Часть третья. V

V
  – Нет, это дело надо остановить! Что они надо мной издеваются? Я проходил школу подобных давлений и попыток вмешательств в моё сознание извне ещё в восьмом классе в стенах школы и лицея, и ведь такое не может долго продолжаться и, скорее всего, кончится фатально для меня, – думал Батурин.
  Я посмотрел на Крыс-весёлого, но Иван Фёдорович делал вид, что ничего не слышит и только немножко временами начал цокать язычком как бы не специально, но возникало ощущении, что он намеренно изображает из себя дурачка этим цоканьем.
  Саша Батурин достал из шкафчика стола свой экземпляр трудового договора.
– Надо мне пойти к Удильщикову, и пусть он объяснит, почему всё это происходит, а может быть и к генеральному директору, потому что трудовой договор подписан со стороны института от имени директора, – думал Батурин.
  – Я к Геннадию Петровичу пойду сейчас, поговорить с ним хочу, – сказал я Крыс-весёлому.
– Хочешь идти? Иди. Только он в командировке и, поверь, ещё долго здесь не появится  – ответил Батурину начальник отдела.
– Тогда я пойду к директору, и пусть он объяснит мне происходящее, – добавил Саша.
– Ну, фраер молодой! – недоброжелательно произнёс Крыс-весёлый.
  Батурин взял трудовой договор, надел куртку и направился к директору. Крыс-весёлый закричал ему вослед, – Ты хоть позвони сначала его секретарю, он же тебя может сразу не принять и даже слушать не станет.
– Это мы ещё посмотрим! – Ответил Батурин и вышел из кабинета.
  Иван Фёдорович сразу же позвонил кому-то и просил в телефонном разговоре, чтобы Батурина в данный момент времени ни в коем случае не пускали к директору института.
  Я пришел в приёмную директора и молодая, красивая женщина Анжелика, кто работала у него секретарём, сказала Александру, что директор занят и до конца рабочего дня у него полностью расписан весь рабочий график, поэтому директор не примет Батурина, по крайней мере, сегодня.
  Когда я вернулся на рабочее место Крыс-весёлый предложил мне выпить чая, но я категорически отказывался. Саша Батурин хорошо понимал, что в чай Иван Фёдорович может, если захочет подкинуть, что угодно. И поэтому я ничего не ел и не пил на рабочем месте только иногда во время обеда ходил в буфет, где выпивал чашку чая и покупал два сырка, дабы не было слишком голодно. По той же причине я уже давненько перестал курить на работе, ведь сигареты у меня часто хранились в куртке, и в сигарету с табаком Крыс-весёлый тоже мог подмешать, что угодно или просто подменить одну или несколько сигарет. Внешнее давление на Батурина продолжалось уже несколько дней, а помимо этого бестия продолжала на мысленном плане иногда атаковать Сашу.
  Когда Батурин не был занят официальной работой, он продолжал заниматься творчеством, готовил новый, как ему казалось, достаточно хороший проект. Сказку-быль в стихах от автора рассказчика. Саша хотел показать развитие людей от каменного века до современности и немного в будущем, после чего снова наступал каменный век. Батурин был полностью уверен в закономерности, правдивости ещё ненаписанного им сказа и продолжал работать над этим произведением.
  Звёзды – лучистые пятнышки света поддерживали его белым, золотистым светом, и крайне редко, он видел красный свет. Саша думал, что золотистый, белый и красный свет это наверняка один звёздный свет, потому что они никогда не светили все вместе, а только поодиночке. А вот голубовато-синий свет, кто появился не так давно и тоже теперь поддерживал Сашу это второй звёздный свет, потому что сине-голубой мог появиться в паре с каким-либо другим светом.
  Вторая звезда надо мной взошла, – нисколько не сомневался Саша Батурин и продолжал трудиться в творчестве. При этом он дорожил своим официальным трудоустройством, несмотря на то, что там на него оказывали внешнее давление. Он старался никогда не ложиться спать позднее начала третьего ночи перед рабочим днём, потому что ему приходилось вставать в полседьмого и в семь ехать на работу.
  По утрам регулярно вот уже несколько лет Батурин читал молитвы за здравие близких и дорогих ему людей и ещё кое-какие христианские православные псалмы. Это чтение вселяло в Сашу определённую надежду на то, что всё будет хорошо и укрепляло его дух.
  Однажды Батурин находился дома в уединении и думал, – Пора бы, давно уже пора мне семью создавать, и чтобы моя жена от меня детей рожала. Только не вижу я наяву подходящей кандидатуру, кто меня хотела бы полюбить и жизнь со мною связать. Фая Малопузова это не моя судьба, она кричит, что любит весь мир, а любит лишь только себя, а мне нужна светлая и добрая девушка-женщина. Вот Юнона хорошая, но ведь её специально подсылала Фая, да и Нона меня не находит, значит тоже с ней уже наверное не сложится у нас отношений и взаимной любви. Встречу я ещё свою вторую половинку, и будет у нас с ней любовь и счастье.
– Н-е-е-т! – Закричал Вульф из-под правого ребра Батурина.
– Вульф? – Вопросил Саша.
– Да Вульф, я давно сижу у тебя под ребром. И та бестия, кто атакует тебя на мысленном плане это я.
– Вульф ты появился в моей жизни и с тех пор устраиваешь мне только, мягко говоря, гадости, а когда я подумал, что может быть найдётся девушка-женщина, кто меня полюбит, то ты сразу же сильно испугался, ведь так?
– Ну, так, и чего? Ты посмотри Саша на себя, ты же урод, да и пьяница полусумасшедший, никому ты не нужен, и нигде ты не найдёшь добрую и светлую девушку, кто захотела бы тебя бескорыстно, чисто полюбить и тем самым Вульфа изгнать от тебя, из тебя.
  Сказав эти слова, Вульф вновь стал невидимым для Батурина.
– Вот оно Вульфино противоядие – светлая и чистая взаимная любовь между женщиной и мужчиной, – думал Саша и уже собирался на работу.