Мемуары Арамиса Часть 313

Глава 313

Толпа окружила некоторое подобие ринга, на котором с одной стороны находился огромных размеров бык, а с другой – атлетического сложения дворянин, в котором д’Артаньян сразу же узнал Портоса. Его могучий торс, мускулистые руки и ноги, плотно посаженную голову на крепкой шее и всю его фигуру д’Артаньян никогда не спутал бы ни с кем другим. Это был Портос собственной персоной, Портос, которого Король считал погибшим и только по этой причине не велел его разыскать и отправить в тюрьму, или того хуже!
Все присутствующие полагали, что у смельчака нет шансов против быка, и лишь один д’Артаньян думал иначе, оценивая шансы быка как ничтожные. Ужас ситуации состоял в том, что если бы д’Артаньян решился окликнуть Портоса так, чтобы он его услышал, это могло бы значительно повысить шансы быка, чего капитан мушкетёров решительно не хотел. Однако, победа Портоса в столь славном поединке, безусловно, также была нежелательна. Она сделала бы его знаменитостью на всю Женеву, а там, глядишь, его слава могла бы докатиться и до Парижа! Едва ли Король соблаговолил проигнорировать тот факт, что один из двух заговорщиков, поднявших руку на его священную особу, как оказалось, вовсе не погиб, а открыто разгуливает по городам Франции, да ещё и позволяет себе участвовать в народных забавах, получая на них призы за силу и отвагу!
Несмотря на весь ужас ситуации, зрелище было крайне комичным, поскольку Портос, известный щёголь, вырядился как огородное пугало. Его рубаха и куртка были ему явно малы, так что ему пришлось кое-где распороть их, тогда как штаны были велики, что наводило на мысль, что шили их вовсе не для человека, а для какого-то мифического существа, ибо было невозможно вообразить, что существует кто-то ещё больше Портоса. По причине излишней ширины Портос подвязал штаны обычной верёвкой вместо пояса, что делало его похожим на огородное пугало. При этом на Портосе были явные атрибуты дворянина – его сапоги, шпага и шляпа с перьями. Но самым удивительным было то, что Лицо и руки Портоса были черны, словно бы вымазаны в саже или, скорее, в сапожной ваксе, а борода черна, так что его можно было бы принять за арапа, если бы не шея и уши, которые оставались белыми.
Словом, если Портос решил изменить внешность, то он изменил её так, что привлекал внимание любого, кто его повстречал бы, а не только самых внимательных праздных зевак!
«Дождусь, пока Портос уложит быка, и постараюсь потихоньку увести его из этой толпы, — подумал д’Артаньян. — Вот только каким бы образом заставить толпу забыть об этом происшествии?»
Тем временем бык подбежал к Портосу, намереваясь расправиться с ним. Наш славный гигант вытянул руку вперёд и схватил быка за ноздри. Несмотря на то, что бык не смог моментально остановиться, его толчок в мощную руку Портоса почти не нарушил равновесия новоявленного тореадора. Портос лишь слегка согнул руку, что позволило амортизировать этот толчок, в результате бык, подверженный сильному напору, сопровождающемуся одновременно болью и унижением, остановился. Портос мгновенно схватил быка обеими руками за рога и резко повернул голову животного по часовой стрелке. Бык был вынужден подчиниться такой неодолимой силе, после чего прижал сначала на переднюю левую ногу, затем на заднюю, после чего просто свалился набок.
Толпа взревела и бросилась чествовать победителя. Портос, который привык проделывать подобные упражнения среди своих крестьян, привыкших к такому зрелищу, вовсе не ожидал такой реакции окружающих. В растерянности он выпустил рога животного, которое тут же вскочило на ноги и поднялось на задних ногах почти во весь рост. Толпа в ужасе отхлынула, бык же, увидев, что единственным его противником оказался всё тот же чернолицый гигант, вновь устремился на него, но на этот раз наклонил голову так, что Портосу было бы уже не с руки схватить его обеими руками за рога. Недолго думая, Портос заехал быку правой рукой наотмашь в его левое ухо, отчего голова быка мотнулась до земли, а его правый рог вонзился в грунт. Бык был настолько оглушён, что перестал двигаться, хотя и оставался жив и почти невредим. Портос же потерял всякий интерес к поверженному врагу.
В этот миг д’Артаньян подбежал к Портосу, схватил его под локоть и довольно убедительно выкрикнул ему почти в самое ухо: «Портос, бежим немедленно!»
— Почему? — удивлённо спросил Портос, обернувшись и узнав д’Артаньяна.
— Нас ждёт хорошая драка! — воскликнул д’Артаньян, поскольку знал, что вряд ли другие аргументы заставят Портоса покинуть ристалище.
Шпага д’Артаньяна, которую он не вынимал из ножен, и титанические руки Портоса расчистили им путь в толпе, после чего д’Артаньян затащил Портоса в карету, которая поджидала его на углу площади и захлопнул за ним дверцу.
Поскольку мушкетёры, которым д’Артаньян приказал подкрепиться, ещё оставались в таверне, а у кареты оставался один лишь Жан, д’Артаньян велел ему гнать как можно быстрей подальше от площади.
Когда карета отъехала на два квартала, д’Артаньян остановил карету и велел Жану сходит к таверне за остальными мушкетёрами и привести их к нему. 
— Портос, вы с ума сошли! — воскликнул он, воспользовавшись отсутствием свидетелей. — Король до настоящего времени считал вас погибшим, и это было очень славно, теперь же он, скорее всего, узнает, что вы живы, после чего вам не миновать смертной казни за оскорбление Его Величества и покушение на его жизнь!
— Да как же он узнает, что я жив, когда я так существенно изменил свою внешность? — возразил Портос. — К тому же мы в Женеве, а он – в Париже!
— Вы думаете, что у него нет сыщиков в каждом крупном городе? — воскликнул д’Артаньян.
— Но для того, чтобы они разыскивали меня, надо, чтобы кто-то им это поручил, а кто же им это поручит, если Король думает, что я погиб? — удивился Портос.
— В ваших словах есть некоторая толика справедливости, но, Портос, ведь вы такой заметный человек! — возразил д’Артаньян. — Вас знает любой мушкетёр, любой гвардеец, и очень многие из всевозможных дворян самого различного ранга и достоинства!
— Это приятно слышать! — ответил Портос с улыбкой.
— Это было бы приятно, если бы не было так опасно, — возразил д’Артаньян. — Теперь ещё вас видел Жан и, конечно, узнал. Скоро сюда придут ещё девятнадцать мушкетёров, каждый из которых знает вас в лицо.
— Но ведь я закрасил лицо! — удивился Портос.
— Черты вашего лица остались неизменными, и, к тому же, вашу фигуру ни с кем не спутаешь! — не унимался д’Артаньян.
— Мустон почти такой же широкий, как я, — возразил Портос.
— Да, но только он – обычный толстяк, рост его самый заурядный, кость тонкая, и толщиной своей он обязан накопленному жиру, тогда как вы – великан, на целую голову выше среднего человека, у вас широкая кость, ваша ладонь шириной как две моих, ваша рука толще моей ляжки, в любой из ваших сапог я с лёгкостью мог бы засунуть обе мои ноги!
— Это так, но что же мне теперь всю оставшуюся жизнь прятаться в подвале? — возразил Портос.
— Это было бы идеально, но ведь я велел вам уехать в Англию! — продолжал д’Артаньян. — Я же детально объяснил вам, как доехать в Монквиль!
— Да, точно! Монквиль! — образовался Портос. — Дело в том, что я забыл, как называется местечко, в которое вы меня направили, а бумажку, на которой я записал название, я потерял. Сами понимаете, что ехать неведомо куда было бы совершенно неразумно. Поэтому я вернулся в Пьерфон.
— Вы вернулись в Пьерфон? — воскликнул д’Артаньян. — Час от часу не легче! Ведь вас там знает каждая собака! Удивляюсь, как это до Короля не дошли сведения, что вы живы!
— Я сказал Мустону, чтобы он всем представил меня как моего брата Эркюля де Порто, моего ближайшего родственника и наследника! — ответил Портос. — Это позволило мне пользоваться всеми своими богатствами и вернуться к своему любимому образу жизни.
— И вы думаете, что ваши люди поверили в эту сказку? — рассмеялся д’Артаньян.
— Но ведь я серьёзно сменил внешность! — возразил Портос. — Я отрастил бороду и покрасил её в чёрный цвет, я покрасил кожу лица краской, которую купил у одного бродячего актёра. Они использовали её для того, чтобы играть какого-то мавра в своих представлениях. 
— Боже мой, Портос, если актёр на сцене забывает покрасить уши и шею, он хотя бы закрывает их воротником или париком, но вы выглядите совершенно нелепо! — возразил д’Артаньян. — А для чего вы сменили одежду?
— Это долгая история, — ответил Портос.
— Хорошо, расскажите мне её чуть позже, —сказал д’Артаньян. — А теперь тише. Я вижу, мои мушкетёры возвращаются. Сидите здесь в карете, я скоро к вам вернусь, мы поедем вместе и по дороге обсудим всё, после чего решим, как нам поступить.
— А куда мы едем? — поинтересовался Портос.
— В том-то вся и беда, что я еду туда, куда вам категорически не следует ехать! — воскликнул д’Артаньян. — Я еду в Париж!



 (Продолжение следует)