Quattour

«ПОКА В РУКЕ ТВОЕЙ МОЯ РУКА»

    Диабло, разместив на широком подоконнике пару диванных подушек и подложив для пущего удобства валик под поясницу, склонив голову на плечо, расслабленно выглядывал в распахнутое настежь окно, переводя взгляд с клочка неба, обрамленного произрастающими в саду вечнозелеными кустарниками, а большехвостые граклы, повадками напоминающие сорок, перелетали с одной крыши на другую, встряхивали крыльями и прорезали тишину визгливым «кир-р-р». Прошлой ночью ему не спалось и, заслышав шум дождя, молодой человек, аккуратно выскользнув из кровати, покинул спальню и, маясь от бессонницы, выставил конечность наружу, позволяя редким каплям щекотать ладонь и вдыхал напоенный влагой весенний воздух, предвещающий знойное лето и до сих пор ввергающие его в ужас счета за электричество, поскольку Тиэль не привык экономить, и с мая по ноябрь кондиционеры насыщали комнаты благодатной прохладой, и все же in his memory изредка вспыхивали фейерверком кадры from the past, когда на счету была каждая копейка, в холодильнике на полке валялся кусочек зачерствевшего кекса, занесенного верующей соседкой в преддверии Пасхи, а волосы приходилось мыть в тазу, смешивая вскипяченную воду с холодной, потому что горячую давно отключили за неуплату, а честно заработанные деньги тратились на диализ, каждый сеанс которого обходился в двести пятьдесят таллеров, и это учитывая то, что мать была застрахована, и часть расходов покрывалась компанией «Helios». До судьбоносной встречи с будущим мужем, освободившим его от унизительной участи, la vie Швимера представляла из себя сущий кошмар, конца-края которого разглядеть не получалось. Сначала их бросил отец, спутавшись с сисястой путаной и сбежав с ней черт знает куда, продав почти все украшения жены, мельхиоровые столовые приборы и оставив на столе записку, что - какое великодушие! - оставляет Домиции и отпрыску принадлежавшую его матери квартирку, завещанную внуку, когда тот еще лежал в колыбели и радостно агукал, если кто-нибудь из взрослых склонялся над ним с писклявым «Боз-з-зе мой, какая прелес-с-сть, а у кого это такие маленькие пяточки и сладкая попка?», а затем выяснилось, что у mother серьезные проблемы со здоровьем, и парень, взяв академический отпуск, устроился стажером в контору, занимающуюся архитектурой, по десять часов перепечатывал чеки для отчетов и, сгорая от стыда, воровал из вазы карамельки с мятными леденцами, присваивал пакетики с чаем и сахаром, потому что в большинстве своем сослуживцы употребляли растворимый кофе или вовсе обедали в ресторанах, а поскольку в кухонном отсеке камеры не установили, никто не подозревал, что тихий, зашуганный мальчишка с вечно опущенной головой, ссадинами на нижней губе и гематомами в области костяшек, дерущийся с ошивающейся в их районе шпаной, промышляющей грабежами и вымогательствами, крадет никому не нужную ерунду и вместо полноценного ужина запивает просроченные крекеры сладкой бурдой и ложится спать, слушая протестующее бурчание ворочающегося под ребрами желудка, недовольного скудным рационом. Когда Диабло минуло двадцать два, он наконец получил ID-карту и обрадовался возможности устроиться на полную ставку в Макдональдс, миссис Швимер удалили окончательно переставшие функционировать органы, и очищающую кровь процедуру требовалось проводить чаще, that’s why young man, посоветовавшись со своим парнем Готфридом Тирреллом, обратился в нелегальное агентство, осуществляющее торговлю людьми и, подписав контракт на сумму, превышающую годовой доход среднестатистического клерка, сделался собственностью сорокапятилетнего Лэнса Соренсена, женатого мужчины, скрывающего от семьи гомосексуальность и представляющего всем сопровождающего его повсюду юношу как личного секретаря, чтобы затаскивать в укромный уголок каждые пять часов и заставлять сосать свой вялый хер, и хотя импозантный брюнет с синевой на щетинистом подбородке и подтянутым торсом выглядел моложаво и между ними вполне могли сложиться более доверительные отношения, напускное безразличие и желание потешить свое эго, унижая попавшего в затруднительное положение fellow препятствовало возникновению так называемой «химии», и Диабло даже испытывал что-то вроде благодарности к своему хозяину за то, что он не был с ним мил, ибо считал неприемлемым влюбляться в богача и предавать бойфренда, совершенно спокойно отреагировавшего на тот факт, что его парень в течении энного отрезка времени будет ублажать толстосума, оплачивающего расходы Домиции, а за сутки до совершеннолетия выпрыгнул из окна своей комнаты, накорябав помадой на обоях «я устал противостоять этой фигне», и ошарашенный кошмарной новостью Швимер, подслушав разговор сеньоры Тиррелл с солидным мужчиной в клетчатом костюме, прознал, что Готфрид пил антидепрессанты, снизившие его потенцию и превратившие в асексуала с нулевым либидо, and poor guy, отказавшись принимать новую действительность, попытался соскочить с пагубно влияющих на сексуальное влечение препарата, не сумел справиться с приступом и покончил с собой. Фридди являлся первым партнером, молодой человек испытывал к нему сильную привязанность и, повторяя «ti amo», обиженно надув и без того пухлые lips, интересовался, отчего lover не отвечает «me too», и тогда Готфрид, перекинув через свои бедра его колени, объяснил, что коли Ди был ему совершенно безразличен, он не посвящал бы возлюбленному time, не разрешал бы нарушать личное пространство и касаться себя.
    - Every my sight - это признание в любви, - усмехнулся тот, кому оставалось жить считанные месяцы. - Я едва терплю ванильные, напыщенные фразы и считаю поступки более изящным способом выражения feelings, поэтому ежели тебя смущает мое нежелание талдычить «je t’aime», ищи another man, соответствующего заданным критериям.
    Диабло успокоился, решил, что они все преодолеют, и как только матери пересадят искусственные kidneys, он развяжется с мистером Соренсеном и воссоединится с Тирреллом, но тот все держал в себе, не делился переживаниями, предпочитая справляться с проблемами в одиночку, камуфлировал половое бессилие неподходящим настроением и в конечном итоге причинил немало боли близким из-за упрямства и навязанного патриархальным обществом желания справляться с траблами самостоятельно и ни в коем случае не демонстрировать свои слабости. Лэнс, злоупотребляющий тестостероносодержащими инъекциями, зверствовал, подвергая slave практически ежедневным изнасилованиям, ловя кайф оттого, что молодой человек, хватаясь обеими руками за твердую поверхность, вскрикивает от боли, одаривал более чем щедрыми вознаграждениями за физический урон, утраивал гонорар, и Швимер, сцепив зубы, терпел вдалбливающегося в него мужчину, смачно хлопающего по ягодицам, норовящего откусить мочку уха и не понимал, почему некоторых заводят подобные выкрутасы, because ему такие игрища не нравились совершенно. Кастиэля Гелло он впервые увидел на афтерпати, посвященной открытию стриптиз-клуба. где собрались все, кто вложился в достаточно прибыльное предприятие, и облаченный в прозрачную рубашку с белым воротником и золотыми манжетами парень, неимоверно красивый, с очаровательными ямочками на щеках, возникающих при улыбке и короткими темно-каштановыми волосами завладел вниманием парня, и он постоянно оглядывался, ища глазами кареокого Аполлона, источающего запах сладковатого парфюма и очень удивился, когда неделю спустя owner поставил своего «питомца» перед фактом, что его знакомый выкупил Диабло с потрохами, покрыв с лихвой расходы Соренсена и, сложив подаренное Лэнсом шмотье во вместительный чемоданчик, fellow, выйдя из особняка, провожаемый презрительным фырканьем экономки, докладывающей жене и дочери притворяющегося гетеросексуалом гея о перемещениях так называемого ассистента, устроился на заднем сидении ожидавшего его у ворот кабриолета и, поперхнувшись слюной, долго кашлял, потому что водитель, припарковавшись возле шикарной виллы в коттеджном поселке «Слейпнир», распахнул дверцу с его стороны подал руку, склонившись, облобызал fingers и, сняв очки, оказался тем самым красавчиком с вечеринки, не покидавшим his mind. Понадобилось несколько дней, чтобы Швимер осознал, что помыслы Тиэля кристально чисты, и он действительно готов оплатить дорогостоящую операцию домиции и не притронется к своему «протеже», как он ласково его величал, если только тот не захочет сам и, растерявший всю свою романтичность, young man учился заново доверять, с каждым разом влюбляясь в смешливого, заботливого, ненавязчивого и остроумного мужчину, целовавшего его так нежно, что, казалось, по устам скользит, перебирая невесомыми лапками бабочка, колышущаяся туда-сюда от тяжести огромных крыльев, и Диабло заплакал от счастья, when his mother, очнувшись после наркоза, погладила сына по плечу и прошептала «он такой славный», имея ввиду мистера Гелло, организовавшего перелет из Сан-Фалассара лучших специалистов и поместил госпожу Швимер в частную больницу с потрясающе вежливым персоналом, исполняющим любые прихоти пациентов. Он не помнил, когда испытывал оргазм от близости, поскольку after boyfriend’s suicide закупорил колбочку with memories, а грубый рабовладелец заботился только о том, как поскорее окропить спермой his face or belly и, обронив уничижительное «какая же ты шваль», убраться восвояси, посему на предложение Кастиэля узаконить their relationships ответил согласием не раздумывая и, окончив колледж, поступил в педагогический институт, потому что всегда мечтал взаимодействовать с познающими this big and funny world детьми, а еще он нашел призвание в готовке и радовал любимого сложными блюдами: бисквитным тортом «Мидсоммар» с клубнично-банановой начинкой, запеченной с черносливом кенгурятиной, замоченной в сметанном соусе индейкой, тушенном в глиняном горшочке под фольгой. Дожди в засушливом Фелликсе были редкими и длились от силы минут десять, после чего почва, моментально впитав влагу, высыхала, и навещавший проживающих в Сиэддле родственников в детстве, Диабло тосковал по нескончаемым ливням, шуму прибоя и язвительной тетушке Мэрил, умершей в позапрошлом году от вызванных разбушевавшимся рубиновирусом осложнений. Она обожала рассказывать легенду о том, что их род берет свое начало от обитавшего в Сфенции несколько веков назад конунга, избороздившего Пангейский океан и обосновавшегося со своим кланом в Гомерике задолго до того, как этот континент колонизировали эвропейцы, поэтому у Швимеров редко встречающиеся среди обывателей СШГ ярко-рыжие локоны, и молодой человек, грустно хмыкнув, представил возмущение aunt, если бы ей донесли, чем промышлял ненаглядный племянничек, потомок великого и могучего Гейрмунда, дабы не позволить ее кузине скончаться на пятом десятке. Парень не заметил, как задремал, подставив лицо легкому ветерку, раздувающему его челку, и пришедший с работы husband перенес супруга в спальню, накрыл пледом и вытащил из духовки слегка пригоревший пирог с рубленой телятиной.