2. Институт Прикладной Физики. Шахматы

На следующий день меня представили непосредственному руководителю - начальнику вычислительного центра, где я теперь числился программистом. Он отнесся ко мне доброжелательно, а когда оказалось, что мы закончили один ВУЗ, предложил перейти на ты. После этого сказал, что сейчас отправляет меня в отдел Олега Борисовича – автора шахматной программы, которая вчера обыграла всех лучших шахматистов института, для доработки программы перед встречей с американским шахматным монстром. Отвел меня в другой корпус, где располагался отдел Искусственного Интеллекта. Олег Борисович прохаживался по коридору с сотрудником отдела, что-то с ним обсуждая. Меня представили и, спустя некоторое время, мы с Олегом Борисовичем оказались в кабинете, где он начал посвящать меня в тонкости шахматной программы. Так как я шахматист слабый, в чем сразу же признался, то было решено, что я беру на себя программирование, а в содержательную часть меня будет посвящать Олег Борисович. После этого он толково объяснил, что надо сделать с имеющейся программой, чтобы реализовать новую задумку. В программе было слабое место, касающееся перебора вариантов. Нужно было очень рационально его реализовать, чтобы получить должный эффект. За это место автор очень переживал, потому что имеющиеся в распоряжении института вычислительные машины имели вполне ограниченные ресурсы. А американцы могли подключить последние модели фирмы IBM, превосходившие наши по памяти и быстродействию. Сам Олег Борисович относился к возможностям техники весьма скептически, полагая, что изощренное решение всегда превзойдет по эффективности любые технические возможности «железа». После этого он сказал, что ждет моих предложений через пару дней.
Я провел эти дни, напряженно работая над программой, постоянно улучшая и запуская ее на вычислительном центре. Тем не менее, уложиться в обозначенные параметры не удавалось. Я перезнакомился уже со всеми сотрудниками института, которые появлялись на вычислительном центре. Когда они узнавали, что я работаю над улучшением шахматной программы, то всячески предлагали свою помощь. Пару раз на вычислительный центр залетала на своей платформе Баба Яга, которую на самом деле звали Лолита. Нельзя сказать, что Лолита была приветливой, скорее производила впечатление замкнутой. Когда узнала, что я работаю над шахматной программой, ничего не сказала, но по тому, как блеснули ее глаза, я догадался, что она имеет к этому отношение.
Я хотел решить задачу сам. Во-первых, она мне нравилась, во-вторых, внутренний голос подсказывал, что решение есть. И я упирался, выдвигая разные гипотезы и переписывая варианты. Назавтра наступал срок, когда Олег Борисович ждал меня для окончательного вердикта, но решения не было. Уставший, в десятом часу вернулся домой, перехватил дежурную котлету и завалился спать. Во сне пришло решение. Вернее, не пришло, а его принесла Лолита. Она въехала в мой сон на своей платформе и сказала, что в одном месте в программе можно убрать проверку условия, оно лишнее. Во сне я потребовал у нее обоснования, но она усмехнулась и сказав: «Попробуй, хуже не будет», исчезла. Утром, когда все еще спали, я помчался на работу, внес изменения и убедился, что Лолита оказалась права. В десять утра доложил Олегу Борисовичу, что соответствующее изменение внесено, и программа показывает хорошие результаты. После моего доклада у Олега Борисовича мне показалось, что Лолита стала выделять меня из всех сотрудников, постоянно толкающихся на вычислительном центре. Иногда она даже снисходила до того, что отвечала на мои вопросы, над какой темой она работает, или на каком физическом принципе базируется ее летающая платформа. Если раньше она просто смотрела на меня как на пустое место, то теперь в ее взгляде проскальзывало вполне узнаваемая мысль: «Чего хочет от меня это недоразумение?».
К слову, все так и произошло, как ожидалось. Через трансатлантический кабель наша программа обыграла американскую под ноль. Американские газеты вышли с заголовками: «Мы тупые и нам нельзя связываться с русскими!». В Конгрессе США возник скандал, а американские ученые требовали увеличения финансирования на науку. Что и было сделано для спасения достоинства США.