холодилин ручей... топонимика...

окраина…
поэзия, настроение, лад, вдохновение…
люди у дворов и во дворах заняты хозяйственными, осмысленными делами
без спешки, без суетливости;
здесь запросто могут заговорить с прохожим, основательно предполагая, что незнакомый прохожий озадачен теми же проблемами, что и хозяин или хозяйка дома;
здесь ребятишки здороваются с незнакомыми людьми, как со знакомыми;
то есть здесь все друг про друга всё знают;
впрочем, патриархальный уклад исчезает прямо на глазах,
скоро-скоро и не останется;
дома, стильные дома и традиционный быт ушедшей эпохи доживают свой век; ещё немного – и прежнее уйдёт, исчезнет без следа, и будет новая жизнь, которая скоро ли долго ли, но тоже перейдёт в иное…

по окраине пройти, словно вернуться в прошедшее,
по крайней мере, ощутить вкус на губах ушедших дней;
люди копошились-колотились, горевали и радовались, растили детей, стремились в завтра, к лучше обихоженной жизни;
их нет, и их дети, и новые люди так же устремляются к лучшему,
полны надежд и мечтаний, строят, более удобную, как им кажется, устраивают житие и бессознательно верят, что вот это всё – на века…
пройтись по окраине в межсезонье, когда в Широкий дол не пройдёшь, а в Точильным всё только ещё только снег убирать, - есть время…
есть время пройти по окраине, помянуть, вдохнуть…
есть ещё, есть палисадники серебристые и ветхие  ворота,
есть дома неопалубленные из темных брёвен, голубые наличники с серыми оконными рамами; есть выветренные, вымороженные, высветленные дощаные заборы, есть тихая размеренная жизнь, полная трудов и размышлений…
пройти по окраине – остановиться в суматошности и выйти за её пределы…

день пасмурный, день тусклый и угрюмый,
на обочинах дорог большие завалы грязи, смешанной со снегом;
снежное истаивает, пропадает, а неказистое и мусорное выползает, проявляется…
пойдём по ручью…

пойдём;
пойдём
через Козинский мост, потом в горку подняться и свернуть с дороги на тропинку, спуститься в Холодилин дол к ручью;
когда-то по склонам и взгоркам росло много липы, пчеловод Холодилин поселился; о липе и помину нет, а памятка о пчеловоде – ручей и дол;
ручей почистили от цивилизационного мусора, привели, хотя и не в божеский, но в человеческий вид;
«художкой», с ребятами мы ходили сюда на пленэр,
но было не до созерцания, а вот сейчас вдвоём,
ничего не загадывая, и никуда не опаздывая,
и без всяких целей и задач…

странно то, что день продолжается пасмурностью, дорожка-тропинка вдоль ручья где какая: где подтаяла, где превратилась в грязное месиво;
если взглянуть сугубо практически, и без всяких чувств –
что кругом – бедность, убогость, кто во что горазд, а даже если и новое строительство – та же убогость только наоборот;
но разве важно это? мы идём – вдохновение в нас,
волнение, чудно так идём – почему?
шум ручья, плесканье и журчанье, ворчанье и бормотанье, музыка ручья сопровождает нас;
вот эта музыка, самое обычное движение воды, весенней воды, ещё не вошедшей в полную силу, нас так завораживает, утишает,
навевает светлое, весеннее воскрешение…

музыка – чудо и тайна, мы её слушаем…
любуемся и старой банькой, и забором, который вот-вот на тропинку зайдёт и к самому ручью спустится, любуемся прибранными ещё осенью огородами, старинным, чудом сохранившимся колодцем, работящим людом, который
который так старательно убирает дворы и около дворов;
была в той, уходящей, ушедшей жизни мера,
мерная была жизнь, и мы сейчас идём мерно,
ничего не загадывая, и никуда не опаздывая,
без всяких целей и задач…
и ручей, бурливый, громкошумящий, всё же чем-то схож с теми старинными часами-ходиками, которые у бабушки так же мерно,
никуда не спеша и ничего не загадывая, так же отмеривали неостановимое время… тик-так…тик-так…тик-так…

есть по Холодилину ручью затаённые, как в детстве, сказочные уголки;
вот дом к самому ручью подошёл;
палисадник и забор с северной стороны тропинку  совсем сузили,
чуть оступишься и в ручей шагнёшь;
три окна навстречу солнцу;
дом с подклетом, высокий, весело глядит;
и шум ручья здесь совсем родной, домашний…
хорошо дремать под его журчание…
словно здесь райское житьё, здесь правильная жизнь…
рукодельные мостки к домам – трогательны и щемящи…
много, много здесь возвышенного, светлого;
в самой неказистости и убогости – поэзия…
странник-пустынник в рубище, ветхий –
а сколько мудрости…

мостки и мосточки, заброшенные колодцы, остовы изб, серые крыши, ворота и калитки, скамейки у палисадников, камни, обширный склон, тёмная гора, дороги,  проулки и улицы…
да, были люди…
по тропинке, слушая шум ручья…