Колдун и его гостья. Глава 16

Я просто вытянул из четверки всю энергию, лишив псевдожизни полностью, растеклись лужами. Теперь попробуем на вкус преграду, насколько окажется серьёзной или не серьёзной. А ведь немалый заряд затратили на её поддержание, поглотил изрядно, а нисколечко не ослабла. Но, просто выпустим излишки, нанеся удар по барьеру, опять повытягиваем. Подозреваю, что кто-то просто решил познать весь размер моей мощи, ну, пусть любуется, мало точно не покажется. Меж тем, после пятого или шестого залпа, четвёрка объявилась, на этот раз, лично, доспехи полные, дорогущие, один с мечами, которые подле рук вращаются, второй с массивным щитом, прикрывающим все тело, каплевидными, третий с двулучным арбалетом, четвёртый с булавами. Встали в боевую стойку.

Из барьера вражеского тут же энергию взял и обрушил на соперников струю пламени. Щитоносец остальных прикрыл, прочие за его спиной спрятались, потом арбалетчик выстрелил, двое атакующих ринулись вперёд. Наверняка, их латы защищают от вампирских трюков, но не справятся ли простые чары? Я воспользовался изобретением Мари, но создал миниатюрных чудовищ-глистов, не в мозгу наседающих, убивать, пока что, не собирался, а в желудках. Трудно драться, когда живот болит. Трое как-то справились, а вот тип с буллами согнулся в три погибели, или притворился, дабы я его счёл не опасным. Не все вышло, как задумано, но соперники не совсем уж неуязвимы для чар.


— Какие подлые приемы, — воскликнул воин с щитом, ускорился с помощью чар, очутился подле меня и попытался прижать к барьеру, надеясь сжечь об него.


Но я достаточно энергии высосал и на вражескую преграду наложил свою чуть дальше рывком погрузился в неё, таща соперника за собой. Его щит немедленно начал плавиться, как и латная рукавица. Соперник завопил от боли нестерпимой, но рано выпускать, вот живая плоть обнажилась, пусть и поджаренная, тут же воспользовался шестилучевой звездой, остальные трое пытались пробиться, вытащить союзника, но не могли пробиться, а я, находясь возле постоянного источника энергии, мог колдовать бесконечно. Наконец, жертва обмякла, лишившись магической силы полностью, подлечить обожженные части врагу и выкинуть его прочь. Высунулся наружу. Противники просто обезумели от ярости, накинулись, и сразу попали под замораживающий ледяной вихрь, оказались за точены во льду. Рывком освободились, разрушив преграду, мечник справился первым, накинулся, оказался схвачен и утянут под барьер, снова плавился доспех, оружие из рук выпало, можно лишить силы, вылечить и выбросить.


— Даже если ты нас одолеешь, пришлют других, сорок, четыреста, четыре тысячи воинов! — воскликнул арбалетчик. — Просто показываешь неуважение к суду и усугубляешь свое безнадежное положение.


— А можно ещё усугубить? — поразился я. — То есть бывает что-то хуже лишения всего и вся, изгнания из родного мира и потеря магических способностей? Наверное, лишь смерть, только и без того буду обречён на скорую кончину, без вампирской подпитки, а раз так, терять-то и нечего. Реальнее доказать, мол, я из тех, с кем связываться себе дороже, вне зависимости от того, кто ты, отдельная личность, член ковена, магического рода или сообщества волшебников. Решил напасть, готовься к гибели, и, будь вы настоящими посланцами судей, уж догадались не снабжать меня источником силы постоянным. В сообществе не все безнадежные глупцы.


Один и тот же приём не мог работать постоянно, к сожалению, потому, я создал вокруг уцелевших сферы из энергии, да, разрушат мгновенно, но недостаточно. Воин с палицами вырвался первым, а у меня под рукой имелось изрядное количество расплавленного металла из доспехов проигравших, поднимаешь в воздух силой мысли, разогреваешь, накрываешь жертву и резко остужаешь, оказывается в стальном шаре, пока освобождается, из барьера вынес арбалетчик и тут же половины оружия лишился, меч свои я так же не для украшения носил. Конечно, тот, кто старается атаковать с расстояния, не самый храбрый воин, по ому, обезоруженный развернулся и попытался сбежать. Опять его заключаешь в сферу и рывком бросаешь на преграду над поместьем. Удалиться он не в состоянии, один барьер сквозь другой проходит, увлекая жертву, доспех плавиться и дальше, как в первые два раза. Меж тем, последний Враг избавился от стальной клетки и сразу его накрыла вторая волна горячего металла, голову и руки отдельно. Развернуть его, поднять в воздух и ногами прямехонько в барьер, после, лишить силы, вылечить, и вот проигравшие корчатся на земле, перепуганные.


— Ну, теперь правду давайте, кто вы и кем посланы, — потребовал я, — уверен, совет ещё и не думал собираться, вот и захотели добыть доказательств того, какой я опасный и плохой, да предоставить сообществу. Но, как можно видеть, не могу считаться агрессором, поскольку лишь защищаю свой дом, не преступник, презирающий суд, потому как такового ещё не было, а вы просто наглые самозванцы, позорящие имя посланцев. И да, никто бы не доверил миссию слабакам, не способным даже слабых заклятий продемонстрировать, да и как бойцы, так себе, посоветуйте тоскую кто барьер установил, снять его, потому как иначе, найду и хуже будет, мало не покажется.


Преграда вправду исчезло, смерилась порталом и из него вышел культист, только не из знакомых уже, а намного старше, и руны с символами на плаще золотистые, да и крупнее.


— Вынужден попросит прощение за эту мистификацию, — незнакомец поклонился, — должны были проверить, вправду ли ты сможешь с демоном бороться. Скажу по секрету, претендентов у нас было несколько, но остальные не справились. Кто-то оказался слаб телом, другие подчинились фальшивым посланцам, убоявшись противостояния со всеми чародеями разом, третьи пытались хитрить и юлить, тоже не принесло успеха. А ты просто разделался с соперниками, да ещё и почти разрушил преграду, кою поддерживали все чародеи культа, вместе взятые. Это было нечто грандиозное, признаю. Однако, демон многократно сильнее всех нас, вместе взятых, чтобы справится, потребуется священное оружие для каждого из поединщиков, тебе, Мари и Чистоте.


— А кто сказал, что собираюсь ими рисковать? — мои брови поползли вверх.


— Для чего, по-твоему, спутница половину силы получает, каждый раз? — собеседник пожал плечами. — Одному в такой схватке делать нечего, сгинешь. И твои девочки потом тоже умрут, но уже бесполезно и не сумев даже посопротивляться. А так имеют больше шансов и выжить, и выиграть. Будешь слушать все о зачарованных предметах или продолжишь спорить? Просто помни, что я знаю, о чем говорю, отвечаю за каждое слово и заинтересован в победе добра над злом. Итак, первая вещь, это Блестящий Меч. Немного одноразовая вещь, создаёт вспышку света грандиозную, демона она не спалит, к сожалению, лишь ослепит и ослабит. Но, советую оставить эту вещь на конец боя, дабы выжечь все останки твари, от греха. Хранится он у двенадцати рыцарей правосудия. Такие любители истреблять нечисть и нежить, сумасшедшие фанатики, но свое дело знают. Одолеть совсем не просто и артефакт без драки не отдадут. Да, носят антимагические доспехи и оружие, потому, будь осторожен. Дальше, идёт арбалет полного разрушения. Его болты наносят ужасные повреждения, обычного смертного убивают сразу, первым же прикосновением, любую скалу, крепость или доспех разрушают, да и демону они могут причинить боль. Эта вещь сокрыта на дне зачарованного озера, охраняемого двумя кровожадными чудовищами, почти неуязвимыми. Третий предмет, рог предназначения. Призывает на помощь всех, кто способен сражаться, на сто миль вокруг, и заставляет атаковать врага. Сокрыт в полуночной башне, которая появляется раз в месяц, на две минуты, в определенном месте, конечно, ночью и при полной луне. Не успел забрать, а башня станет сопротивляться отчаянно, и на месяц стал пленником.


— Ну, рог наименее полезен, — я поморщился, — получится, что с демоном бьются не трое избранных, как должно, а невинные из местных, с риском для жизни, а жертвовать кем-то уже нехорошо. Остальным, так и быть, займёмся, но, если вы умеете создавать такие мощные барьеры, могли бы и в битве помочь.


— Так и планируется, — кивнул сектант, — окружить портал, через который демон проникнет, дабы он не разрушал ничего извне, и ни одна его частица не выбралась, иначе, из неё целый монстр вырастет, да ещё сильнее и более злобный нежели павший. Именно так половина миров и пали, уничтоженные тварью. Не смотря на предупреждение, кто-то какую-то каплю упустил, а потом уже не хватило сил и здоровья на повторное сражение. Просто запомни мои слова и постарайся не допустить ошибки. А теперь, прощай, нам надо отдохнуть перед предстоящей схваткой, крепко всех измотал. Перед четверкой не извиняйся. Это просто преступники, чей разум промыли и внушили определённые идеи. Коли не верили бы в них искренне, ты обман распознал. Да и дрались бы не так упорно, до последнего.


— Какие же вы коварные типы, — я сплюнул, — с кем приходится иметь дело ради спасения мира. Убирайте преграду, да поскорее.


Наконец, смог вернуться, встречала только Чистота, почему-то, сразу забеспокоился, куда соратница делась.


— Где Мари? — спросил я, сжав кулаки.


— Так ты четверых магов победил, — напомнила девочка, — соответственно, такое же количество грехов пробудилось. Сейчас сидит в твоей сокровищнице, на горе с золотом, в обнимку с одним из сундуков, страстно целует твой портрет, заедает все примасами из склада, молится без перерыва, не прекращая иных занятий, и пытается вспомнить все, чего я из её разума стёрла. Забывчивость и несобранность, оказывается, тоже грех. От лени и следа не осталось, так вышло, остальные страсти превозмогли.


— Даже не знаю, хочу ли я её сейчас видеть или нет, — я покачал головой, — слишком безумна. Одно радует, список грехов закончился. Скорей всего. Ладно, надо передохнуть и отправляться на поиски трёх сокровищ, способных помочь в битве с демоном. В рог трубить не умеешь, случайно? Хотя, в зачарованный, наверное, любой сможет, чай не музыкальный инструмент.


— Да наша мама все одно все себе заберёт, что не принеси, из жадности, — малышка хихикнула, — и меня отпускать не хотела, типа, тоже имущество, но пообещала привести тебя, то есть, закончить коллекцию, и то небось, трясётся. Вот хорошо мне, почти лишена эмоций, потому как мало в чем нуждаюсь, наверное, есть лишь любовь, ненависть и голод, и как-то все. Слушай, тут сейчас будет не очень весело, не возьмёшь с собой, пожалуйста.


— Только не на первое противостояние, — я покачал головой, — придётся иметь дело с двенадцатью убийцами в антимагических латах, ты и. Ничего сделать не сможешь точно, а вот они порубят с удовольствием и не посмотрят на миленькую внешность, присматривай лучше за мамой, дабы лишнего не натворила, она меня просто пугает своим изменениями. Даже подумываю о том, чтобы разделить её обратно на две половинки, как раньше, и лишнее немного уничтожить. Не поверишь, когда встретились, такой ангелочек была миленький. А теперь какая-то помесь всех пороков имеющихся, с коими ещё и не справляется, к сожалению. Не самый лучший вариант для начала семейной жизни. А ты не сможешь глобальнее с памятью поработать, дабы забыла все до пробуждения первого греха?


— Разве от этого желания исчезнут? — кроха пожала плечами. — Просто не будет понимать, чего с ней творится и сойдёт с ума ещё больше. Я что делаю? Стираю всякие безумные мысли и теории, порождённые воспалённым воображением, чтобы не ревновала, не обвиняла нас с тобой ни в чем, а ведь, в какие-то моменты воображает любовниками. Как будто ты из тех нелюдей, способных позариться на маленького ребёнка. Не говоря уже о том, что я не человек, и нет способностей размножаться, не нуждаюсь, просто не умираю и все. Попытки изнасилования были, конечно, особенно, когда в тюрьме сидела, мне кто только на пути не попадался, но тщетные, просто некуда. Я таких мерзавцев осмеивала, прежде чем голову оторвать. Продолжу и дальше так маму лечить, но придумай и сам, как бы ей избавиться от недостатков. Люди же как-то это делают?


— В основном, есть два способа, молиться, медитировать, вера прекрасно помогает, а раз религиозный фанатизм тоже присутствует, им можно воспользоваться. Второй метод, это некое событие ужасное, убеждающее в тщетности бытия и бессмысленности пороков. Скажем, если жадину лишить всего вообще и бросить где-то в пустыне или на острове, возможно, он изменится, потому как все его капиталы, из чего бы не состояли, окажутся бесполезны. Но, не всегда получается. Или если распутнице отказывать, в её желаниях, именно потому, что недостаточно чиста, и делать это станет наиболее желанный объект страсти, то... Но, тогда есть риск, что обидеться и начнёт мстить, так ничего и не поняв. Потому, вера надежнее всего. Только тебе о таком говорить маме смысла нет, авторитет нулевой, да и сама нечисть или даже нежить. Все одно, как если бы людоед начал рассказывать о вреде мясной пищи и преимуществах растительной. Над ним бы просто посмеялись и пропустили слова мимо ушей. Пошли, попробуем, но, чую, будет трудно. Кстати, не испугались, когда вас изолировали?
— А дяди в плащах нас предупредили, — кроха подмигнула, — мол, или ваш папа докажет, что он вправду великий герой, или в покое оставим навсегда. Но, я в тебя верила. У демона точно должна быть вкусная память, мечтаю её отведать, представляешь, сколько разных измерений он посетил и уничтожил? Потому, совсем не хочется пропустить схватки с ним. Пошли, как раз займёшь свой разум немного, дабы не волноваться о предстоящих походах за сокровищами. Возможно, повеселишься чуточку.
— Да веселие такое себе, — я покачал головой, — предпочёл бы избежать подобного, коли получится, но нельзя. Тем паче, как я безумице арбалет доверю, самому же в спину боли и вгонит, а раны совершенно ни к чему, мягко говоря, так и помереть не долго.
В общем, отправились в сокровищницу, а там тот ещё вид. Сумасшедшая вообще все, чего в замке было, мебель, снаряжение, всевозможные предметы, то, что не было намертво вмуровано в стены, даже створки окон, дверей и ворота сложила кучей, устроилась на верху у горы, обняла самый красивый из сундуков и лобызала мой портрет в рамке с жаром, заслуживавшим лучшего применения.
— Так и чего это у нас тут такое творится? — поинтересовался я, не зная, злиться ли, пугаться или смеяться.
— О, вот и ты, — девушка буквально скатилась вниз и набросилась на меня, — проклятый грешник, смеющий использовать ужасную магию, мое имущество, умоляю, возьми прямо здесь, где точно не побывала ещё ни одна соперница. Ведь не откажешь же, разве, не верен и изменяешь с другими, вот с этой мелкой мерзавкой, притворяющейся ребёнком?
— Не изменяю, успокойся, мне некогда, — я оторвал от себя девушку, — вот называешь грешником, а сама, разве не предашься всем порокам разом, какие есть в мире?
— Виновата и ненавижу себя за это, — Мари всхлипнула, — накажи меня, пожалуйста, за это, отшлепай, а лучше, отхлещи кнутом.
— Я так не делаю, — я поморщился, — договоримся так, хочешь доказать силу своей веры в Творца и любовь ко мне, чтобы замуж взял и выполнил все желания распутницы, избавься от остальных пороков. Сейчас отправляюсь за волшебным мечом к злым рыцарям, где точно не встречу женщин, когда вернусь, чтобы вернула все имущество на место, все одно, оно твоё, как и я, вне зависимости от того, находится ли здесь или в другом конце замка.
— А если воры, или мыши сгрызут, или насекомые? — не сдавалась собеседница.
— Это же жилище колдуна, — я постучал себя пальцем по лбу, — сюда воры не попадут и не водятся ни насекомые, ни грызуны, лишь твой ушастый зверёк, но он ничего не портит без команды. И ещё, с Чистотой у нас ничего быть не может, она мне дочь приемная и вообще бесполая, просто выглядит так миленько, чтобы жертв обманывать, для питания. Инцесты и педофелия мне не по душе. Даже вампиры себе такого не позволяют. К тому же, в плане битв постельных, ты очевидно привлекательнее. Так что не ревнуй. В общем, чтобы, когда приду, вела себя тихо, скромно, всю дурь из головы выкинула, и лишь молилась за успех всего дела, понимаешь?
— А разве чародеям можно? — спросила напарница.
— Если ты не сатанист, не приносишь кровавые жертвы, не призываешь демонов и используешь чары лишь для добрых дел, почему нет? — я пожал плечами. — Странно было бы создавать отдельно существ с магической силой, магию, как науку, а потом это запрещать и проклинать. Вот со злыми чародеями, вредящими окружающим все понятно и однозначно. Зло есть зло. А добряки и нейтралы, иное дело. В общем, надеюсь, мы друг друга поняли. И не обижай мне малышку, она в маме нуждается, а то сотрёт память и внушим правильные вещи, как будто просто о них забыла, но тогда не получится духовного роста, окажешься недостаточно подготовлена для битвы с демоном. И арбалета волшебного не подарю. Хочешь таким владеть и мною заодно?
— Да-а-а! — выкрикнула Мери.


— Вот и расстарайся, — я поднял указательный палец вверх, — победа над собой есть самая сложная и великая. А я займусь чем-то попроще, банальнее, двенадцатью рыцарями.


— С ними не изменишь мне? — насторожилась сумасшедшая.


— Как ты думаешь, с демоном кого отправят биться, праведника или мужеложца? — я почувствовал, что начинаю сердиться. — Не может человек с противоестественными желаниями быть героем и биться с истинным злом. Ему просто духовной чистоты не хватит. И лично меня совершенно не интересуют мужчины, тем паче, религиозные фанатики. Не говоря уже о том, что они сами будут решительно против. Коли и захотят в меня чему-то потыкать, то осиновым колом или мечом. А от такого умирают, кто не в курсе, и удовольствие более чем сомнительное. И у них там не будет прислуги женского пола, максимум, лошади, но с животными я так же предпочитаю исключительно дружить.


— Тогда не задерживайся, ведь есть еще поселения с распутными крестьянками, таверны со служанками, города, да в мире огромное количество женщин, — ненормальная сжала кулаки, — может, ну, его, меч, сиди дома, рядом со мной.


— Ага, а в замке есть библиотека, и в ней книги, и они женского рода, а на кухне тарелки, а ещё, сундуки с одеждой, — я сделал большие глаза, — прошу, не заходи слишком далеко в своих фантазиях. Пока что, ты первая женщина, с которой я какие-то отношения затеваю, надеюсь, что последняя, потому нет смысла изменять, коли не делал сего прежде. А теперь прости, от тебя голова болит, пойду, отдохну пару минут, и в поход. Помни, о чем говорили. Не сделаешь, как прошу, выгоню из замка, на все четыре стороны, и доставай, кого пожелаешь, на стороне.