Неизвестные страницы войны...

Великая Отечественная война 1941-1945 годов - это период, который навсегда останется в памяти человечества как один из самых страшных и героических периодов истории. Это время, когда советский народ, столкнувшись с величайшим вызовом, смог встать на защиту своей Родины и победить врага, угрожавшего её свободе и независимости. Погружаясь в историю Великой Отечественной войны, мы понимаем не только масштаб трагедии, но и глубину героизма и самоотверженности тех, кто защищал свою страну.

Страницы этой эпопеи заполнены стойкостью, мужеством и подвигами советских воинов, которые, не щадя себя и своей жизни, сражались против нашествия фашистской Германии. Эта война стала испытанием для всей страны, она потрясла мир своей масштабностью и героизмом. В канун великого Дня Победы вспомним об этих событиях, чтоб увековечить память о тех, кто воевал на полях сражений и кто отдал свою жизнь за нас, своих потомков.

Среди тех, кто защищал свою Родину, были и мои родители, прошедшие по фронтовым дорогам с первого до последнего дня войны. Но рассказать я хочу о своем отце, закончившем накануне вторжения фашистских войск на территорию Советского Союза Военную академию имени М. В. Фрунзе и прослужившим офицером-оперативником в штабах, возглавляемых Георгием Федоровичем Захаровым. Армии и фронты, думаю, перечислять нет смысла. Тот, кто заинтересуется ими, может получить необходимую информации, заглянув в Википедию.

Одной из обязанностей моего отца была проверка достоверности получаемых сведений с передовых линий, воинские части которых освобождали захваченные фашистами населенные пункты. Прежде чем отправить сводку об освобожденных высотах и территориях в Верховную Ставку, нужно было убедиться в том, что поступившие в штаб данные достоверны.

Для этого мой отец отправлялся на место, откуда поступала информация о его освобождении. Конечно, когда она оказывалась правдивой, ему ничего не угрожало. Но часто было и наоборот: заявив об освобождении того или иного стратегического пункта, по факту этого не было. На что надеялись командиры, передавая в штаб дезинформацию, судить не берусь. Да и права такого у меня нет. Поэтому просто расскажу о том, с чем приходилось сталкиваться моему отцу в подобных ситуациях.

Однажды в штаб пришло донесение, что взято одно из сел, находившееся долгое время в оккупации врага. Отцу пришлось отправиться туда, чтобы убедиться в этом. Чаще всего он летел на место на «кукурузнике». Было это весной, когда оттаявшая земля превращалась в «капкан» для колес самолета и его посадка на одном из полей, окружавших село, была проблемной. Было принято решение пролететь над ним на низкой скорости и определить, в чьих руках находится этот населенный пункт.

Вот тут моего отца и ждал неприятный сюрприз, так как по кукурузнику был открыт прицельный огонь из автоматов солдат в немецкой форме. Село не было освобождено советскими войсками, как было указано в донесении.

Пули не только изрешетили незатейливый самолет, но и убили пилота. Отцу незамедлительно пришлось принимать решение, и он, несмотря та то, что самолет на время потерял управление, оттащил тело пилота и занял его место, хотя сам был ранен двумя пулями в правое плечо и его предплечье. Словом, правой рукой он мог пользоваться, превозмогая сильнейшую боль. Да и потеря крови с каждой минутой убавляла силы.

Благо, что мотор был не поврежден, и это позволило отцу вернуться на аэродром и посадить самолет, после чего он потерял сознание. В таком состоянии его вытащили из кукурузника и отправили в госпиталь, откуда он снова вернулся на место своей службы.

В другой раз тоже не повезло. И хотя стояла прекрасная летняя погода и самолет удачно приземлился недалеко от населенного пункта, который якобы был освобожден от врага, дезинформация оказалась прямой угрозой для жизни моего отца, направившегося пешком к селу.

Его тотчас насторожило, что никто из советских военных не вышел ему навстречу, и он остановился, оценивая ситуацию. Этого времени оказалось достаточно, чтобы из села на мотоциклах с ревом и гиканьем направились к нему немецкие автоматчики, которые открыли по нему прицельный огонь.

Выход был один: не тратя ни секунды, бежать назад к самолету и попытаться взлететь. Что мой отец и сделал. Но фашистская пуля попала ему в бедро, что несколько затруднило его передвижение. Тем не менее, ему удалось вернуться, сесть на свое место и, пока кукурузник набирал высоту, автоматными очередями нейтрализовать два мотоцикла с автоматчиками.

И хотя самолет тоже немного пострадал, это не помешало ему успешно приземлиться на свой аэродром. А мой отец снова попал в госпиталь. Ему несказанно повезло, что пуля не задела жизненно важную артерию, пройдя от нее всего лишь в сантиметре.

Что ж, таких случаев во время войны у него было немало. Быть офицером-оперативников при штабе злачным местом назвать трудно. Конечно, отец на передовой не воевал, но рисков для его жизни это не уменьшило. Каждый раз вылетая или выезжая для проверки данных на место освобождения, он не знал, вернется ли обратно, так как не имел права попасть в плен к врагу. В случае, когда ситуация складывалась не в его пользу, отец должен был предпочесть смерть. Но, по-видимому, судьба была благосклонна к нему, и он, пусть с ранениями, все же возвращался в штаб, где проходил свою нелегкую и опасную службу.

Неизгладимый след в его памяти оставил Сталинград, в освобождении которого он принимал участие. Это был настоящий ад, где никто не задумывался о своей жизни. Для этого не было ни времени, ни возможности, поскольку все вокруг рушилось и горело неистовым пламенем. На улицах валялись фрагменты человеческих тел. Особенно произвела на отца сильнейшее впечатление голова молодой девушки с аккуратно заплетенными косами, в открытых голубых глазах которой застыл ужас.

Ему и здесь приходилось выполнять рискованные поручения, проверяя уже освобожденные не села, а улицы города. Однажды ему не повезло, так как почти рядом разорвался вражеский снаряд, который осколками раздробил ему ногу и сильно контузил.

В бессознательном состоянии его доставили в полевой госпиталь, базировавшийся в подвальном помещении одного из домов. Врачи, к счастью, сумели сложить кости и наложить гипс, но вот вывести отца из контузии оказалось значительно труднее: он потерял слух и получил сильнейшее сотрясение мозга. Было принято решение срочно отправить его в госпиталь, находившийся в тылу. На пароме отца и других раненых переправили на другой берег Волги, а затем в безопасный госпиталь.

Выздоровление было долгим. Несмотря на то, что кости на ноге срослись, обходиться без костыля не получалось. К тому же из-за контузии медленно восстанавливался слух и постоянные головокружения не позволяли вести нормальный образ жизни. Однако усилия врачей, собственная сила воли отца и желание вернуться в свою часть победили. То, что ему дали третью группу инвалидности, не остановило его от возвращения на место своей службы.

Благодаря тому, что отец был на хорошем счету у Георгия Федоровича Захарова и пользовался у него уважением, его просьба остаться на прежней должности в штабе была удовлетворена. Конечно, пока отец испытывал затруднения со здоровьем, он выполнял посильные ему поручения, но со временем он полностью вернулся в строй.

К сожалению, это было не последнее его ранение. Успешно принимая участие в освобождении занятых врагом территорий, коварная пуля все же достигла его 10 мая 1945 года в Чехословакии, пробив легкое, а на следующий день было объявлено о полной капитуляции фашистских войск.

Врачам удалось спасти жизнь моего отца, который закончил войну в звании подполковника. Шрамы на его теле были безмолвными свидетелями его мужества и героизма. Он, как и миллионы других защитников Родины, остались неизвестными героями долгой и кровопролитной войны. Однако в известности мой отец не нуждался, так как участвовал в сражениях с врагом долгих 1418 дней и ночей войны не по долгу службы, а по велению собственного сердца.

И сейчас, накануне празднования Дня Победы, я решила поделиться с другими этими неизвестными для них страницами войны. Мой отец умер в шестьдесят девять лет. Ему бы еще жить да жить, но последствия ранений и контузии не позволили ему этого.
 
Мой дорогой папочка, теперь ты почти уже сорок лет небожитель, но память о тебе жила и будет жить в моем сердце, пока я не присоединюсь к тебе в небесной обители душ. Я всю свою жизнь гордилась тобой и старалась соответствовать тебе и твоим идеалам, которые со временем стали моими. Слава всем таким безымянным героям, как ты!