С любовью из... Сеула. Глава 16

16
- А я тебя заждалась! – В комнате появилась Харин, при вид которой Джи Вона передернуло. Она и в обычной жизни не отличалась красотой, но сегодня превзошла сама себя. Свои чёрные волосы она спрятала под рыжий парик. Вместо домашнего костюма, сегодня на ней было ярко-красное платье, настолько короткое  и маленькое, что делало жену похожей на сосиску.
- Харин? Что за маскарад? Я слишком устал, чтобы участвовать в этом.
Подойдя к нему слишком близко, она прошептала:
- Муж мой, но тебе же нравится такое. Я сделала это всё только ради тебя. Посмотри, как я похожа на огонёк. Красное платье, самое сексуальное. Я всё изучила.
- Чего? Ты что устроила? – мужчина крайне редко выходил из себя, но сейчас поведение жены просто взбесило его.
- Ты вчера так много говорил,  - тихо вскрикнула она. Только для Джи Вона прошлый вечер был «чёрной дырой». – Всю ночь я слушала про девушку твоей мечты. Как она выглядит, что думает, что говорит, что только она для тебя идеал.
До Джи Вона наконец-то, стал доходить весь смысл этого маскарада. Соджу окончательно развязало ему язык и мозг, раз он всё рассказал жене о Лие.
- Послушай меня! Больше никогда в жизни не вздумай приставать ко мне с расспросами, особенно, если я в бессознательном состоянии. И ещё, она действительно лучшая, и ей нет необходимости применять на себя чужой маскарад. Громко хлопнув дверью, он вышел из комнаты.
***
Вся эта корейская история была, конечно, хороша. Да и он за столько лет привык, но какой русский откажется от сала с чёрным хлебом? Разложив на тарелке кусочки мёрзлого сала, чёрный хлеб, завершив прекрасный натюрморт стаканом соджу, прищурившись, Михаил только поймал вкусовой дзен, как раздался звонок в дверь.
- Прости! Надо было позвонить! Но так вышло, - сморщив нос, Джи вон добавил: - Что ты готовишь? Очень интересные специи, - и взгляд его упал на стол. – А это что?
- Еда. И, да, ты меня отвлёк.
- Прости. Просто нет сил находиться дома. Там жена такое устроила. Я ей видимо много чего рассказал, вот и чудит.
- Моё отношение к ней ты знаешь, и ничего нового я не добавлю.
- Я чего пришёл. Ключи оставил в студии.
- Хорошо, вот держи, - Михаил всегда помогал своему другу. Но сейчас его ждало сало.
- Я извинился. И что это за русская еда?
- Сало. Свиное. Хрюшек знаешь? Вот оно самое, солёное. Привёз из России. Хлеб чёрный, бородинский. Тоже из дома. Иногда хочется поностальгировать. Соджу только ваш. Ты выпьешь?
- Нет, мне супа хватило сегодня. Поэтому дегустацию оставлю на следующий раз.
Дома Джи Вон не появлялся уже неделю. Харин пыталась встретится с ним, звонила.  ответ от него был только один: - Извини, много работы, не могу разговаривать. Материнский инстинкт или проделки Харин, но мама стала тоже звонить каждый день. Всё ли у него хорошо, как семейная жизнь, и когда ждать их в гости.
- Мама, прости, очень много работы. Концерт на концерте.
- Я просто беспокоилась. И Харин (конечно, куда без неё). Она звонила мне. Жаловалась, что ты уделяешь ей слишком мало внимания.
- Единственное, что может Харин — это жаловаться. И если бы она себе занятие, чтобы заполнить своё свободное время, было бы намного спокойнее.
- Сын, будь с ней поласковее. Может, что и получиться.
- Может. Мама, ты прости, но мне надо бежать.
Он не лукавил. Помимо записи на студии и записи телевизионных шоу, продюсеры у устроили ему гонку концертами.  После которых, основным его желанием стало просто упасть на кровать и уснуть.
Звонок от тестя застал его, не сказать, что врасплох, но в самый неподходящий момент. Дело в том, что он снимался в телевизионном шоу. И длилось это уже четыре часа, и половины материала ещё не было отснято. Телевизионщикам было интересно показать новых звёзд с разной стороны. Как живут, чем занимаются и ещё куча вопросов.
- Твой тесть тебе раз пять звонил, - сообщил ему Михаил, как только Джи Вон вышел на перерыв. Пока девочка-девайс, как он их называл, пыталась поправить ему грим, Джи Вон созвонился с тестем:
- Добрый день! Прошу прощения, был занят на съемках.
- Я, конечно, рад, что ты так предан своему увлечению. Но просто ты слишком увлекся и забыл о своей жене. Также как и отец, Сан-Хун Ким, не разделял увлечений своего зятя. Более того, терпеть не мог, когда страдала его дочь. - Харин сказала, что ты практически живешь на работе?
- Да, слишком много накопилось дел.
- У нас в субботу семейный ужин, если ты помнишь. И я очень надеюсь, что твои дела и заботы не отразиться на нём. Моя дочь, твоя жена. И она, если ты не забыл, носит твою фамилию. Так вот, на ужин мне хотелось  бы видеть вас двоих. Твоих родителей я предупредил.
 - Отлично. Я передвину свой график, и буду на ужине.
Если смотреть правде в глаза, то все эти так называемые семейные ужины, он терпеть не мог. И с большим удовольствием на них не присутствовал бы. Если бы не Харин, и её ответственность за их брак. За такой короткий срок их семейной жизни, она нашла ключик управления своим мужем. Но и Джи Вон не давал ей расслабиться.
Ужин был назначен на шесть, и он откладывал звонок жене, пока стрелки на часах не показали четверть шестого.
- Добрый вечер, Харин!
- Добрый! Наконец-то ты соизволил позвонить.
- Женушка, твой тон не уместен при разговоре со мной. Чтобы ты не делала, какие бы попытки не предпринимала. Про ужин я помню, и буду там ровно в шесть.
- Но, - Харин злилась. И не только на мужа, на всех в округе. Начиная от портнихи и заканчивая поваром.
- Давай без но. Сыграть очередной спектакль перед твоими родными, мне ничего не стоит, а вот тебе стоит задуматься. Сможешь ли ты выдержать до конца ужина?
На том конце стало тихо, и Джи Вон удовлетворённый, нажал кнопку отбой.
Ровно в назначенное время, Джи Вон прибыл в дом родителей Харин. Его родители уже были здесь.
- Добрый вечер! Надеюсь я вовремя.
- Добрый вечер! – отец Харин подош ёл и пожал ему руку. – Пока подают ужин, я хотел бы поговорить с тобой. Прошу нас извинить, - обратился он к остальным. О чём будет разговор, Джи Вон догадался, посмотрев на жену. Уже успела нажаловаться.
- Джи Вон, я не имею привычки лезть в личное, - начал мужчина, как только они зашли в кабинет. Он расположился за массивным столом, кивнув на кресло напротив. – Но Харин моя дочь. И мне очень тяжело смотреть, как она приезжает в слезах, жалуется на своё одиночество.
- Чёрт, - подумал Джи Вон. – Спокойно ей не живётся, а вслух добавил: - Уважаемый тесть, как вы правильно заметили, не стоит лезть в личное, тем более в жизнь меня и вашей дочери. Всё что случается у нас дома, наши семейные дела, и мы сами разберемся. Решение выдать свою дочь замуж, было исключительно вашим. Я был выбран, как подходящая партия, не более. Так? Ко мне какие претензии, если за столько лет, вы так и не научили её жизни, держали в коконе.
Сан-Хун внимательно слушал зятя. С одной стороны, это была его родная и единственная дочь. С другой, он действительно, слишком оберегал свою дочь всю жизнь. Но как не оберегать свой цветок? И выдавая её замуж, он рассчитывал, что и супруг также будет к ней относиться. Но Джи Вон не боготворил Харин, напротив, по её рассказам, был слишком холоден, дома был редко.
- Ладно, зять, пустое. Я тебя услышал. Пока оставим разговор между нами. Но очень прошу, присмотрись к Харин. Всё же она достойная жена. Появятся свои дети, тогда поймешь.
Дальше ужин проходил в более спокойной обстановке. Непринужденные темы разговоров, тихие замечания Харин, настолько тихие, что ему приходилось прислушиваться. Она сегодня была в ударе, как любил говорить Михаил. Постоянно обращалась к мужу, с полуопущенной головой. Как только приносили еду, а стол был сегодня очень разнообразным, первым еду подносила ему.
По взгляду, брошенному на своих родителей, Джи Вон видел, как они счастливы. Они сидели напротив них с Харин, и довольные наблюдали за ними. Как только семейство, после ужина, решило переместиться в гостиную, Исеул дёрнула его за рукав.
- Сынок, мы так счастливы с папой. Вы такие красивые.
- Смотримся, мама, не более. Решение о нашей совместной жизни, принимал не я, кстати, тестю сегодня я тоже сказал об этом. Поэтому ждать от меня влюбленных вздохов не стоит. Но это теперь моя жизнь, хоть и навязанная.
- Подожди, сын. Я не лезу в вашу жизнь. (Сегодня все решили указать ему на личные границы, видимо). – Но Харин иногда звонит мне, жалуется. Её тоже надо понять.
- Пойми и донеси это до родителей Харин.
Возможно, он был слишком груб с мамой, но то, что его как мальчишку отчитывали, причём не за его поступки, раздражало. После ужина, родители жены пригласили их остаться. По глазам Харин, Джи Вон видел, как ей хотелось этого. Нет, не порадовать родителей своим присутствием. Ей хотелось видеть заботливого мужа, при родных Джи Вон мало что говорил. Сославшись на работу, молодые отправились домой.
Всю дорогу Харин пыталась вывести его на разговор, но мужчина просто игнорировал её.
- Сколько ты меня будешь игнорировать? За что ты так со мной? – впервые он услышал в голосе жены нотки досады. Так знай, ты сам виноват, я твоя жена, а вздыхаешь и думаешь ты о другой.
- Думаю. И тебе советую прислушаться и жить. Да, мы с тобой муж и жена, да мы даже спим вместе и занимаемся сексом. Вот только не надо глаза закатывать, это нормальное слово. Найди себе занятие, хобби, чтобы не сидеть в ожидании и скучать.
Джи Вон нее знал, насколько смог достучаться и убедить Харин. Только с того разговора, она успокоилась. На всех публичных мероприятиях была идеальной. По совету мужа, она нашла себе занятие – стала тратить его деньги, и не просто на шопинг, услуги косметологов. Искала необычные, не всегда выгодные, ячейки в бизнесе, покупала акции, продавала, прогорала. Последним и самым крупным стала организация благотворительности. Ужины, завтраки, просто сбор людей – с одной целью – чтобы они открывали свои кошельки.
Джи Вона мало интересовала жизнь жены. Даже в связи с ее увлечениями, которые часто проходили у них дома. Он всё также занимался на студии, давал концерты, жил на квартире, и дома появлялся очень редко. Единственным условием для жены было — свести к минимуму его упоминание.