Старуха и котлета

Старуха и котлета

Солнце падало сквозь пыльное стекло в комнату. Казалось, что на полу рассыпаны золотые крупинки. Вера Ивановна подошла к окну, открыла створку окна, стала видна яркая свежая зелень на деревьях. Майский день был удивительно теплым. Еще вчера моросил дождь, а сейчас кажется, что середина лета наступила.
- Что-то особенного хочется, - подумала она, открывая дверцы шкафчика. – Наверное, блинчиков хочется.
Особенных блюд Вера Ивановна не имела привычки готовить. Но иногда даже пироги могла испечь, но больше для друзей на даче, а дома, чтобы не устраивать лишней возни жарила блины. Хоть и была Вера Ивановна чуть полновата, но от мучного не отказывалась, но не злоупотребляла плюшками и тортиками.
- Нет муки, - сама себе сообщила Вера Ивановна.
Магазин был от дома, где она жила был близко. И ста метров не пройти. Там и раньше располагался магазин, только в него почти никто не ходил, хотя полки были чем-то все же заполнены. Там было два охранника, два кассира, два продавца, которые что-то с полок снимали, а потом что-то новенькое ставили. Еще уборщица между рядами мелькала с тряпкой. Что-то отмывала, хотя посетителей всего-то была пара, включая Веру Ивановну. Теперь же в новом магазине покупателей было не счесть. Охранник один у экрана компьютера, кассиров два, продавцов два, теперь на полки, которые быстро освобождались от товара, ставили другой. Вера Ивановна стояла у полки с пакетами муки.
- Два килограмма муки будет многовато, - бурчала она себе под нос, когда почувствовала, что ее толкнули железной тележкой.
Обернулась Вера Ивановна, чтобы посмотреть на того, кто ее задел. Не собиралась никого упрекать, а решила отойти подальше, чтобы не мешать другому покупатели.
- Ах, как я неосторожно, - тихим, но ясным голосом произнесла старуха, которая и держала огромную тележку, которой и задела Веру Ивановну.
Старуха была роста среднего, то как-то вжимала голову в плечи, что казалось роста небольшого. Волосы с сединой выбивались из-под вязанной белой шапочки, тоненькой, которую в теплый день надеть можно, чтобы от горячего солнца спрятаться.
- Вот в этих пакетах мука хорошая, хоть пакет и серый, но главное, что мука отличная, - дала совет Вере Ивановне старуха.
Но Вера Ивановна краем глаза увидела, что на полку у стены выставляют торты, коробочки с пирожными. И не отвечая старухе туда и направилась
- С мукой возни еще сколько, а тут уже все готовое, - решила она.
Выбрала же Вера Ивановна не торт, а коробку с разными маленькими словно игрушечными, пирожными. Только протянула она руку к полке, как услышала голос старухи.
- Подумайте, как это дорого, - произнесла назидательно старуха, словно видела перед собой неразумного ребенка.
Смотрела старуха на Веру Ивановну так приветливо так открыто, что хотелось ответить ей спокойно и по-доброму.
- Хотелось блинчиков, но решила упростить все, устроить маленький праздник лени, отдыха, - ответила Вера Ивановна, улыбнувшись незнакомой старухе.
- И у меня сегодня праздник, - подхватила та тему праздника.
- Видите, у нас наступил праздничный день, - подчеркнула важность события Вера Ивановна. - А у вас какой праздник?
Этот вопрос задала Вера Ивановна, неожиданно для себя. Ни с кем в магазине разговаривать ей не хотелось, но вопрос появился и по виду старухи, можно было понять, что ей хочется на вопрос ответить тут же.
- Вы торопитесь? – старуха заглянула в маленькие черные глазки ожидаемой собеседнице. – Отойдем на минутку.
Они переместились к полке, уставленной готовой едой, в мелких прозрачных коробочках. Тут и салаты овощные, и рис с кусочками мяса, и морковка по-корейски.
- У меня сын уехал на два дня, помочь на даче знакомым, там и заплатят и накормят - тут же сообщила старуха. – Вот и праздник.
- Он вас обижает? – проявила участие Вера Ивановна.
- Нет. Просто он мало денег получает, нам трудно, - пояснила старуха. – Вот смотрите, что я купила.
Посмотрела Вера Ивановна на содержимое корзины. Ничего особенного не увидела. Коробка с фаршем, пара огурцов в полиэтиленовом пакете, пачка масла, пакет с майонезом, и пакет с мукой, небольшой, а тот, в котором килограмм.
- Вот для котлеток все взяла, еще картошечку молодую куплю, полкило, мне хватит, -
Серо-голубые глазки старухи посветлели, и далекий радостный блеск их осветил ее серое личико.
- Приду домой, котлетки поджарю, картошечку отварю, селедочку порежу. Селедочка в холодильнике лежит, немного, но еще есть. Еще оладушки поджарю, не блины, в оладьи, больше мне они нравятся.
Казалось, что старуха перестала видеть собеседницу, смотрела вроде бы на нее, но словно через прозрачный предмет.
- У вас что сын еду забирает?
- Нет, он хороший, стараюсь ему все отдать, потом уж себе, - в голосе старухи звучала забота. – Он был таким хорошеньким мальчиком, голубоглазым, добрым, без мужа его растила, и на работе старалась, и дома все чистила, гладила, для родненького старалась. И учился хорошо, только пугливый был, вырос большим и сильным, но какой-то страх в нем жил. Никому не возражал. Женился, правда, поздно, но жена быстро от него ушла, тесно ей было в нашей маленькой квартирке. Но ведь мы же живем.
Слушала Вера Ивановна старуху не перебивая, хоть она и не видела сына старухи, но представлялся он ей не голубоглазым высоким мужчиной, а рыхлым и противным, который не беспокоится о том, что мать ест, что делает. Старуха еще продолжала что-то говорить, но Вера Ивановна искала такие злые слова, которые нужно было бы сказать такому сыночку. У матери которого наступает тогда праздник, когда она может одна без него вдоволь поесть.
- Еще же картошку не взяла, - произнесла старуха и сорвалась с места.
Старуха исчезла, а Вера Ивановна тихонько вышла из магазина. В руках у нее не было ни пакета с мукой, ни торта в высокой коробке, ни маленьких пирожных, которые она хотела купить, чтобы устроить себе маленький праздник.
Короткий путь к дому превратился в длинную дорогу. Она знала, что образ этой старухи теперь поселился в ее памяти, и периодически будет появляться.