Чудесное спасение

В эпоху существования Советского Союза, на всей территории страны велась жестокая борьба с религией. Повсеместно разрушались храмы, в лучшем случае уцелевшие из них, использовались не по назначению. С верующими людьми также велась непримиримая открытая борьба. Создавались молодежные атеистические ячейки, для критики и высмеивания всего, что было связано с религией. Ситуация доходила до полного абсурда, прихожанам уцелевших храмов приходилось тайно посещать богослужения, чтобы не вызвать против себя критику соседей и гнев начальства по месту работы, все были зависимы от этих обстоятельств. Также тайно приходилось крестить детей, иногда даже без близких родственников, Библия являлась запрещенной литературой. В таком духе и направлении образа жизни молодежи прививали новые ложные ценности, вбивая в юные головы догматические принципы атеизма. Критиковали верующих людей, навязывали марксистскую теорию, что религия это утопия, а Бога не существует. К середине 70-х годов прошлого века, идеи атеизма растеряли былую силу, продолжались по инерции, но все же еще сохранялись.
По всей стране стояли разрушенные церкви, как памятники позора действующей власти того времени. По факту же на огромной территории страны оставалось еще много действующих храмов. Каким-то чудом их не коснулась рука вандалов нового времени. Были у них и последователи в виде подрастающего поколения. С такой группой молодых походников атеистов, мне случайно довелось встретиться в лесах среднего Урала и стать невольным свидетелем их варварства и дикого вандализма.
В те годы организованного туризма практически не существовало, заграничные поездки для простых людей были не доступны, не было никаких турагентств, на каждом углу как сегодня. В отпусках народ развлекал себя сам как мог. Выбор был весьма ограничен, можно было уехать дикарем на юг к морю, что не многие могли себе позволить. Еще, как вариант, можно было арендовать дачу в виде дощатого домика без удобств, в противном случае просидишь дома. Очень были распространены туристические походы с палатками удочками и всем тем, что было необходимо на этих маршрутах. Так, мы в группе из трех человек встретились на вокзале города Свердловска. Загрузились в электричку с огромными рюкзаками и выехали в сторону станции Нейво-Рудянка, но до неё мы не доехали, сошли раньше. Проводником у нас был местный житель, свердловчанин Павел. Такой поход для нас был уже не первый. Павел заранее продумывал маршрут, где будет остановка для короткого отдыха и где будет стоянка с установкой палатки. Все это было в его зоне ответственности. На протяжении всего маршрута мы должны были пройти примерно до пятидесяти километров, с учетом возвращения на железнодорожную станцию. Маршрут не из легких, уральская тайга не проста для путешествий, на пути есть горы и болота.
На третий день нашего путешествия, выйдя на опушку леса, мы наткнулись на деревню, которая не была обозначена на нашей туристической карте. Первая мысль была о том, что мы сбились с маршрута и возможно, даже заблудились. Никакого населенного пункта на нашем пути не должно было быть. Достав из рюкзака карту, еще раз сверили маршрут, убедились в правильности направления пути, и все же никакой деревни на карте не было. Подойдя поближе, мы услышали голоса и какую-то суету людей.
На поляне напротив одного из домов горел большой костер, вокруг него стояли подростки и что-то бурно обсуждали, было их человек десять. Нам захотелось подойти к ним и расспросить об этой деревне. Ребята оказались не из робкого десятка, как оказалось они тоже были в походе, возраст их был примерно 14-16 лет. Деревня эта была нежилая, давно по какой-то причине оставленная ее жителями. Дома стояли в один ряд, было их примерно 20-25 дворов. Они показались нам довольно добротными, это не были развалюхи, но все окна заколочены досками. Все указывало на то, что в деревне действительно никто не живет. Сейчас уже трудно вспомнить, со слов тех подростков-походников, деревня называлась Скворцы или Снегири. Возле костра один из подростков ловко орудовал топором. Было странно, что в такой довольно жаркий день был разведен костер, да еще таких размеров с высотой пламени до двух метров. То, что мы увидели в следующий момент, нас повергло в шок, парень, размахивающий топором рубил иконы, бросая их в огонь. Наше присутствие его нисколько не смущало и показалось, что после того, как на него обратили внимание, он стал еще усерднее налегать на топор. На вопрос: «Зачем ты раскалываешь иконы», ответ был прост, «Так они лучше горят.» На земле возле костра лежали несколько икон и какой-то деревянный станок, похожий на старинную прялку. Я попросил его отложить топор и поговорить, во-первых, что здесь происходит и кому все это принадлежит? Парень что по старше стал как-то не охотно рассказывать, что деревня эта давно брошена, жили в ней кержаки-староверы. Об этом ему рассказывали его родители, при этом подростки отчего-то громко рассмеялись, а после еще добавил: «и то же самое нам говорили в школе. Все вещи, находящиеся в домах, никому не пригодятся. Там все затянуто паутиной и эти иконы тоже были в паутине». «Но это же не является причиной, чтобы их сжигать», возразил я. «И сколько же икон вы уже спалили?» «Мы не считали», отвечал все тот же подросток что постарше, «выносили из каждого дома, было много. Вот эти, что лежат возле костра, возможно последние будут, точно последние» уверенно подтвердил парень с топором. «Ну, вот что пацаны, заканчивайте это мародерство, и будет лучше если вы все уберетесь отсюда. Заливайте костер водой и заканчивайте свой поход, оставшиеся иконы мы забираем».
Такой поворот событий им явно не понравился, подростки о чём-то говорили в полголоса. Подойдя к лежащим на земле иконам, я поднял ближнюю ко мне. Это была хорошо сохранившаяся икона «Воздвижение Креста Господня». К сожалению, оставшиеся иконы к тому моменту были уже безвозвратно утрачены. Упаковав уцелевшую икону в рюкзак, решили здесь больше не задерживаться. Павел авторучкой на карте старательно рисовал крестики, отмечая место нашего пребывания.
Один из подростков подошёл к нам, со словами: «Карта здесь не нужна». Показывая рукой в сторону леса добавил: «Идите мимо того кладбища, выйдите на заросшую дорогу, пройдете по ней километра три, а дальше уже и по своей карте ориентируйтесь.» Очень им хотелось, чтобы мы побыстрее исчезли с их глаз долой. Уходя, мы еще раз посоветовали им оставить деревню, и прекратить это варварство. Проходя мимо указанного кладбища, обратили внимание на то, что от него осталось. Могильные холмики едва были видны, не было ни одного креста, кое-где торчали деревянные остовы, все это наводило на грустные мысли. С тех пор прошло много лет, а я никак не могу забыть, ту оставленную жителями деревню и то, что там произошло.
С Павлом мы больше не встречались, страны в которой мы жили, не стало, исчезла она со всех географических карт. Однажды, совершенно неожиданно он сам мне позвонил, уже из Екатеринбурга, переименованного Свердловска. Рассказал, что когда-то несколько лет спустя он с группой охотников находился в тайге, как раз там, где была деревня. К сожалению, на том месте они обнаружили только старое заросшее бурьяном пепелище. Вряд ли это сделали те дурно воспитанные подростки. В те годы странные события прокатились по уральской тайге. Были сожжены в один год все охотничьи избушки. Также и эта когда-то труднодоступная деревня, после того как её обнаружили, была обречена на гибель.
С крутым поворотом в жизни нашей страны, теперь уже России, многое изменилось. Атеизм проиграл, вера в Бога в сердцах людей оказалась сильнее. Искусственно навязанные идеалы исчезли, канули в небытие.
Судьба той иконы, вырванной из рук вандалов, сложилась более чем хорошо. В Подмосковье, в Чеховском районе, есть храм Преображения Господня, построенный в 1764 году вместо старой деревянной церкви. Умышленно не называю деревню, обязательно найдутся скептики, которые начнут говорить о пиаре и рекламе данного храма, цели и задачи такой нет. Но и его постигла та же трагическая судьба. Закрыли храм в 60;е годы прошлого века, предварительно разграбив и разрушив всё, до чего смогли дотянуться. Особенно пострадала внутренняя его часть. Что с ним было за эти сорок лет забвения неизвестно.
Служба в этом храме возобновилась только в 2002 году. Всё происходило в очень маленьком помещении, вход был со двора сбоку, это был алтарь, так как основное помещение храма было в очень плачевном состоянии. Местные прихожане были и этому очень рады. Однажды зимой мы с супругой проезжали через эту деревню, остановились возле храма, решили зайти, увиденное нас тронуло. Прихожан было не более семи человек и несмотря на такой маленький приход, батюшка очень старался добросовестно вел службу. В помещении храма было скромно, но уютно, пол был застелен коврами. Отстояв до окончания службы, мы поставили свечки и оставили записки. Выходя из храма, я спросил одного прихожанина: «Почему так мало людей на службе?» ; «Бывает и меньше, зимой в деревне мало народу, вот летом все по-другому, и людей больше и реставрация возобновляется, так и живем...».
Пока мы ехали в Москву, всю дорогу были под впечатлением от увиденного. По приезде домой было решено икону «Воздвижение Креста Господня» передать в этот храм. Так мы и сделали, и в ближайшие выходные, приехав к началу службы, передали икону батюшке. Он, конечно, нас поблагодарил от всего сердца, мы тоже были счастливы. Икона наконец-то обрела свой дом, и заняла достойное своё место в храме.
Дальше случилось невероятное то, что произошло со мной, я до сих пор не могу осмыслить до конца. Этот случай перевернул всю мою жизнь. Трудно и необъяснимо осознать произошедшее, что это было: «Промысел Божий», или просто везение? Возможно, это как-то связано с передачей иконы в лоно церкви. Всякие мысли стали посещать мою голову. Так или иначе воспоминания о том, что произошло со мной зимней ночью на Симферопольском шоссе, забыть невозможно.
В тот день мне нужно было возвращаться в Москву, но я задержался в гараже. Когда я закончил свою работу, был уже поздний вечер. Передо мной возникла дилемма отъезда, ехать или нет. Погода вполне соответствовала декабрю, легкий морозец с постоянно идущим снегом. С отъездом от загородного дома метель заметно усилилась, но все же было не критично. Выехав на Симферопольское шоссе, решил заехать на бензоколонку, единственное светлое пятно на трассе.
В те годы шоссе не были оборудованы мачтами освещения, фонари могли быть только в местах, где дорога проходила через населенный пункт. Симферопольское шоссе - не исключение. Его специально построили в не всяких населенных пунктов, дабы обеспечить ускоренный проезд транспорта. Заправив бензин в бензобак, и отъехав в сторону я еще немного постоял, разглядывая усилившийся снегопад в лучах фар. Пурга заметно усилилась, снег теперь летел относительно дороги горизонтально, выбрасываясь из темноты какими-то, странными пучками-зарядами. Фары освещали дорогу, не далее семи, десяти метров. В таких не простых условиях я был вынужден продолжить движение по шоссе. С большим напряжением для глаз приходилось вглядываться в снежную непроглядную мглу. Так я проехал километров десять, примерно на пол пути к Москве, внезапно заглох мотор. Такого сюрприза я точно не ждал, первая мысль была о некачественном бензине, что залил на заправке. Открыв капот, первым делом проверил силовые провода, идущие на свечи, сдернул шланг с бензонасоса, проверил подачу бензина, все было в порядке. Колючие снежинки проворно залепляли глаза и уши, сыпались за воротник. Закрыв крышку капота, я поспешил укрыться в салоне автомобиля. Было непонятно на сколько видны мои аварийные мигалки проезжающим водителям. Долго стоять на проезжей части в условиях такой видимости было небезопасно. Выдержав небольшую паузу, повернул ключ зажигания, стартер послушно начал крутить коленвал, все было тщетно, двигатель не хотел запускаться... Еще одна попытка запустить двигатель, тоже не увенчалась успехом. Вот тут меня охватила легкая паника, один на шоссе, ночью в сильнейшую пургу, я просто не понимал, что делать. Моих дилетантских поверхностных знаний слесарного ремонта явно было недостаточно, чтобы справиться с этой проблемой. Оставался только один вариант, пробовать останавливать проезжающих мимо водителей и просить о помощи. Удалось это не сразу, благо в те времена люди относились к таким ситуациям с пониманием. К этому времени мотор уже порядком остыл, стартер с трудом проворачивал вал. Следующий остановившийся водитель предложил свои силовые провода, мы их накинули на клеммы аккумуляторов и начали попытки запуска двигателя. Все наши старания были обречены на провал, все усилия были напрасны, двигатель не запускался. Водитель вежливо извинился, что не смог мне ничем помочь, сел в свой автомобиль и уехал.
В этот момент меня охватило ощущение беспомощности и отчаяния. Аккумулятор на повороты ключа больше не реагировал, окончательно разрядился. И только сейчас я ощутил, как подмерзли мои ноги, в салоне автомобиля было очень холодно, пальцы рук едва шевелились. Останавливать водителей больше не имело смысла, я принял решение закрыть автомобиль, и добираться на попутках до Москвы. Пурга к этому моменту затихла, но мороз усилился, на часах было уже четверть первого. Надо было как можно скорее убираться отсюда, пока я окончательно не замерз. И вот в момент, когда я замерзшими трясущимися руками закрывал машину, за спиной раздался чей-то голос: «Что, сломалась?» От неожиданности я вздрогнул и выронил ключи, передо мной стоял какой-то странный человек. Он был очень легко одет, на нем была легкая куртка, сапоги не зимние, это сразу бросилось в глаза, на лице была небольшая аккуратная бородка. При этом он не выглядел так, что ему холодно, ощущение было такое будто он только что вышел из теплого помещения.
Подняв упавшие ключи и передав их мне, он повторил вопрос: «Что, сломалась?» Я настолько был ошарашен происходящим, что не мог произнести ни слова. Он взял ключи из моих рук, открыл автомобиль и спокойно сказал: «Открой капот и запускай двигатель». Я попытался ему возразить, что все это бесполезно, и что помощников уже было достаточно, да и аккумулятор полностью разрядился. На что он, еще спокойнее сказал: «Вставляй ключ и запускай двигатель».
Дернув ручку открывания капота, я начал судорожно вставлять ключ в замок зажигания, замерзшие пальцы рук отказывались подчиняться, сделать это было не просто. Но как только ключ оказался в замке, двигатель мгновенно заработал. От неожиданности я чуть было не выпал из машины, вытянув подсос подачи бензина на полную, до конца не осознавая, что происходит. Не ловкими движениями замерзших рук, вытащил несколько купюр из портмоне, я поспешил выйти из машины, чтобы отблагодарить моего спасителя.
Каково же было мое удивление, он исчез так же внезапно, как и появился. Пробежав вперед метров тридцать, я остановился в недоумении, его нигде не было, вернулся к машине с другой стороны автомобиля, его тоже не оказалось. Еще раз осмотрелся вокруг себя, с одной стороны дорога, с другой; лес и сугробы по пояс. Подумав о том, что он ушел вперед по дороге, решил его догнать. Проехав по шоссе с километр, внимательно вглядываясь в темноту, погоня не принесла положительного результата. У меня появилось чувство неловкости перед незнакомцем из-за того, что я его никак не отблагодарил. Весь оставшийся путь до Москвы я думал только об одном, только бы не заглох мотор. И мне не давало покоя мысль о том куда исчез этот человек и откуда он взялся, ведь рядом не было ни одного населенного пункта и вообще, что это было? Метель практически прекратилась и оставшийся путь до дома я доехал без потрясений.
Проснувшись ранним утром, я позвонил своему приятелю автослесарю, объяснив ему суть проблемы. Несмотря на загруженность мастерской он все же пригласил меня на диагностику. Я пообещал ему обязательно приехать, как только смогу. Подойдя к машине, у меня не было уверенности в том, что мотор заведется и все будет в порядке. Вставив ключ в замок зажигания и повернув его, двигатель заработал как ни в чём не бывало. И опять у меня возникли сомнения, а надо ли ехать в мастерскую, вроде как все нормально, проблема исчезла. Может это был случайный «глюк», который больше никогда не повторится. С другой стороны, договорился же, человек ждет, значит надо ехать. Он действительно меня ждал. Зарулив в ремонтную зону и заглушив мотор, я коротко рассказал о причине случившегося. «Ладно, сейчас посмотрим, заводи тачку!». Сев за руль в полной уверенности, что так сейчас и сделаю. Не тут-то было, двигатель запускаться не собирался, сколько бы я не крутил стартером. Приятель меня остановил: «Хватит, не сажай аккумулятор, будем искать причину». Осмотрев провода и свечи зажигания, вопросов пока не возникало. Дошла очередь до трамблера, сняв с него крышку, мастер присвистнул: «Да у тебя здесь нет контактов, они сгорели, как же ты доехал?» В его практике такого еще не было. «Будет лучше если мы его заменим, новый не обещаю, сейчас принесу бэушный, в хорошем рабочем состоянии.» Чему я был безмерно рад. Поблагодарив мастера за оперативную помощь, и рассчитавшись с ним, я поехал домой.
Но мысли о ночном приключении меня не покидали. Очень хотелось докопаться до истины, в последующие годы я неоднократно возвращался на то место. Мне удалось выяснить, что поблизости нет ни одного населенного пункта. Это обстоятельство меня очень обескураживало.
Прошло уже много лет после той встречи на шоссе, а я никак не могу забыть того человека, его проницательный взгляд и тихий уверенный голос.
Однажды мы снова навестили тот самый храм, в который когда-то передали икону. К тому времени его полностью отреставрировали как снаружи, так и внутри. Стены расписаны, иконы, подсвечники, иконостас, все ожило и засияло. По окончании службы, я обошёл все внутренние помещения храма, мне хотелось увидеть икону, которую мы когда-то передали. К моему глубокому разочарованию её нигде не было, это обстоятельство меня очень смутило. Подойдя к стойке, где подают записки, я дождался своей очереди и вежливо поинтересовался о судьбе данной иконы. Конечно же такая у нас имеется, только хранится она в алтаре, выносят ее к прихожанам только в день празднования «Воздвижения Креста Господня». «Да Вы приходите на праздник двадцать седьмого сентября, сами все и увидите». Таким ответом я был полностью удовлетворен. Домой мы возвращались в хорошем настроении, были очень довольны поездкой. Пообещали себе, что в сентябре обязательно приедем.
Этот важный и значимый праздник для всех христиан празднуется, как сказано выше, двадцать седьмого сентября; по старому стилю четырнадцатого сентября, а ведь это дата моего дня рождения. Мне стало не по себе от всех этих мыслей, очередное загадочное совпадение. Неужели тогда в таежной деревне, все что произошло у костра, определило события, которые произойдут со мной в будущем? Значит и вышли мы туда не случайно, какая-то неведомая сила нас вывела к этому месту.
Сейчас по прошествии многих лет, я понимаю, что ничего не бывает внезапно и неожиданно. Все в жизни предопределено и закономерно, можно уверенно сказать, что случайности не бывают спонтанными и неожиданными.