Несколько детских зарисовок

                Старые записи.Москва.
                Дочери 3,5 года.
                Летом летала в Ереван.


                Маленькая стюардесса

Дочь соорудила самолет из стульев, поставив их друг за другом в шеренгу, посадила плюшевых зверюшек, кукол и нас.
Заявила:
- Слушайте меня. Тюардесса такая бувает, - и гордо ударила себе в грудь.

Летим, значит, в сооружении из стульев – в «самолете».
Муж стал «баловаться». Отодвинул впереди стоящий стул под предлогом, что ноги не помещаются.

Дочь строго приказала ему покинуть самолет. Он стал отнекиваться, уговаривать:
- Мне страшно, я боюсь. Упаду…
Она, в свою очередь, стала успокаивать:
- Не бойся. Небо мягкое. Там облака. Там только испачкаться можно.
- Почему, Ануля? – спросила я
- Там тучи черные, грязные.

Муж все равно никак не хотел выйти из «самолета».
Не вставая с места, я протянула руку и взяла со стола бумагу, чтобы записать фразу Анны насчет неба. А она мне:
- Напиши, пусть его заберут в милицию. Там, высоко-высоко, в Ереване, остановка. Там есть милиция.
- Зачем же папу в милицию? – не поняла я.
- Не слушается меня.
- Может и тебя в милицию, когда ты не слушаешься? – решила уточнить я.
- Это другое. А в самолете нельзя.

Уже 9 часов. Пора её укладывать спать. Говорю:
- Ануля, пора приземляться, уже поздно.
А она:
- До позднего часа самолеты летают.
Начинаю уговаривать.
Наконец, она согласилась «приземлить» самолет:
- Он уже бежит по дороге.
Стоит рядом с папой в ожидании «остановки» самолета.
- Сейчас мы тебя в милицию. Там посидишь, пока мы полетаем.

И вот «самолет» останавливается. Анна, как стюардесса, важно приказывает:
- Каждому пассажиру, пошагай из самолета!
И так же повелительно, обращается к папе.
– Шагай!
От волнения из-за важности происходящего, она впервые употребила слово «пошагай».

              В логике не откажешь

Не успела постирать одежду дочки. Говорю ей:
- Ануля, завтра тебя придется без платья отправить в садик.
Она:
- Почему?
Я:
- Очень неаккуратно обращаешься. Грязные у тебя платья. Все будут смеяться, когда увидят тебя без платья.
Анна:
- Не будут смеяться, а будут сердиться на вас, что вы не приготовили мне платье.


              Как растут дети

Анна не ест, её не уговоришь. Я, не найдя других аргументов, говорю ей:
- Вот ты не кушаешь и не вырастешь совсем.
Она снисходительно мне, непонимающей:
- Вот и вырасту. Слюду пухну (делает глотательное движение) и вырасту.
Я, не понимая:
- Как же ты можешь вырасти без еды? Никакая «слюда» тебе не поможет. И вообще, что за слюда?
Анна:
- А что во рту бувает?
Я поняла, что она имела в виду:
- Слюна.
Анна:
- Да. Вот я буду глотать слюну и вырасту.

Март 1978 г.