Рассказ пятый. Подкидыш

Полную версию книги можно приобрести на сайте "ридеро.ру".
https://ridero.ru/books/zhizn_kolduna_1/#moreDetails

В кухню влетела Аксинья с белым лицом. На руках у неё сидел пацанёнок полутора-двух лет. Тимофей чуть не уронил чашку:

«Чего с ним?».

Аксинья посадила ребёнка на скамейку и протянула мужу конверт. Тот непонимающе глянул на него, взял и открыв достал листик с рукописным текстом:

«Люди добрые! Не судите строго! Нет никакой возможности растить малыша. Его зовут Виталя. Ему год и восемь месяцев. Прививки ему сделали. Не откажитесь, примите! Храни вас Бог!».

Тимофей с натугой сглотнул и уставился на жену, а та — на него.

— Ну, и что будем делать? — спросила она севшим голосом. Колдун перевёл взгляд на притихшего пацана, потянувшись к самовару долил в кружку кипятка и тут же отхлебнув обварил весь рот.

— Тимош! — опять позвала Аксинья. — Чего делать-то будем?

— Не знаю! — подышав открытым ртом, покачал головой Колдун. — Подумать надо!

— Мы же его в детский дом не отдадим? — тоскливо спросила супруга. Тимофей, уже аккуратно отпив жидкий разбавленный чай, сморщился и ответил:

— Но ты же не собираешься его себе оставить? — лицо Аксиньи переменилось и он, внимательно к ней присмотревшись, кивнул. — Ясно, собираешься!

— Да не знаю я! — вспылила Ксюша. — Но отдавать в приют… нас же попросили принять его!

— Кто попросил? Мамаша-кукушка, которая сама его бросила?

Аксинья хотела что-то сказать, но Виталик вскрикнул:

— Мама! Де мама?

— Тише, милый, тише! Мама ушла. — в глазах знахарки заблестели слезы.

— Тимоша, а если его правда себе оставить?

— Ксюша, — строго сказал Колдун, — не выдумывай! Ты вон козочек себе оставила и что вышло?

— Ну ты сравнил! — воскликнула супруга. — Это же ребёнок!

— Во-во! — поднял палец по-платоновски вверх Тимофей. — Жеребёнок! Он потом лягаться возьмётся, мама не горюй!

— Что ты такое говоришь! — возмутилась Аксинья.

— Ксюшка, это чужой ребёнок! У него была другая жизнь — это раз, а даже если он её забудет — он из нормальной семьи, у него нет никаких паранормальных способностей. Он будет страдать среди нас, завидовать нашему малышу и считать всех нас психами. С ним никто не будет водиться потому, что он и не колдун, и не обычный — так, что-то среднее. Ты ему жизнь хочешь сломать?

— Мы же его будем любить! — выдала аргумент жена.

— Будем, — кивнул Тимофей. — Только нашей любви хватит ему до тех пор, пока он не начнёт сталкиваться с обществом. Это, как если бы в семейке Аддамс рос обычный ребёнок!

— Да что ты заладил — обычный, обычный! — досадливо проговорила Ксюша. — Может он художник будет или врач талантливый!

— Ксюш! — Колдун заглянул ей в глаза. — Не злись! Ты же знаешь, что я прав. Художники и врачи не живут рядом с колдунами и знахарками — это закон джунглей, — хмыкнул он. — А тебе просто не терпится с кем-нибудь нянчиться! Погоди, через две недели свой будет — никакому Витальке не перешибить!

— Ты разговор-то не уводи! — уставилась жена на Тимофея. — А с ним чего? — она приподняла малыша. — Назад за ворота отнести?

— Поищем его мамашу! — предложил Колдун.

— И что, отдадим мальчишку обратно, чтобы эта сучка его ещё где-нибудь выбросила? — взъярилась Аксинья.

— Не выражайся при детях! — погрозил пальцем Колдун. — Да и при мне тоже! — добавил он.

— Какой нежный! — прищурилась супруга.

— А то! — подтвердил Тимофей. — Я только с виду — грубая сила, а в душе мяконький и ранимый. А у мамаши его может, правда, ситуация тяжёлая. Не все же сволочуги на свете!

— Сам-то выражаешься! — подловила его Аксинья. — Ладно, хоть покормлю пока ребёнка, — она зыркнула на Колдуна и тот, поставив недопитую кружку, освободил «кормильное место».

Когда малыш наелся и уснул, уложенный на диван, Тимофей присел рядом и принялся изучать его ауру и воспоминания. Матерью оказалась хорошенькая, но измученная молодая женщина по имени Валентина. Колдун изрядно попотел, выясняя место проживания, так как мальчик был слишком маленьким, чтобы осознавать местонахождение. Он помнил комнату, видимо съёмную, в которой жил, но улица в мыслях не отражалась. Пришлось устанавливать энергетическую связь с родительницей. Тонкая светящаяся нить появилась в пространстве и Тимофей мысленно взялся прослеживать её до места нахождения женщины. Потратив на это некоторое время, он вдруг открыл глаза и вскочил.

— Что? — отпрянула Ксюша, неслышно подошедшая к мальчику.

— Она на остановке! — прошептал Колдун. — Автобус ждёт! В общем, я погнал, перехвачу!

— Ты её в наш дом притащишь? — напряжённо спросила жена.

— Ладно, не притащу, уговорила, — чмокнул её в щёку Тимофей и добавил. — Ненавистница! Когда тебя твой жеребёнок до белого каления доведёт, может станешь снисходительнее!

— Иди уже, мудрец! — шлёпнула его по плечу Аксинья, но тут же погладила по лицу. — Осторожнее, не гони!

Тимофей вывел авто, выбрался на дорогу и порулил к междугородней трассе.

На остановке сидела плохо одетая женщина с сумкой и заливалась слезами. Она не слышала, как Колдун тормознул, вышел из машины и приблизился, и очнулась только когда он спросил:

— Валентина? — Валентина вскинулась и захлопала мокрыми ресницами:

— Вы кто? Вы меня знаете? — вместо ответа он протянул ей её конверт. Собеседница побелела, как смерть и молча уставилась на Тимофея.

- Ну, что делать-то будем, маманя? - спросил Колдун.

— Вы меня в полицию сдадите? — со страхом спросила она.

— Да я с полицией не близок. Разве, что один капитан ходит в знакомых, — вспомнил он Калиточку*. — Ты чего ребятёнка-то бросила? — задал вопрос в лоб Тимофей. Женщина залилась слезами:

— У меня за комнату платить нечем, не сегодня-завтра выселят. С работы уволили, дескать, прописки нет, а у них новое руководство. Родня вся в деревне, а мужик, как узнал, что я в положении так и исчез. Мне чем Виталика кормить-то, а? И где с ним жить? В подвале что ли?

Колдун внимательно выслушав, спросил:

— А к родне чего не поедешь?

Реакция была странной — девчонка из белой стала пунцовой и отвернулась. Колдун ждал. Та помолчала и забормотала:

— Я им писала, что учусь, что у меня муж во мне и ребёнке души не чает, что у меня всё как полагается! А что теперь? — чуть не выкрикнула она.

— Лихо! — восхитился Тимофей. — А ты не слышала, что врать нехорошо?

— Что мне делать-то? — завыла в голос врунья.

— Ладно, не реви! Давай-ка, вот что — сейчас возьмем твоего Витальку, поедем в город в твою комнату, вещи забрать, а потом я тебя к родственникам отвезу… погоди! — остановил он Валентину, собравшуюся возражать. — Скажешь, что мужик твой попал в аварию и погиб, а тебе пришлось ещё бабло всё отдать потому, что с той стороны был какой-то сильно авторитетный гражданин, грозящий тюрьмой, смертью и всеми кругами ада. Денег немного я тебе дам на первое время. Пока не обживёшься и какой-нибудь заработок не найдёшь. Потом долг отдашь, поняла? Халявы не будет или меня жена пришибёт — она и так тебя из-за Витальки невзлюбила!

— Да какой там заработок в деревне?

— А ты думай, а не только за мужиками хлещи! Вот ты жениха себе нашла и что он тебе, кроме Витальки, дал? — женщина удручённо молчала. — Хозяйством займись или шить научись или… Ты хоть что-нибудь умеешь кроме, как по койкам валяться?

— Я не валялась! — обозлилась собеседница.

— Ой-ли? — приподнял брови Колдун. Женщина помолчала, потом сказала:

— Я в юности садоводством увлекалась и могу ягоду выращивать на продажу!

— Ну вот! — покивал Тимофей. — Вижу, что головой тоже можешь работать, а не только женским органом!

— Я не проститутка! — заорала женщина.

— Надеюсь, что нет! — не дал спуску Колдун. Та обиженно засопела и вдруг ойкнула:

— А что с институтом? У меня же документ должен быть!

— О, Господи! — вздохнул Тимофей. — Документ! Ну, скажи, что перед смертью мужа вашу квартиру обокрали и все дела. Ты хоть какие-нибудь книжки читала в своей жизни? — вопросил он с подозрением.

— Я на подготовительные ходила! — выпалила она.

- О! - поднял палец по-платоновски Тимофей. - Умных слов нахваталась, можешь про институт заливать! Ты на какой факультет поступала?

— Аграрный! — буркнула Валентина.

— Так это, вообще, круть! — обрадовался Колдун. — Будешь по-научному сад растить! Ладно, поехали.

Подрулив к воротам, он сказал:

— Ты здесь посиди, а то моя Ксюшка тебе глаза выдавит.

Валентина уныло кивнула. Тимофей зашёл в дом и встретился взглядом с горящими глазами жены:

— Что, привёз сюда эту паршивку?

— Я же её в дом не завёл, как ты просила. — философски ответил Колдун и пошёл за деньгами.

— Ты ей ещё и денег дашь! — недовольно процедила Аксинья.

— Ксюшка, не злись, нам Ангел что говорил? Людям помогать!

— Это людям, а не балаболкам всяким!

Тимофей обнял сердитую жену:

— Ксюша, Ксюша, юбочка из плюша… — протянул он строчку из старой песенки. — Давай будем добрыми, белыми и пушистыми, а? У нас ведь свой Чапаевец через несколько дней родится и ради него мы всем и всё простим, лады?

Аксинья глянула на него строго, положила руку себе на живот и, вдруг улыбнувшись, чмокнула мужа в щёку и вздохнула:

— Пойду хоть гостинцев им соберу, что ли!

И Тимофей облегченно кивнул.

*О знакомстве Тимофея с капитаном Калиточкой можно узнать в книге «Жизнь Колдуна» рассказ «Проверка»