Восьмеркин, Восьмеркин

Он, выражаясь сквернословно,
Пришел, нагадил и сбежал!
За что мне дали срок условный?!
Когда я рядом не лежал?

Ну было дело: двинул в ухо
Разок… нет – около восьми.
Так то ж – сосед! Так то ж – Петруха
Восьмеркин, черт его возьми.

Как было дело: вышли биться,
На кон поставив весь первач…
Я не успел и разозлиться –
Я ж не чиновник… не палач…

Короче, вышли на дорогу,
Он мне кааак вдарит от души.
Ну, чувствую, стремлюся к богу
И небеса так хороши!

Поднялся я, беру полено
И – хрясь Петруху меж рогов.
А череп у него каленый,
Достойный греческих богов!

Лежит Петруха, смотрит в выси,
А там такие облака,
Что, я сказал бы, зашибися,
Что плакать хочется слегка.

Он встал и – на меня с оглоблей,
Как будто мухоморы ел.
Махал оглоблей бесподобно,
Вот если б только не пердел…

А так – весь воздух вкруг испортил
Своим несносным пердежом;
Ну прямо этакий миксбордер…
А мы природу бережем!

Ой, у него – жена, скотина,
Гараж … был, и ограда тож
Была. Сорочка из сатина…
Ну все при нем, едрена вошь.

Гараж, как водится, спалили,
Ограду разнесли в труху.
Потом друг другом грязь месили:
То он внизу, то я вверху.

Не-не, с полицией под ручку
Я к автозаку шел, скорбя.
Петруха сдриснул, спрыгнул с кручи,
Едва не погубив себя.

Ну да, побились для разминки,
Не по злобе, не сгоряча,
Как бились на Руси в старинке…
Плесни, Петруха, первача…