Лето-85. часть 3

        Юрий явно не ожидал моего звонка, он глубоко задумался: «Мне надо бы получше изучить массаж». Договорились, что я приеду недели через две. За это время он, наверно, активно тренировался в массаже и других техниках удовлетворения ненасытной госпожи. Со мной же в этот период случилось небольшое психосоматическое чудо.

        Когда мне было 14 лет, будучи на отдыхе под Новороссийском, я, поддавшись стадному инстинкту, решила залезть на скалу и спрыгнуть в море, как это делало большинство детей. Скала под водой была сплошь усеяна раковинами мидий, об острый край одной из которых я до крови порезала второй палец на ноге. Вероятно, какие-то микроорганизмы проникли в рану, и вскоре на порезе выскочило несколько отвратительных бородавок, расположенных в ряд. Не сказать, чтобы меня это очень напрягало, всё-таки они находились на ноге, между пальцами, и даже в босоножках их не было видно.  А мужчины, которые у меня до сих пор были, не особо интересовались моими конечностями.
 
        Но теперь предстояло совсем другое: Юрий, помимо массажа, обещал целовать и даже лизать мои ноги. Значит, он точно увидит мой дефект. И, конечно, ужаснется и выгонит меня из дома! Ну, то, что выгонит – полбеды, найду приют в комнате матери и ребенка. А вот как пережить эти минуты позора, когда он поймет, что я не та, не то, самозванка, недостойна… Чего недостойна, я не могла четко сформулировать. Но когда я всё это представила, меня обуял панический ужас: у меня поднялось давление, температура, стучало в висках, бросало то в жар, то в холод.
 
        Я не знала, что мне делать, билеты уже куплены, можно, конечно, позвонить, отказаться, сдать… Но как же этот прекрасный город, а я ведь ещё не видела его великолепные пригороды!
 
        Я решила не думать об этих бородавках и даже на пальцы свои смотреть перестала, ходила все эти дни в носках. Но накануне отъезда надо было принять ванну. И вот тогда я через силу, одним глазом заставила себя взглянуть на свой позор… И не поверила своему глазу. Открыла второй. Сомнений быть не могло – бородавки исчезли! Абсолютно. Ровная белая кожа с едва заметным  шрамиком от пореза. То, что тревожило меня четыре года и казалось вечным, бесследно исчезло за несколько дней. Поневоле поверишь в мыслящую Вселенную. Но тогда мне было не до философских рассуждений о том, что первично – материя или сознание.

        Гораздо более уверенная в себе я отправилась в Ленинград. Родителям сказала, что меня на недельку пригласила к себе на дачу Ленка. Родители меня никогда не контролировали, я вообще всем казалась тихой и скромной девочкой.

        И вот в самый пик белых ночей я оказалась на Московском вокзале, а потом на Московском проспекте, где жил Юрий. Бросила у него вещи, и мы поехали в центр. Юрий работать, а я гулять. Оставить меня одну в своей квартире он, конечно, не решился. Хотя его однокомнатная квартира была заполнена только книгами и альбомами по искусству.

        С погодой мне опять повезло – всю неделю было солнечно и даже жарко. Я отлично погуляла по городу, но ближе к вечеру начала волноваться и морально готовиться к роли властной женщины. Хотя и догадывалась, что миссия будет провалена.

        Юрий тоже готовился и не только морально: дома меня ждал праздничный ужин с вином, на столе стояла вазочка с цветами. Затем мы переместились на диван. Юрий рассказал историю про Эзопа. Я поняла, что это была его главная возбуждающая фантазия: умный, образованный мужчина, оказавшийся в рабстве у богатого, но туповатого семейства и вынужденный подчиняться жестокой и глупой женщине. Для меня эта аналогия могла показаться обидной, но я решила не усложнять и без того трудную ситуацию.
 
        Главная трудность состояла в том, что я никак не могла разбудить в себе зверя. Мизансцена была следующая: Юрий стоял на коленях и массировал мне ноги, а я должна была выражать свое недовольство. Со словами типа: «Ты всё не так делаешь, презренный раб!» пинать его ногами куда попало, а также хлестать небольшой плеткой. Но сказать такое взрослому, почти незнакомому человеку я не могла, пинки получались робкими и слабыми, а плетка едва касалась спины Юрия. Кстати, если бы у меня оставались бородавки, я бы действовала активнее, чтобы не подпустить его к своим ногам. Юрий решил, что я ещё не освоилась, может быть, завтра будет лучше. И мы легли спать на разных кроватях.

        Сразу скажу, что следующие вечера ничем не отличались от первого. Я так и не смогла достичь должного уровня агрессии, чтобы возбудить Юрия. Ну, не поднималась у меня на него ни рука, ни нога. И только в последнюю ночь, когда стало ясно, что своё мазохистское удовольствие он не получит, мы вяло и неинтересно переспали, как надоевшие друг другу пенсионеры. Но я всё равно почувствовала после этого облегчение. Всё это время я ощущала себя виноватой за разбитые ожидания и обязанной хоть как-то отплатить за гостеприимство.

        Однако это тягостное чувство, которое сопровождало меня все дни, не повлияло на восприятие Ленинграда. Я почти не спала из-за тревоги и белых ночей, поэтому уходила из дома очень рано, а возвращалась как можно позже. И вот когда я закрывала дверь Юриной квартиры и оказывалась в центре города, я испытывала настоящее счастье. Не имея никакого маршрута, не понимая ничего в архитектуре, я просто слонялась по улицам. Мне всё казалось красивым.
 
        В Эрмитаж в этот раз я не ходила во избежание встречи с очередным первертом. Зато в один из дней мы с Юрием пошли в Русский музей, и он провел для меня интересную и ненапряжную экскурсию. Ещё три дня я посвятила Петергофу, Царскому селу и Павловску.

        Особенно меня потряс Петергоф с его фонтанами, холмистым рельефом и близостью моря. Добиралась я туда на «ракете» от набережной Зимнего дворца, возвращаться хотела так же, но, придя на пристань, обнаружила, что последний катер уже ушёл. Мне и другим опоздавшим посоветовали воспользоваться железной дорогой. Но мне так не хотелось портить очарование этого дня банальной поездкой на электричке, что я решила остаться на ночь в парке, лечь на какой-нибудь потайной скамеечке, запрятанной в кустах, которых здесь было множество. До сих пор помню это ощущение счастья: я сижу на травянистом берегу у кромки Финского залива, низкое солнце освещает небо и воду, так спокойно и легко, и не надо никого пинать! Но через несколько минут откуда-то появился еще один катер, и пришлось возвращаться.