О женской психологии

Последние два месяца Герман Георгиевич почти не писал. Он просто садился за стол, доставал из ящика рукопись, прилаживал рядом свой старый коричневый блокнот на кнопке с заметками и брал в левую руку простой карандаш. Ставил на чистом листе первую точку, этот ритуал никогда не менялся, а затем, внезапно задумавшись о былом счастье и нынешних невзгодах, подпирал щёку правой рукой и подолгу смотрел за окно.

Сегодня все традиции были бесцеремонно нарушены отвратительным скрежетом из кухни. Эта новая кухарка себе слишком много позволяет! Никто! Никто в этом доме не смеет мешать литературному гению Германа творить! Даже бабушка! Даже любимая жена Лидочка!! Даже непослушный избалованный «барчук» Артёмушка, единственный сын и наследник!!! Герман решительно поднялся из кресла, отложил карандаш и вышел из библиотеки с самым суровым видом.

Кухарка плакала. Нет, кухарка рыдала. Рыдала и точила нож! С диким визгом орудие труда соприкасалось со столовым прибором, в данном случае с вилкой, и скользило по всей длине лезвия. Очевидно, женщина была почти невменяема.

Герман Георгиевич не имел привычки запоминать имена прислуги и слегка растерялся от неожиданности:
— Милочка, что за какофонию вы тут устроили? – нарочито строго спросил он и попытался отобрать источник раздражения.

Кухарка вытерла слёзы и шмыгнула распухшим носом, но столовые приборы не отдала:
— А что я могу!? Я всего лишь женщина!
— Я в замешательстве! Что случилось? – обеспокоился хозяин.

Разного рода ужасы начали роиться в его распалённом воображении.

— Война началась?
— Нет, но лучше бы началась!
— Вы зачем шумите?
— Нервы успокаиваю.
— Выпейте валерьянки!
— Пробовала, не помогает!
— Возьмите себя в руки! Когда будет обед?
— Никогда, — зарыдала кухарка: — Эртогрул-бей может умереть!
— Он уже умер, это всем известно.
— Откуда? Сериал ещё до конца не сняли, – не поверила женщина и перестала плакать.

Герман Георгиевич, воспользовавшись случаем, тут же отобрал у неё нож и вилку:
— Когда приготовите обед, я дам вам книгу почитать.
— А что, об этом уже и книгу написали? – восхитилась кухарка.

Герман тяжело вздохнул, возвёл очи горе и помянул тихим незлым словом современную систему образования:
— Да. И не шумите больше. Вы мешаете мне работать!

Он вернулся в библиотеку, уселся за стол и взял в левую руку карандаш:
— Женская психология – плёвое дело!