Сказка про набожность

В одном известном городе, название которого я позабыл, градоначальник был очень набожным человеком. Или же усиленно изображал набожность.

Каждое воскресенье он посещал церковь, ставил свечку себе за здравие и неумело крестился. Но на колени никогда не опускался – еще чего не хватало! Зато на коленях перед градоначальником стояли божьи шаманы.

Но свободные граждане, как и градоначальник, на коленях не стояли тоже - по той простой причине, что по воскресеньям их в церковь не допускали. Им и на улицу запрещали выходить. Снайперы на крышах домов строго следили за порядком.

А вот по понедельникам божьи шаманы отыгрывались на свободных гражданах: и на колени ставили, и всячески унижали, и плевали в лицо, и даже били. Свободные граждане воспринимали это без возражений: так угодно богу.

И жалели лишь о том, что в это время не было рядом с ними истинного святого – градоначальника. Ему они готовы были облизывать ботинки.

Строго соблюдал градоначальник божьи заповеди. Например, «не убивай». Публичные казни, конечно, в свободном городе проходили регулярно, но никого лично градоначальник не казнил, а лишь отдавал приказания. Но палачи могли и не исполнять эти приказы.

Еще градоначальник с балкона своего дворца стрелял по прохожим, но не уточнял, убил ли он кого или только ранил.
 
Опять же, свободные граждане сами виноваты: зачем подходить так близко к дворцу? Может быть, это и не свободные граждане вовсе, а потенциальные диверсанты. Так что со стороны градоначальника это была необходимая оборона.
Опять же, в заповеди сказано «не убивай», а все эти казни и стрельба с балкона – не убийство, а утилизация отработанного материала.

Или «не кради». Градоначальник не воровал. Воровали его подчиненные, а потом приносили деньги градоначальнику.

Да и потом: бюджет свободного города – это фактически деньги градоначальника, а потому о каких кражах может идти речь?

Не было и такого, чтобы градоначальник возжелал жену ближнего своего. Жены ближнего сами рвались в постель градоначальника.

Бывало иногда, что градоначальник мог возжелать детей ближних своих, но так ведь родители не возражали!

А заповедь «не сотвори себе кумира» - это вообще смешно! Градоначальник сам был кумиром.

Градоначальник даже готов был подставить вторую свою щеку, если кто-то ударит его по первой, но кто же осмелится ударить?

И настолько градоначальник стал авторитетным человеком в вопросах религии, что даже главный божий шаман ходил к нему на консультацию. Подползая к градоначальнику на коленях и поцеловав ему руку, главный божий шаман спрашивал: «Обязательно ли держать пост в постные дни?»

«У кого денег нет, пусть держит. А у кого деньги есть, то зачем?» - отвечал градоначальник.

И главный божий шаман отползал очень довольный. Деньги у него водились.

Или другой вопрос: «Можно ли пить на Пасху?» И ответ градоначальника, который привел в восхищение свободных граждан: «Не только можно, а нужно! Что же мы, нехристи какие?»

Так что отношения с богом у градоначальника сложились практически идеальные. И лишь одну заповедь не мог и не хотел соблюдать градоначальник – «не прелюбодействуй». Когда он, отмолив все свои грехи, возвращался из церкви, наступало время разговения: во дворец привозили стриптизерш, после чего их чарующее искусство плавно переходило в оргию.

Любил градоначальник похвастаться своими бицепсами, стриптизерши их трогали и приходили в восторг: как камень! Ниже пояса речь о камне уже не шла, но все равно что-то да получалось. На то он и градоначальник! И на то они профессиональные стриптизерши!

Часто на мероприятия приглашались заместители градоначальника и их жены, все, как на подбор, молодые и эффектные.

Более того – еще и эффективные, в чем градоначальник при личных проверках не раз убеждался.

Каждый заместитель смотрел на «личную проверку» его жены с большим волнением, мечтая о том, чтобы жена родила ему сына, похожего на градоначальника. Это обещало большие преференции.

Но «не прелюбодействуй» - это была неправильная заповедь, еще в древние времена придуманная врагами из Чужого мегаполиса, чтобы сбить свободных граждан и лично градоначальника с правильного курса.

И решено было (почти единогласно, между прочим!) за такую праведную жизнь еще при жизни причислить градоначальника к лику святых. Правда, некоторые божьи шаманы не самого высокого ранга, но которые по недоразумению продолжали упрямо верить в бога, пытались возражать, но их быстро переубедили. Даже казнить никого не пришлось – хватило плетей.

Это, однако, была не совсем правильная канонизация: какой святой, если он еще жив? Чтобы стать настоящим святым, градоначальнику требовалось помереть, но он прекрасно понимал: едва он протянет ноги, его моментально расканонизируют, а иконы с его ликом сожгут.

И градоначальник настойчиво продолжал коптить небо назло всем своим врагам и друзьям.