Шаг одиннадцатый

ТО, ЧТО ТЫ - МОЕ ДЫХАНЬЕ, НИКОГДА НЕ ЗАБЫВАЙ

    Клото Гримм, сестра Аспасии, оседлав бортик фонтана, курила кальян, покачивая в такт льющейся из динамиков музыке кистью, а позолоченный башмачок болтался на самых кончиках пальцев левой ноги, норовя упасть на вымощенную розовым мрамором мостовую. Ганимед Рейвенстилл, единственный, кто носил смокинг, втолковывал что-то пунцовому от негодования Гипериону, явно несогласного с мнением директора Института, бесстыдник Скайлар в одних стрингах с имитирующей солнечные лучи короной on empty head льнул к брату Тефиды, то и дело наклоняющегося, чтобы оставить засос на бледной шее повизгивающего от удовольствия Винклера, Феба с матерью, como siempre, нарядились в сари, которые когда-то носили жительницы Индрии, а Урбан Джастер в совершенно прозрачной сутане, расшитой алыми нитями, кокетничал с адвокатом Керингом, обмахивающимся сложенным втрое газетным листком. Советница Минни и ее hermano Берти в черно-белых латексных костюмах извивались на тонконогой стойке, расшвыряв одноразовые пластиковые стаканчики с напитками, my fathers в широкополых шляпах с перьями и обклеенными стразами предплечьями увлеченно спорили с Кендрой, сеньор Олбанд втолковывал что-то патрульным в коричневых комбинезонах, попыхивая сигарой, напоминавшей тлеющий фаллос, зачем-то отрезанный и запеченный на углях, а супруги Хиддлстоны, позабыв о приличиях, шлепали друг друга по ягодицам, весело вскрикивая «хэ-гэ-гэй». Обменявшись любезностями с отцами, я позаимствовала у Эфраима початую бутылочку воды с химозным (редкостная пакость) привкусом малины и, пообещав принести взамен дорогущих медовых пирожных из кондитерской, чмокнула в кончик носа скептически скривившегося Леннокса, знающего о моих планах и потому сомневающегося в том, что слово свое я сдержу, однако пока отыскать в беснующейся толпе своего ненаглядного мне не удалось, поэтому я, улыбнувшись отбивающейся от теребящего ее за край балахона Мардука Еве, подхватила удирающую от отца шустрячку Мойру и, всучив буйную малявку запыхавшемуся мистеру Фербэнксу, задержалась поболтать с госпожой Даллароса, на сей раз обряженную ведьмой: остроконечная шапочка, метелка, а строгое пальто с бордовым пояском и лацканами сделали прокуроршу похожей на чародейку, - именно так злых волшебниц, проживающих в лесных избушках, представляли эмбляне, а поскольку в этот праздник традиции обязывали нас почтить память покинутой предками планеты, мой костюм девицы со сниженной социальной ответственностью неплохо вписывался в стандарты карнавала, хоть и мерк по сравнению с вычурными нарядами тех, кто готовился к this party в течении целого года, заваливая дизайнеров индивидуальными заказами, чтобы получить из рук их величества латунное ожерелье с кристаллом в форме ромбика - почетный приз за самый экстравагантный образ, выбираемый голосованием, а затем заскочила в «Backerei» и, опустошив кошель на две трети, заказала для батюшек их любимые сладости, попросила курьера доставить им коробку ровно через час и, расщедрившись, отсчитала забавно морщившему нос юноше десять монет вместо положенных пяти и, потрепав плебейчика по вихрастой макушке, вышла на площадь и, обогнув памятник, подсвеченный прожекторами, струящими through the space тусклые прямоугольники, образующие дрожащие пятна с откляченными вкривь углами и скругленно-косыми боками, соприкасаясь с поверхностью инсталляции, прислонилась к одному из обелисков и уставилась на реющий благодаря вибрациям воздуха из-за снующих туда-сюда дронов с посылками флаг - белый квадрат, окаймленный темно-зелеными полосами, в центре которого на нас взирал сквозь искажающие суровый лик сплетающиеся и расправляющиеся складки Хнум, горизонтальные зрачки которого вкупе с массивными рогами придавали ему сходство с Бафометом, почитаемым сатанистами, презирающими христиан за смирение, а Самого Главного за нежелание вмешиваться в жизнь смертных, когда как Люцифер, Велиал и Вельзевул часто откликались на зов и заключали сделки, пускай не всегда выгодные для страждущих, однако их готовность исполнить просьбу противопоставлялась пассивности старца, восседающего на облачном троне а окружении ангелов, that’s why несколько веков назад на церкви совершались набеги, иконы сжигались дотла, а золотые кресты с распятым на них Иезуссом переплавлялись в люстры и перила, - Телемах Маккарди прихватил из Гоморры восемь жестких дискет с документальными фильмами, и я периодически коротала вечера за погружением в историю, ощущая распухание мозга, губкой впитывающего информацию о том, как ученые пытались разгадать дельфиний язык, взглянуть на мир глазами собак (одомашненные волки с умильными мордами, впрочем, плосконосые мопсы и бульдоги выглядели так, точно их предками являлись тюлени) или доказать наличие сознания у насекомых, но особое впечатление на меня произвело расследование убийства, совершенного подлецом, подставившим своего друга и скрывшимся затем в неспокойной Хамфрике. Homerican Media Corporation, стоило признать, снимал потрясающие документалки, весьма полезные для знакомства с канувшей в мутные воды Леты культурой, и безумно жаль, что сохранилась лишь пара десятков movies, остальные же утерялись безвозвратно, и я буквально кипела от злости на тех, кто вместо того, чтобы перенести с видеохостинга весь архив «HMC» целиком, посчитал необходимым разбавить снимаемые мадемуазель Бушнелл и Конни Найтингейл шедевры гнусными влогами безмозглых куриц, косноязычно поучающих своих подписчиков растушевывать подводку («pod vodku» in some languages means «with alcohol») и неуместно шутить о гендерной идентичности, погибающих от голода младенцах в той же Хамфрике, хвастаясь блеском для век за несколько тысяч гомериканских таллеров и эксклюзивными кросовочками от Рафаэллы Бруно, возглавившей модный дом после того, как какой-то дегенерат застрелил ее талантливого брата прямо на пороге богато обставленной виллы, где в постели нежился не то сожитель, не то супруг известного модельера.
    Своего обожаемого я узнала по четырем микродермалам, титановой стрелке, пронзившей светло-коричневый сосок и ногтям без намека на маникюр. His face скрывала маска, имитирующая морду шакала, на шее болтался анкх, а бедра, обхваченные шендитом, заставили меня нервно хихикнуть, представляя, как я оседлаю их и стану наблюдать за сменой эмоций на его прекрасном лице, созданном для того, чтобы покрывать его поцелуями. Ясен пень (так выражалась опальная королева из поэмы «Цветущая на огнях», воспылавшая страстью к простому камердинеру и отравившая ради него своего супруга, пожелавшего оттяпать любовнику неверной жены причиндальца и сделать евнухом, - потрясающая love story, достойная сотен экранизаций), Дедал выбрал образ древнеегипетского божества с целью скрыть свою личность, но не учел того, что в Риме обитает помешанная на нем фанаточка, жаждущая пленить bird of his heart и привязать к себе всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Собрав в кулаки все свое мужество (voz’mi sebya v ruki, dotch samuraya) я, внутренне сотрясаясь от волнения, обжигающего внутренности морозным дыханием жидкого сиреневого льда, ртутными шариками перекочевавшими из печени в легкие и обратно, подскочила к Анубису и, навесив на Gesicht улыбку полупьяной идиотки, промышляющей торговлей амурами, надула губы и, призывно ухмыляясь, дотронулась наконец до его плеча, ощущая гладкость кожи, под которой змеились вены, моментально вздувшиеся. Мою физиономию покрывал внушительный слой макияжа, искажающий черты, так что признать в кокетливо гарцующей вокруг него вертихвостке единственную дочь цензора и живописца Трумбэлл не мог, и я, отринув одиозные сомнения, сковывающие похлеще кандалов, привстала на носочки и прошептала развязное «уведи меня отсюда и делай все, что посчитаешь необходимым». мимо нас, гогоча, промчались переодетые в девушек патриции, еще одна парочка дрэг-куинш самозабвенненько лобызалась на углу возле закрывшейся по случаю праздника бакалейной лавки, и я, некстати вспомнив, как в детстве решила примерить папины туфли на огромном каблуке и расквасила себе нос, грохнувшись с лестницы, прильнула к явно оторопевшему от подобной прыти парню и, мурлыча «ну же, милый, я - твоя», потянула его прочь от Центральной Площади, над которой уже зависло несколько переносных экранчиков, чтобы протранслировать вкушающих шампанское близнецов, расфуфыренных так, что отличить одного от другого не представлялось возможным, хотя выглядели они неодинаково: менее распутный Ксенон казался моложе, а злоупотребляющий неинвазивной косметологией Асоп с филлерами на скулах и силиконом в губах смотрелся странно и останавливаться, судя по его последним инвестициям в разработку достигаемой искусственным путем красоты не собирался.
    Мой спутник, перехватив инициативу, внезапно переплел наши пальцы и, сглотнув, сорвал маску, внимательно следя за реакцией, и я, опустив взгляд на дернувшийся кадык, выдающий граничащее с отчаянием нежелание вновь быть отвергнутым, поднесла ко рту его ладонь и прижалась щекой к шершаво-мозолистой поверхности, прикрыв глаза. На его высветленных хайлайтером скулах проступил румянец, грудь вздымалась и опускалась, а зрачки расширились от неверия и изумления. Судорожно сглотнув, fellow обхватил мое запястье и метнулся вниз по улочке, поминутно оборачиваясь, дабы удостовериться, что я - не мираж и действительно хочу продолжить начатое после того, как он открыл свое visage. Я, не узнавая себя и сама уже решившая, что являюсь иллюзией в сновидении палача, прикорнувшего на, допустим, шезлонге в тенистой аллее Садов, едва поспевала за Дедалом, ведь один его шаг равнялся трем моим, и, рассердившись на неудобные каблучища, сбивающие с настроя гулким «цок-цок»  и замедляя меня сейчас, когда дорога каждая секунда, я, остановившись, слегка подпрыгнула и, перенеся вес на пятки, избавилась от шпилек под одобрительный кивок молодого человека и, повиснув на его предупредительно согнутом локте, ускорилась, ощущая, как внизу живота медленно вращалась вокруг своей оси предвкушающая соитие матка, недавно пытавшаяся убить свою хозяйку, судорожно выхаркивая кровавые сгустки, мстя за почти двенадцать лет, проведенные в спячке. Лисса, проведя несколько анализов, успокоила меня, сказав что с функцией яичников все в полном порядке, а ломота костей в период овуляции обусловлена высоким содержанием эстрогена in my blood, отчего мой организм откладывает излишки энергии в виде жира ниже уровня талии и для облегчения симптомов мне лучше не налегать на стимулирующие работу репродуктивной системы яства, отдавая предпочтение жирным кислотам и белкам.
    После того, как first love обухом свалилось на мое темечко, я, добившись у сеньоры Рокфеллер разрешения взять с собой пару миротворцев и прогуляться по окраине, рискуя напороться на неадекватов, промышляющих грабежом, исследовала территорию, приблизившись вплотную к Общежитию, но тогда над душой стояли вооруженные мечами и алебардами детины, и в их присутствии я побоялась проявить интерес к зданию, в котором обитал мой ненаглядный и теперь с любопытством подмечала расположенные на выпуклых решетках горшки с фиолетовыми рододендронами, коробки с луком и картофелем, висящие на крючках пакеты с фруктами, развешанные на натянутой промеж крошечными болтиками проволоке наволочки, а на подоконнике третьего этажа громоздилась клеть, в которой с жердочки на жердочку перепархивал желтенький комочек, повторяя «меня пора убить», что, учитывая притаившегося на козырьке метрах в трех от cage зверька - не то кошки, не то енота, спровоцировало у меня приступ кашля оттого, что я подавилась собственной слюной, представляя, как веселились владельцы говоруньи, обучая питомца курьезной фразе.
    - А что это за мамзель рядом с вами? - пропищала маленькая девочка с металлическими протезами вместо рук, раскатывающая вдоль клумб с белыми кукольными розами на скейтборде и, затормозив подле нас, ловким нажатием подошвы заставила средство передвижения сменить траекторию и прыгнуть прямо в hands.
    - Его будущая жена, - понизив голос до шепота, прохрипела я и, выудив из бокового кармана своего ридикюля горсть мятных леденцов, высыпала их в слегка оттопыренный кармашек любопытной крошки и, заговорщицки цокнув языком, попросила сохранить это в секрете, прекрасно понимая, что Трумбэлл слышит каждое мое слово.
    - Как поживает твоя бабушка, Ромина? - произнес, покосившись на меня с опаской каратель и, словно опомнившись, отступил на несколько шагов, выпуская my palm из захвата. - Она шутит, конечно же. Мы ведь обусловились, что я сделаю предложение тебе, когда подрастешь.
    - Уступаю его тебе, тетенька, - фыркнула девчонка, с хрустом разгрызая mint candies. - Я тут на досуге пораскинула мозгами и решила охмурить кого побогаче, так что коль он пришелся вам по вкусу, забирайте!
    - Как мило, - я, прыснув, присела в шутливом реверансе. - До встречи, ma cheree. Удачи в соблазнении толстосумов!
    Ромина, с чавканьем разжевывая следующий леденец, скрылась за поворотом, а я, проследовав за насупившимся мужчиной на четвертый этаж (лифтами здание не снабдили, а бетонные лестницы зияли расколами) и, войдя в изученную по фото и видеоотчетам комнатку, сделавшуюся совсем крошечной из-за присутствия в ней двух человек одновременно, приблизилась к окну и, раздвинув занавески, полюбовалась высящимися за пределами города островерхими пасхальными куличами, покрытыми сахарной пудрой и подпоясанные тенями, отброшенными соседями строго горизонтально, снующими в пентагонах и гексагонах of windows фигуркам, вырезанным из плотного картона (чем могут быть заняты эти сплющенные перспективой и расстоянием гномики, снующие туда-сюда?) и, запретив себе оттягивать момент, вжихнула молнией, and my dress скользнуло вниз, и я, повернувшись, сдержалась, чтобы не прикрыться аки скромница, напомнила себе, что согласно легенде я - служительница Храма Венеры, повидавшая немало чресел, лоснящихся от пота, приблизилась к замершему in centre of the room  Дедалу и, потянувшись, сдернула резинку, перетягивающую волосы и, запустив fingers в роскошную шевелюру, поднесла кончик пряди к губам и, играя, стала водить по своему лицу, не отрывая full of desire sight от затрепетавших ресниц парня и, мелкими порциями вдыхая кажущийся неимоверно плотным воздух, провела подушечками пальцев по каменному прессу and, understanding, что он, не шелохнувшись, продолжит стоять как Александрийский столп, не решаясь стиснуть меня в медвежьих объятиях и повалить на лежанку, сорвала кусок ткани, прячущий от меня верхнюю часть его legs и, обхватив шею, заставила слегка наклониться, чтобы our lips сомкнулись в первом, долгожданном, снившимся мне every single night поцелуе, слишком робком и непозволительно невинном для девицы, ежесуточно обслуживающей десятками клиентов и умеющей мастерски доставлять удовольствие как мужчинам, так и женщинам. Айла и Урбан, прилетев на Арес, почти сразу же насели на химиков с требованием в кратчайшие сроки изобрести специальный раствор, навсегда разрушающий волосяные фолликулы и ввели в моду так называемый боди-арт, поэтому в нашем государстве каждый гражданин был обязан вне зависимости от пола и социального статуса записаться на эпиляцию к Джастерам, дабы соответствовать канонам красоты, и поскольку мне осточертело сбривать отрастающие каждую неделю пенечки, я в числе первых помчалась в «Марсию» и чуть ли не визжала от восторга, когда my skin после достаточно неприятной процедуры сделалась шелковистой и перестала покрываться раздражениями, неминуемо преследующими after shaving, так что наносить на bodies краску для ежегодных шествий римлян, восхваляющих отвагу Модеста стало проще, и хотя я миллиард раз воображала, как проведу подушечками по его коже, мне и в голову не приходило, что his skin настолько гладкая, будто он регулярно обтирался дорогущим псевдоминдальным маслом, но скорее всего, это оттого, что организм Трумбэлла вырабатывает себум в достаточном количестве, посему от него исходит чуть солоноватый запах, сводящий меня с ума.
    To say the truth, я пересмотрела немало роликов, загруженных в Хранилище эксгибиционистами, тешащими свое эго выкладыванием на всеобщее обозрение passion games, - некоторые зарабатывали деньги подобным способом, но в основном people просто не видели ничего предосудительного в том, чтобы совокупляться под прицелом камер, и я, проштудировав несколько эротических романов и до рвотных позывов таращась на экран, где на влажных простынях раскачивались сжигаемые страстью парочки, представляла, как ненавязчиво и аккуратно подведу любимого мужчину к важному моменту, доставлю столько непередаваемых ощущений, что он забудет и Диодору Андерсон, и все предшествующие увлечения, однако контроль над моим разумом в какой-то момент перехватили первобытные инстинкты, и вместо того, чтобы растянуть pleasure на несколько упоительно-пленительных часов, истязая Дедала до рассвета, я, заспешив, не сумела противостоять тяге почувствовать на языке терпкий аромат смазки и, усадив его на табурет, опустилась на четвереньки, утратив связь с реальностью окончательно и, огладив голени парня, легонько прикусила складку чуть ниже пупка, а заслышав сдавленное шипение, оскалилась и перестала отдавать себе отчет в дальнейших поступках вообще.