Воспоминания о Москве - Великий переворот

Перевороту предшествовал снос

Несмотря на то, что мама каждый день была в разъездах, так как помимо уроков в музыкальной школе им. Стасова давала много частных уроков, она почти никогда не брала меня с собой в город. И если вообще она взяла меня с собой, это означало что-то необыкновенное. (Елена константиновна Михайлова (его мать), мать-одиночка, зарабатывала на жизнь преподаванием фортепиано еще до революционного переворота к социалистической плановой экономике, а после переворота смогла продолжать работать в этом качестве. Вставлено издателем)

Мне было, наверное, лет пять (1928), когда мама взяла меня с собой в центр Москвы. Мы сели на трамвай No 24 до центра города, до Охотного ряда, который был небольшим участком дороги между сегодняшней улицей Горького и Большим театром. — Я хочу показать тебе кое-что очень важное, — сказала мама, заметно растроганная. (МСМ вспоминает, что она сказала ему, что Россия приближается к новой эре. Многие дома будут снесены, чтобы освободить место для новых зданий. Она объяснила, что неизмеримые культурно-исторические ценности и памятники будут уничтожены навсегда. Это был призыв осознавать важность таких исторических мест, чтобы сохранить связь с собственной культурной идентичностьу и историей.)

Вскоре мы добрались до места, которое она хотела мне показать. И я слышал, как мама настойчиво говорила: «Никогда не забывай, Миша, никогда не забывай! Здесь уничтожается старая русская культура и хоронится гордая русская традиция!»  И я видел странные полутора- или двухэтажные дома, построенные из белого известняка, построенные с витиеватыми, красочными фресками и со странными круглыми арками, аркадами, башенками и маленькими колоннами. Я не помню, что представляли собой эти наполненные жизнью фрески. Я только смотрел на арки и аркады, на эту уникально гармоничную архитектуру, и я видел много рабочих с кирками, железными прутьями и лопатами, которыми они разрушали все эти старые здания в длинный ряд кусок за куском...

Мама продолжала говорить по-своему: «Здесь билось сердце Москвы. не в Кремле, а здесь, на этой площади! Здесь покупали и продавали, здесь были красивейшие лавки, здесь были лучшие оригинальные постоялые дворы, где выступали самые известные народные певцы и ансамбли, и где, по старинному русскому обычаю, купцы еще ели блины наперегонки и пили «чай с полотенцем» (старинный обычай питья, полотенцем вытирали пот)... Не забывай об этом, сын мой... Ты больше никогда не увидишь ничего подобного!»

Исторические купеческие дома Охотного ряда были не единственными, которым пришлось уступить место величественным зданиям зарождающейся сталинской эпохи. Недалеко от нашего дома, на Кропотинской площади, где в конце сходились параллельные улицы Остоженка и Пречистенка, когда-то стоял один из самых красивых и впечатляющих храмов Москвы – Храм Христа Спасителя.

Говорят, цто строили на церкви в течение 40 лет. Стены церкви были настолько толстыми, что по ним теоретически могла проехать конная повозка. Фрески внутри церкви были выполнены самыми известными художниками мира, особенно старыми итальянскими мастерами. Характерные луковичные купола собора были покрыты настоящими золотыми пластинами. Драгоценный иконостас состоял из бесчисленных икон неоценимой ценности. В высокие религиозные праздники, особенно Пасху, высший праздник Православной Церкви, самые известные оперные певцы России не упускали возможности спеть на богослужениях в Храме Христа Спасителя.

Примерно в 1929 году тысячи москвичей, в том числе моя мама и я, с недоумением наблюдали за кощунственной деятельностью бригад подрывников. Стены метровой толщины, сложенные из лучших кирпичей и цемента, не поддавались киркам. В результате подрывники прибегли к динамиту. Буквально месяцами весь район, в том числе и наш дом, сотрясали глухие взрывы, особенно по ночам. После разграбления храм превратился в руины и камни.

Вместе с Храмом Христа Спасителя исчезла и бронзовая статуя царя Александра II. Исторический памятник изобразил монарха, обращенного к Москве-реке, задумчиво сидящего на троне, держащего в одной руке скипетр, а в другой державу. Из-за того, что царь сидел лицом к реке, а не к городу (т.е. к народу), старые москвичи написали на статуе стихотворение: «Сидит Сашка на реке и играет в Бильбокет». Теперь памятника тоже не стало, и в какой-то момент он наверняка был переплавлен, независимо от его исторической ценности.

Сразу после сноса Храма Христа Спасителя началось строительство безумного Дворца Советов... И вдруг вокруг здания воцарилась тишина. Торжественное открытие Московского метрополитена в 1935 году стало крупным событием. Никто не говорил о «Дворце Советов», самом амбициозном проекте 1930-х годов. Работы продолжались, но столкнулись с неожиданными трудностями: так называемыми «плывунскими» плавучими песками. Уже при строительстве метро перед нашим домом на улице Остоженка (см. мой рассказ «Мой Мир No 46: Метро – проект века, Метро – объект, который бывает раз в столетие») плавающие слои песка у Москвы-реки доставили немалые трудности. Во время строительства Дворца Советов, в непосредственной близости от Москвы-реки, грунт, слишком мягкий для таких тяжелых фундаментов, был почти непреодолимым препятствием. Фундаментные работы зашли в тупик. До 1941 года он продолжал строиться лишь эпизодически, а вместе с ним в Москву пришла война (см. мою историю: Огнённые годы – Последний и первый день июня 1941 года в Москве).

После войны у советской власти было достаточно других задач, кроме продолжения беспорядочного строительства Дворца Советов. Цель состояла в том, чтобы восстановить страну, которая была разрушена и опустошена войной. После войны от величественного проекта Дворца Советскоов тайно отказались и просто построили на месте Дворца Советскоов бассейн, потому что вода из Москвы-реки всегда была в изобилии. И для этого пришлось снести одну из красивейших церквей Москвы! Как ни странно, я помню: больше нигде нет фотографий  Храма Христа Спасителя, ни в западногерманском антикварном книжном магазине, ни в самом Советском Союзе. Очевидно, что были приняты меры для того, чтобы кощунственный акт не оставил никаких следов.

И все же... В начале 1980-х годов по западногерманскому телевидению был показан замечательный фильм под названием «Странные приключения Мистера Веста стране большевиков». Смелый русский режиссер (режиссер Лев Кулешов) попытался снять русский приключенческий фильм в духе западных фильмов того времени. И о чудо: во время кинематографической погони по Москве  Храм Христа Спасителя предстает на картине во всей красе... И лично для меня это довольно сенсационно: мой обожаемый учитель кино Сергей Комаров тоже играет небольшую роль беззубого одноглазого человека. Это действительно редкий кинодокумент, который нам оставилиюю.

До Октябрьской революции в Москве было 40 на 40 (сорок сорока), т.е. около 1600 церквей, по старым данным. Лишь очень немногие из этих церквей пережили волну сносов и разрушений, которая бушевала в 1920-х годах.

Мне тогда было всего около четырех лет, но я до сих пор помню пасхальную службу в одной из маленьких церквей на Остоженке, совсем рядом с нами, куда меня привела моя няня Пося ...  Церковь была переполнена... Это было так торжественно!  Люди молились и держали в руках зажженные свечи, которые вместе со свечами перед священными образами заливали храм теплым, домашним светом... Хор пел старинные песнопения, а после окончания полуночного богослужения (всенощной) народ выходил с преображенными лицами...  и сказал: "Христос воскресе!" и в ответ: "Воистину воскресе!"  И совершенно незнакомые люди обнимали друг друга...  И поцеловались... И дарили друг другу ярко раскрашенные пасхальные яйца...  Еще мне в подарок досталась такая разноцветная пасхалка...  Я никогда этого не забуду!

Вскоре была снесена и маленькая церковь на Остоженке, 47, где жил мой будущий друг Глеб Бавастро. На его месте была создана зеленая зона со скамейками (тургеневская площадка перед музеем Тургенева). В прошлом рядом с нашей улицей, в тихом переулке, был даже небольшой монастырь, с высокой стеной, который тоже был построен из белого камня. Сначала монастырь был распущен, а помещения переоборудованы в квартиры. Какое-то время там жил пожилой, отзывчивый фотограф, с которым мама всегда делала портреты. Фотограф приложил немало усилий для этих снимков, потому что он был явно не совсем равнодуш к ней. В середине 1930-х годов были снесены и здания бывшего монастыря. На его месте построили новое здание средней школы No36, где я учился в восьмом и девятом классах вплоть до начала войны.

Этот переворот в истории города Москвы и связанный с ним снос стоил многим жертвам исторически ценных зданий, достойных сохранения. Нужно ли было их уничтожать в то время, сказать не могу... Кстати, переворот стоил жертвам не только домов, но, и гораздо больше, человеческих жизней...

Автор Михаэль С. Михайлов (1923–2019) в Фолькертсхаузене, Германия, ок. 1990 г.
Под редакцией Отто Ваккера/издателя