Глава 2. Встреча на заднем сиденье

Подъехал автобус. Школьники с шумом занимали места.    Малой прошел в середину салона, уселся и положил на соседнее сидение гитару. Сразу после него в автобус вошел  Длинный.
— Привет! — кивнул он Ветке, сидевшей на переднем сиденье.
  Ветка в ответ помахала и улыбнулась приятелю. Длинный уселся рядом с Малым.
   Дождавшись, пока все войдут, Кирюша влезла в автобус.  Модница в белоснежном спортивном костюме медленно продвигалась, провожаемая взглядами будущих одноклассниц, в основном одетых в старые треники и футболки.
  “Я никогда не смогу выглядеть так, как она”, — с завистью подумала Ветка, глядя на сестру.
— Какие девочки, — Малой присвистнул и подмигнул Кирюше, — разрешите познакомиться, Саня!
   Девочка сняла очки, посмотрела на веснушчатого мальчишку и рассмеялась:
— Наше вам с кисточкой!
— Москвичка, — Малой раскрыл рот, — во дела!
   Кирюша прошла в самый конец автобуса, уселась на свободное место рядом с Димкой и уткнулась в книгу. Её взгляд скользил по строчкам, словно пытаясь спрятаться от новых одноклассников.
   В этот момент в салон ворвался заспанный Валерка с фотоаппаратом на шее. Длинный, заметив приятеля, свистнул, привлекая внимание. Кирюша невольно подняла голову, встретившись взглядом с Валеркой. Его лицо озарилось улыбкой.
   Валерка пробрался к своим приятелям. Что-то прошептав другу на ухо, он показал пальцем в сторону Кирюши.
— Давай! — согласился Длинный.
   Валерка, Малой и Длинный пересели на задние сиденья и сели на свободные места рядом с девочкой. Их голоса звучали весело и звонко, нарушая спокойное течение утра.
— Это ты?! — заулыбался Валерка, приветливо глядя на Киру. — Мы снова встретились? Его глаза светились любопытством и дружелюбием.
   Кирюша оторвалась от книги и сказала:
— Ага. 
  Кирюша вновь уткнулась в книгу. Она погрузилась в другой мир, где герои жили своими страстями, где любовь была настоящей. Этот мир был для нее убежищем, куда она могла сбежать от реальности, полной повседневности и обыденности.
  Валерка же, напротив, наслаждался каждым моментом своей жизни. Его глаза светились радостью, когда он рассказывал о своих друзьях, о новых местах, которые посетил, о планах на будущее. Он был полон энергии и энтузиазма, готовый поделиться этим с каждым, кто оказался рядом.
 
   Подошедшая к автобусу запыхавшаяся рыжеволосая девочка в рубашке с поднятым воротником и короткими рукавами тащила в одной руке огромный чемодан, в другой —  кассетник. Как ни старалась Юлька успеть вовремя, все равно чуть не опоздала.  Ветка помогла подруге затащить чемоданище в салон со словами:
— Королёва, ну где тебя носит?
— Пока прическу сделала, пока накрасилась…
— А без штукатурки никак?
— Никак.
— Чуть без тебя не уехали,  — недовольно пробормотала Ветка.
— Подумаешь, — лениво махнула рукой Юлька.
— Опять из себя королеву строишь, — Ветка осуждающе посмотрела на подругу.
— Ну Вет, ну блин, — Юлька игриво улыбнулась и смахнула с рубашки несуществующие пылинки, — ну ты ж меня знаешь.
— Знаю-знаю.
   Ветка была в курсе всех обстоятельств жизни Юльки, а Юлька — Веткиных. Девчонки жили недалеко друг от друга и дружили с детского сада. Юлькины родители обожали дочку, и как могли баловали. У Ветки не было ни нарядной одежды, ни магнитофона, только дешевая коробочка с тушью для глаз, да гигиеническая помада.
   Юлька достала из сумки стеклянную бутылочку из под кетчупа и сделала глоток воды. Зажав бутылку между колен, вытащила косметичку. Взгляд Юльки упал на крошечное зеркальце, где отражалась ее сияющая улыбка.
— Хорош краситься, — в голосе Ветки появилось раздражение, — и так красивая.
   Но Юльке было неважно мнение окружающих. Девочка считала, что без этой тонкой линии помады ее лицо станет тусклым. Подводя губы, она тихо ответила:
— У меня губы сохнут.
— Целоваться меньше надо — фыркнула Ветка, откинувшись на спинку кресла автобуса
— Дура что ли?! — Юлька не удержалась и слегка покрутила пальцем у виска, выражая своё недовольство.
   Автобус медленно тронулся с места, оставляя позади шумный город и погружаясь в тишину пригородных дорог. Бутылка снова оказалась в сумке, а губы Юльки блестели от свеженанесённой помады.

    Валерка хотел сыграть в дурака с Малым. В тот самый миг, когда пальцы мальчика уже касались поверхности карт, словно из ниоткуда появился строгий силуэт учителя математики. Валерка замер, словно пойманный воришка, и поспешно спрятал колоду обратно в карман. Глаза учителя были суровы, как зимнее небо, и в них читалась неодобрительная мина. 
   Показался берёзовый лес, поле, опять лес, на этот раз смешанный, луг. Длинный с Малым вяло переговаривались.
   Валерка скучал. Его взгляд блуждал по бескрайним полям, где паслось стадо черно-белых коров, словно шахматная доска, забытая кем-то на зеленом ковре природы.
   Валерка почесал затылок, зевнул, покосился на Кирюшу, сидящую рядом с книгой в руках. Придвинувшись чуть ближе, он заглянул через её плечо и увидел знакомые имена, вспыхнувшие в памяти, как искры костра. Радость озарила его лицо, и он восторженно спросил:
— “Три мушкетера” что ли?!
   Кирюша взглянула на него, хмыкнула и снова уткнулась в страницы. Ее глаза скользили по строкам. Валерка поерзал на месте, бросив взгляд на открытую страницу. Пробежав глазами пару абзацев, он вдруг почувствовал, как захватывающая история тянет его за собой. Он попросил:
— Не переворачивай!
— Ты тоже хочешь читать? — удивлённо спросила Кирюша.
— Ну да! А что здесь такого? — ответил Валерка, чувствуя, как книга становится мостиком между ними, соединяя их миры.
— Ты же начало не знаешь.
— Как это не знаю, — возмутился Валерка. — Я фильм про мушкетеров с Боярским наизусть знаю.
— Правда что ли?
— А то. Пять раз смотрел. А еще, — Валерка загибал пальцы, — французские: “Четыре мушкетера”, “Четверо против кардинала”. И мультик. “Пес в сапогах”. Видела?
   К удовольствию Валерки, Кирюша оторвалась от книги и пропела:
— Жалким котам не понять одного...
— Наша дружба превыше всего, — с улыбкой подхватил Валерка.
    Кирюша посмотрела на соседа и засмеялась. В этот миг между ними проскочила искра понимания. Они начали читать вместе, погружаясь в мир отважных мушкетеров, дуэлей и интриг.

   В это время Юлька включила магнитофон, и салон автобуса наполнился мелодией. Голос певца, глубокий и проникновенный, заполнял пространство.
— Я вспоминаю, тебя вспоминаю, — пропела Юлька, чувствуя, как сердце забилось быстрее.
   Ветка, её подруга, присоединилась к пению, подхватив мелодию. Юля добавила громкости. Подруги начали импровизировать, добавляя свои строки к известной песне:
И скрылась из глаз
Под машиной “Камаз”.
   Эти слова вызвали у них заразительный смех. Но внезапно тишину нарушил строгий голос учительницы литературы:
— Королева, сделай потише! Ты что, хочешь, чтобы я оглохла от вашего Антонова?
  Юлька убавила звук, но музыка продолжала звучать внутри неё. Кирюша прикрыла уши ладонями и недовольно спросила:
— Из какого они класса?
— Да фиг его знает, — ответил Валерка, пожимая плечами. — Они с Вованом и Саньком в одном классе, кажется. —  А ты в каком: в “А” или в “Б”?
— Не знаю, — ответила Кирюша и подумала: “Надеюсь, что мы с Веткой окажемся в разных”.
  Магнитофон продолжал играть, а девушки продолжали петь, погружаясь в мир своих воспоминаний и мечтаний.
       Кирюша порылась в рюкзачке и достала оттуда бумажный кулек. Затем вытащила из него карамельку, аккуратно развернула  и положила в рот.
— А мне, — попросил Малой, вытягивая шею, словно голодный птенец.
— А тебе по губе, — фыркнул Валерка, играючи пихнув соседа кулаком под ребра. Малой в ответ едва заметно ударил Валерку по бедру.
— Угощайтесь,  — сказала Кира. 
   Валерка взял три штуки. Одну сразу отправил в рот, а две другие раздал друзьям.
— Кстати, меня зовут Вова, — Длинный потянулся через Малого и протянул руку.
   Кирюша испытала лёгкое волнение, когда их ладони соприкоснулись. Это было мимолетное прикосновение, но оно оставило след — лёгкий румянец появился на щеках Кирюши. Она поспешила убрать руку, пряча её под книгу, как будто пытаясь скрыть свою растерянность от посторонних глаз.

   Юлька обернулась и заметила Длинного, который протянул руку Кирюше. Заметив смущение новенькой, Юлька подтолкнула локтем Ветку, шепча ей что-то на ухо. Слова вылетали быстро, почти невнятно, но смысл был ясен: нужно действовать.
   Ветка напряглась. Её глаза метались между Вовой и Кирой, пытаясь уловить малейший знак, намек на то, что происходит. Сердце стучало быстрее, кровь пульсировала в висках. Она чувствовала, как воздух вокруг становится плотнее, будто кто-то невидимый затягивает тугие нити вокруг её горла.
   Ветка недовольно взглянула на Длинного. Вова подмигнул ей, но этот жест, который раньше вызывал улыбку, теперь казался насмешкой. Ветка ответила сердитым взглядом и сжатым кулаком. Внутри нее бушевала буря.

   Рядом с Кирюшей, около окна, сидел Димка — мальчик с грустными глазами. Молчаливый и сдержанный, он редко участвовал в общих играх и разговорах, предпочитая оставаться в стороне. Кирюша протянула руку с оставшимися конфетами в сторону Димки.
   Мальчик замер на мгновение, будто не веря своим глазам. Затем,  взял карамельку и, не глядя на Кирюшу, спрятал её в карман своей сумки.
— Почему ты не ешь? — удивилась Кирюша.
— Не люблю, — Димка слегка покраснел и опустил голову. Его пальцы нервно теребили край ветровки.
   Кирюша удивлённо приподняла брови. Как можно не любить сладкое? Это же так вкусно! Но вместо того чтобы высказать своё недоумение вслух, она лишь спросила:
— А зачем тогда взял?
   Мальчик замялся, но всё-таки нашёлся с ответом:
— В хозяйстве пригодится, — пробормотал он, избегая ее взгляда.
   Слова прозвучали странно и нелепо, и Кирюша решила, что за этой фразой скрывается нечто большее, чем просто желание накопить сладости. Возможно, Димка просто хотел сохранить этот маленький знак внимания, чтобы потом вспомнить о нём в трудную минуту. Или, может быть, он собирался отдать конфету кому-то другому, кто нуждается в утешении больше, чем он сам.
   Девочка улыбнулась и тихо сказала:
— Ну, если что,  у меня всегда есть запас ирисок.
  Димка кивнул, но ничего не ответил. Они снова погрузились в тишину, каждый занятый своими мыслями.   
— А помнишь, — раздался голос Валерки, — ты в детстве меня тоже конфетами угощала? У вас вазочка еще была такая синяя с белыми цветами.
   Кирюша повернулась и увидела лицо, такое же доброе и открытое, каким  было в детстве. Валерка сидел рядом, слегка смущенно улыбаясь.
— Точно, — ответила Кирюша, чувствуя, как улыбка сама собой появляется на лице. — А когда ели торт, ты отдавал мне розочки. Потому что не любил.
   Валерка кивнул, словно подтверждая её слова:
— Я и сейчас не люблю, — сказал он, и в его глазах блеснуло что-то вроде стыдливого признания.
   Кирюше внезапно захотелось узнать больше о нём, о том, кем он стал после всех этих лет.
— А это Бобрик, — Валерка  кивнул на Димку.
— У него что языка нет? — удивилась Кирюша. — И почему ты его по фамилии называешь?
— А как же его еще звать, Бобрятина? — насмешливо произнес Малой.
— Как тебя зовут? —  Кирюша повернулась к соседу справа.
— Дима, — прошептал мальчик и покраснел.
— Вот и познакомились. Кира.
       Автобус сбавил скорость и остановился.