Три богатыря

    Этот случай в моей жизни произошёл давно, но запомнился на долгие годы.
    Была ранняя весна, на улице солнечно, но еще прохладно. Сегодня вторник 1 апреля, в 15.00 я должен защищать на Учёном Совете МАДИ свою диссертацию на звание кандидата технических наук.
    С утра сделал всё, как поётся в песне про неудачное свидание, и поехал на работу. Был абсолютно спокоен, во мне сидела какая-то непоколебимая уверенность в том, что всё сложится удачно, как говорится, без сучка и без задоринки.  Но я ошибся, был и сучок и задоринка, да еще какие.
    На работе находились плакаты, коих было больше 20 штук в полном формате ватманского листа. Это теперь можно на защиту  приехать с флешкой и показывать на экране презентацию. Тогда такого не было, поэтому бери лист ватмана, фломастеры, плакатные перья, линейки, лекала и прочие инструменты чертежника. Надо сказать, что труд этот тяжкий, требует большого времени и, слава Богу, что прогресс устранил эту необходимость. Плакаты надо было развесить в аудитории, где должна проходить защита.
    Я договорился с сотрудником Славой, что он подъедет не позже половины первого и поможет мне с развеской. На том и порешили. Он сказал, что приедет на лабораторном «жигуленке»  и привезёт всё, что нужно для банкета. У меня машины не было, поэтому я решил выехать пораньше и добираться до института на общественном транспорте. На том и порешили.
 
    С большим, увесистым рулоном плакатов и портфелем я приехал в институт. На кафедре узнал, в какой аудитории будет происходить защита и пошел туда. На чистом листе бумаги я составил план развески плакатов. Все получалось складно. Посмотрев на часы, я увидел, что до назначенного времени защиты остаётся всего два часа, а закончить всю подготовку надо за полчаса до начала, так как в это время уже начинают собираться члены Учёного Совета и болельщики.  Во мне зашевелилось что-то тревожное, противное.
    Я сорвался с места и направился на кафедру звонить в лабораторию. Ответила техник Тамара и сказала, что Слава уехал ко мне ещё в 12 часов.. Мобильников тогда не было, связаться со Славой невозможно. Где он, чёрт бы его побрал! Время летит неумолимо, никого нет, надо что-то делать.
    Вернувшись в аудиторию, я тупо уставился на голые стены и, проклиная всё на свете, Славу, «Жигуль», который, возможно, рассыпался по дороге, плакаты, себя самого. После этого самобичевания я решил  самостоятельно развешивать плакаты. Один, никого нет, хоть студентик какой-нибудь заглянул, может и помог бы.   
    Но деваться некуда, надо начинать развеску. Одному это делать неудобно, тяжело и долго получается. В руках плакат, тянусь вверх к деревянной планке, которая закреплена на стенах по периметру аудитории, примеряю плакат и пытаюсь пришпилить его кнопками. Ох. эти кнопки, они не хотят впиваться в деревяшку и загибаются. Проклятие! Рук не хватает.
    Уже половина третьего. В аудитории начинают появляться первые члены ученого совета.  Вот степенно зашла парочка профессоров, о чём-то разговаривая между собой. Осталось повесить два плаката. Они с удивлением посмотрели на меня и вернулись к своей беседе.
    Уф! Слава Богу! Все плакаты висят. Я мокрый, как мышь. Капли пота сливаются в ручейки и текут по лицу, спускаются  за ворот рубашки, и я ещё больше психую. Настроение ужасное, кажется, что  ждет провал на защите, так как я безумно устал и меня не покидает напряжение, колоссальный стресс. Надо срочно приводить себя в порядок.
 
    Я отправился в туалет. Холодная вода – спасение для разгоряченного лица, кипящей головы.  Стало немного легче. Зашёл в кабинку. Не знаю, как за рубежом, но в России  общественные туалеты – это просто кладезь откровений и похабели в виде рисунков и матерных прибауток. Тогда туалеты, особенно студенческие, были, как бы прообразами современных интернет- чатов. Свобода мысли, свобода выражений, анонимность, всё было заложено именно тогда. Многие  надписи стали уже стандартами и перекочёвывали из одного туалета в другой, но встречались и оригинальные, не замыленные.
    Стены кабины были расписаны и разрисованы очень плотно. Интересно, здесь только студенты оттягиваются в творческом порыве или преподаватели тоже упражняются? Мой взгляд упёрся в двустрочие, которое я никогда не видел и не слышал. Я буквально опешил и вдруг, меня сорвало, я стал хохотать, дико, во весь голос, до слёз, захлебываясь от смеха. Это были спасительные для меня строки, противоистерические. Вместе со смехом из меня вылетел стресс, я разжался и вернулся в нормальное состояние.
    Почистив перья, причесавшись, раскрепощённый я вошёл в аудиторию, на стенах которой белыми прямоугольниками с графикой выделялись плакаты. Почти весь Учёный Совет был в сборе и через некоторое время началась традиционная процедура   защиты кандидатской диссертации.
    Думаю, что у читателя возникли, как минимум, три вопроса:

    - Удачной ли была защита, и был ли банкет?
    - Да, всё прошло хорошо, Учёный Совет единогласно оценил качество работы белыми шарами. Банкет был, да ещё какой,  в ресторане гудели допоздна.

    - Что случилось со Славой, так называемым, помощником?
    - Оказалось, что он на автомобиле попал в аварию и проторчал всё это время на месте происшествия, появился же только в середине процесса защиты.

    -  Какая надпись на стене туалета помогла вернуться в нормальное состояние? 
    -  Это двустрочие – полная и неожиданная бессмыслица, но, как часто бывает, именно это вызывает бурный смех:
    «Сидели здесь, говно творя.
    И подпись. Три богатыря».
    Моя фантазия нарисовала картину, как три былинных богатыря с картины Васнецова, в шлемах, в кольчугах, с мечами сидят на унитазах. Вот это сорвало во мне какой-то предохранитель и выпустило всю накопившуюся усталость, раздражение и ярость. Никогда и нигде после этого случая я такой перл больше не встречал.