Часть третья. II

II
 Саша Батурин передал телефон Жеке, оставил записную книжку ежедневник для Дмитрия Геннадьевича у Сергея Крабченко и направился к машине, где за рулём сидел отец Саши, ожидая сына. Я открыл заднюю дверь автомобиля, достал воздушные шарики, подошёл к центральным воротам лодочной базы, чтобы меня и шары было видно в камеру, и отпустил шарики накачанные газом. Они взмыли вверх, но зацепились за ворота. Из будки сторожей выбежал недовольный Крабченко и хотел схватить шарики, но я видел, что они зацепились и раньше подошёл к воротам да отцепил верёвочку, что мешала шарам устремиться в небесную высь, при этом один шарик наткнулся на колючую проволоку и лопнул, а все остальные шары стали подниматься в небо. Запуск шариков смотрелся красиво и впечатляюще, как мне виделось и казалось.
– Ну, вот теперь наверняка, если Юнона захочет со мной встретиться, то она меня найдёт, – тщетно, думал и наделся Батурин. Но на своём приезде на базу и звонке Дмитрию Геннадьевичу Саша не стал останавливаться и уже в следующий день взял гитару и отправился к электропоезду, что шёл в область в село, где жили родственники Юноны.
  На перроне вокзала я не увидел Ноны, тогда решил купить билет с обратом до конечной станции электрички и поехал в область, чтобы петь под гитару песни в надежде на то, что Юнона едет в этом электропоезде и услышит мои песни. В репертуаре я подготовил несколько песен имеющих поэтическую гармонию и вполне нормально звучащих, а одна из них была написана мной специально для Ноны.
  С конца поезда я начал исполнение песен, исходя из того, что на один вагон только одна песня, дабы не утомлять пассажиров и не навязываться слушателям. В исполнении песен меня ждал не предполагаемый грандиозный и ошеломляющий успех. Я не хотел брать с людей деньги за своё выступление, но они просто настаивали, чтобы я взял у них деньги после того, как меня послушали и не только женщины, но даже старенький дед в буквальном смысле протягивал мне деньги и говорил, – Возьми! Возьми деньги, а то я обижусь! В кое-каких вагонах мне аплодировали и кричали «Браво»!
  Когда моё выступление стало подходить к завершению, мимо меня проходила девушка совсем немножко похожая на Юнону.
– Извините, у вас зажигалки не найдётся? – Спросил я её.
– А я у вас хотела зажигалку спросить?
  Ну, тогда пойдёмте вместе курить, – добавил Батурин.
  Мы пошли курить в тамбур вагона.
  Из диалога с ней я узнал, что у неё нет молодого человека, и она работает поваром на речном теплоходе, ходит на нём по реке, останавливаясь в разных городах, а зовут её Маруся.
– Маруся! Маруся Иванова! Опять подтасовка Фаи Малопузовой, кто по интернету представлялась мне «Злыдней» и специально говорила про Марусю Иванову, опять это происки подлости и лицемерия Фаи. Причём Маруся не сильно похожа и на ту девушку, кем возле вокзала мне пыталась Фая ещё раньше подменить Юнону, та девушка наверно сестра Ноны была, а это Маруся, – думал Саша.
  Я спросил Марусю, – ты точно не Юнона?
Правда сам не понимал зачем, ведь я хорошо видел и знал, что она и Нона это совершенно разные люди.
– Нет, я не Юнона, я Маруся, – отвечала моя собеседница.
– Давай я тебе хоть песню спою, – предложил Батурин.
  Мы прошли в вагон, и я спел Марусе песню, написанную для Ноны.
Она не сказала Саше после его пения ни доброго, ни плохого слова и веяло от неё абсолютным безразличием, что Батурин очень хорошо чувствовал. Но, тем не менее, к концу их встрече, когда Марусе надо было выходить из электрички, она пригласила Сашу к восьми часам вечера к третьему причалу, где останавливался теплоход носивший название то ли «Владимир Маяковский», то ли «Фёдор Достоевский». Я, честно говоря, не особо вникал в название теплохода, но мне было понятно в восемь на речном вокзале у третьего причала ровно через месяц и четыре дня, потому что раньше Маруся не может, исходя из ближайших рейсов теплоходов и её занятости по работе.
  Саша Батурин регулярно бывал в гостях дома у своего школьного друга Алексея Бойчухи. Отец и мать Бойчухи специально переехали постоянно и круглогодично жить на дачу, чтобы их сын стал хозяином их двухкомнатной квартиры и обзавёлся семьёй. Но Бойчуха не торопился жениться, как-то раз, мы сидели с ним у него дома, выпивали и вели диалог.
– Хорошо тебе, родители хату оставили и можно теперь запросто начинать жить с девушкой, семью взаимно по любви создавать, тем более что ты работаешь и дохода твоего, наверное, будет хватать на нормальную вашу жизнь, – сказал я.
– Не смеши меня Саша! Зачем мне семейные дела? Я живу для себя и хочу жить только для себя! – Отвечал Бойчуха.
– Раз ты так говоришь, значит, тебе до сих пор не встречались нормальные, хорошие девчонки и ты не влюблялся, но у тебя, скорее всего, ещё всё впереди, – добавил Батурин.
– Идеализируешь ты Саша баб, а ведь девушки, женщины это просто скот, созданный для того, чтобы ублажать мужчин, у них ни мозгов, ни ума нет, разве только внешне они бывают симпотные, да и то далеко не все, – с какой-то злостью и надменным лицемерием проговорил Алексей Бойчуха.
Я подумал, – и это мой друг со школьной скамьи? Очень он сильно поменялся, как начал работать, может его в секту какую-нибудь затащили, ведь он не был раньше таким, а сейчас у него появились нездоровая жадность к деньгам, алчность, хитрость и может даже коварство и подлость. Кто-то из людей, похоже, воздействовал или воздействует на его психику, если Бойчуха достаточно быстро начал меняться не в лучшую сторону, да и к девушкам стал так относиться, как он говорил.
  Бойчуха тем временем продолжал говорить, – ну вот я недавно познакомился с Дашей и воспользовался её телом, домой её к себе притащил для интима, а потом выкинул, просто выгнал, да и всё. А она ревела, хотела серьёзных отношений, она просто дура, пусть других дурачков ищет, чтобы женились на ней. И она всё не угомонится, звонит и звонит мне, даже телефонный номер пришлось поменять из-за неё.
  Без уважения и в непонимании Саша Батурин слушал Бойчуху, а Алексей продолжал, – Сейчас уже скоро в нашей стране начнутся перемены. Я и мои соратники будем сжигать банки, цыган из соседнего микрорайона всех на вилы насадим, а администрацию района вообще сожжём дотла! Так и будет! Вот увидишь Саша.
  Теперь после время от времени повторяющихся подобных слов Бойчухи я хорошо понимал, что его затянули в экстремистскую или террористическую организацию и питают деньгами, словно вшивого паразита, чтобы использовать в дальнейшем для каких-либо целей. При этом Бойчуху достаточно хорошо психологически обработали, потому что во всей своей злости и ненависти, он искренне считает, что хаос и террор это дорога к его богатству и совсем не осознаёт, что на самом деле это путь в никуда.   
  В очередной футбольный матч на стадионе в городе собралось приличное количество зрителей. Батурин, Бойчуха и Бородатый тоже присутствовали на этой футбольной игре. А после матча их встретил руководитель официального места работы Алексея Бойчухи Башкир Попкевич. Директор фирмы, где трудился Бойчуха приехал на поношенном корейском джипе паркетнике, и было видно, что Попкевич выпивший и по возрасту постарше меня, Бойчухи и Вити Бородатого лет на десять-двенадцать.
  Сейчас машину на стоянку поставим и в ресторан пойдём! – Восторженно заорал Башкир.
  Саша Батурин обратился к Бойчухе, – я домой поеду, у меня нет денег, по ресторанам ходить.
  Ерунда это всё пошли с нами, – ответил Бойчуха.
Не волнуйтесь, я же вас всех приглашаю, – сказал Попкевич, обращаясь к Батурину и Бородатому.
  После того, как автомобиль Башкир Попкевич поставил на круглосуточную платную стоянку, вчетвером мы отправились в достаточно нормальное заведение именуемое рестораном «Занзибар», где встретили знакомых жителей из родного микрорайона Вити Бородатого, Бойчухи и Саши Батурина.
  Пьяный Бойчуха начал выделываться будто бы он такой важный и значимый перед пацанами с нашего микрорайона, они ему хотели ответить, но Бойчуха убежал в туалет.
  Я сказал одному из тоже выпивших ребят с микрорайона, – уйми своих пьяных!
Сразу же ко мне подбежали уже другие ребята с нашего микрорайона и исподтишка ударили меня кулаком по лицу. Назревала драка. Бойчуха вернулся из туалета, и Бородатый, Попкевич и Батурин вышли на улицу, где их ожидали несколько человек для драки.
  Ко мне подошла моя знакомая ещё с детского сада девушка Аня Ельцова. Она в данный момент времени была женой одного из тех, кого Саша с его друзьями и со знакомым Попкевичем собирались избить.
– Саша, не надо не деритесь, прошу тебя, пожалуйста, не деритесь, – обратилась Аня к Батурину.
  Я не очень-то стал её слушать, но немного остудился во мне пыл набить морду на меня ранее напавшему пацану, причём подло напавшему и ударившему со спины Сашу.      
  И вот должна была начаться драка, но появились люди, кто начали нас всех разнимать и не допускать до драки, и тот же Башкир Попкевич совсем не хотел драться, то ли он боялся, а может немного трусил, что его могут поколотить в этой драке.
  Мы отошли от ресторана Витя Бородатый выпил ещё несколько банок пива и начал падать на асфальт. Я понимал, что его нужно отправить домой и сам тоже хотел ехать к себе домой, но Бойчуха и Попкевич просили меня, чтобы я остался с ними. И тогда мы вызвали такси, затем отправили на такси Витю Бородатого домой.
  На улице уже давненько стемнело. И втроём мы направились в алкогольный магазин.