Атомная бомба для отличницы

Аня Склефасова.

Атомная бомба для отличницы

Анекдот в тему:

            Преподаватель на экзамене задаёт вопрос студенту:
            - Как называется прибор для измерения силы тока?
            Студент заглядывает в свою шпаргалку и отвечает:
            - Амперметр.
            Преподаватель заглядывает в свою тетрадку:
            - Правильно.
            Спрашивает снова:
            - Как называется прибор для измерения напряжения?
            Студент пытается заглянуть в шпаргалку, но преподаватель
            прижимает руку студента.
            Студент, светло глядя в глаза преподавателя, говорит:
            - Напряжометр.
             Преподаватель пытается заглянуть в свою тетрадку, но студент
             кладёт руку на тетрадку.
            Преподаватель, напряжённо глядя в глаза студенту:
            - Правильно…


      Я родилась умной.
      В детском садике меня ставили в пример, а не в угол, как многих других.
      В школе я сидела всегда на первой парте и только с девочками и окончила школу с золотой медалью.
      Моим цветным фото начиналась Доска почёта.
      Симпатичная мордашка, белый бантик на белобрысой макушке, серьёзные губки и умный, слегка насмешливый взгляд, увеличенный уродливыми очками (трудно было достать изящные), вызывали умиление учителей, зависть чужих родителей, уважение одноклассников и презрение хулиганов.

      Учителей  на уроках я внимательно слушала и всегда делала домашние задания.
Может быть, в самом начале школьной карьеры я и зубрила кое-что, но быстро поняла, что систематическая подготовка и вдумчивость гораздо эффективнее зубрёжки и в конечном итоге экономят огромное количество времени и труда.

       В институт я поступила, само собой разумеется, без всяких переживаний и неуверенностей. И учиться оказалось ничуть не тяжелее, чем в школе.
Самые сложные для меня экзамены я сдавала шутя (правда, даже не улыбаясь при этом, и профессора думали, что и я серьёзно).

       Через годик меня признали лучшей студенткой по успеваемости и повесили моё цветное фото с повзрослевшей и настолько же похорошевшей мордашкой: уже без бантика (эффектная причёска и игривый белокурый локон до изогнутой бровки и вдоль щёчки - ласково).
      Взгляд, увеличенный изящными очками (достала-таки!), приобрёл оттенки мудрости и немужской притягательности.
Как самой лучшей, мне назначили Ленинскую стипендию - размером раза в три больше, чем обычная «стипа».

      Учёба была безмятежна. Иногда, бывало, приходилось  расстраиваться по другим поводам, которых в студенческой  жизни немало: сердечные дела, у подруг какие-нибудь неполадки, каблук в начале дискотеки сломается или колготки порвутся… Да мало ли!

      Ушат ледяной колодезной воды с живыми лягушками и дохлыми мышами вылил на меня прямо на экзамене преподаватель гражданской обороны - он поставил мне два. «Банан» - так называли эту оценку в студенческой среде.

       Вечером наша группа собралась вокруг меня, зарёванной и некрасивой. Периодически прерывая свой рассказ судорожными рыданиями, я объяснила, как это случилось.

      Преклонного возраста, но ещё крепкий (к сожалению, не головой) старичок, читая лекции по ГО, требовал дословной стенографии написанных лет 30 назад правил и положений.

      Как же я могла подумать, что на экзамене он будет сличать ответ со своей тетрадкой, проявляя снисходительность лишь к отсутствию знаков препинания - у него самого их было небогато.

       Лекции писались одни на всю группу по очереди всеми студентами. А я, бедная, полагаясь на свою тренированную память, природную сообразительность и восприимчивость к труднодоступным наукам «ни о чём», вела лишь краткий конспект.
«При падении на город атомной бомбы мощностью 100 килотонн нужно выходить из города, двигаясь в сторону, противоположную направлению движения радиоактивного облака, предварительно определив направление ветра, так как облако будет относить движением воздуха, (что и есть ветер)…
      Мои записки в подмётки не годились: «При ат. взрыве опред. направл. ветра и двиг. в противоп. сторону…»
      Такое исковеркивание глубоких мыслей сразу же засело у почтенного старца как кость в горле.

      - Вы очень плохо записывали мои лекции и предмета не знаете! - выплюнул кость почтенный старец, ещё раз заглянув в свою злополучную тетрадь.

      Надо сказать, отвечала я как обычно - без всяких записей, чем несказанно удивила его.
      Оправившись от шока, он тут же расправился со мной несправедливой оценкой моих знаний.

      И вот я: солёные от слёз щёки, припухший носик, «униженная и оскорблённая», с первым в своей триумфальной жизни «бананом».

      Вторая попытка принесла мне три балла и ослепительную (искусственные зубы) улыбку, похожую на улыбку с рекламы зубной пасты своей неестественной растянутостью.
      Зубы там, где они находились, были явно не на месте, их место было в эпицентре ядерного взрыва - они затмили бы световую вспышку. Мечта породистого жеребца при продаже!

      Памятуя о ядерных зубах, я наотрез отказалась от перспективы увидеть их ещё раз даже в эпицентре.

      Группа очень переживала. Очень переживали лаборанты, преподаватели, профессора, декан…

      Я тоже переживала. Сначала.
      А потом стала ещё умнее, чем была - просто поняла: с дураком надо быть дурой.
      И, поверьте, этот урок стоил Ленинской «стипы»!!!