Ирма

1.Штиль

Штиль на берегу не кажется чём-то опасным. Три сестры: Ясме, Несса, Ирма шутят и кидают в спокойную воду камни. Море уже давно отняло их семью и больше не заставляет звонко стучать сердца.

Но всё меняется туманным утром, когда в дом прибегает соседский мальчишка с новостью о чужаках в лодке, доплывших до берега.

Сестры переглядываются. Им не хочется никому помогать. Но подобное упрямство заслуживает хотя бы тени любопытства. Старшая Ирма идёт посмотреть на чужаков первой. И её не радует увиденное.

В тусклом свете рваная одежда, жилистые тела и волчьи глаза выглядят пугающими. Ирма догадывается, доплыли до острова не всё. Часть моряков проиграла жребий со своими жизнями.

Как долго эти волки плыли к ним,  и что попытаются найти в их мирном поселение?

Словно не замечая оскаленных лиц, старик Франсуа, староста поселения, приглашает волков стать их гостями.

Ирме это предложение не нравится, но какой у них всех есть выбор. Заставлять волков уплывать обратно в туманном штиле попахивает каким-то не изощрённым издевательством.

Ирма надеется, что появление чужаков не затронет ни ее, ни сестёр, ни старуху Ясвен, приютившую трёх сирот.

Но... день не устаёт дарить сюрпризы. Одного из чужаков, молодого, темноглазаго, селят у них.

Ирме все это не нравится и как может она пытается предупредить сестёр об опасности, но не успевает. К её приходу от старосты, где Ирма пыталась запретить селить к ним в дом чужаков, волк уже вовсю хозяйничает и осыпает комплиментами краснощекую молоденькую дурочку Ясме. Самую младшую и красивую из сестёр.

Всё слова об опасности и тревоги пролетают мимо Ясме и отскакивают от неё, будто горох от стены.

Ирма тяжело вздыхает, но решает, что чужаки зло временное, рано или поздно они решат плыть на свой корабль с провизией. И тогда Ясме придётся забыть о Клоде и его тёмных глазах.

Кто знал, что кроме чужаков выживших на корабле уже не было?

Волки не торопились домой.

Отсыпались, отъедались, осыпали комплиментами местных красавиц и, казалось, им совершенно никуда не нужно было плыть.

Что штиль и туманная зыбь продлятся вечно.

Но однажды, собирая ракушки на пляже, Ирма почувствовала на лице солёный ветер, а затем на неё стали попадать и капли. Вода забурлила и по ней, наконец, снова стали бежать волны.

Ирма радовалась, глядя на воду, а в груди отчего-то жгло беспокойство.

Девушка заспешила домой и никого не обнаружила. Пошла в деревню спрашивать про сестёр, и там тоже было пусто.

Дурное предчувствие охватывало Ирму всё сильнее, пока, наконец, не охватило целиком при виде забытых на скамейке у дома цветков.

Ромашки. Цветы любви.

Что они забыли на скамейке рядом с их маленьких домом?

Казалось, мир рушился на осколки, Ирма побежала к берегу и увидела, как лодка с чужаками уплывает всё дальше.

Нужно было радоваться, но ромашки оставленные на берегу, словно кричали, радоваться нечему.

Кряхтя к Ирме подошёл староста, поздравил со свадьбой сестёр, спросил, успели ли они попрощаться.

Ирма слышала и не слышала, будто замерла в дурном сне, где негодяй и герой, украл сердце её сестры.

Но ведь это был не сон?

Расколотый мир с трудом собирался заново, Ирма с тревогой глядела на неспокойную морскую гладь, ей было страшно за своих сестер. Но она не могла позволить себе пытаться их догнать, слишком хорошо знала, насколько злым и опасным бывает море.

Штиль закончился, а вместе с ним, кажется, закончилась и счастливая спокойная жизнь.

2.Надежды

Ирма казалась спокойной другим людям, она и сама не всегда до конца могла понять шторм чувств, бушевавший у неё внутри.

Казалось, вот она подвижная вода. Сядь в лодку, плыви, пытайся догнать свою семью, вернуть утерянный рай. Но... море пугало. Отвращало от себя, заставляло думать о худшем.

Оставаться казалось губительным решением, но двигаться вперёд было для Ирмы лишь немногим лучше.

Как маленький трусливый зверёк, замерший в ожидании бури, Ирма решила остаться на острове, готовясь к неизбежной катастрофе и надеясь на лучшее.

Что если море вернёт ей сестёр, что если они дадут знать о себе хотя бы письмом, что если найдётся ответ, куда именно нужно бежать, чтобы их найти?

Но дни оборачивались месяцами бесплодного ожидания, а ответов всё не было.

Нужно было бороться. Нужно было плыть. Плыть сразу же... Сейчас же все следы канули в воду, и глупо было надеятся проложить путь в море, не зная никаких координат.

Подчас от боли и страха Ирме хотелось кричать, но она не позволяла себе этого, улыбалась другим жителям и каждый день приходила на пляж, надеясь застать возвращение своих сестёр.

Ирме казалось, что и годы пройдут, а она останется тут, почти окаменевшей от боли и морской соли, немо ждущей своих родных.

И время грозило закончиться именно так.

3. Шторм

Месяцы складывались в годы, на острове построили маяк и Ирма стала женой его смотрителя.

Казалось теперь тем более не нужно никуда уходить, однажды родные придут к ней.

Но годы шли один за другим, Ирма дважды стала матерью, ни сестёр, ни весточки от них не было.

Впрочем, Ирма поистине овладела искусством ожидания.

Ждала сестёр, ждала мужа, подчас уходившего в море вместе с рыбаками.

Муж приносил рыбу, сестры не возвращались.

В один из дней очередного слепого ожидания всех, море разбушевалось.

Дети нервничали и шумели, Ирма куталась в шаль и смотрела в даль, выглядывая лодки рыбаков.

Казалось, все беды уже случились. И новой беды можно не ждать.

Но море стало злее, ветер усилился, и лодки с трудом поплыли к берегу. Все, кроме одной.

Недоброе предчувствие сжало когтями сердце.

Ирме хотелось выскочить на пляж, сесть в лодку и грести-грести, пока она не спасёт мужа.

Но заплакала дочь, закричал сын, и Ирма не сдвинулась с места, безмолвно моля о помощи ангелов.

Секунды обращались в минуты, минуты в часы.  Лодка по-прежнему боролась со стихией, а на берег один за другим выходили рыбаки.

Ирма радовалась за них, но так боялась за мужа...

Может, ещё не поздно побежать вниз, оставить детей со старушкой, сесть на лодку и... Кануть в море вместе?

Родителей не стало именно так, Ирма не хотела своей судьбы детям, осталась в маяке с детьми, прислушиваясь к ветру, дрожа от страха за мужа, но не двигаясь.

Может быть, в этот раз мир будет добрее к ним? Может быть, ещё есть надежда на счастье?

Ирма не знала, до боли в глазах девушка смотрела на потемневшую воду и пыталась разглядеть, где именно сейчас находится лодка с её мужем.

4. Закат

Седые косы рвёт ветер, морская соль жжёт губы. Ирма смотрит на уплывающий корабль, сожженную деревню, убитых знакомых и не верит, что сама всё ещё жива.

Солнце ложится кровавой тенью на пальцы, болью охватывает живот, и Ирма вспоминает, что и она тоже ранена. Это её кровь окрасила пальцы красной краской.

— Сестра!
— Мама!
— Любимая!

Зовут и зовут тени Ирму, и женщина делает шаг вперёд, утопает в песке.

Там в море её спасение. Там в воде всё её близкие.

Но ей нельзя уходить с берега. Они сами должны прийти к ней.

И Ирма зовёт. Зовёт своих родных вернуться домой, вернуться к ней в сгоревший Эдем.

5.Морская соль

Чайки кричали пронзительно громко. Шторм кончился и обломок лодки, за который всю ночь цеплялся смотритель маяка, наконец, принесло к берегу.

Плеск воды, стук дерева о камень, всё заставляло открыть глаза и попытаться подняться, где-то там на острове должна быть жива его семья. Ирма и дети. И если подняться, если найти в себе силы двигаться дальше, то он обязательно их встретит.

Мужчина поднялся и медленно пошёл к маяку, укрытому туманом.

Поднялся по тысячи и одной ступени наверх, не увидел ничего на смотровой площадке кроме бесконечного тумана.

Маяк был пустым и холодным, в нём не было и следа Ирмы или детей.

А были ли они на самом деле?

Смотритель побежал вниз, искать хоть что-то, напоминающее о близких, а тумана становилось всё больше и больше.

Но наконец в тумане блеснул свет, это заплаканная Ирма, зачерпнула воду в кувшин.

-- Любимая, что ты делаешь?
-- Жду.
-- Меня?
-- Всех. -- перестав плакать, женщина несмело улыбнулась, протягивая руку к мужу, -- здесь так холодно и одиноко, я рада, что ты вернулся домой.
-- А дети?
-- Они давно ушли, все ушли. Осталась одна я, ждать тебя и сестёр.

Смотритель обнял жену, прижимая всё ближе к себе холодное тело. Ему уже и не было дела ни до тумана, ни до опустевшего острова, где бы они ни были, они были вместе. И этого было достаточно. Всегда.

И если Ирма хочет дождаться своих сестёр, они дождутся их возвращения вместе и вместе придут к детям, однажды, когда туман откроет им солнечный путь.