Мир Кейнета, глава 23- конец романа

Глава 23.
СЮРПРИЗЫ
"Боже, я просто не могу поверить, что я Пегги Ли!" Пегги стояла в
проходе спального вагона и оглядывала его вдоль и поперек. Кейнет,
благодаря своим превосходным знаниям спальных вагонов, указывала Пегги
его приготовления. Обе девочки были одеты в новые пальто и шляпки и
несли с собой сумку, которую тетя Джозефина подарила Кейнет и в которую
они упаковали свои ночные рубашки и туалетные принадлежности.

Потому что они отправлялись в Вашингтон!

За два дня до этого мистер Ли вернулся домой и спросил детей, что будет
самым большим сюрпризом, который они могли себе представить! Конечно, они не догадались всякие вещи, и он дразнил их за весьма короткое время
над ним! Затем, очень тихо, он сказал:- Как ты думаешь, тебе не хотелось бы совершить небольшую поездку в Вашингтон?
Кейнет не мог вымолвить ни слова. Пегги, вскочив со стула,
бросилась к отцу и обеими руками обвила его шею.
"Всех нас?" она плакала в перерывах между объятиями.
"Нет, на этот раз мы оставим маму дома с Билли и Элис. Тогда в
следующий раз они уйдут".
Взгляд Пегги скользнул по разочарованным лицам Билли и Элис.
"О, если бы мы все могли бы уйти!"
"Мать помирюсь с ними, моя дорогая. Держу пари, сейчас всякие
приятных планов, которые плавают в голове. Ну, ты можешь быть готов?"
"Мы можем...!" - воскликнули они хором.

Затем часы были полны возбужденных препаратов. Новая одежда
чтобы быть приобретен. "Keineth могут быть приглашены на встречу с президентом," Миссис Ли со смехом объяснила, держа две красивые шляпки, по одной в каждой, она внимательно рассматривала их.

"О, разве это не было бы _wonderful!_" - прошептала Кейнет. Она хотела
задать ему так много вопросов про папу--она хотела сказать ему, что она
может хранить секреты!
Билли дал им тысячу инструкции. Они должны вспомнить все
они увидели, что сказать ему! Они должны взобраться на большой памятник и пройти по Капитолию шагов и слышу эхо в Ротонде Капитолия.
Они должны поехать в лагерь Мейер и Арлингтон и Маунт-Вернон и быть
забудьте ознакомиться с мечами Вашингтона!

"И Белый дом Китай," Миссис Добавил Ли. "Это должно быть так же хороши, как
урок истории, чтобы посмотреть на эту выставку в Белом доме! Они
скажите вкусы разные, кто использовал их! Я могу представить
симпатичная Долли Мэдисон заказ все новые Китая, потому что картина
старые и не угодить ей!"

Билли вмешался: "Я бы хотел пойти в здание Казначейства и посмотреть все
деньги и сторожа, которые охраняют здание от маленьких
сторожевых домиков! И большой машины, где они уничтожают все старые деньги!
У четырех мужчин есть ключи, и они идут, открывают его и кладут в него деньги
и его все измельчают и измельчают острыми ножами, пока не получится просто кашица! А потом они продают кашицу! Хотел бы я, чтобы у меня был один из этих ключей! Билли был очень взволнован.
"И я хочу посмотреть выставку индейцев в Национальном музее", - заявила
Пегги. -"Вы, мой дорогой, и многие многие другие вещи из интереса". Мало
удивительно, что она едва могла поверить, что она была Пегги Ли! Как
поезд тронулся, Кейнет была очень тихой. Она вспоминала, как часто
ее папа рассказывал ей об интересных местах в национальной столице
и как часто он говорил: "Когда-нибудь мы поедем туда вместе!"
И теперь она действительно собиралась уходить, но папа был далеко.
"Ну что, дети, не собираетесь ли вы снять свои вещи и остаться здесь?"
спросил мистер Ли, выйдя покурить на платформу.
Они засмеялись и начали снимать свои накидки. "Я не могу представить
себя спящей на этой забавной маленькой полочке", - заявила Пегги. "А что, если я выкачусь!"

В машине было еще несколько человек. Дети внимательно наблюдали за
ними и пытались делать все, что они делали. Глаза Пегги округлились
от интереса, когда она увидела, как носильщик ловко расстилает матрасы и
одеяла и застилает уютные кровати там, где раньше не было ничего, кроме сидений. Девочки настаивают обмена и тот же причал и бросили жребий "для установки", как Пегги положили его. Keineth Дрю место у окна и вскоре был прижат есть. И хотя они заявили, что будут лежать без сна
долгое время, глядя в окно, их головы едва касались пола.
прикоснулся к подушке, когда шум поезда убаюкивал их.

Тогда ночь прошла бы как любая ночь дома, только вот
Пегги упала с кровати!

Внезапно она проснулась и обнаружила, что лежит в проходе вагона, сбитая с ног.
над ней склонился кондуктор с фонарем в руке.
"Ну, благослови меня бог!" - говорил он.

Пегги потребовалось мгновение или два, чтобы осознать, где она находится и что произошло
! Затем, разрываясь между желанием посмеяться над собой и заплакать
от досады, она забралась обратно на койку и прижалась очень близко
к Кейнету.

Было слишком забавно не сказать Кейнет, которая проснулась, но после того, как она
сказала ей, что взяла с Кейнет обещание, кляня свое сердце снова и снова,
что она никогда, никогда, никогда не скажет Билли, что Пегги выкатилась из постели
!

"Где мы? Это ничуть не отличается от дома", - восклицали девочки, когда
на следующее утро они стояли с мистером Ли, рассматривая с платформы
страну, по которой они мчались.

"Это Мэриленд. Всего через полчаса мы будем в Вашингтоне. Мы будем
ждать и позавтракаем там в отеле ".

Мистер Ли вел себя странно возбужденно и нетерпеливо. Он посмотрел на свой
посмотрите несколько раз. "Вовремя", - услышали девочки, как он сказал один или
два раза - как будто это имело какое-то значение. Прежде чем они оказались в городе, он
сказал им надеть накидки.

"Мы сойдем первыми", - сказал он.

Прошло всего мгновение, прежде чем они вкатились в ангар станции.
Они вышли из поезда и долго шли между рядами
вагонов. Казалось, множество людей спешило во всех направлениях. Раздался
глухой рев, эхом разносящийся по сводчатому задымленному помещению, пронизанный громкими
голосами машинистов, отдающих приказы, и случайным лязгом тормозов.
колокольчик. Затем они прошли через маленькую железную калитку на участке.
Keineth, цепляясь за руку Мистера Ли, подумал, что это довольно большая очередь
она в жизни не видела! Каждый шаг эхом, и хотя там были толпы
людей там не кажется, будет много, потому что там было так много места!
Мистер Ли отдал несколько чеков носильщику, затем постоял, осматриваясь вверх и вниз.
огромное помещение, как будто ожидая кого-то увидеть. Пегги как раз успела
прошептать что-то на ухо Кейнету, когда Кейнет издал чистый, радостный
крик.

Ибо там, отделившись от небольшой группы, направился прямо к
им, с улыбкой на загорелом лице, протянув обе руки, как будто они
не могли дотянуться до нее достаточно быстро, был ее дорогой, дорогой папочка!




ГЛАВА XXIV

ГОСПОДИН ПРЕЗИДЕНТ


Ее собственный дорогой папочка!

До этого момента Кейнет не осознавала, насколько он был ей дорог! Она
цеплялась за него так, словно не могла вынести, что когда-нибудь потеряет свою хватку.
Женщина, ожидавшая на вокзале, наблюдала за этой маленькой сценой и отвернулась
, вытирая глаза. И Кейнет не знала, чего ей хочется:
смеяться или плакать!

Итак, это был большой сюрприз для мистера Ли! Он знал, что Джон Рэндольф был в
Вашингтоне!

- Это Пегги, - сумел наконец произнести Кейнет. На что Джон Рэндольф
обнял Пегги и тоже поцеловал ее!

Г-н Ли сказал что-то о завтраке, и отец поспешил Keineth
их в такси ждет. И когда они уехали, Кейнет была так занята
разглядыванием дорогого лица своего отца, что не заметила Капитолий,
его благородный купол вырисовывался на фоне голубого утреннего неба. Но Пегги издала
взволнованный вскрик. "О, смотрите, смотрите!"

Итак, держа руку в руке отца, Кейнет увидела Вашингтона! Он сказал водителю
ехать помедленнее, пока он показывал им здания, которые они видели.
прошло. Весь город лежал залитый солнцем, что принес с собой
balminess недвижимым весну, которого так долго ждали в
Север. Малиновки пели на деревьях, так радостно, что Кейнет подумала
что даже они, должно быть, догадались, как она счастлива!

Кейнет и Пегги слушали, как Джон Рэндольф рассказывал мистеру Ли о своем путешествии
домой через океан - как спастись от немецких подводных лодок, которые они
двигался осторожно, на малой скорости, как в тумане, с выставленными наблюдателями
по всем палубам корабля и потушенными огнями! Их голоса были очень
они говорили серьезно, и Кейнет впервые заметила, что ее лицо
лицо отца под загаром выглядело измученным, как будто он
очень много работал.

Но каждый раз, когда его глаза возвращались к ее лицу, они озарялись
улыбкой.

"Я с трудом могу поверить, что это моя маленькая девочка", - сказал он мистеру Ли.
- Пребывание с тобой сотворило с ней чудеса! И что он сказал, Было очень
правда, за год не изменилось Keineth с застенчивыми глазами, чувствительная
ребенком он уехал к счастливой, круглые щеки, сильными конечностями девушки.
довольно простое платье, которое она надела, было того оттенка, который подходил к Танте.
раньше считала неподходящей, и ее светлые волосы, свободно зачесанные назад со лба
и скрепленные заколкой, тяжелыми волнами ниспадали на ее
плечи.

В отеле после завтрака отец Кейнета открыл свой багажник и достал
оттуда коробку с подарками, которые он собрал из всех стран, которые он посетил
. Резная шкатулка из Японии, веселый китайский халат из Пекина, всевозможные куклы
, медные тарелки из Египта, вышитые шарфы из
Константинополь, кораллы из Италии и другие сокровища, от которых Кайнет
и Пегги пришли в экстаз от восторга!

- Для нас? - крикнула она отцу.

- Он улыбнулся, ее "нам" означает для него, что Keineth нашел наконец-то
правда, радость от друзей.

"Разделяй их, как вы хотите, моя дорогая," ответил он. После этого обе
девочки уселись на полу, скрестив ноги, и начали раскладывать
подарки по маленьким кучкам - для "тети Нелли", для "Барбары", японки
куклы для Алисы и, конечно, резной кинжал из Петрограда для
Билли! "Ох, были девочки так счастливы, как мы?" Пегги закричала.

Позже г-н Ли нарушил этого приятного занятия. "Если мы здесь
чтобы увидеть Вашингтоне, нам лучше начать! Кейнет-после ленча ваш
папа хочет взять тебя на небольшую прогулку - мы с Пегги пойдем в
Национальный музей."

Так случилось, что Кейнет, опрятная в своей новой шляпке и пальто, обнаружила, что
ранним вечером медленно прогуливается по "Авеню
Президентов", держа своего отца за руку. Они говорили мало, каждый чувствовал себя слишком
счастливым много говорить, достаточно времени для историй позже.

Внезапно сквозь деревья парка Лафайет, трепещущие своими
новыми весенними листьями, Кейнет увидел величественные линии Белого
Дом.

Она резко остановилась. "Папа, это там живет Президент?"

Мистер Рэндольф улыбнулся. "Да, моя дорогая! И мы сейчас едем туда, чтобы
позвонить - по его просьбе!"

Значит, Кейнет действительно собирался встретиться с мистером Президентом!

Она чувствовала себя очень взволнованной, проходя мимо полицейского, охранявшего
ворота, и вверх по извилистой аллее, ведущей к огромным колоннам перед
дверью. Сквозь ветви деревьев косо светило солнце
в окнах с квадратными стеклами вспыхивали крошечные искорки. Другой
полицейский у двери остановил их. Кейнет подумал, что это очень плохо, что
Президента Соединенных Штатов нужно охранять в этом
манеры - ибо кто мог желать ему зла? Затем их провели в
вестибюль, где слуга взял карточку, предложенную мистером Рэндольфом.

Для Keineth простой статность места атмосфере
романтика. С любопытством озираясь по сторонам, она медленно прошла по
просторным коридорам в комнату овальной формы, стены и окна которой были
завешаны тяжелым синим шелком. Солнечный свет струился через окна
на до блеска отполированный пол и поблескивал сквозь кристаллы
огромной люстры, свисающей с потолка. Между тяжелыми
Кейнет мельком увидел зеленую лужайку за окном,
спускающуюся к участкам парка, сплошь усыпанным одуванчиками.

Отец указал ей на золотые часы на каминной полке и сказал, что
они были подарены Наполеоном Первым генералу Лафайету
а тот, в свою очередь, Вашингтону. Затем, когда они повернулись, чтобы рассмотреть
бронзовые вазы, стоявшие по обе стороны от часов, тихий голос
заставил их вздрогнуть.

"Так это и есть маленькая девочка-солдатик!"

И там, в другом конце комнаты, с протянутой рукой, стоял президент
Соединенных Штатов!

Кейнет попыталась что-то сказать, но обнаружила, что язык у нее не слушается
. Но президент Вильсон, не замечая ее смущения, пожимал
ей руку и разговаривал так, словно они были старыми друзьями.

"Конечно, после наших писем знакомство излишне! Я, однако,
рад лично познакомиться с дочерью Джона Рэндольфа".

Затем он перевел взгляд с Кейнет на ее отца, и Кейнет почувствовала прилив
гордости за интимный тон, с которым президент приветствовал ее отца
.

После того, как они обменялись несколькими словами, он взял ее за руку и увлек за собой
к дивану.

"Давайте сядем здесь и поговорим. Интересно, Знаете ли вы, мои
дорогие девочки, какой замечательный человек твой отец".

Keineth на этот улыбнулся! Президент Вильсон, похлопав ее рукой по своему
колену, продолжил:

"Его работа для нас тоже не закончена! И я хочу попросить вас помочь
мне, мисс Кейнет. Я хочу, чтобы он был членом моей официальной семьи - мне нужно его мнение
и совет - очень нужны! Если он попытается отказать мне, тогда ты должен заставить
его сделать то, что я хочу, чтобы он сделал! Разве ты хочешь жить в Вашингтоне?"

"Да!" - воскликнул Keineth, затем она остановилась. "Но ... это не
должны быть тайной, не так ли?"

Президент разразился искренним смехом. "Нет, в самом деле, моя дорогая!" Затем,
более серьезно: "Вы поступили очень храбро, помогая нам так тщательно охранять его
путешествие. Было необходимо сохранить это в секрете, потому что в
каждой стране, куда он приезжал, были злейшие враги работы, которую он пытался выполнять
- враги, которые, если бы им было известно хоть слово о миссии,
которые он собирался осуществить, сделали бы все, что в их силах
чтобы разрушить его цель, даже лишить его жизни без малейшего колебания
! Кейнет, это забавный мир. Он состоит из больших
нации и маленькие нации, и они вот так борются друг с другом.
множество плохих, беспечных мальчишек дерутся в переулке.

"Я знаю!" - воскликнул Кейнет с сияющими глазами. "Когда они должны были жить"
как хорошие семьи на тихой улице, каждая содержала свой двор в чистоте
от мусора и мыла пороги ". Она использовала слова своего отца
с особой точностью.

Президент Вильсон повернулся к Джону Рэндольфу. "Ребенок описал это,
точно! Какой идеал! Как вы думаете, мы когда-нибудь достигнем его?" Затем, обращаясь к
Кейнету: "И это миссия, которая привела твоего отца за границу - возложить
перед народами других стран этот план демократии; показать
им картину того, как все мы - как нации - могли бы жить так, как вы описали
как бережливые семьи на ухоженной улице, некоторые в
дома, возможно, красивее, чем другие, но у каждого свое крыльцо
чисто, а углы тщательно расчищены. Что ж... что ж, при твоей жизни
ты можешь прийти к этому, дитя. И когда ты это сделаешь - помни, что путь был
открыт посланием, которое принес твой отец!"

Они еще немного поговорили о вещах, которых Кейнет не могла понять,
хотя она слушала с пристальным вниманием, пока ее отец рассказывал о
Император Японии и царской России, как если бы они были просто
обычные люди!

Президент Вильсон шел с ними к двери; он пожал мне руку и
умоляла их прийти снова! "Я бы хотел как-нибудь сам показать вам Вашингтон"
"Вашингтон", мисс Кейнет, - сказал он, похлопав ее по плечу. Затем
когда они шли к уличным воротам, Кейнет обернулась и увидела, что
он наблюдает за ними из открытой двери. Она импульсивно махнула рукой, и он
поднял свою в прощальном приветствии.

Кейнет сделала очень глубокий вдох: как сказала бы Пегги: "Кто бы мог..."
поверить, что она была маленькой Кейнет Рэндольф?




ГЛАВА XXV

ЗАМОК МЕЧТЫ


Когда ее отец предложил отложить осмотр достопримечательностей и отправиться на
прогулку, Кейнет пришла в восторг. Больше всего на свете ей хотелось прямо сейчас
говорить, и говорить, и говорить со своим папой! Нам так много нужно было рассказать
ему!

"У нас будет достаточно времени, чтобы увидеть все самое интересное", - сказал мистер
Рэндольф. "Мы останемся здесь еще на неделю или две". "Пегги тоже?"
спросил Кейнет.

"Пегги, конечно, тоже!"

"Ах, какая _fun_!" - воскликнул Keineth, сжимая руку отца обеими
ее. Она довольно танцевали вместе с ним, так что ему пришлось пройти
очень быстро, чтобы поспевать за ее легкими шагами, она пересекала парк.
сквозь деревья они могли видеть воды Потомака, отливающие синевой, и
за холмами Арлингтона. Две недели, - ее глаза сияли, две недели
с папой и Пегги!

"Ты знаешь, папа, что Пегги-моя лучшая подруга!" Keineth очень сказал
торжественно. Она начала рассказывать ему об "Оверлуке" и счастливых летних днях
- о Стелле, которую она видела несколько раз зимой и
научилась любить - о бабушке Спаркс и ее причудливом старом доме - о мистере
Кадовиц и часы, проведенные в его странной студии - о кузенах Дженкинс и
маленькие девочки-Пенни. Он слушал с улыбкой, наверное, не всегда
возможность следить за ее взволнованную болтовню, но некоторые из них, что Keineth
нашел то, что надеялся, что она найдет, когда он посадил ее на
Осадке.

Тогда Кейнет подумала о признании, которое она должна сделать.

"Это ужасно, папа, но я забыла о том, что мне одиноко из-за Тети?
Мне стыдно, потому что я не думаю о ней чаще. Как ты
думаешь, где она?

"Я видел ее, моя дорогая! Подумай, какое это было совпадение! Когда я был в
Пэрис, одна из секретарш американского посольства, водила меня по окрестностям
посетить столовые, которые они открыли там, чтобы накормить нуждающихся.
дети солдат на фронте. В самом первом заведении, куда мы зашли
к нам подошла дежурная женщина, чтобы поприветствовать нас - и это была добрая мадам
Анри! Я мог бы догадаться, что она сделает что-то подобное! Она узнала
меня, конечно - слезы потекли по ее щекам, когда она сжала мою руку.
Сначала она не могла вымолвить ни слова. Она сама провела нас по этому месту
и, поскольку был полдень, мы остались, чтобы навестить ее голодную семью. Это было
зрелище, которое я никогда не забуду - дрожащие женщины в рваной одежде, с
малышки в свои руки и изможденное, несчастное лицо и глаза, которые смотрели на
вы как будто они вечно просят что-то и боялся спросить! Большинство
у них был клочок грязно креп где-то о них-потерял
своих мужчин на фронт! И маленькие дети, глотая
горячий суп, как будто их морили голодом! Тетя сказала, что это был единственный прием пищи.
большинство из них ели в течение дня. После того, как она закончила работу, мы с ней пошли
в маленькую комнату, чтобы поговорить. Я знал, что она хотела спросить меня о тебе... "Она назвала тебя "своим
малышом". Когда я сказал ей, что ты здоров и счастлив, она
не выдержала и всхлипнула: "Слава Богу!"

"Она сказала мне, что ее мать умерла и что жена ее брата и
ее маленькая семья были на ферме на севере Франции. Когда они больше не нуждались в ней.
она уехала в Париж, чтобы помочь.

"Отдай ей мою любовь, - сказала она мне,--я знал, что она имела в виду тебя. 'Сохранить ее
безопасный! Это мое единственное утешение в эти страшные дни, что она не
страдания! Я люблю Америку, но я никогда не смогу вернуться - моя работа здесь!"
Тогда я знала, что до конца мадам Анри останется на своем посту и
поможет везде, где сможет принести максимум пользы. Она благородная женщина!"

Keineth вздохнул. "Это не кажется правильным, чтобы быть такой счастливой, когда другие
нет," сказала она, раздраженная.

"Но помните, что она говорила, что счастлив тот, яркая
место в жизни Мадам Анри! Так что это может быть с другими, вы всегда можете
кому-то помочь".

- У Ли ты не мог заниматься ничем другим, - вмешался Кейнет.
- потому что тетя Нелли такая добрая и бескорыстная, что нам, детям,
ужасно стыдно быть кем-то другим! Папа... - Кейнет резко замолчала.;
впервые ей пришло в голову, что теперь, когда ее папа вернулся,
ее визит к Лиз закончится. - Где мы теперь будем жить, папа? - спросила я.

Он немного подождал, прежде чем ответить.

- Я попрошу тебя решить это для себя, Кейнет. Кейнет
вспомнила ту ночь, когда отец заставил ее выбирать между тетей и сыном.
Джозефина и Ли! Как это было тяжело!

Джон Рэндольф подвел ее к скамейке. "Давай присядем здесь и поговорим. Я
покажу вам две фотографии, Keineth, и вы должны выбрать. Вы слышали, что
президент сказал; он попросил меня быть в его кабинет! Это
великая честь, возможно, самая высокая честь, которая может когда-либо выпасть на мою долю!

"Ты будешь чем-то большим, чем солдат, который не носит форму?"

Отец улыбнулся ее причудливой формулировке. "Да, гораздо больше! Но, помимо
чести и работы на этой должности, это будет значить для нас вот что - нам придется
снять дом здесь, в Вашингтоне, и жить так, чтобы мы
могли принимать много-много гостей. Мое время никогда не будет принадлежать мне, потому что
помимо обязанностей в офисе, у меня будет множество социальных требований.
Я смогу проводить очень мало времени со своей маленькой девочкой!
Но она не будет возражать против этого, потому что у нее будет так много новых друзей
и новых занятий тоже. И мы слишком просты, чтобы знать, как
живи такой жизнью, чтобы случилось только одно..." Кейнет
носком туфли чертила крошечные круги на мягкой траве. Она
внимательно слушала, теперь она быстро перебила: "Тетя Жозефина!"

"Да, тете Жозефине придется спуститься, чтобы показать нам, как это делается!"

По какой-то причине Кинету не понравилась фотография - и все же папа сказал
, что это большая честь! Но тетя Джозефина--

Возле памятника морской группы начали свою программу в первый
днем концерт сезона. Многие начали
собираются в группы только на зеленый. Музыка, казалось, Keineth
и ее отец, как будто все это было частью мягкого весеннего воздуха и красоты вокруг них.
Они едва обращали на это внимание, разговаривая! Но
внезапно до слуха Кейнет донеслась знакомая нота. Она быстро подняла голову
.

- О, послушай! - воскликнула она, хватая его за руку. - Послушай!

- Что случилось, дитя мое? Он был поражен выражением ее лица. Она
вскочила на ноги.

"Это... это..." - прошептала она, как будто ее голос мог заглушить мягкие звуки музыки.
"это замок моей мечты!" Она подняла
руку, умоляя его ничего не говорить, пока все не закончится. Они слушали
вместе, пока не затихла последняя нота.

"Прекрасно, мой дорогой, но..."

Она обратила к нему сияющие глаза. "Это написала я", - просто добавила она.

- Ты... ты... - Он уставился на нее таким забавным взглядом, что Кейнет расхохоталась.
 - Ну, моя дорогая...

- Тетя Нелли научила меня писать музыку! И я продал это! Я не хотел
говорить тебе, пока у меня не будет возможности сыграть это для тебя ".

"Ты ... написал ... это?" Казалось, он не мог по-настоящему поверить. "Моя маленькая
девочка?" Нотки гордости потеплели в его голосе.

"Да, и это так забавно записывать то, что попадает мне под руку! Только мистер
Кадовиц говорит, что я должна учиться гораздо большему и практиковать то, чему меня могут научить
учителя. И тетя Нелли тоже говорит, что мне следует подождать
, пока я не закончу школу.

"Да, они правы", - вставил мистер Ли. Затем он погладил маленькие
пальчики, лежавшие в его пожатии. "Но, моя дорогая маленькая девочка, какая это будет радость
для тебя когда-нибудь! Это прекрасный подарок, чтобы сказать свои мысли в
музыка! Когда вы создали крепкий корпус и хороший ум вы можете
работать со всем сердцем и душой!"

Тогда Кейнет рассказала ему историю Пилота и мистера Грандисона. Ее отец
был глубоко заинтересован. Он вспомнил, что слышал, как его отец говорил
о нем один или два раза. "У него, должно быть, была очень одинокая жизнь", - добавил он.
- Мы должны время от времени видеться с ним, моя дорогая!

- О, он будет рад! Кейнет описала большой дом на окраине
города, куда она отправилась со своим чеком; его одинокие комнаты, которые
все его деньги не могли сделать веселыми. Это побудило ее рассказать о
прекрасных книгах и о том, как мистер Грандисон однажды повез ее и Пегги
посмотреть "Поллианну"; о том, как она приехала туда в большом лимузине и была одета в
драгоценные розовые платья!

Полуденное солнце падало. Концерт закончился и народ
медленно уходит прочь. Лицо Джона Рэндольфа носили ее далеко-далеко глядеть, как
хотя он был, о чем мечтаю. Его глаза, как он сдал их по
Keineth, были очень серьезные.

"Знаешь, дитя, нам даны вещи в этом мире - хорошее здоровье и
удача, и такие подарки, как твоя музыка - и мои сочинения, - но я не верю, что
мы даны им только для того, чтобы наслаждаться ими самим! Мы созданы друг для друга
ими! Я не рассказала тебе о другой фотографии, моя дорогая!

"О, нет!" - воскликнула Кейнет. Как она могла забыть тетю Джозефину!

- Все эти месяцы, что меня не было, мне снился сон, Кейнет! Это было
мечтой о маленьком доме, который мы бы построили в каком-нибудь тихом уголке, где я мог бы
писать, а ты расти и играть. Это был бы простой дом, но у нас было бы
вокруг нас очень много друзей. У меня в голове столько всего, что я хочу написать.
Мне тоже не хватает времени, чтобы сделать это! Я не мог помочь, но думаю как я
объехал почти все земли, земного шара, что люди не похожи друг на друга
в конце концов-только некоторые из нас научились все быстрее, чем другие, и
какие есть чему поучиться. Если бы те, кто видит это видение, могли научить
другие - ну, жить, как мы сказали, как респектабельные, счастливые семьи на
тихой улице - тогда этот мир познал бы братство, которого у нас сейчас нет
. Он мог прийти после этой войны, мы все могли бы быть товарищами, всегда
идти вперед, плечом к плечу! Я чувствую, как будто я хочу писать и
писать и писать об этом, пока что картина идет во всем мире!
Разве я не могу таким образом сделать для всех своих собратьев больше, чем посвящать свое время
огромным обязанностям чиновника Кабинета министров?" Он обернулся с хмурым лицом
к Keineth, как будто от этого двенадцатилетняя девочка, как он ожидал
помочь в своем недоумении.

Лицо Кейнета засияло.

- А маленький дом может быть рядом с Пегги?

Ее отец кивнул. - Во всяком случае, на какое-то время.

"А можно мне пойти в школу с Пегги?"

"Да, я хочу, чтобы ты была со своими друзьями".

"И у тебя было бы время поиграть со мной?"

"Много времени - я бы им воспользовался! Это было частью моей мечты".

"О, папочка, мне больше всего нравится эта фотография! Только..." Она вдруг
вспомнила, что сказал ее отец. "Это была бы такая большая честь для
вас быть в кабинете президента! И он сказал мне, что я должен назначить вас!"

- Кейнет, дорогой, эта честь и вполовину не значила бы для меня так много, как радость
о служении своим ближним посредством моего творчества! Мы покажем Президенту
две фотографии - я знаю, он поймет!

Кейнет все еще колебался. "Должны ли мы ... должны ли мы пригласить тетю
Джозефина? Затем она добавила, как будто немного пристыженная: "Но тетя
Джозефина может быть ужасно веселой, когда ... она забывает".

"Забывает что, дитя мое?"

"О, это ... что она такая ... такая богатая!" Кейнет запинался.

Джон Рэндольф рассмеялся. "Она будет у нас какое-то время, и, может быть, мы
сможем заставить ее ... забыть".

"Ты решила, ты совершенно уверена?" - спросил он через мгновение, и он
он махнул рукой в сторону близлежащих зданий города, как будто хотел
напомнить ей об интересной жизни, которая могла бы там быть.

Но сияющие глаза Кейнета увидели видение за их пределами - долгие, счастливые дни
с папой, Пегги и остальными; дом тоже; настоящие школьные дни,
такого, какого она никогда не знала в своей жизни - возможно, еще одно лето в
Фэйрвью.

"Я бы полюбила Вашингтон, но ... мне больше всего нравится твоя мечта, папочка!"
ответила она.

"Я знала, что ты полюбишь! А теперь, котенок, что ты скажешь по поводу того, чтобы найти Пегги
и ее отца и сходить куда-нибудь поесть пирожных и горячего
шоколада?

Под мягким апрельским солнцем они направились к Белому дому и
по многолюдным улицам. Кейнет шел быстро, горя желанием найти Пегги и
рассказать ей все! Как была бы рада Пег!

Она промурлыкал несколько нот, не понимая, что это было искажено от нее
собственную музыку! Она вдруг остановилась и подняла смеющиеся глаза на ее
лицо отца.

"Разве это не смешно, папа? Я звонила моя музыка 'замок из снов! Мы
оба снится одно и то же!"

"И у нас будет наш замок, Keineth!"