Работа по распределению Разданские рассказы

По окончании института я взял распределение в Раздан – на завод радиокомпонентов: во-первых, рядом с домом, во-вторых, брат офицером служил в Ереване, в-третьих, рядом с Цахкадзором, горнолыжным курортом и олимпийской базой СССР. На этом заводе помимо ежемесячных премиальных в 40% от зарплаты были две надбавки – высокогорные и безводные (хотя вода здесь шла круглые сутки и как говорил Фрунзик Мкртчян, второе место в мире эта вода занимала).
Отпуск я провел дома и должен был явиться к 1 сентября 1977 года к месту работы по направлению.
В июле слетал в Таганрог за заказанной мне цветомузакальной установкой. А в конце июля пришла телеграмма из института за подписью проректора Дмитриева-Здорова следующего содержания: вам необходимо 30 июля в 10 часов быть в ЦК КП Азербайджана на встрече с членами правительства и руководства Азербайджана. Дома посмеялись, сказали, что друзья решили подшутить. Я не поехал, а 30 июля по телевизору показывали личную встречу Гейдара Алиева с окончившими ВУЗ-ы за пределами республики.
Наш сосед и друг отца Осипян сказал, что его сына назначили главным прокурором Армянской ССР, сказал, чтобы я зашел к нему и он поручит директору мое обустройство. Я зашел к главному прокурору домой и он передал записку директору завода Ревазяну.
Я поехал в Раздан, передал записку директору и попросил дать мне открепление по семейным обстоятельствам. Он отказал мне в откреплении. В этот же день меня сразу оформили на работу, выделили трехкомнатную гостевую квартиру, полностью обставленную мебелью, устланную коврами, с цветным телевизором, холодильником. Квартира размещалась в заводской пятиэтажке в 40 метрах от завода.
Директор спросил, в каком отделе я хотел бы работать. Я назвал отдел метрологии, меня туда же определили инженером. Это была лаборатория, где проводили поверку приборов по измерению индуктивности и емкости. Они использовались в производстве конденсаторов, индуктивностей и линий задержки. В лаборатории работало пять технарей – поверителей и я – инженером.
Работа начиналась в 9 часов утра. Никто не разговаривал, все готовились к работе: включали и прогревали приборы, настраивали их для поверки приборов. До 10 часов была тишина, после 10 часов кто-то у кого-то что-то попросит, тем для разговоров не было, но уже к 11 часам каждый толкал свой умный монолог о величии армян и армении, о несчастной нации, всеми обделенной и непризнанной, незаслуженно потерянными территориями. Постепенно монологи переходили в диалоги с пафосными речами об исключительности армянской нации и ее подвиге в спасении всего человечества. Из этих речей я узнал, что весь Краснодарский и Ставропольский край – это территории Армении, что пол Турции также принадлежит им. Из-за того, что я азербайджанец, территориальных претензий к Азербайджану при мне не высказывали.
Военпредом на заводе был полковник Иванов. Когда мне надоела колготня про величие Армении, я попросил Иванова зайти в лабораторию к 12 часам (в самый разгар выступлений), чтобы показать разработанную новую методику измерений.
На следующий день, когда подошел Иванов, галдеж был на пике, Сасун в исступлении кричал, что армянам нужен фюрер, чтобы уничтожить всех русских, которые отобрали у армян их земли Ставрополья и Краснодарья и что не дают армянам свободу для развития. Иванова поначалу видно не было, так как его загораживал шкаф у входной двери. Когда о услышал о фюрере и уничтожении русских, он вошел в комнату и сказал: Когда вас резали турки, ваш каталикос на коленях приполз к нашему патриарху и слезно просил о помощи, а теперь нас резать надо? Сказал и ушел к себе. На два дня военная приемка продукции была закрыта.
(Продолжение следует).
Юсиф Алиев. Шамкир. 07 мая 2024года.