Об этом бое в США молчали

Из истории Второй мировой войны известно, что в СССР больше всего было выпущено танков Т-34 двух модификаций – Т-34-76 и Т-34-85, а в США выпускали танки «Шерман», которые в большом количестве участвовали в боях после высадки союзников в Нормандии. Это танки относились к классу средних и уступали по бронированию и мощности орудий немецким тяжелым танкам «Пантера» и «Тигр».  Особенно это сказывалось во время столкновений на больших дистанциях.

Но пропаганда что в СССР, что в США усиленно внушала мысль обывателям, что танки Т-34 и «Шерман» лучше всех немецких танков.   Долгое время считалось, что в знаменитом танковом сражении под Прохоровкой уверенную победу одержали наши танкисты. Хотя сейчас можно сказать, что то сражение в лучшем случае для наших танкистов из армии Ротмистрова закончилось вничью. Потери танков с нашей стороны были ужасные, ведь им противостояли немецкие «Тигры».

И хотя таких крупных танковых сражений на Западном фронте не велось, есть один бой между немецкими «Пантерами» и американскими «Шерманами», который более многочисленные танки янки проиграли. Но об этом бое очень долго молчали. Так что же случилось в том бою в августе 1944 года?

Среди прочих американских дивизий, которые прорвали немецкий фронт во Франции, была 2-я бронетанковая дивизия генерала Эдварда Брукса. 3 августа одна из её колонн, которую возглавлял полковник Пол Дисней, получила приказ следовать в юго-восточном направлении через коммуну Сен-Севе-Кальвадос.

Пошли они ранним утром 4 августа, не подозревая о том, что в этой деревне, в густом фруктовом саду и на расположенной рядом ферме притаились в засаде две «Пантеры» из 2-й роты 2-го полка танковой дивизии Ваффен СС «Дас Райх». Они прикрывали местный перекрёсток дорог.

Фактор внезапности
Первая «Пантера» (№201, командир – оберштурмфюрер Йоахим Шломка) была замаскирована у самой дороги, вторая (№211, командир – штандартеноберюнкер Фриц Ланганке) – в 50 м слева от неё. А в 150 м, на возвышенности, находились окопы немецкой пехоты.

Оба танковых экипажа были многоопытными, прошедшими огонь и воду на Восточном фронте. Буквально накануне, 15 июля 1944 года у коммуны Сен-Дени, экипаж Ланганке смог подбить из засады сразу несколько «Шерманов» 3-й танковой дивизии США. Фриц Ланганке утверждает, что шесть штук.

Фактор неожиданности, при быстром нападении из засады, сыграл решающую роль и 4 августа. Был утренний туман. Разведка американцев «прозевала» замаскированные «Пантеры», и за это пришлось жестоко поплатиться.
Как только идущая по дороге колонна попала в зону досягаемости орудий, немцы открыли прицельный огонь и сразу подожгли три «Шермана». Остальные поспешно отошли назад.

Американцы и не поняли, кто по ним стрелял. Зато поняли, откуда. Они решили, что в саду и на ферме прячутся немецкие противотанкисты с 88 мм пушками, и накрыли этот сектор плотным миномётным и артиллерийским огнём.

После этого на поле боя появились два джипа с медиками, спешившие оказать помощь уцелевшим танкистам из трёх сожжённых «Шерманов». Один из них остановился у подбитых танков, а второй поехал к немецким позициям – посмотреть на результаты артиллерийского налёта. Который, на самом деле, не причинил «Пантерам» серьёзных повреждений.

Оберштурмфюрер Шломка взял американских медиков в плен и приказал немецкому пехотинцу сопроводить их в тыл, не дав им возможности использовать радио. Под прицелом этого солдата водитель-американец направил джип по указанному Шломкой направлению.

Начался новый артобстрел, ещё более мощный, чем первый. Сразу после него перед немецкими позициями вновь показались американские танки. Несколько из них свернули с дороги и быстро пошли прямо на сад и ферму, не сбавляя хода. А другие, прячась за подбитые машины, стали стрелять из своих орудий по позициям «Пантер».

Вместе с танками, укрываясь за их бронёй, наступали американские пехотинцы. Некоторые из них, как увидел Йоахим Шломка, были вооружены базуками М1.

Далее сидеть в засаде уже не было смысла: огрызаясь ответным огнём, «Пантеры» дали задний ход и начали маневрировать. Машина Ланганке получила сразу несколько прямых попаданий в лоб, от которых у неё лопнул сварной шов.

Шломка заметил американских бойцов с базуками поздно: когда они уже обошли немецкие танки сбоку, спрятались за зданием фермы и изготовились стрелять по ним. Он открыл огонь по зданию, но кумулятивная граната из базуки уже угодила в правый борт машины Ланганке и подожгла её.

Все члены экипажа уцелели, смогли быстро и удачно покинуть горящий танк до детонации боекомплекта. Серьёзно ранен был только один заряжающий. Они смогли отступить к командному пункту 2-го полка, который был расположен примерно в километре от места боя. Туда же отошла и «Пантера» Шломки.

Итоги боя и судьбы командиров экипажей
Поле боя осталось за американцами. Они потеряли в нём 5 «Шерманов», 15 военнослужащих убитыми и ранеными, и в плен попали 3 медика. Американцы скрывали правду об этой битве, и записали на свой счёт 5 подбитых «Пантер» и 150 уничтоженных гитлеровцев.

Вообще в армиях всех стран мира искажали реальные результаты боевых столкновений – преуменьшали свои потери и преувеличивали потери противника. Так что американцы действовали как все.
 
Оберштурмфюрер Шломка продолжил воевать, участвовал в Арденнском контрнаступлении, но в плен весной 1945 года попал не к американцам, а к русским. В плену он провёл 10 лет: работал в лагере на территории СССР.

Фриц Ланганке 27 августа 1944 года был награждён за эти два засадных боя Рыцарским крестом, а позднее возглавил 2-ю роту 2-го танкового полка. И пополнил свой боевой счёт – 24 декабря у Фрейне его «Пантера» уничтожила также из засады, по немецким данным, ещё пять «Шерманов».

После войны Ланганке два года отсидел в американском плену, а затем был освобождён и вернулся в родной Гельзенкирхен (ФРГ), где дожил до 2012 года. До 1990-х годов он помалкивал о своём прошлом, а потом – в качестве маститого танкового аса выступал как эксперт по танкам, знаток и непосредственный участник Второй мировой войны.

Для сравнения хочу привести действия советских танкистов против немецких танков.
Сражение у Лисува произошло в ходе Сандомирско-Силезской наступательной операции в январе 1945 года.
Целью операции был прорыв немецкой обороны с Сандомирского плацдарма, выход к Одеру и захват на нём плацдармов для дальнейшего наступления на Берлин. Операция проводилась силами 1-го Украинского фронта под командованием маршала И.С. Конева.

Для наступления были сосредоточены огромные силы. В составе восьми общевойсковых, двух танковых, одной воздушной армий и отдельных корпусов было 1.2 млн. человек, 3660 танков и САУ, более 17 тыс. орудий и минометов, 2580 самолетов. По советским данным противостоящие силы группы армий «А», в составе 4-й танковой и 17-й полевых армий, имели около 257 тыс. человек, 540 танков, штурмовых орудий и различных самоходных установок, 2700 орудий и минометов.

Наступление, первоначально назначенное на 20-е января, по просьбе союзников началось раньше, 12-го января. Основной удар наносила 3-я гвардейская армия генерала П.С. Рыбалко, в которой имелось к началу наступления 661 танк, 22 танка-тральщика, 238 САУ.

Пытаясь противодействовать советскому наступлению, немецкое командование ввело в действие свой единственный подвижный резерв на этом участке: так называемую «группу Неринга» (Gruppe Nehring), сформированную из остатков 24-го танкового и 32-го армейского корпусов. Удар группы Неринга пришелся по 4-й танковой армии генерала Д.Д. Лелюшенко, в результате чего завязалось встречное танковое сражение, в ходе которого уже 15-го января немецкие войска понесли поражение.

Основной ударной силой группы Неринга были две танковые (16-ю и 17-ю) и 20-ю моторизованную дивизии. Впрочем, дивизиями они были лишь по названию, на самом деле все они были изрядно потрепаны и сведены в полковые боевые группы, где полки превратились с сводные батальоны, а батальоны и дивизионы – в роты. Единственной полноценной частью был отдельный 424-й танковый батальон, в составе которого было 52 танка: 29 «Тигров» (Pz.Kfwg. VI Ausf. H) и 23 «Королевских тигра» (Pz.Kpfw VI Ausf.B).

Всего в группе Неринга было около 180 единиц бронетехники (танков, штурмовых орудий, различных самоходных установок), причем много новейших образцов. Кроме полусотни «Тигров» было не менее 40-50 «Пантер» (Pz.Kpfw.V). В армии Лелюшенко было около 750 танков и САУ. Несмотря на кажущуюся малочисленность «Тигров» и «Пантер», это было самое большое их скопление на сравнительно небольшом участке фронта.

В этом сражении немцам хронически не везло. 12-го января, передовой отряд 17-й танковой дивизии немцев попал в засаду советской 63-й гвардейской танковой бригады 10-го гвардейского танкового корпуса. Немцы потеряли шесть машин из пятнадцати, советские потери составили десять «тридцатьчетверок».

На следующий день, 13-го января, 61-я гвардейская бригада того же корпуса ворвалась в Лисув, разогнав находившиеся там немецкие подразделения из 168-й пехотной дивизии. Именно в этот день в бой вступили «Тигры» 424-го батальона.

Ход этого боя описан по-разному в разных источниках. В книгах воспоминаний советского времени, таких как «Добровольцы Урала: очерки, воспоминания» или «Гвардейская танковая» Зайцева В. И., традиционно для той эпохи описываются атаки десятков немецких танков с их огромными потерями. Современные историки, такие как Александр Томзов в своей работе «Тигровый Армагеддон у Лисува», приводят более достоверные данные.

Первая атака, в которой приняло участие до двух десятков «Тигров», попала под внезапный огонь советских танков с расстояния в полторы сотни метров. Подбито было сразу не менее четырех «Тигров», кроме того, несколько машин застряли в грязи, пытаюсь обойти деревню, под одним провалился мост.

Следующую атаку советским танкистам также удалось отбить. Проблема немцев оказалось в том, что они не могли использовать своё численное преимущество. Дело в том, что Лисув занимала не вся 61-я бригада, а только два батальона (44 танка Т-34-85), мотострелковый батальон и противотанковая батарея, то есть, формально советские танкисты были в меньшинстве. Однако «Тигры» могли двигаться только по дороге, при попытке с неё сойти они просто увязали в грязи. В результате советские танкисты расстреливали их по очереди, имея возможность сосредоточить огонь сразу нескольких танков по передовым машинам. Во второй половине дня деревню атаковали ещё и подоспевшие части 16-й танковой дивизии – 13 «Пантер», но и эта атака не увенчалась успехом.

В ходе боя 13-го января погибли оба командира: командовавшей 61-й танковой бригадой полковник Н. Жуков, и командир 424-го батальона майор А. Семиш (Saemisch). В этом бою 61-я гвардейская танковая бригада потеряла двадцать три танка, из которых четыре безвозвратно (19 потом восстановили).

На следующий день, 14-го января в бой вступили остальные бригады 10-го танкового корпуса. Всего в районе деревни Лисув на поле боя осталось семь «Тигров», пять «Королевских тигров» и пять «Пантер». Какое-то количество танков было эвакуировано. Но это уже не имело значения. В ходе этого сражения, именуемого Кельце-Хмельниковским, силами 4-й танковой армии, при поддержке 3-й гвардейской танковой армии, вся группа Неринга была разгромлена. К 15-му января в 424-м батальоне не осталось ни одного исправного танка, обе танковые дивизии также лишились всей бронетехники. Лишь 25-го января остатки частей попавшей в окружение группы Неринга вышли к Одеру в районе Глогау.
Это был полный разгром, и слова «побоище» и «Армагеддон», тут не будут преувеличением.

Это свидетельство того факта, что уже к 1944 году советские войска научились воевать, набрались боевого опыта, отработали тактику использования бронетехники.  Ничего этого не было у американцев, который высадились в Нормандии в июне 1944 года.  Вот их и наказали немцы за излишнюю беспечность.