Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский. Том III

ГЛАВА ПЕРВАЯ И ЕДИНСТВЕННАЯ, В КОТОРОЙ РАССКАЗЫВАЕТСЯ О ТОМ, КАК РУССКИЕ ДОСТАЛИ ДОНА КИХОТА ИЗ-ПОД ЗЕМЛИ И ЗАСТАВИЛИ ПЛЯСАТЬ ПОД СВОЮ ДУДКУ.



Душа Дона Кихота блаженствовала в небесном царстве. В рассудке благородный идальго больше не нуждался, ибо рассудок есть слуга земного мира. Вместе с ним парили в небесах душа верного оруженосца Санчо Пансы, а также призраки Росинанта и Серого. Все они приняли решение сохранить свои облики и потому существовали в небесах в том же виде, в каком слонялись по бренной земле в поисках приключений.
Был 202х год с рождения Христова. Дон Кихот верхом на своём Росинанте и в сопровождении верного Санчо возвращался в свой замок после великой битвы с великанами, имевшими дерзость столь самонадеянно напасть на рыцаря без страха и упрёка в пределах его владений. В замке Дона Кихота ожидала прекрасная Дульсинея Тобосская, а в трапезной - прекрасный обед. Ободрённый сими обстоятельствами, благородный рыцарь ехал не торопясь и по душам разговаривал с Санчо Пансой, обсуждая блестящую победу над великанами.

- Мой верный оруженосец, - говорил он, - нашей победой в этой почти сверхъестественной битве мы, разумеется, обязаны мне, но я буду неправ, если забуду сказать о тебе и твоей недюжинной доблести и храбрости, столь великолепно проявленных тобою в бою.

- Я всегда служил вам верой и правдой, мой господин, - отвечал Санчо, - и, как вы имели множество раз случай удостовериться, даже моя смерть не стала мне в этом помехой.

Так ехали они, беседуя и прославляя подвиги друг друга.

Замок Дона Кихота был восхитителен. О, если бы этот замок увидели сильные смертного мира! Меж ними разыгралась неугасаемая драка за сооружение такой красоты, такого величия и таких размеров. Въезд благородного идальго в его крепость приветствовали 111 трубачей, 11 скрипачей и 1 барабанщик, игравшие для него гимн его собственного сочинения. На самой высокой башне, встроенной из белого камня, стояла, сверкая ослепительной белизны одеждами, Дульсинея Тобосская. На её лице была едва заметна тихая, снисходительно-спокойная улыбка, истинный блеск которой мог видеть только её верный рыцарь. Войдя в замок, он сошёл со своего преданного скакуна Росинанта, распорядился слугами, чтобы они отвели его и осла Санчо Пансы в их стойло, а сам пригласил своего оруженосца отобедать после столь славной битвы.

А в это же самое время, в тот же 202х год от рождения Христова, на грешной земле, в богоспасаемом государстве под названием Россия, в прославляемом по сей день городе Москва, в "ГБОУ Московская гимназия на юго-западе номер 1543" группа студентов стояла неподалёку от входа в залу для банкетов, представлений, балов и другого рода всевозможных выступлений. Именно в этот день у них намечалось весьма значимое празднование, носившее гордое название Дня Культуры. В этот день команда студентов, до того готовившаяся сыграть спектакль, выходила на сцену и представляла его школьной публике. В 202х году для постановки на сцене был выбран спектакль по мотивам книги "Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский", повествующей ни о ком другом, как об хитроумном идальго Доне Кихоте Ламанчском, том самом известном рыцаре, который сидел тогда в своём замке в небесах и имел удовольствие обедать.

Участники постановки были возбуждены и взволнованы, но уверены в своих силах. До их выхода на сцену оставалось немногим более часа. Для пущей уверенности все они собрались в кружок и принялись приободрять друг друга, как будто готовясь к схватке с противниками. Вдруг один из студентов предложил трижды прокричать "Да пребудет с нами Дон Кихот", чтобы подкрепить свой дух. И вся группа, состоящая никак не менее, чем из двадцати человек, стала провозглашать имя благородного идальго. Как вдруг, когда они прокричали "Да пребудет с нами Дон Кихот", произошло то, чего не мог ожидать ни студент-зазывала, ни другие студенты, ни Дон Кихот. Над крышей ГБОУ "Московская гимназия на юго-западе номер 1543" раздался удар грома. Громыхнуло и под замком Дона Кихота. В центре круга, образованного студентами, засветилось фиолетового оттенка подозрительное облако, которое начало расти и шуметь, пока не выросло до таких размеров, что едва не поглотило окружающих его. Установив же свой конечный размер, облако начало приобретать форму сидящего человека, и вдруг посередине круга возник живой идальго сам Дон Кихот Ламанчский. Так как он имел несчастие возникнуть в сидячем положении, то тот час же упал наземь, однако не растерялся, поднялся и оглядел присутствовавших.

Удивлению присутствовавших не было ни видимого, ни невидимого конца, как не было оного и удивлению благородного идальго, оказавшегося в таком странном месте в окружении таких странных людей, а, главное - таким странным путём. Никому по сей день не придёт на ум мысль, способная объяснить сие наистраннейшее явление давным-давно покойного рыцаря студентам новейшей эпохи. Минуту или около того все присутствовавшие стояли не шевелясь и не умея сказать ни единого слова. Однако за эту минуту хитроумный Дон Кихот успел очень многое осознать. По особому чувству, которое описать можно всего точнее как ощущение себя в своём теле, он понял, что попал в мир смертных, и сперва этому очень возмутился, ибо не подобает покойнику находиться в одном мире с живыми. Но следующая же мысль его была, что все его приключения всегда случались с ним по воле божьей, а, стало быть, и сие весьма странное и необъяснимое никакими злыми волшебниками, но имевшее место приключение, произошло с ним тоже по прихоти Создателя. Это размышление смягчило праведный гнев благородного рыцаря. Однако в следующий же миг он понял, что не имеет представления о том, как попал в этот мир, а значит не имеет представления о том, как вернуться назад. Эта мысль повергла его в отчаяние, мешавшееся с горечью, и, погружённый в печаль, он совсем чуть было не позабыл про тех странно одетых и выглядевших людей, которые окружали его. Поэтому следующим его порывом было как можно быстрее узнать, кто эти господа и не смогут ли они сообразить какое-либо предприятие, которое бы вернуло идальго на небеса. Движимый такою мыслию, он отряхнулся, выпрямился и, переводя взгляд с одного студента на другого, начал так:

- Друзья мои, - громко и отчётливо произнёс он, - моё имя - Дон Кихот Ламанчский, я - испанский идальго, имевший счастие скончаться множество лет, веков назад. Я не имею понятия о том, как я оказался здесь, в вашем живом мире, и хотел бы вернуться в царство божие чем быстрее, тем выгоднее для меня. Но я не знаю, как предпринять такое перемещение, а посему желал бы, представившись, узнать главнейшего среди вас и иметь с ним дело.

Невозможно представить и описать степень удивления оторопевших студентов. К их великой удаче, среди них оказался один, знавший испанский язык, который перевёл остальным слова Дона Кихота, и, так как был единственным способным говорить с идальго без посредников, был единогласно избран "главнейшим". Студенты, узнав от главнейшего о намерениях Дона Кихота, решили не предаваться испугу и сперва посовещаться без участия рыцаря. Группа принялась обсуждать дальнейшие планы, а главнейший принялся заговаривать Дона Кихота, успокаивать его по-испански и расспрашивать о небесной жизни. Он, как и остальные студенты, сразу же поверил в личность идальго, потому как принадлежал, как и его товарищи, к гуманитарному отделению. Расспросы о жизни Дона Кихота были, без сомнения, весьма интересны, однако так как любезный читатель уже имел случай ознакомиться с сей жизнью, то обратим его лучезарное внимание на переговоры между студентами. Длились оные некоторое количество времени, и по результатам их были приняты следующие решения. Первым делом, решено было вызвать в этот мир Санчо Пансу, потому как не подобает рыцарю находиться без своего оруженосца, а оруженосцу - без господина. Вторым действием было привлечь к размышлению тех товарищей студентов, которые не принимали участия в постановке спектакля и занимались физико-химическими науками. Им решено было поручить изучение со слов некоторых очевидцев необыкновенного явления и найти заветный способ обратить его вспять. Самый же главный план был столько же дерзок, сколько смел и необычен. Студенты намеревались дать роли Дона Кихота и Санчо Пансы в своём спектакле настоящему благородному идальго и его настоящему оруженосцу с их испанским языком и со всеми их особенностями речи, свойственными для людей тех времён и устаревшими на 202х год.

Вскоре после совещания студенты, их испаноговорящий товарищ и сам хитроумный идальго начали новое, на этот раз всеобщее совместное совещание, ход которого главнейший моментально переводил Дону Кихоту. Последний выслушал все положения студентов с вниманием и достоинством, подтвердил необходимость переместить в этот мир своего оруженосца и добавил, что неплохо было бы призвать также Росинанта и Серого, раз уж на то пошло. На предложение о роли самого себя благороднейший рыцарь с готовностью ответил почтительным и несколько снисходительным согласием. В следующие несколько минут в зале раздавались троекратные крики "Да пребудет с нами Санчо Панса", "Да пребудет с нами Росинант", "Да пребудет с нами осёл Серый", вопли ожившего Санчо, ржание Росинанта и ворчание Серого.

- Мой господин, - кричал Санчо, - какое странное чувство! После смерти я приобрёл вечную память, и то с трудом могу припомнить те давние времена, когда ощущал себя в своём теле, в своей, то есть, земной телесной оболочке!
- Да, друг мой, - отвечал Дон Кихот, - из всех приключений, в который мы с тобой имели счастье попадать, это, верно, самое странное.
А вместе с тем три очевидца, наиболее одарённые красноречием, были отправлены к физикам и химикам.

В то же самое время рыцарь, оруженосец и их копытные друзья стояли на сцене и выслушивали указания студентов относительно своих ролей в спектакле. В первую же попытку изобразить самих себя Дон Кихот и Санчо превзошли своей великолепной игрой все ожидания новых знакомых и оставили далеко позади актёров, игравших их до сего страннейшего из явлений. Произошло это, должно думать, оттого, что никто из четверых оживших испанцев не играл ролей, а просто вели себя так, как обыкновенно это водилось в их времена, да и в настоящее время в небесном царстве.

Последние приготовления к спектаклю шли полным ходом, а в то же самое время студенты-физики, озадаченные весьма загадочным происшествием, начали изучение его по подробному рассказу троих очевидцев. Никто из них не удивился, услышав рассказ студентов-гуманитариев, но каждый был по-своему заинтересован.

- Он появился из светло-фиолетового облака, - говорил один из очевидцев, - после того, как мы трижды прокричали "Да пребудет с нами Дон Кихот". Тут-то облако и появилось, а из него сам Кихот. Он на секунду повис в воздухе, потом шлёпнулся, встал и заговорил по-испански. Ну мы и решили у вас спросить, что думаете по этому вопросу? Вы ребята дельные, всякого повидали, на вас можно положиться. Придумайте, как нашего гостя на воздух поднять, а?

После рассказа студент поведал о плане вывести Дона Кихота на школьную сцену, чтобы он сыграл в спектакле. Один из физиков пообещал от лица остальных, что они подстроят всё так, чтобы в конце своей роли все четверо испанцев (благородный рыцарь, оруженосец и их скакуны) исчезли со сцены и переместились назад в рай. Гуманитарии остались в восторге и, выразив благодарность своим товарищам, поспешили вернуться в зал.

А там имело место действо, зрелищности которого не способен представить себе читатель - готовился финал спектакля. Несколько юношей в испанских костюмах составляли оркестр из ложек, балалайки, домры и гармони, а впереди стоял ярче всех одетый музыкант с флейтой в руках. Оркестр и флейта как бы "заигрывали", переговаривались, перекликались. И эта замечательной красоты беседа оркестра и флейты сопровождалась танцами Дона Кихота и Санчо Пансы. Лёгкости и ловкости их движений нельзя было позавидовать, ибо танцевать ни тот, ни другой не умели, но самое невероятное было видеть благородного рыцаря, испанского идальго Дона Кихота, пляшущим и выделывающимся перед своим оруженосцем, который, к чести оного будет сказано, изо всех сил старался и танцевал неплохо, хотя и был несколько упитаннее его. Танцам друзей научили студенты, поведав испанцам, что когда они совершали свои великие подвиги на грешной земле, в далёком от них краю русские имели весёлый обычай танцевать подобно тому, как теперь студенты учат Дона Кихота и Санчо. Читатель, конечно, будет изумлён и не поймёт, для чего русским студентам понадобилось такое странное предприятие. И будет прав любезный читатель, ибо, не имея счастья видеть то представление, ему нелегко будет понять его замысел. Раскрыть же его на бумаге займёт столько времени, сколько и люди не живут на этом свете, поэтому изложен он будет весьма кратко, но с необходимыми подробностями.

Итак, до начала праздничного театрального выступления оставалось не более четверти часа. Все актёры были спрятаны за занавесом и разошлись по кулисам, испанцы были готовы, зрители постепенно наполняли зал. А в это время недалеко от места проведения спектакля сидели студенты-физики и размышляли. Много философских мыслей успели они передумать, много планов обдумать, много идей задумать.

- Что же выходит, - говорил один из них, - нам, по сути, придётся их убить?
- Для них это будет лучше", - рассуждал второй.
- Положим, - отвечал первый, - но ты готов взять на себя убийство человека, пусть только формально?
- Я не рассматриваю это как убийство, а лишь как транспортировку. Если все получится... - добавил он.
- А что, кстати, мы скажем людям, которые придут к нам с расспросами? Ведь уже сейчас о наших гостях из прошлого наверняка известно как минимум всей школе.
- Гости с того света, - загадочно произнёс третий студент.
- Не думаю, чтобы о них кто-то рассказал, - отвечал первому второй, - потому что это их секрет, сюрприз для публики.
- Так-с, ребятки, давайте-ка работать, - перебил четвёртый, - нам нужно успеть придумать, как их вернуть туда, откуда они пришли.
И студенты приступили к работе, описывать которую не берётся автор, а потому переместимся обратно в зрительный зал, где до начала спектакля оставалось несколько минут. На праздник собрались не только другие гимназисты, но и преподаватели.

И вот представление началось. Замысел студентов был в том, чтобы описать путешествие Дона Кихота в Россию. Как может догадаться любезный читатель, сюжет его был изменён после явления Дона Кихота и предназначен для него и его оруженосца.

Спектакль шёл полным ходом, как вдруг, к невероятному изумлению публики, на сцену вышел, стуча копытами, живой конь, на котором восседал всадник в рыцарской мантии. В полной тишине зазвучала испанская речь, а зал от удивления не мог произнести ни звука. Спектакль продолжался и дошёл наконец до самой кульминации - заиграла балалайка, загремели ложки и Дон Кихот пустился вприпляску с выкриками "хэй, хэй, хэй!".

Вдруг из-за кулис вышел молодцеватой походкой Санчо, окинул господина вызывающим взглядом и тоже стал плясать. Они соревновались и выделывались перед друг другом и перед публикой, как вдруг на сцене появилось фиолетовое облако. Испанцы продолжали плясать, а облако на глазах у оторопевшего зала поглотило их и, судя по конскому ржанию и ослиному фырканью, скакунов вместе с ними. А оркестр, успев поймать ход событий, сыграл три финальных аккорда и закончил постановку.

Зал взорвался от аплодисментов.

Предлагаем читателю самому вообразить удивление, похвалы, возбуждение, которое эта история произвела в народе. А Дон Кихот вернулся со своим оруженосцем на небеса и продолжил свой обед, но переговариваться он и гости его и придворные стали совсем о другом, чем прежде.