Завещание -10

  Они уезжали на Ростов через Воронеж с Казанского вокзала. Егоров садился в поезд и не верил до конца, что наконец-то он покидает эту жестокую и неуютную для него столицу. Он радовался, как мальчишка, когда махал в окно вслед медленно двигавшемуся перрону своим оставшимся в Москве друзьям и сестре Антонине. Она, смахивая слезинки с глаз, быстро шла за тронувшимися вагонами в газовой голубой косынке, пёстром сарафане под руку с Жоркой, своим мужем с которым расписались сразу после майских праздников и успели въехать в новую комнату у Красных Ворот. По платформе рядом с ними шли, махая руками, ещё двое Алёшкиных товарищей - это Митька Нащёкин, его напарник по практике и просто хороший товарищ, и старший лейтенант Бражников, участковый уполномоченный, у которого Егоров проходил практику во второй половине года. Света стояла рядом в тамбуре и тоже размахивала руками, обращаясь и к друзьям Алексея, и к своей подруге по общежитию, Эве Томкус. Но с ней-то она ещё увидится, когда приедет ближе к сентябрю на последний год обучения, а вот её Алёшка попрощался со своими уже на долго, в Москву он возвращаться не собирался.

  Поезд набирал ход, вагоны раскачивались и гремели на стыках, Егоров стоял в тамбуре у окна и прижимал разгорячённый от счастливого волнения лоб к холодному стеклу. Вагон был купированный, вместе с ними в купе ехали соседями женщина с девочкой лет двенадцати, которой не здоровилось и она тут же, как тронулся поезд, улеглась спать на верхнюю полку.
- С соревнований едем, - пояснила её мама, - по плаванию. Но в последний день почувствовала себя плохо, но команду не подвела.
  Женщина тихонько устроилась в уголке у окошка, достала вязание и окунулась в своё, видимо, любимое занятие. Алёшка и Светлана вполголоса переговаривались на нижней полке, стараясь не мешать уснувшему ребёнку.
- Ты хотел рассказать, Алёша, про случай на Пасху. Он, говоришь, тебя сильно задел. Как там сложилось всё, нашли преступника? - спрашивала Света.
- Да, - закивал Алёшка головой и помрачнел. - Как вспомню, так всего передёргивает. Вот что значит, лишние эмоции, не нужные в работе... Но, я постараюсь их преодолеть. Никто не застрахован от таких нервных потрясений, и мой наставник по практике Бражников, говорит, что в первые годы службы будет очень тяжело привыкать к таким вещам... Понимаешь, мы у этой женщины часто дома бывали, помогали ей с Митькой. Она у нас на участке жила, очень приветливая и ласковая бабулечка. Бражников нас познакомил. Она в Елоховской церкви помогала, Матушкой её там все звали. Ну и мы со своей стороны, в морозы, когда в феврале закрутило так, что из дому не выйдешь, ей продукты приносили, лекарства из аптеки, и так по мелочам... Она нас всегда вкусно угощала, пирожки такие пекла, что пальчики оближешь, всегда нас горячим чаем с морозу угостит... - Алёшка поперхнулся словами от волнения, и нажал ладонью на веки, в глазах что-то предательски засвербило и защипало. - Мы перед праздником как раз дежурили, а под Пасху должны были в ночь остаться, потому как крестный ход состоится вокруг храма, а мы там быть обязаны. Женщина эта, матушка Феодосия, весь день в соборе копошилась, мыла всё там перед праздником, скребла, готовилась к ночной службе. А часов в восемь вечера засобиралась домой. Пойду, говорит, приведу себя в порядок перед праздником. К ночному Богослужению она должна была вернуться... Мы у ворот уже как раз стояли и пропускали прихожан. Это было около одиннадцати ночи. К нам подошла помощница Феодосии, обеспокоенная тем, что уже скоро начало всех действий, а матушка всё не возвращается. Мы ещё подождали её немного и в одиннадцать часов, предупредив своего куратора Бражникова, отправились к ней домой в старую пятиэтажку. Входим в подъезд, а там со второго этажа на третий, прямо к её квартире народ поднимается. Соседей залил поток воды, чего раньше никогда не бывало. Мы к двери, а там от порога льётся вода во все щели. Мы с Митькой сразу поняли, что тут несчастье произошло. Женщина она не молодая, может быть плохо в ванной стало, когда мыться пошла... Взломали дверь, прошли в ванную комнату. И тут, я самое страшное увидел - лежит она в наполненной ванной с пробитой головой и открытыми глазами... Наша дорогая бабушка Феодосия!.. - Алёшка не выдержал и всхлипнув, закрыл глаза ладонями. - В общем, убили нашу матушку. В самый канун Пасхи убили... Кто, за что?
- Ой, жуть какая, - отозвалась на его рассказ женщина-соседка, оторвавшись от своего вязания.
  Светлана с открытыми от удивления и ужаса губами, побледнев, не отрывно смотрела на Алексея. Она прижала руки, сложенные в кулаки, к груди и вся напряглась от волнения.
- После всех нужных формальностей, когда тело увезли... мы приступили к осмотру места происшествия вместе с оперативной бригадой. Мы же стажёры и нам было положено присутствовать на происшествии с нашего участка. В квартире разгром, что-то искали. Стало сразу ясно, что целью у преступников явилось ограбление. Они думали, что женщина будет в храме на празднике, а она вернулась домой, чтобы перед Пасхой помыться. Они вошли, увидели её в ванной, и убили. Но тут у некоторых товарищей возникло подозрение сразу, что воры не стали бы просто так убивать, заперли бы её, на худой конец, и не выпускали, на мокруху из них пошли бы немногие. Значит остаётся ещё один вариант, наиболее верный, это родственные или очень близкие связи. Убили, потому что женщина кого-то узнала. Во время следствия отталкивались именно от этой версии, и она оказалась верной. Соседка её рассказала, и помощница по храму подтвердила, что у Феодосии была коробочка с тремя золотыми крестиками. Она стояла на комоде у зеркала, а после посещения неизвестных, исчезла. Эти крестики ей подарили в паломнической поездке в одном из монастырей. Она их очень берегла и хотела кому-то подарить на венчание. Так вот... В мае месяце, на второй неделе, в одну из городских скупок принесли эти три креста. Нам тут же сообщили про них, так как ориентировки уже были нами разостланы везде в такие городские заведения... По горячим следам взяли того, кто их сдал, это была жена родного племянника, который жил в Подольске и был в Москве проездами. Посещал свою тётушку редко, а тут видимо, решил, зная о золотых изделиях, поживиться, так как почти пол года не работал. Взяли его, он сперва не сознавался, а вот жена на очной ставке его и выдала. Ну, тогда, что называется, раскололся и он... Хоть сперва и было сомнение, кто убил, возможно, что жена сама это сделала. Вошла в квартиру, и ударила молотком по голове лежавшую в ванне женщину. Потом окунула голову в воду и утопила, чтоб уж до конца... Но, алиби у неё оказалось, она в ночную смену в тот день заступила на заводе в девять вечера. Поэтому и получается, что сам племянник и убил... Признался, был не один, а с приятелем, недавно вышедшим из тюрьмы, но приятель не хотел крови и его останавливал, а этот зверь был неумолим. Женщина ведь знала его!..
- Ужасно как, Лёша, вот и твоё первое дело, значит...
  Света закусила нижнюю губу:
- Это теперь так всегда будет, да? - спросила она по-детски у Егорова.
- Что, всегда?
- Вот это... Убийства, грабежи, бандиты... Вот такая твоя жизнь теперь, получается, среди всего такого кошмара. Это, как всю дорогу можно работать с такими кровожадными сложностями? Сколько нервов надо на это иметь, Алёша? Ты к такому готов?
  Он улыбнулся в ответ и переспросил её, прижимая к себе и заглядывая в глаза:
- А ты, готова?
- Разделить с тобой твою судьбу? - она смотрела на него в упор и взгляд был слишком серьёзен. - Я подумаю! - ответила она, и Егорову понравился её ответ, потому что она не лукавила и не ёрничала, она подходила к своей роли боевой подруги осмысленно и без форсирования событий.
- Правильно, подумаем ещё раз и вместе, - он снова улыбнулся и позвал её на выход в тамбур к открытому окошку в который влетал, на ходу раскачивая тонкие занавески, весёлый летний ветер.

  Через 28 часов поезд подъезжал к Ростову-на-Дону. Алёшка заметно нервничал, но боялся говорить Светлане в открытую о своих чувствах.
- Света, мне не хочется от тебя уходить, совсем не хочется... Давай больше никогда не расставаться!.. Давай, я не буду выходить в Ростове, а провожу тебя до Таганрога.
(Поезд, идущий через Воронеж, останавливался сперва в Ростове, а потом уже шёл, огибая залив, на Таганрог, в отличие от того, что уходил к Курского вокзала.)
- Нет, - твёрдо ответила она, - тебя будет ждать твой товарищ Женя, вы уже списались с ним, не надо его огорчать. Не хорошо!.. А мы и так не расстанемся. Если буду нужна, то приедете к нам с Женей в гости. Я дам тебе наш с мамой адрес и приглашаю к себе на каникулы.
- Спасибо! - Алёшка сразу осмелел, он был счастлив, что Светлана не отказывала ему в дружбе, не попрекала ни в чём, и поддержала порыв встретиться снова. - Я отвезу документы на перевод меня в ростовскую среднюю школу милиции, которую Женька уже окончил, и сразу к тебе приеду... Мы с Женькой приедем.
- У него отпуск?
- Да, он сдал экзамены на выпуск и его отправляют на стажировку куда-то в военный городок, а перед этим дают две недели отпуска. Я как раз успеваю, пока он дома, определит меня пока к себе в общагу, а потом мы собирались ехать в Краснодар. Я не знаю, куда его распределят после школы, но наш майор Богданов, возможно, Женьку оставит себе, а обо мне разговор особый... Но я уговорю его вместо Краснодара поехать к вам в Таганрог. Море всё-таки!..
- Вот именно, и с мамой моей познакомитесь. Она очень интересный человек, поговорите, пообщаетесь... Будем ей рассказывать всё? Ну, всё...
- Если ты серьёзно ко мне относишься, тогда будем, - Алёшка громко и тяжело вздохнул, напрягаясь всем телом.
- Ну, я же пригласила тебя приехать к нам и познакомиться с мамой!
- Да, я понял... Но, я без Женьки... боюсь!
- Я же пригласила вас, именно с Женей приехать. Какой ты не решительный, однако! - она с весёлой лукавой улыбкой в искрящихся глазах выглянула в окно, подставив жаркому ветерку свои кудряшки.
  Она потом вспоминала и отмечала, что именно в поезде, в этой самой поездке и поняла, что связать свою жизнь с этим парнем будет для неё правильным выбором. Алёшка Егоров, несмотря на трудности общения с ним по известному моменту, становился для неё по настоящему родным и близким. Почему так, Светлана объяснить себе не могла, как не пыталась. Вроде бы её сперва оттолкнула от него эта зимняя история с нерождённым ребёнком, она желала сперва порвать с ним всякие отношения, но потом вдруг что-то всколыхнулось в сердце и она передумала.
- Нет не оттого, что он таблеток наглотался и я его пожалела, - рассказывала она маме и тётке Глафире, уже после приезда домой, - я не знаю, откуда-то вдруг появилось понятие, что потеряв его, я потеряю и себя... Понимаешь, мама?!
- Да, кто же вас поймёт, современных девок-то? - весело отозвалась на это баба Глаша. - После войны, вон, мужиков не хватало, так рады были любому - и косому, и кривому... А тут, говоришь, красивый парень!.. Вот что, девка, с жиру ты бесишься, как я погляжу. И если он правда к тебе приедет, поглядим ещё, не передумает ли, то будем только рады его принять... А про ту историю, что ты рассказала, забудь, будто и не было ничего.
  Елизавета Юрьевна напротив молчала весь вечер. Она поняла, что ей нечего было сказать своей дочери в ответ на её каверзные вопросы и рассказанную леденящую кровь историю с завещанием и неудавшимся рождением дитя. Да, парень был с биографией, что называется!.. А её дочка подавала большие надежды на окончание ВУЗа с красным дипломом. Если она сейчас увлечётся этим Егоровым, то учёбе её придёт конец. Светка максималистка, она не захочет его оставлять на целый год тут и чего-то ждать, не в её это правилах. "Да и такого расклада, как в "Войне и мире" я не хочу, - думала Елизавета Юрьевна, - когда после помолвки Наташу Ростову заставили ждать князя Андрея ещё целый год!.. А там и Курагин появился!.. Как же быть-то, как же нам всем быть? Ну, ничего, вот пусть только приедет этот парень, тогда и посмотрим, какая он моей Светке пара?" - думала женщина размышляя, пока дочка тешила себя разговорами с бабулей.

  Они приехали через неделю после возвращения Светланы, оставили сумки с вещами в гостевой комнате на вокзале и пришли по адресу, который дала Зольникова Алексею в поезде.

  Егоров сиял от счастья, когда сидел в разрисованной под старину беседке на берегу Таганрогского залива вместе с любимой девушкой и другом в любимой Женькиной полосатой футболке. Они все втроём ждали маму Светланы с работы. Дочь позвонила ей и предупредила, что к ним приехали гости.
- Ждите меня в беседке, - приказала Елизавета Юрьевна, - я пойду сегодня от прогулочного пирса, у нас тут на пляже волейбольная команда собралась из нашего спортклуба, меня просили присутствовать на игре.
- Моя мама фельдшер спортклуба "Маяк", массажистка и всё такое, - с гордостью заявила Света и повела ребят в эту беседку у залива. - Она во время войны была медсестрой, а потом военфельдшером в медсанбате.
- Как и мы, - улыбнулся Женька. - Алёшка из-под Харькова с нашими войсками шёл через всю войну, так же в медсанбате, пока его не хлопнуло в Черновцах, а я в санитары ушёл под Одессой... Хотя, не будем об этом, тяжело вспоминать, - оборвал он себя на полуслове. - Свет, мы на пару дней тут, на вокзале в гостевой комнате остановились, чтобы никого не стеснять, а потом в Приморск поедем - я на стажировку после обучения, а он - со мной! - Султанов положил руку на плечо Алексею. - Не возражаешь?!
- Это в какой Приморск? В Азовский или Ейский, где авиамоторный?
- В Ейский, - пояснил Женька. - Там служит сводный брат нашего Богданова. У них один отец. Строгий, говорят, дяденька... Вот ему нас и порекомендовали на летние каникулы, пока их сотрудники в отпусках. Но я рангом повыше буду, Алёшка только начальную подготовку закончил, а я среднюю спецшколу и вышел оттуда в звании лейтенанта. Алёшка, - обратился он к другу, - догоняй!
  Тот с улыбкой уткнулся носом в его грудь.
- Представляю тебя в форме с погонами, - сияя улыбкой до ушей, отозвалась на это Светлана. - А вот и мама... Мам, мы здесь! - она сорвалась с места и побежала к идущей по песку Елизавете Юрьевне.

  Они сидели впятером за круглым столом и весело беседовали.
- Вот и баба Глаша у нас тут гостит до завтрашнего утра, - говорила мама Светланы, подливая Глафире красного винца в маленькую стопочку. - Никогда без него за стол не садиться, - пояснила она, кивая на бутылку кубанского вина. - Ну, сегодня погуляете по городу, побываете на набережной, в парке, в музее, а завтра... Что вам тут делать?.. Отправляйтесь-ка в Ейск морем! - ребята переглянулись. - Сосед Борис на катере бабушку нашу утром туда повезёт и вас с собой захватит. У Глафиры дом большой, все поместитесь, там интересно. Рыбку утром половите, в море покупаетесь, там уж лиман прогрелся, можно! - она довольно повела бровью, с восхищением разглядывая Алексея. - Светка вам покажет, где можно легко и с толком порыбачить. И удочки у нас есть.
- Да-да, имеются, - поддакнула бабуля, - удочки хорошие, дюжистые!..
- Я почему вам такое предлагаю, - Елизавета Юрьевна налила стопку и себе, - потому как вам же в Приморск через два дня отбывать, так оттуда ближе всего. В порту билет возьмёте на катер и айда морем! Только там на выходе пропуск нужен, город военный, закрытый.
- Это у нас есть, нам выдали пропуска - ответил Женька и кивнул утвердительно. - Вот за это вам спасибо, Елизавета Юрьевна, а то мы уж думали-гадали, как нам туда лучше добраться.
- И думать нечего, завтра с утра и поедете все трое, вернее четверо с нашей бабушкой, - она уверенно предлагала ребятам пару деньков отдохнуть у Глафиры, ничего не боясь и не опасаясь. Парни показались ей надёжными, с такими Светку отпустить будет не страшно. Куда опаснее было там, в Москве!
  Когда ребята ушли на улицу вместе с бабулей, чтобы пройтись по набережной, Егоров вернулся и сел напротив Светкиной мамы.
  Она ещё не закончила уборку со стола, поставила обратно на стол чайник и повернулась к Алёшке.
- Вам Света всё рассказала про меня? - робко, не смотря ей в глаза, спросил он.
- Да, рассказала кое-что, - Елизавета Юрьевна села рядом с Алёшкой. - А я от тебя хочу теперь услышать. Расскажешь? Ведь я поняла с самого начала, что тебе нравилась та женщина. Она появилась на твоём пути ещё до того, как ты Светлану встретил. Я права?
  Алексей утвердительно кивнул головой. Он поднял глаза на эту строгую и умную женщину и начал свой непростой монолог. В нём он опустил себя ниже плинтуса, на что мама Светы сразу среагировала:
- Ты не очень-то себя оговаривай. Жизнь слишком сложная штука, чтобы себя сразу казнить за ошибки. Без них и человек бы не развивался, как личность. А тебе отвечу на твой рассказ тем, что скажу правду, иначе не умею... Я ведь не слишком тебя обошла по уму и опыту, Алёша. Я не слишком стара и не слишком мудра. Мне и сорока ещё нет, я моложе твоей московской профессорши буду. Так что, не доросла я до такой мудрости, чтобы советы давать... Вижу, знаю, что вы со Светкой понравились друг дружке. Но "любовь слепа" - это не про мою Светку. Она слишком умна для этого, понимаешь? Ей ещё год учиться в институте и она выберет обучение. А потом приедет и возможно, сразу махнёт к тебе в Ростов. Отговаривать не стану, если и ты, конечно, за это время не найдёшь себе другую девушку там на месте... И никогда ничего впустую не обещай, не надо! Найдёшь, она поймёт.. и будет жить дальше. Ведь ты себе ещё два года учиться намерил?
- Да, - ответил он, краснея, не зная, как повести дальше разговор.
- Вот, а она закончит ВУЗ и вернётся домой. Она там в Москве не останется. Тут в Таганроге будет работать. Или, если сойдётесь, то в Ростове... Или, куда вас там направят? Я так думаю, что вас после стажировки пошлют туда где практику проходили, всегда так бывает.
- Женьку хотят оставить в Краснодаре. А там видно будет...
- Вот именно, видно будет... Забыть я тебя ничего не призываю, такую историю жизни сразу из головы не выкинешь, какая была у тебя в столице, только спустя время будет забываться всё, а в семье это лучше пойдёт... Мораль пани Дульской тебе читать не буду, не люблю я такие морали...
- А что это? - Алёшка улыбнулся.
- Это такая книга польская, пьеска для театра сатиры и юмора... Но это, пусть Светка тебе расскажет, она у нас спец по литературе!.. Ну, а ты держись, парень! - она поднялась и ласково положила руку ему на голову. - Всё пройдёт, как с белых яблонь дым! Всё забудется, Алёша, а лишнего я ничего говорить не стану, не умею, - и наклонившись к его лицу, женщина по-матерински поцеловала его в лоб, ласково при этом погладив по волосам.
  У Егорова внутри будто расплавился осколок льда, что снежная королева воткнула ему в сердце. Стало легко, ласково заныло и затрепетало в груди. Светкина мама стала сразу мамой и ему, она как родной и близкий человек теперь смотрела на своего будущего, как потом окажется, зятя.
- Ну иди к ребятам, - подтолкнула она его легонько в спину, и он сияя лицом выскочил на улицу, нашёл сидевших на лавочке Женьку и Свету, подхватил их под руки и побежал по тротуару навстречу красивому и неизвестному городу.

  В Ейске было жарко и весело, они ныряли в лимане, загорали на детском пляже, рыбачили на зорьке в самом низменном месте города в районе Нахаловки, который был назван так потому, что тут поселились когда-то по нахалке, не спросясь разрешения на постройки домов, прямо у воды, что казалось сперва привлекательным, заняв территорию, которую всегда подтапливало после бурных штормовых дождей и ветров. Они помогали бабуле на огороде, перекопав все грядки и заложив новые на всякий случай. Тётя Глаша радовалась такому случаю и угощала гостей, как на больших пиршествах.
- А ну-ка, Светлана, - громко командовала она, - принеси там из погреба варенье к чаю. Сколько в прошлом году варили, столько и осталось, есть некому... Давай-давай, всё неси. И банку большую не забудь с сахарной брусникой, и чёрную смородину тащи.. Всё сгодится, всё на пользу. Ребятам в дорогу соберём... Вы к нам хоть ещё летом наведаетесь? Тут из Приморска можно хоть каждый день кататься, - весело говорила бабушка. - Светка у себя там, небось, с маткой своей будет куковать, а я тут, так вот ко мне и приезжайте!
  Ребята весело смеялись, а Светка отвечала:
- Я тоже у тебя тут буду летом куковать, бабуль, можно?
- Уже заревновала!
  Раздался дружный смех и Женька ответил за всех:
 - Я буду до конца августа на стажировке, а Лёша - он на каникулах. Ему после московской школы не надо экзамены сдавать, сразу в ростовскую школу зачислили. Так что он отдыхает, а со мной за компанию едет и познакомиться с обстановкой ему не помешает. Вот, он у нас свободен до конца лета, а со мной будет в Приморске чисто формально, и может к вам заехать по случаю. Я его отпущу, - нарочито строгим голосом сквозь смех добавил Султанов.
- Где жить там будете? - спросила бабушка.
- Комнату дадут в общежитии от УВД города. Уже Богданов договорился с руководителем местного угрозыска, который у них относится к военному ведомству. То есть их комиссар, получается, в военном ведомстве сидит. Непривычная немного картинка вырисовывается, но Богданов знает, куда нас лучше определить на практику. Я ему за это благодарен.
  Султанов не ошибся, обстановка на месте будет не простая, начальства над ними много, ответственность большая, нагрузки тоже велики. Их сразу, при чём обоих, подключат к особому отделу, на стажировке не будет никаких поблажек и майор Лазарев будет к ним строг но справедлив. А пока они наслаждались морем, солнцем и Светкиной компанией, но всё всегда кончается, закончились и эти два счастливых дня!

  Она махала рукой в солнечную даль вслед отъезжавшему автобусу. Было легко и радостно на сердце с ноткой светлой грусти, как пишут в стихах. Светлана откидывала с лица отросшие за зиму волосы, поправляла платье, пытавшееся взвиться в неприличном танце от набежавшего с моря ветра. Она смотрела на пыльную дорогу, и представляла ребят, (как они там сидят в автобусе, а потом приедут в порт), которые ехали сейчас навстречу своей мечте и судьбе... Начиналась их рабочая и служебная биография - сложная и простая одновременно. Впереди у них у всех были беспокойные годы борьбы и взросления. Впереди был Приморск и Загорянка,18, сложное дело художника Рахманина и дело краснодарского чиновника-развратника Боброва, хозяина подпольного борделя... Погони, перестрелки, слёзы, горечь потерь и недолгие минуты радости - впереди была жизнь!

КОНЕЦ.