Запах Самайна

"Говорят, кошки не умеют улыбаться. Врут они всё. Точно врут".
Огромная толстая Мурка сидела на крыльце, жмурилась и улыбалась от удовольствия. Октябрьское заходящее солнце было холодным, но по-летнему ярким, поэтому не прикрывать глаза, глядя на него, не получалось. А радость Мурка чувствовала, потому что прямо перед ней, от крыльца и до невысокого резного заборчика, раскинулся огород. На грядках росли разноцветные веселые тыквочки, папоротник и грибы. Рядом возвышались кусты калины и невысокая рябина. Листья с нее давно опали, от чего красные ягоды казались еще краснее.

Мурке нравился запах осенней лежалой листвы и самого позднего урожая.
Мурке нравилась ее жизнь: в маленьком деревянном доме, вдали от людской суеты и удушливых объятий большого Города. Летом можно было просыпаться от стрекота кузнечиков и щебета птиц за окном. Зимой - любоваться белоснежной пеленой, искрящейся на солнце, или ловить мышей в чулане. Будем честными, мышей Мурка никогда не ела, только ловила и отпускала за порог, чтобы не портили хозяйские запасы. Кормили ее от пуза.
Мурка любила свою хозяйку. Маленькую, рыжеволосую, всегда улыбающуюся.

Хозяйка была ласковой, вкусно кормила и никогда не ругалась. Даже если Мурка залезала на стол, чтобы утащить самый лакомый и вкусно пахнущий кусочек. Хозяйка была очень говорливой. На ночь она всегда рассказывала сказки. Впрочем, кто знает, были они сказками, или случались на самом деле.
Например, вчера была история девочки, которая очень хотела летать. Настолько, что каждую ночь, закрывая глаза, она парила высоко-высоко на землей, глотала ледяной воздух и задыхалась от счастья. А наутро не хотела просыпаться. И однажды она нашла на прикроватном столике маленький пузырек, в котором плескалось небесно-голубое зелье... Мурка махнула хвостом. Сказка была длинная и захватывающая, но уж больно похожая на правду. Да и пузырек не сам на столике оказался. Ох, не сам.

- Отличная погода, правда? Холодно, аж дух захватывает и пар изо рта валит! Красота! - Хозяйка вбежала в калитку, слегка пританцовывая. Ее голос звенел в морозном воздухе, разгоняя осеннее молчание.
- Мур! - подтвердила Мурка, не слишком грациозно поднимая толстый зад с крыльца.
- Кушать хочешь? Рыбку, курочку? Куропатку с кашей?
- Мяу! - Мурка потерлась о хозяйские ноги, подтверждая, что хочет и рыбку, и курочку, и куропатку с кашей.
Маленькая хозяйка, все также пританцовывая и что-то тихонько напевая под нос, побежала на кухню. Она была такой миниатюрной, что даже не слишком большая изба казалась для нее огромной. Она с заметным усилием помешивала варево в котелке резной деревянной ложкой, а Мурка ловила каждый оттенок запаха. Вот этот резкий, вкусный, от которого слюньки текут - это курочка. Даже цыпленок: уж больно молодой запах, аппетитный. К нему примешиваются нотки металла и сытости - это гречка. Значит, на ужин будет кашка с курицей. И немножко горчинки с копотью - так пахнут можжевеловые ветки, которые хозяйка всегда добавляла в печь к березовым дровам. Так каша становилась ароматнее, а изба пропитывалась теплом и уютом.
Мурка принюхалась. К знакомым вкусным запахам добавился новый, резкий и слишком свежий. Он был почти видимым, ярким, звонким. Он напрочь перебил аромат ужина, который так усердно готовила хозяйка.

Толстая кошка поморщилась, недовольно мяукнула и пошла искать источник запаха. Она долго бродила у входной двери, виляя хвостом и со свистом вдыхая воздух. Пахло, сильно пахло. Но не с улицы. Сквозняк, который пробивался сквозь щели в досках, был чистым и совершенно не вонючим.
Мурка еще немного побродила у двери, чихнула и пошла в комнату. Ниточка запаха влекла ее внутрь. Хотелось заткнуть нос, как это делают люди. Но кошачьи лапы, которые так здорово пружинили, совсем не умели прятать запах. Мурка лизнула лапу и потерла ею нос. И еще раз. И еще... ничего не менялось.
"Людям легче. У них длинные руки и цепкие пальцы. Зато они плохо в темноте видят". Последняя мысль заставила Мурку улыбнуться. Она вообще старалась во всем находить только плюсы. Убежала мышь? Не беда, можно поймать новую. Всё равно они невкусные, да и жалко их...
Холодно на улице, так, что подушечки на лапах мерзнут от каждого шага? Зато дышится легко и нет посторонних запахов.
Таких, как тот, в комнате.
Мурка уже и позабыла, что искала источник едкого запаха, но тут он усилился. В нем появились едва заметные фиалковые нотки, и, кажется, апельсиновые. Или лимонные.
Пришлось встать, аккуратно переступить через порог и пойти дальше, к столу. На нем были аккуратно расставлены баночки, колбочки и неведомые сосуды странной формы, названия которых Мурка не знала. В некоторых из них поблескивала жидкость. Наверное, она и есть источник запаха? Кошка приземлила свой толстый зад перед столом и начала старательно прицеливаться. Сначала ее хвост ходил из стороны в сторону. Потом вслед за хвостом стала двигаться вся задняя часть кошки. Туда-сюда, туда-сюда.
"Вот еще чуть. Вот совсем немного. И точно допрыгну", - думала Мурка.
- Ты что, разобьешь же! - в комнату вбежала хозяйка и подхватила любимицу, когда та почти оторвалась от земли. - Попа перевесит.
- Мур! - обиженно мяукнула Мурка. "Чего это перевесит? Я же сама грация! Я же КОШКА, а кошки рождены, чтобы быть грациозными"
- Пошли кашу есть.
- Мур! - одобрительно отозвалась толстая коша и сразу же забыла про свою обиду. Каша - это хорошо. А вдвойне хорошо, что сэкономила энергию от прыжка. Мурка совсем не умела огорчаться и была очень позитивной кошкой. Особенно когда вкусно кормили.

Кухня была самым уютным местом в избе. Жар от печи не давал замерзнуть даже самой лютой зимой. Мягкий, теплый свет лампы берег нежные кошачьи глаза. Кружевные занавески, скатерть в клеточку, деревянные полки с расставленными на них тарелками - каждая деталь тихонько шептала: "Ты в настоящей деревенской избе. Настоящей..."
Конечно, самым главным был запах. Он был царем на кухне. Он заставлял сердце часто биться. Он заставлял воображение рисовать прекрасные картины. И каждый раз реальность оказывалась еще более впечатляющей: хозяйка очень вкусно готовила. Очень.
Все, что попадало в миску Мурке, исчезало с завидной скоростью. А миска была так чисто вылизана, что ее можно было не мыть вовсе.
- Ты же помнишь, какая сегодня ночь? - спросила хозяйка после ужина.
Конечно, Мурка помнила. Эта ночь была очень важной, поэтому к ней нужно было тщательно готовиться. Пришла пора выйти за порог и проверить урожай.

- Зубы прочь от хозяйских тыкв! - зло прошипела Мурка, разгоняя шаловливых мышат.
Она не на шутку рассердилась и была почти страшной: глаза горят, шерсть дыбом, когтистые лапы растопырены.
- Мы же совсем чуть-чуть!
- Мы кусочек.
Мышата начали шуметь наперебой, но послушно отошли от маленькой рыжей тыквочки. Впрочем, маленькой она была только по человеческим меркам. Если ее выскоблить изнутри да высушить, она могла послужить просторным и удобным домом для мышиного семейства.
- Ишь чего удумали. Чуть-чуть они. Кусочек они. Вот щас как догоню и съем! - Мурка самодовольно фыркнула и приземлила толстый зад рядом с тыквой. Прямо Цербер в кошачьем обличье. Мимо такого охранника ни одна мышь не прошмыгнет.
- Да ладно тебе, чего жадничаешь, - из-за края соседней грядки высунулась большая серая жаба. - Дала бы малышам по кусочку, чай не убудет.
- Сама знаешь, чего я жадничаю. Нельзя эти тыквы трогать. А вот грибы - можно. Только совсем чуть-чуть.
- Они не вкусные, - хором заявили мышата.
- Зато полезные и питательные. А не нравится - идите в лес и ищите померзшие ягоды.

Мурка величественно обходила владения, проверяя состояние каждой тыквы. И ждала.
На потемневшем небе показались первые звезды, а вслед за ними выпрыгнула щекастая круглая луна. Темно-желтая, почти рыжая, она была похожа на тыкву, в которой мыши выгрызли дырки.
Мурка зажмурилась и принюхалась. Ей казалось, что луна и звезды тоже пахнут - чем-то сладким и свежим, обязательно с привкусом волшебства.
Становилось все холоднее. Грядки покрылись едва заметным инеем.
Толстая Мурка послушно ждала.

Наконец маленькая хозяйка выбежала из избы. В руках у нее был большой пузатый пузырек с белоснежной светящейся жидкостью. И, словно реагируя на это странное вещество, тыквы тоже начали светиться. Вначале едва заметно, но чем ближе хозяйка подходила к грядкам, чем сильнее было сияние. Словно сотня огромных светлячков пробудилась ото сна.
И мышата, и серая жаба, и Мурка завороженно наблюдали, как хозяйка порхает от тыквы к тыкве, что-то шепчет и заливисто смеется. Сияние от каждой тыквы перетекало в пузырек, закручиваясь вихрями. Воздух звенел переливами колокольчиков. Казалось, даже луна и звезды замерли и наблюдают за магическим действом.
У последней, той самой тыквочки, которую чуть не погрызли мышата, хозяйка остановилась. Придирчиво осмотрела овощ со всех сторон, покачала головой.
- Маленькая совсем.
Взмах руки - и тыква распалась на дольки. Еще один взмах - и дольки оказались перед мышатами, которые завизжали от радости.
Мурка недовольно хмыкнула, но промолчала. Она знала, что ее хозяйка слишком добрая.

Когда всё сияние перетекло в пузырек, наступила тишина. Грядка потемнела. Казалось, что она была такой всегда - самой обычной, ничем не примечательной. Ветер едва заметно колыхал листья папоротника.
Хозяйка постояла с минуту, наслаждаясь морозной ночью. Последний день октября кончился. Как обычно, он был наполнен веселой праздничной суетой. Теперь, после всех приготовлений, хотелось ненадолго замереть - в полной тишине, без движения, наслаждаясь каждым мгновением.
- Пошли? - хозяйка обернулась к Мурке
- Мур! - подтвердила толстая кошка, поднимая зад с промерзшей земли, и важно направилась к избе. Она хорошо знала, что будет дальше.
Она усядется на хвосте метлы и вместе с хозяйкой окажется высоко-высоко. Они направятся прямиком в Город, горящий сотней огней. Скрытые от людских глаз, они будут кружить над домами. Светящаяся ароматная жидкость из пузырька будет неспешно литься, окутывая Город чарами. Она будет проникать в людские сны, наполняя их счастьем. Последняя ночь в морозном октябре должна быть такой - наполненной волшебством и радостью.