Любовь над преисподней

Любовь и голуби

О его нелепой трагической смерти Ирина узнала уже в Москве, в телефонном разговоре с матерью.

Из романа "Совесть человечества"

Свой день рождения Ирина отмечала у родителей. Провинциальный подмосковный городок утопал в зелени садов и возвышался над земной суетой голубыми маковками православной церкви, напоминая Ирине о первой любви.

Мало что изменилось здесь за годы реформ, если, конечно, не считать коммерческих ларьков и участившихся случаев убийств и грабежей. А так, те же по большей части деревянные домики с резными наличниками да кисейными занавесочками на окнах. Пыльные, разбитые дороги. Пьяные, обалдевшие от безработицы мужики у пивных ларьков. И местная шпана, разевающая рты на заезжие крутые иномарки.

По этим тенистым улочкам бегала и она когда-то. Верховодила мальчишками, которые безнадежно влюблялись в нее и по этой причине частенько колотили друг друга.

Сама же Ирина увлеклась преподавателем литературы и русского языка – разведенным тридцатилетним чудаком, в жизни которого оставалась только одна страсть – голуби. Эта крылатая красота спасала его от серости житейских будней. Ничем непривлекательный внешне, он покорил своенравную Ирину своей непохожестью на других. Она никак не могла взять в голову: как может человек, живущий в крохотной коморке и одевающийся более чем скромно, тратить последние деньги на голубей?

Голубятня находилась в бывшей церквушке, в которой в то время еще располагался городской архив. Каждый день после работы он спешил туда, к своим питомцам, как любовник на свидание.

Ирина не скрывала своих чувств от учителя, и на его уроках смотрела на него откровенно влюбленными глазами. Ворожила – как опытная обольстительница. А однажды, после занятий, упросила его показать ей голубей. Учитель не мог не догадываться, что самая красивая и самая независимая девочка в школе неспроста напрашивается к нему в гости. Однако он был уверен, что устоит перед дьявольским искушением. И даже прочтет самоуверенной девчонке мораль, если она вздумает объясняться в любви. Он скажет ей примерно то же, что ветреный Онегин – мечтательной провинциалке Татьяне Лариной.

Вместо этого он сбивчиво стал ей рассказывать о голубиной верности, а потом о яйцах, которые помогают высиживать самкам самцы, пока она поцелуем не заставила его замолчать. Он подпустил ее слишком близко, к самому сердцу. Он сразу же провалился в омут васильковых глаз, капитулировал без сопротивления. Он не устоял бы перед их чарами, даже если б знал, что его ждет публичная казнь.

В чердачном полумраке беспокойно заворковали голуби. Узкие полосы света, пробиваясь сквозь щели между досками, падали ей на лицо. Она закрыла глаза. Заскрипел старый пружинный диван.

Ирина добилась своего и, кажется, была счастлива.

Напрасно он каялся перед ней, обвиняя в случившемся только себя. Напрасно рвался к ее родителям с горькими признаниями и робкой надеждой, что они отдадут ему ту, которая затмила его крылатых ангелочков. Напрасно! Она вообще вскоре потеряла к нему интерес. А потом и вовсе уехала покорять столицу, и даже не простилась с ним.

О его трагической нелепой смерти Ирина узнала уже в Москве, в телефонном разговоре с матерью.

Однажды, запуская голубей, чудак оступился и сорвался вниз… Хотя – оступился ли? Слухи ходили разные.

Эта история ассоциировалась у Ирины с запахом голубиного помета и сладковатого мужского пота, пронизанного дешевым одеколоном.