глава 6 Талисман этого места

ГЛАВА 6

На следующее утро проснулась я довольно рано, ещё не было шести часов, с мутной головой. Натянув махровый гостиничный халат, поплелась к чайнику в коридоре, заварить себе кофе в термосе.
На завтрак я спустилась одной из первых и уже в сносном состоянии, спасибо таблетке и кофе. Народу было мало, смена официантов, судя по лицам, была новая и не в курсе моего участия в прошедших событиях.
Утренняя тишина и отсутствие обычной суеты, пышный омлет и ещё две чашки горячего кофе сделали своё дело. Как говориться, мы, организм и я, стали «бодрее и веселее», туман за окном почти рассеялся, сильного ветра, вроде бы, не было. Ничто не мешало, оторвавшись от цивилизации, уйти и подышать свежим морским воздухом.
Быстренько собравшись, я вышла из отеля через дверь, ведущую на набережную. Воздух был прохладным, но без ветра, дышалось легко. Часы на столбе возле спасательной вышки показывали 8-17, набережная заполнялась народом.
Повернув за угол и пройдя через мощёную, зажатую заборами улочку, я через две минуты оказалась в парке. Здесь было сыро, но совсем тихо, даже обычно шумные утки молчали. Ни бегунов, ни велосипедистов, ни хозяев с собаками. Удовольствие от тишины дополнял лёгкий аромат от многочисленных кустов многоцветных роз.
По крутой деревянной дорожке я поднялась на первую дюну, возле кладбища, и наконец-то исполнила своё давнее желание - посидела в одиночестве на скамейке с видом на море. Море, видимо, не спешило сегодня проснуться, мягкое, спокойное, ни единого всплеска, чайки молча покачивались на еле видимых волнах.
День обещал быть тёплым.
Спустившись на берег, сняла и убрала в сумку, стёганную бежевую курточку, длинную белую довольно плотную льняную юбку и балетки, осталась только в широкой чёрной плотной рубашке поверх купальника. Подняла наверх волосы и подвязала их цветным платком, намазала лицо толстым слоем крема, достала из сумки очки. Пообещала себе, что сегодня только море и я. Медленно, размеренно пошла вдоль кромки моря.
Первое время было чувствительно прохладно. Солнце едва пригревало только правую  щеку. Затем перебралось на плечо и вскоре стало существенно припекать спину. Ветра по прежнему не было. Те, кто решил выйти на прогулку пораньше, оставались все ещё у меня за спиной. Впереди только море, песок и совсем далеко красно-белый полосатый маяк - недостижимая мечта для постаревшего любителя гулять по берегу. 
Двигаясь медленно, но непрерывно и часа через три я осознала, что все же притомилась. На влажном песке сидеть было холодно и неуютно, поэтому я устроилась на толстом бревне, щедром подарке моря, возле самой подошвы светло-серой дюны. Накинула на плечи куртку, но юбку одевать на стала, пожалела. 
Трудно было определить, та ли это дюна, на которую я взбиралась и где нашла такую «говорящую» пирамиду. По дороге, насколько помнится, что-то похожее на пирамиды не встретилось, правда на берег я особо и не смотрела. Оглядевшись, я также не увидела ничего похожего и, слава Богу! Вокруг такая чистота и красота, а я напридумывала незнамо что...
Погибла девушка, очень молодая и нетривиальная. Это очень горестно для её родных и близких, многие поговорят и забудут со временем, тяжело будет только родителям. Бедные они бедные, наверное, уже приехали...
А большинство отдыхающих здесь даже и не подозревают ни о её существовании, ни о её гибели, они и камни-то, разложенные девочкой, вряд ли заметили. 
Несчастные случаи, к сожалению, не редкость в наше время, тем более на море и, как не банально звучит, но жизнь продолжается. Отпуск - самый короткий период  времени на свете. Надо выбросить все мрачные мысли из головы и наслаждаться жизнью...
Пора вставать и двигаться, пока не стала противна сама себе в своей наигранной «меланхолии».

Я стояла наверху, держась за ствол молодого дубка, и пыталась отдышаться. Закрыла глаза и вновь открыла, но ничего не изменилось. Все та же маленькая песчаная площадка, окружённая стеной молодых, плотно примкнувших к друг другу деревьев, три брёвнышка буквой «П» для уединённых посиделок у костра. Вот только вместо кострища стояла пирамида из четырёх камней, один темнее другого. И я никак не могла понять, отчего так мелко дрожит и сжимается моё сердце - от подъёма по крутому склону с ползущим вниз песком или от вида этой нежданной пирамиды...
Смотреть на неё было очень тошно. Безмолвный крик страха и печаль от невозможности исправить хоть что-нибудь. Никакого цвета и света, только обращённая к небу темнота. Да и само место было бы мрачновато, если б не день и солнце не светило бы. Камни настолько тёмные, что сходу и не определить породу. Чернота, как траурный знак, как ярлык на всю оставшуюся жизнь. И даже то, что их чётное число - четыре, ещё больше подчёркивало боль и ужас того, кто сложил пирамиду. Мистика этого числа, сулившего успех во всех начинаниях в обычной ситуации, здесь приобрела совершенно противоположное значение. Все камни со сколами или трещинками, будто их долго и упорно пытались разломать.

Сложить такую пирамиду мог кто угодно, по идее, даже из баловства. Но из баловства не ищут такие камни и не подбирают специально цвет и состояние, не тащат наверх по сыпучему склону, не прячут от взоров праздных людей так, что найти можно совсем случайно.
Глупо полагать, но я ни секунды не сомневалась, что пирамиду сложила погибшая девочка Дина. Что она хотела  донести? Весть о своей неминуемой смерти? О чужой?
Ноги и сердце перестали дрожать, можно было уходить. Я ещё раз внимательно , но не приближаясь, осмотрела пирамиду и начала спускаться к морю. Ноги проваливались все глубже, почти по щиколотку. Скорее сползала, а не шла. На мгновение испуганно подумала о зыбучих песках. В памяти всплыли страшные истории об английской бухте залива Моркембе, где очень быстро подсыхающий сверху песок после отлива завлекает неосторожных любителей позагорать вдали от толпы отдыхающих. Люди, решившие здесь позагорать, мгновенно оказываются в ловушке, а быстрый прилив, поднимающийся на целых девять метров, топит несчастных, которые не в силах выбраться из песка. А сколько пугающих историй расскажет любой местный гид! Потом вспомнила, что на склонах подобного не бывает...
«Получается, что Дина что-то знала, предполагала или предчувствовала и поплатилась за это? Знала, что должно произойти, приняла для себя решения, но не справилась с ситуацией? Что за глупость пытаться в одиночку что-то «разрулить». Почему нельзя было пойти в полицию и рассказать о своих подозрениях? Здесь все друг друга знают, поверили или нет - неважно, разобрались бы.
Да. Но, Дина неместная и никого из полиции не знает, значит побоялась идти напрямую. Постеснялась просить помочь кого-то из местных. Ведь это значит, что надо было втягивать ещё либо подружку, либо хозяйку квартиры. Подружка вряд ли помогла бы, если только не имеет родственника в полиции или парня, а вот хозяйка квартиры - это мысль...
А вдруг девочка как раз про хозяйку что-то и выяснила и та её извела? Бред какой-то, что хозяйка порчу что ли навела и Дина тёмной-тёмной ночью пошла в тёмное-тёмное место, споткнулась и ударилась головой? А откуда мы знаем, что она ударилась? Никто же не сообщал о причинах. Надо будет у девочек в ресторане поспрашивать, вдруг они в курсе.
И интересно знать, кто у нас хозяйка квартиры и где эта квартира , вообще , находится...».
Я очень устала от всех этих неясных опасений и решила немного посидеть отдохнуть, когда с изумлением увидела, что почти  «на автомате» дошла до выхода в город в месте, где устроили проезд для спуска скутеров. Я оделась и пошла в отель.
 
Все подъезды к отелю и внутренний двор со стоянкой были заставлены «киношными» машинами, было непонятно - уезжали или наоборот приехали - вокруг машин суетились люди в спецовках, носили туда-сюда какие-то тюки, лестницы, объёмные коробки... Протиснувшись по краешку ко входу, я дождалась пока путь через настежь распахнутые двери будет свободен и подошла к стойке администрации, узнать что, собственно, говоря за суета. Мои творческие «соседи» сворачивали, наконец-то!, свою деятельность и покидали отель. О лифте нечего было и думать, лестница также была заполнена очень нервными людьми, судя по количеству коробок киногруппа привезла с собой как минимум половину «Мосфильма» и это ещё фильм не исторический снимался! В надежде, что эта суета скоро сойдёт на нет, я устроилась в кресле холла, вытянула гудящие ноги и включила электронную книжку...

Минут через двадцать непрерывный поток перетаскивающих коробки людей стал пореже и появились группки проверяющих списки. Они судорожно листали свои блокнотики, сверялись друг с другом, выбегали на улицу в поисках подтверждения, словом создавали ничуть не меньшую суету. Вздохнув, я опять уставилась в строчки на экране, когда услышала обращённое ко мне предложение выпить кофе. Одна из уже знакомых официанток держала перед собой коричневый круглый подносик с маленькой чашкой кофе и двумя узкими пакетиками сахара на блюдечке.
- Это, наверное, не мне заказ,- покачала я головой
- Вам, вам,- улыбнулась девушка и чуть наклонившись положила салфетку на  низкий инкрустированный столик рядом с моим креслом и поставила чашечку. - Девочки из администрации позвонили, сказали, что вам подкрепиться надо, - и тут же скороговоркой добавила тихим голосом - сегодня полиция приходила, всю нашу смену вызвали и допрашивали про Дину.
- А что случилось? Обнаружили что-то?,- я безуспешно пыталась вспомнить имя этой девушки.
- Они нам напрямую ничего не сказали, таятся и важничают. Но поговаривают, что с Диной не несчастный случай произошёл. Подозревают, что может и убили её.
- То есть, как? Экспертиза что ли установила?
- Да, мы толком и не знаем, полиция же нас только спрашивает. Родителям её пришлось задержаться, хоронить ещё не разрешили. А почему - пока помалкивают. Хотим пойти их навестить. Мы вечером после смены на кухне собираемся, обсудить все надо, приходите тоже.
- На вас будут ругаться, что посторонние на кухне.
- А вы скажите, что занесли деньги за кофе...
Я двумя глотками выпила уже подостывший кофе, девушка поставила чашку обратно на поднос,скомкала в руке салфетку и поспешно вышла из холла.
Сунув книжку в сумку, я встала, сказала девочкам за стойкой «Большое спасибо!», получила в ответ улыбки и направилась к лифту.
Странно, но за эти несколько минут разговора суета, сопровождавшая выезд киногруппы, полностью прекратилась - вот только что все бегали и теперь полная пустота и на подступах к лифту и в коридорах. Ни единой души.
В номере я никак не могла найти себе место, послонялась по террасе, включила и выключила телевизор, переоделась, посидела не кровати, поняла, что всё-таки настал тот момент, когда страшно не хватает сигареты...
Встала под горячий душ. Не то чтобы у меня в голове роились какие-нибудь мысли, вовсе нет. Голова, если, честно, была предельно пустая. Но чувствовала я себя страшно неприкаянно и дискомфортно.
Идти никуда не хотелось. Включила телевизор, убрав звук до минимума, завернулась в одеяло и позвонила мужу, поставив на громкую связь. Услышав родной мне голос, рассказала, как мне без него грустно сегодня, послушала ласковые слова, сказанные в ответ и, утихомирившись, заснула, с надеждой, что никто не обиделся, что я не пришла на кухню  ...

Утро нового дня принесло с собой солнце, бодрость, уверенность в себе и неуёмное желание  принести пользу обществу. Осунувшиеся и недовольные лица официанток поубавили мой пыл. Завтракала я одной из последних и уже знакомые мне девочки, Марина и Полина, не обращая внимание на трёх засидевшихся за обильным столом дамочек, подсели ко мне.
Рассказали, что вчера в самом конце смены в ресторан снова зашли два полицейских, но были не в форме, наверное директор ресторана попросил, чтобы гостей не пугать. Он их сам встречал, велел облепихового чая принести и все время за столом сидел, пока официантов по одному приглашали пообщаться. Одна из девочек попыталась возразить, и сказала, что ничего не знает и не желает, чтобы её допрашивали, но ей пояснили, что это не допрос, а опрос свидетелей -  кто-что видел, слышал, может быть, нетипичное.
Все затянулось часа на два, никто не уходил, все друг друга ждали, а в итоге нарвались на неприятности. Директор как увидел, что все остались, так просто с цепи сорвался, стал орать что всех выгонит, если они не хотят сотрудничать с полицией и «тайны мадридского двора разводят».
- Так и сказал?,- покачала я головой,- начитанный какой! Ну, а вы что?
- А что мы? Разъехались во втором часу ночи, а сегодня менеджер в шесть утра позвонил и вызвал в ресторан. Как выяснилось, вызвал вообще все смены. Вот мы тут с восьми утра и топчемся, друг другу мешаем. Все перепуталось, уже никто не знает, кто и когда работает. Велел никому не расходится, сейчас завтрак закончится и опять разъяснительная беседа будет. Вроде бы кого-то собираются и в полицию вызывать, следователи из Калининграда приехали.
-А вы откуда знаете, что они приехали?
- У одной из горничных сын в «Розе ветров» работает, он их столик сегодня утром обслуживал, слышал о чем говорили.
- Быстро у вас информация расходится! Утро только началось, а полгорода уже в курсе событий.
- Так это у вас, отдыхающих, утро только началось, а те, кто по работе завтракают рано, плотно и долго, а если разговаривают не стесняясь, то понять можно зачем приехали.
-Ладно, девочки, спасибо за информацию. Вы держитесь, но с полицией не упрямьтесь. Если и правда не несчастный случай, то им помочь надо. Мало ли что нечаянно видели или слышали, полиции сейчас все может пригодиться. Идите, а то директор увидит и опять нервы вам трепать будет. Хотя его тоже можно понять - кому полиция в ресторане понравится.
- Да он уже заглядывал, видел, что мы с вами говорим.
- Скажите ему, что я долго расспрашивала про расписание автобусов на Косу, что сама без экскурсии хочу съездить, а вы объясняли, что так нехорошо и может быть опасно на дюны одной залезать.
- Не переживайте,- усмехнулись девчонки,- уболтаем.