Про ЗРК С-200

Наш 242 полк в/ч Гагарка в 1978 году имел на вооружении ЗРК С-200 и был
расквартирован в центральной усадьбе одноименного совхоза, с много о чём говорящем
и в более глобальном масштабе названием, деревне Горетово, Можайского района Московской области, куда в моей до
того мирной жизни по осени мы от физфака несколько раз ездили собирать картошку.
Начальником политотдела полка был майор Чобитько Владилен Вальдемарович,
в начале 2000, сменивший своё устаревшее уже тогда имя на более ёмкое и патриотичное
Владимир Владимирович. Чобитько был способен ещё и не на такое.
В конце лета 1979 ехали в поезде на полигон, Володя Щурков, мучимый разлукой с молодой женой Любой, оставленной в Горетове, договорился с выданной в наш офицерский вагон МПС-ом дебелой проводницей Раей. У них уже всё было почти хорошо: на Володе из неснятого остались только носки,
сама Рая успела раньше и уже была полностью готова, и тут Чобитько стал стучать кулаками в дверь купе. Володя замер, а Чобитько грозно приказал:" Лейтенант Шурков, я знаю, что вы там. Именем партии ( а Володя тоже был её членом) приказываю вам немедленно выйти". Володя надел удачно брошенные вместе с трусами внутри офицерские брюки, галстук на голое тело и приоткрыл дверь купе. Чобитько, как старший товарищ с солидным партийным стажем, напоминая Володе о порядочности в супружеских отношениях, назидательно и с сарказмом в голосе спросил Володю, где его жена, Володя, покраснев от смущения, ответил, что Люба осталась в Горетове, Чобитько тоже ответил аргументированно про то, что и его в Горетове и за галстук выкинул лейтенанта из купе, сам туда к уже готовой Рае и закрыл дверь. Володя стал робко стучать и нудеть за свои рубашку и офицерские штиблеты в Раином купе, Чобитько рыком убедил Володю вернуться к решению этого вопроса позже.
        Я никогда и ничего не выдумываю, а пою, только то, что вижу, ибо мой стиль в искусстве - это социалистический реализм. Я был двухгодичником и парием в этом обществе военных аристократов, и поэтому моя полка находилась над баком с кипятком, прямо напротив Раечкиного купе. За те две недели, что наш секретный военный поезд пробирался от Можайска до Сары-Шагана Раю в эти бессонные, для меня незабываемые, ночи любили многие, и правила той очереди были жестоки.