За что?

Рассказ-поэма "За что?" опубликован
в сборнике стихов и прозы "Острый угол". -
Ханты-Мансийск, 2010. - 108 с., илл.

                * * *

Детство, детство…– весёлое, беззаботное порхало ото дня ко дню, словно лёгкая бабочка от цветка к цветку. Мы, дети нашей улицы, с ранних лет росли в одной разновозрастной компании. Но что нам разный возраст? Разве кто-нибудь думает в детстве о возрасте? Крепко мы дружили. Три девчонки нас – Алёнка, я, Танюха, остальные восемь – пацаны. Играли, огородничали, жгли ночные костры. Став постарше, забрасывали за плечи рюкзаки, гитары и отправлялись на Шунут-камень – встречать рассвет.
Пришло время – наши старшие мальчишки уходили в армию. Провожали шумно, весело – всей улицей. Гармонь мехами плясала, на гитарах струны рвались, половицы деревянные во дворах повизгивали от уральских дробушек да частушек. А Танюшка, школьница ещё, всё подшучивала: «Ой, парни, служите – не срамите. А мы уж тут от весны до весны ждать будем. Невестами вас встретим. Платья белые сошьём. Чтобы в платьях белых весь мир кружился – чтобы свадьбам места было мало на земле…»

* * *
Год прошёл. Весна вспыхнула белыми черёмухами. Татьяна прижмёт письмо на тетрадном листочке в клеточку к щеке, и в платье белом кружевном перед зеркалом нет-нет, да и закружится-завертится. А весна-то, весна-то какая! Брызжет! Пряная! Окна школы нашей – настежь. Пишет учитель математики мелом на доске формулы: «икс + игрек...» А Танюшка в своей тетрадке в клеточку пишет формулу: «Таня+Андрей=Любовь».

Но зазвенел звонок раньше времени.
Беспокойно зазвенел, словно колокол.
Сашка с армии пришёл – цвет осыпался.
Сашка с армии пришёл раньше времени.

Встали вдоль дороги все школьницы
по обеим сторонам в чёрных фартучках.
Встали вдоль дороги все школьники
по обеим сторонам с чёрным воротом.

Заводской гудок, как плач пред иконою.
Чёрной лентой вдоль дороги все жители.
И встречали, провожая колонною –
Сашка с армии пришёл раньше времени.

Беспокойная весна – неуютная. Две недели не прошло – цвет осыпался. Через день – чёрной лентой все жители. Через день – провожали колонною. Наши мальчики домой торопились. Санька, Вадик, Рафик…– наши мальчики… Раньше времени пришли, раньше времени. Две недели не прошло – весна вызрела. А в Татьяниной груди ещё теплится: «Жив Андрюха» – и рука пишет формулу. На Татьяниных плечах ещё держится платье белое – тайком, перед зеркалом.
Но опять звенит звонок, словно колокол. Кто?! – Андрюха!..
И колонна поплыла чёрным лебедем беспощадною весной, раньше времени…

Вдоль дороги вехой – чёрной линией,
Беспощадно скорбный день настал.
И ударил роковою молнией
В девичью судьбу Афганистан.

И любовь, подстреленною птицей,
Падала с небесной высоты.
Увядали, не успев раскрыться,
Первые весенние мечты.

И упало наземь платье белое,
Потемнела белая фата.
За ночь переспели щёки спелые,
За ночь наша Танька оцвела.

Вдоль дороги вехой – скорбной линией
Словно гиря на душе – двухсотый груз.
И застыла в чистом взгляде девичьем
Не по-детски каменная грусть.

* * *
Юность, юность…– шальная, дерзкая бежала ото дня ко дню, словно быстроногая гибкая лань. Мы, дети нашей улицы, смело врывались в юность. Юбочки, танцы, первые робкие поцелуи… Три девчонки нас – Алёнка, я, Танюха, остальные четверо с нами и четверо в памяти – пацаны. Играли, огородничали, жгли ночные костры, то вдруг забрасывали за плечи рюкзаки, гитары и, взяв с собой палатки, отправлялись на Дыроватый камень-скалу по тропе Бажукова – встречать рассвет.
Пришло время – наши младшие мальчишки уходили в армию. Провожали тихо, беспокойно – всей улицей. Алёнка всё теребила в руках синенький платочек, плакала да шептала: «Только вернитесь! Только живыми вернитесь! Мы дождёмся. И весну, и другую весну дождёмся. Только обязательно вернитесь, родненькие!»

* * *
Год прошёл. Весна вспыхнула белыми черёмухами. Каждое утро заглядывает Алёнка в почтовый ящик – давно почему-то писем нет. Прижмёт зимнее письмо на тетрадном листочке в клеточку к сердцу, и тихо-тихо плачет. А весна-то, весна-то какая! Брызжет! Пряная! Окна института – настежь. Пишет профессор мелом на доске формулы тригонометрии, но Алёнка в своей тетрадке в клеточку пишет формулу: «Только бы живой…»

Но звонок опять как рок, раньше времени.
Как набат над головой, словно колокол.
Женька с армии пришёл – ветви дрогнули.
Женька с армии пришёл раньше времени.

Встали вдоль дороги все школьницы
по обеим сторонам в чёрных блузочках.
Встали вдоль дороги все школьники
по обеим сторонам с чёрным воротом.

Заводской гудок, как плач пред иконою.
Чёрной лентой вдоль дороги все жители.
И встречали, провожая колонною –
Женька с армии пришёл раньше времени.

Молчаливая весна – холодящая. Две недели не прошло – весна вызрела. Через день – чёрной лентой все жители. Через день – провожали колонною. Наши мальчики домой возвращались. Женька, Юрка, Игорёк – наши мальчики… Раньше времени пришли, раньше времени. Две недели не прошло – небо мрачное. Но в Алёнкиной груди ещё теплится: «Жив Серёга» – и рука пишет формулу. И в Алёнкиных глазах ещё светится пламя юности, как свечка зажженная.
Роковой звонок завыл, словно колокол. Кто?! – Серёга!..
И колонна поплыла чёрным лебедем беспощадною весной, раньше времени…

Опустилось небо птицей огненной.
Душу словно пламенем ожгло.
В этот миг, казалось, во вселенной
Время тяжким бременем легло.

Птицы замолчали – словно голос
Пропадал в нависшей тишине.
Поседел внезапно юный волос
На девичьей русой голове.

Ветер – не посмел её тревожить,
Словно пёс у ног её затих.
Доля вдовья рубцевала кожу,
Карабахом юность раздробив.

* * *
Детство, детство…– весёлое, беззаботное порхало ото дня ко дню, словно лёгкая бабочка от цветка к цветку. Юность, юность…– шальная, дерзкая бежала ото дня ко дню, словно быстроногая гибкая лань. Мы, дети нашей улицы, с ранних лет росли в одной разновозрастной компании. Но что нам разный возраст? Крепко мы дружили…

Три девчонки нас – Алёнка, я, Танюха –
Ходим, молча меж кладбищенских оград.
Только фонари гвоздик багровых
Освещают пламенем закат.

Было детство наше светлым городом,
Траурной каймою мир предстал.
Налетев недобрым чёрным вороном,
Отобрал парней Афганистан.

Ходим молчаливые, бескрылые,
вешние, но на исходе дня.
Крылья наши белые – наших мальчиков
Забрала безжалостно Чечня.

Даже время – время быстротечное
Молчаливо… – чувствует вину.
Только раненые крики лебединые
От земли пронзают вышину.

Острой болью дней военных лозунги –
«Всё для фронта. Не забыт никто»…
Деды наши – полегли за Родину.
А вот наши мальчики – за что?!


2001 г.