Septem

«ДНЕЙ ЧЕРЕДА СТРУИТСЯ ВОДОПАДОМ»

    С фантазией мне повезло: ее безудержному полету мог позавидовать сочиняющий небылицы пятилетка, а я, в свою очередь, делала все возможное, чтобы сохранить внутреннего ребенка - не законсервированным чучелом с искусственными глазами и бантом в буйных кудрях, выпотрошенным, натянутом таксидермистом на застывший в неестественной позе манекен из папье-маше, а игривую, своенравную малышку, слегка капризную, обидчивую, крайне ранимую, плаксивую и переменчивую как волны морские, то с нежным шепотом набегающие на каменистый берег, то с ревом затапливающие валуны, внезапно рассердившееся на их угрюмое безмолвие. Сопротивляясь взрослению, выпестовывая и тетешкая инфантилизм, я по-прежнему применяла к тем, кто чуть старше меня термин «взрослые», хотя сама не так давно отметила двадцативосьмилетие, шила наряды для своей альтер эго - куклы Барби с упругими белоснежными локонами и ямочками на резиновых щеках, мысленно называла кассирш в супермаркетах «тетеньками» и, опутанная белой завистью наблюдала, как школьницы в развевающихся на ветру платьицах и сандалиях, с натянутыми до икры кокетливо-кружевными носочками, разрисовывают мелками асфальт в заставленных электромобилями двориках, играют в вышибалы, целясь мячом в дразняще размахивающую конечностями фигурку, сооружают шалаши из покрышек и старых тряпок, выклянченных у parents и жалела, что не могу составить им компанию, потому что для них я - состоявшаяся женщина, которой негоже резвиться с детворой, а надлежит бегать на шоппинги, трещать по телефону со сверстницами, планировать свадьбу и постить в «Тристаграме» утренние селфи с хэштегом «#nomakeup», извиваясь у зеркала в немыслимой позе, дабы онанирующие на мой темный образ извращенцы разбрызгивали сперму по экранам своих смартфонов, восхищенные эталонными «песочными часами», ниспадающим каскадом иссиня-черных локонов, длинными ногами и затянутыми в четыре бюстгальтера сиськами, ибо природа, не буду врать, наградила меня не более-менее солидным третьим размером, а двумя недоразумениями, напоминающими слегка презревшие фурункулы. Подобную чепуху я лично считала блажью, осуждала выставляющих себя напоказ точно товар идиоток и все свободное время посвящала саморазвитию, просматривая онлайн-курсы и изучая несколько эвропейских языков одновременно, расширяла кругозор, подписавшись на каналы астрофизиков и блогеров, освещающих происходящий в мире pizdec, смотрела кулинарные шоу и баловала сладкоежку отчима то элозийскими панкейками с мятным сиропом, то турецкой слоеной выпечкой, то индрийской лепешкой, нафаршированной перекрученными сухофруктами. Личной жизни у меня, конечно же, не было во-первых потому, что расцвела я довольно поздно и только недавно ощутила сладостное томление внизу живота и потребность обвиться лианой вокруг крепкой мужской груди, а до этого кривилась, завидев вылизывающих друг другу гланды подростков и проматывала сцены поцелуев в романтических комедиях, которыми разнообразия ради разбавляла череду триллеров, заставляющих mon coeur трепетать при виде фонтана извергающейся крови, беспощадных каннибалов, клишированно тупых блондинок, удирающих от преследующего их маньячины, расставив окровавленные локти и до эпической смерти щеголяя застывшей on beautiful faces гримасой ужаса, а во-вторых, уравновешенный, терпеливый и бесконечно добрый Нерей повысил и без того задранную до стратосферы планку, так что я не желала подпускать к себе истекающего слюнями имбецила с одной-единственной извилиной, и то прямой, хамоватого боксера с кашей вместо мозгов или коллекционирующего прелестниц неудачника, повышающего свою самооценку краткосрочными романами и, твердя, что джентельмены вымерли аки диплодоки, вовсе не шутила, уведомляя матушку и отчима, что к пятидесяти годам скорее обзаведусь семью кошками или енотами, стану расхаживать, опираясь на трость, напялив бифокальные очки, вытянутую водолазку, облепленную шерстью питомцев и стянув рано поседевшие, как у большинства брюнетов hair в строгий узел на макушке, нежели попрусь под венец в пышном платье от кутюр, сияющая как опущенная в миску с кипятком, разбавленным содой серебряная монета. Четыре месяца назад, поддавшись на увещевания хорошей знакомой, уверявшей, что на сайтах знакомств водятся вполне удобоваримые guys, мало чем уступающие рыцарям в сверкающих доспехах из средневековых трагедий, я, снедаемая любопытством, зарегистрировалась в «Финдере», едва не ослепла от количества дикпиков, присланных в личные сообщения остолопами, не ведающими иного, не столь тривиального способа впечатлить даму, отправила в отместку скачанное с рандомного порносайта изображение по-настоящему красивого фаллоса, принадлежащего Киллиану Милтону с припиской «как тебе мой, детка?» и, заблокировав настойчиво зазывающих на кунилингус к себе в гости мудил, завязала переписку с покинувшим родную Сфенцию теплолюбивым Рагнаром, обосновавшимся в соседнем Сидоне со своей мамусей, and, to say the truth, меня почти сразу насторожило то, что здоровенный лоб до сих пор не сепарировался от подарившей ему life женщины (я - другое дело, поскольку есть вещи, дозволенные только Юпитеру, но никак не быку). Гоккстольмец слишком часто ссылался на свою mother, продолжающую, как я поняла, опекать подросшее чадо и стирать его трусишки, а когда парниша притащился в Карфаген на стрелку, опоздав на сорок (какой позор!) минут и предстал перед моими вылезшими из орбит очами с небритыми подмышками, безвкусной татуировкой на плече, обкусанными ногтями и полным отсутствием хотя бы базового макияжа (чуть-чуть туши, расправляющий брови гель и припудренные поры) I understood, что сдохну старой девой и, сославшись на начавшиеся месячные, отказалась от предложения проводить до дома, нырнула в прохладный вестибюль метро и, запрыгнув в вагон подошедшего поезда, проехала свою остановку, проигрывая в уме сценку, где в гневе высказываю все Рагнару, влепляю смачную пощечину и, развернувшись, сматываюсь с гордо вскинутым подбородком, а по возвращении домой снесла свой аккаунт и устроила генеральную уборку, выплескивая раздирающую my body отрицательную энергию и упросила безотказного отчима, прилегшего подремать перед ужином, подсобить с перестановкой мебели.
    В ночь перед сегодняшним днем, мучительно-бестолковым из-за разбушевавшегося Брента и негодяйки Даймонд, я, подробно рассказав читателям о казни Пинкетта, странной попытке давнишнего друга Кастиэля зачем-то соблазнить Швимера, терзаниях Диабло, винящего себя в том, что спровоцировал Ческа Лебоу наброситься на себя, отделалась туманными намеками о дальнейшей судьбе преступников (Сигурни, осужденная на двадцать пять годиков, отсидит пятнадцать и, оспорив решение суда, выйдет на свободу практически сорокалетней старухой; сученыш Монтиэль, ввязавшись в драку, откинет копыта а лазарете от удара заточкой в печень, а Лашанточка, раз за разом подающая на аппеляцию, обречена слушать «прошение отклонено» и влачить жалкое существование за решеткой, находя утешение в рефлексии, к которой ей следовало прибегнуть до того, как пригласить бывшего бойфренда, зная, что сбрендивший любовник without doubts кокнет Валлетту, наглотавшись всякой дребедени, стимулирующий выброс норадреналина), легла в двенадцатом часу, раздраженная тем, что снова сбила режим несмотря на то, что пару недель назад продержалась на ногах около суток, дабы, накопив дефицит сна, заснуть пораньше, застать рассвет и почувствовать себя продуктивной, all the night дрыгала ногами, переворачивала подушку прохладной стороной, бегала то в туалет, то попить воды, отпихивала подальше циферблат электронных часов, чтобы неоново-желтый свет, проникая сквозь веки, не мешал сосредоточиться на подсчете овец или представлении себя бродящей по побережью в шикарном парео, а очутившись наконец в объятиях Морфеуса, перенеслась в сгенерированную подсознанием вселенную, где строгая, неулыбчивая мадам по имени Эрешкигаль (надо прекращать увлечение шумерской мифологией, пока я не свихнулась окончательно) готовила меня к death, и я, обитая в апартаментах с прозрачными стенами, окруженная фиксирующими every my step операторами с тяжеленными камерами наперевес, постепенно смирилась со своей участью, вычленила несколько плюсов и упоенно представляла себя - неподвижную, холодную, бледнокожую, в сером саване с заплетенными в тугие косы hair, погруженную в вечный сон, накрытую позолоченной крышкой саркофага, but затем мне сообщили, что все отменяется, и я так расстроилась, что разрыдалась like fucking bitch, скорбя по отложенному на неопределенный срок путешествию в Иркаллу, а отковыряв себя из паутины несбывшихся сновидений, провалялась, разбитая вдребезги осознанием, что vita mia - сплошной тлен, и надобно стремиться к умиротворению, достичь который дано лишь за гранью de la mort, освобождающей от оков не ведающей жалости реальности, наваливающейся на chest бетонной плитой, и это откровение, хоть и напугало изрядно, все же не вогнало меня, вопреки логике, в пучину апатии, а наоборот, побудило действовать решительнее, не бояться перемен и обнаглеть так, будто завтра на мою макушечку приэмблится астероид, и я до полудня неустанно повторяла себе, that все, чем располагаю - банальное here and now.
    Окрыленная сверх меры, я подавила недовольство своими героями, не дозволяя ни Тарлингтону, ни брату и сестре Науэля, ни Агенобарбу со Светонией испоганить мое настроение, убедила сучащую ножками крошечную Гекубу inside me, что наше следующее произведение получится намного грандиознее, переоделась в лосины, нацепила топ и минуты три потратила на то, чтобы сделать аккуратную шишечку на макушке и заколоть ниспадающие на скулы пряди. Волосы мне достались чрезвычайно густые, плотные, не поддающиеся укладке, и я перепробовала невообразимое множество различных стрижек, пытаясь отыскать то, что подчеркнет мою красоту, а потом одна криволапая мастерица общипала вашу непокорную слугу так, что я выглядела - только посмейте ухмыльнуться! - точно шандарахнутая током перепелка, проходила с коротким бобом, заново отращивая длину и наткнулась на просторах необъятного MyTube на офигенский туториал, в котором одна очень приятная девчуля советовала собрать всю шевелюру в хвост как можно ближе к лицу и, вооружившись триммером, срезать кончики, оттянув tail либо либо перпендикулярно полу, либо параллельно, в зависимости от того, на какой результат рассчитываете, и получающиеся в итоге слои не требовали доработки филировочными ножницами, посему, наловчившись обновлять haircut самостоятельно, я гордилась тем, что не растрачивала бюджет на ежемесячные походы в салон, где в среднем просят порядка ста восьмидесяти таллеров за подравнивание, и далеко не факт, что вам достанется толковый парикмахер, умеющий слышать клиента, а не ронять безапелляционное «вам так лучше» и херачить трехслойную «рапсодию» вместо запрашиваемой «елочки». Насвистывая незатейливую мелодию, я спустилась на цокольный этаж, предвкушая выброс эндорфинов и возможность побаловать себя халвой без опасений, присущих каждой преступившей пубертат девушке раздаться вширь, воткнула штепсель в розетку, ткнула ногтем в огромную черную кнопку и уже занесла облаченную в кроссовок стопу над набирающей slowly скорость резиновой лентой, когда внезапный стук и грозное «выпустите меня немедленно» заставили меня вздрогнуть и, зажав в кулаке первый попавшийся под руку предмет (металлическую линейку, невесть как оказавшуюся на бортике крытого бассейна), двинуться в сторону шума, прикидывая, как грабитель проник на охраняемую территорию и какого икса заперся в каморке под лестницей и вопит так, будто это он тут хозяин, а я - незваный гость.


Рецензии