Когда зазвенят колокола. Гл. 1

Это книга не детектив, хотя в сюжете присутствует тайна и связанные с ней события и приключения. Судьбы героев переплетаются на протяжении долгих лет. Героев связывает и тайна, которую они передают каждому следующему поколению, и то, что при  любых обстоятельствах они остаются настоящими людьми.

ГЛАВА 1.

Османская Империя г. Константинополь
Время правления Абдул-Азиз I. 1861-1876

Шёл тысяча восьмисот семьдесят первый год. Мехмет-паша с каждым днём
всё явственней чувствовал приближение окончания своего земного пути. Он не боялся смерти. Как воин он знал, что смерть неизбежна. Он боялся оставить свою молодую любимую жену и маленького сына. Его обожаемого Халила. Этот драгоценный подарок он получил на склоне своих лет от любимой четвёртой жены, красавицы Зумрут.
– Как жаль, – думал Мехмет-паша что жизнь, подарив мне этот бесценный подарок, любовь милой Зумрут и малыша Халила, скоро лишит меня радости видеть их. Лишит возможности наслаждаться красотой моей любимой. Я больше не смогу слышать её чудесного пения. Мне не удастся увидеть взросления сына. Не знать, как сложится его дальнейшая судьба.
Мехмет-паша старый воин. Он мечтал, что старшие сыновья пойдут по его стопам и овладеют военной наукой. Но для них ближе стало торговое дело. Он любил своих детей, поэтому не противился их желанию. Но всё же Мехмет надеялся, что самый младший сын Халил в будущем оправдает его надежды и станет военным или дипломатом. Но большая разница в возрасте с Зумрут и время, которое не делало его моложе, да и подкравшаяся болезнь не оставляли Мехмету шанса долго наслаждаться счастьем, которое ему дарила жена и маленький сын шалун.
Он никогда не обижал своих жён. С уважением относился к старшей жене Армаан, которую ему выбрали родители, когда они с ней были ещё совсем детьми. Баловал дорогими подарками и остальных двух жён. Но Зумрут стала его любимицей, которой он старался ни в чём не отказывать. Столько дорогих подарков он не привозил ни одной из жён. Мехмет даже заплатил за Зумрут намного больший калым, чем его отец в своё время за его мать. О свадьбе убелённого сединой Мехмет-паши и совсем молоденькой Зумрут, которая длилась не одну неделю, ходило много толков. Так и цвела Зумрут на радость мужу, услаждая его сердце своей нежной красотой и вызывая своим видом чёрную зависть и лютую ненависть Армаан.
Государственные дела не давали Мехмету, вдоволь насладится любовью к жене и сыну. Пришла пора реформ в Империи, которые не оставляли времени для его спокойной жизни. Долгие поездки не давали возможности ему знать всей правды о том, что творилось в его отсутствие во дворце.
А без него происходили страшные вещи. Казалось, что в старшую жену Армаан вселился сам шайтан. Годы брали своё. Они отняли у Армаан её молодость, красоту. Но главное - отняли его любовь к ней. Она завидовала новой его жене и всем сердцем возненавидела её. А после рождения Халила Армаан совсем потеряла рассудок.
Всё чаще, возвратившись в Константинополь, Мехмет-паша замечал изменения и в молодой жене. Она стала походить на увядающую прекрасную розу в осеннем саду. Раньше сияющая своей красотой, как настоящий изумруд, Зумрут стала чахнуть на глазах. Силы покидали её. Мехмет, зная о своей болезни и приближающемся уходе, не мог поверить, что молодая, недавно цветущая Зумрут может раньше него покинуть этот мир.
Однажды он узнал об изумруде, который исцелял любые болезни. Втайне от всех, он отправил своего верного  слугу в одну из африканских стран. Долго длилось поездка верного слуги. Но Мехмет верил, что слуга не предаст его и привезёт ему камень.
Но когда маленькому Халилу исполнилось два года, Зумрут совсем слегла. Врачи бились за её спасение, но всё было тщетно. Вскоре она закрыла свои прекрасные глаза навсегда. После смерти жены быстро стал угасать и Мехмет-паша. Только его надежда на то, что смерти нет, а есть только переход между мирами, и уверенность в том, что там, в другом мире, он встретит свою любимую, придавали ему силы продержаться на этом свете до тех пор, пока он не обезопасит дальнейшую жизнь своего малыша Халила.
Вскоре после похорон любимой вернулся и слуга с драгоценной ношей. Мехмет очень страдал по любимой жене, но чем невыносимее были его дни без Зумрут, тем больше ужесточалось сердце старшей жены. Вся её ненависть теперь выплёскивалась на трёхлетнего малыша. Пользуясь тем, что Мехмет был прикован к постели, она издевалась над невинным ребёнком. Держать малыша в голоде было самым невинным наказанием для него. Только любовь и забота о мальчике его наставника, армянина Ованеса, не дала возможности исполниться изуверскому плану Армаан ещё при жизни Мехмета. Она страстно желала смерти маленькому наследнику паши.
Вскоре болезнь Мехмет-паши обострилась настолько сильно, что он мечтал только об одном - скорее уйти на небеса, чтобы там встретить свою Зумрут и всячески отвергал просьбу верного слуги проверить изумруд на себе.
 Но душа его находилась в постоянной тревоге о будущем малыша Халила. Незадолго перед своей кончиной он позвал Ованеса.
– Мой сын полюбил тебя. Вижу, и ты отдал ему своё сердце.
Ованес хотел что-то объяснить хозяину, но Мехмет остановил его.
– Я знаю, что после моей смерти дни малыша будут сочтены. Он богат, но это не спасёт его, а только увеличит мучения моего малыша. Так будь ты ему защитой. Спаси его. Возьми это, – слабеющей рукой он протянул Ованесу небольшую шкатулку и ключ от неё, – это то, что принадлежало моей любимой Зумрут. Пусть эти серьги с изумрудами помогут  тебе воспитать моего сына в достатке и безопасности. А этот камень, я верю, обладает чудодейственной силой. И возможно, этот изумруд поможет вернуть ему здоровье, если вдруг мой Халил попадёт в беду. Ни при каких обстоятельствах не лишайся его. А отдай ему его при великой тайне, когда он станет мужчиной, – так сказал Мехмет, и вскоре душа его вознеслась к небесам.      

***

Благодаря «Уставу армянской нации» принятому в 1863г. армянской общине была предоставлена возможность свободно распоряжаться своими церквами и школами.
Если в начале XIX века только в Константинополе насчитывалось 150 тысяч армян, то в 1840 г. это число достигло 222 тысяч, а к концу правления султана Абдулы - и того больше. Но, несмотря на некоторые права, данные армянской общине, благодаря прогрессивному правлению Абдулазиза  в Турции началось масштабное движение по угнетению армян.

***
После смерти Мехмета Армаан не стала прятать свою ненависть к трёхлетнему Халилу. Ованес не знал, как помочь бедному ребёнку. Казалось, что Армаан сходит с ума. Наверное, так и было. Однажды она пролила на трёхлетнего малыша Халила кипяток. Вместо помощи она ошпаренного и кричащего от боли ребёнка стала бить, требуя, чтобы он молчал. Это безумие длилось, пока Ованес не услышал душераздирающие крики малыша и проклятия безумной женщины.
–  За что она тебя так, бедный малыш?
Он схватил Халила и выбежал с ним из дворца. Это потом, находясь в надёжном убежище, он удивлялся своему поступку и тому, как ему удалось уйти от погони слуг опомнившейся Армаан.
Ованес был в растерянности. Он не знал, как ему теперь поступить. Он прекрасно понимал, что Армаан рано или поздно найдёт его и обвинит самого Овенеса в издевательствах над малышом и похищении драгоценностей Зумрут, которые ему отдал перед смертью паша. Он был уверен, что тогда его ждёт неминуемая смерть, а Халила она всё равно замучает до смерти. На беду, от ожогов и перенесённого стресса мальчик тяжело заболел.
Друзья Ованеса, как могли, помогали ему в лечении малыша. Но раны не спешили заживать. Халил сгорал от жара и слабел на глазах бедного приёмного отца. Тогда Ованес, помня завет паши, решил достать из тайника изумруд. Ночью, когда все спали, втайне от друзей и чужих глаз, Ованес стал прикладывать холодный камень к ранам малыша. Толи действительно камень имел чудодейственную силу, толи молитвы, которые произносил Ованес, помогли, и Халил стал поправляться.
– В этом камне вселилась любовь к тебе твоих родителей, мой мальчик. И с Божьей помощью они через него послали твоё выздоровление. Этот камень будет приносить тебе и твоему роду счастье, – так говорил Ованес, убирая в тайник изумруд.
Как только ему стало легче, друзья предложили Ованесу бежать из Турции. Это был единственный выход выжить обоим и исполнить последнюю волю Мехмета. Как только раны от ожогов на теле малыша совсем затянулись, друзья Ованеса помогли им покинуть опасный для них Константинополь.
Только через три года, испытывая невероятные трудности, Ованесу и его восьмилетнему названному сыну удалось добраться до Феодосии, сохранив жизнь подросшего Халила и сокровища. Не раз у него появлялся соблазн избавиться от драгоценных серёг и обустроить счастливую жизнь себе и Халилу. Но, поклявшись на смертном одре паши, что сохранит и обеспечит безопасность его сыну, он понимал, что эти сокровища могут принести не только благосостояние, но и смерть их обоих.
– Ещё не время для раскрытия тайн, – думал он и, продолжая скромное существование, тщательней прятал сокровища.
Но и в Феодосии Ованеса настигло очередное испытание. Слабые от рождения лёгкие не выдержали тяжёлой нагрузки бегства из Турции, бедности. Из последних сил он брался за любую работу, чтобы прокормить десятилетнего сына. С каждым днём силы его таяли, но каждый день Ованес посещал старый армянский храм в Феодосии. Он просил у Всевышнего одного, не забирать его до тех пор, пока он не найдёт достойных приёмных родителей для своего Халила.
Всевышний услышал его молитвы. Славный, шустрый мальчишка приглянулся прихожанам недавно восстановленного храма святого Иоакима и Анны. Халил напоминал им давно утонувшего в море в десятилетнем возрасте сына. Сначала они угощали Халила разными сладостями. Но однажды в храме он появился один, без Ованеса. От него они узнали, что его отец уже не встаёт с постели из-за тяжёлой болезни, и что в доме не осталось даже хлеба.
Добрые люди забрали Ованеса и Халила в свой дом. Они попросили Ованеса разрешение усыновить полюбившегося ребёнка.
– Мы воспитаем его, как своего сына, – плача, просила женщина.
– Мы дадим ему образование, и после нашей кончины ему останется всё, что мы имеем.
Вскоре Ованес оставил земной мир в полной уверенности, что Халил станет достойным сыном этих добрых людей. Он был уверен в сохранности драгоценностей, которые он передал им, и в том, что тайна рождения Халила до поры до времени останется сохранена. Рассказал он и о последней просьбе паши, и о чудодейственной силе камня.
Халил привязался и полюбил и названного отца, и его жену, как любил бы свою мать. Он получил новое имя и стал Ованесом Аракеловым.
– Ты можешь гордиться своей новой фамилией. В основе нашей фамилии лежит армянское крестильное имя Аракел, что означает «апостол». А оно известно с древнейших времен. И его носили достойнейшие ученые мужи. Носи с честью и имя своего названного отца Ованеса, который многое вынес ради тебя в Турции, чтобы спасти твою жизнь, и любил тебя всем сердцем, пока не покинул нас.
Вскоре Ованеса отдали в Феодосийское уездное училище, где первоначальную грамоту получило не одно поколение жителей Феодосии. 

Крым. Феодосия 1880 – 1890 гг.

Счастье поселилось в семье Аракеловых. Ованес рос, не доставляя хлопот своим любящим родителям. Когда пришло время, он с радостью приобщился к торговому делу.
Ованес очень любил стареющего и больного отца. Усердно заботился о здоровье  матери. Годы шли, но родители никак не могли найти в себе силы открыть ему тайну, которую они хранили долгие годы.
А память Ованеса, казалось, стёрла ту жизнь, которая у него была до появления в этой семье. Он смутно помнил тяготы, которые ему приходилось испытывать при длительном путешествии. Детская память быстро стирает картинки былых невзгод, когда ребёнок начинает ощущать доброе к себе отношение и погружается в счастливую жизнь.
Так и память Ованеса опустила тяжёлый занавес прошлого, оставив в его воспоминаниях только тех людей, которые любили его всем сердцем.
Пришло время, и родители с радостью одобрили желание сына жениться на пятнадцатилетней красавице Ануш. В этот день они рассказали сыну о его происхождении и заветной  шкатулке, завещанной ему настоящим отцом Мехмед пашой. Теперь они вместе решили продолжать сохранять эту тайну и дальше. Так было безопасней для жизни Ованеса и его будущей молодой семьи. Но серьги с большими изумрудами в обрамлении бриллиантов  было решено преподнести Ануш в качестве свадебного подарка. О свадьбе Ованеса и Ануш ещё долго говорили в Феодосии. ФОТО
По древнему обычаю у армян выбор невесты возлагается на мать жениха – тачтикин. Она руководит всеми женскими работами в семье, домашним хозяйством, Сама печёт хлеб, варит обед, распределяет его между членами семьи. Она следит за чистотой и порядком. В ведении тачтикин все материальные ценности дома и ключи от него, продукты.  Даже сам тантер – главный мужчина в доме, переступив порог, во всем подчиняется ей. Поэтому народная поговорка и гласит: Муж – это наружная стена дома, а жена – внутренняя. Её мнение всегда было решающим и при выборе жены для сына. А если сватали дочь, то только к ней в первую очередь обращались сваты, когда дело касалось замужества дочери. И только тачтикин могла обращаться к тантеру по всем домашним вопросам. Она была единственной из женщин семьи, которая имела право садиться за стол вместе с мужчинами.
Так и мать Ованеса должна была подобрать себе такую сноху, чтобы не только сыну с ней жилось легко и счастливо, но и уважала и почитала её. Чтобы девушка была трудолюбивой и имела крепкое здоровье. Пусть будет не так хороша собой, но желательно, чтобы  сноха была образована и хорошего происхождения. Но мать Ованеса очень обрадовалась, когда узнала, что сын влюблён в дочь соседей Ануш. Девушка, не смотря на свой возраст, имела достойное воспитание, хотя и не имела образования. Родители Ованеса спокойно отнеслись и к тому, что семья Ануш среднего для того времени достатка. Но они были уверены, что с этой девушкой их сын будет счастлив.
Одобрив выбор Ованеса, мать пошла к своей родственнице, которая должна была стать переговорщицей.  По обычаю она должна объявить родителям Ануш о намерении жениха. Получив от них положительный ответ, начался обряд сватовства. Для этого на сватовство невесты были привлечены все мужчины рода Аракеловых. По традиции они просили одобрить свадьбу. Но также по традиции в первый раз получили отказ. Какой родитель так быстро согласится отдать такую красавицу и умницу, как Ануш? После второго, но уже положительного визита началась подготовка к свадьбе.
На определённый день было назначено обручение. В этот день в доме жениха собралась если не вся родня, то большая её часть. Родственники принесли для молодой невесты разные подарки. Как принято, сначала застолье проводится у жениха. Для этого был накрыт богатый праздничный стол. К этому дню был зарезан баран, которого изжарили на вертеле. Столы заставлены фруктами: звёздами алели яркие зёрна гранат, румяные бока спелых и ароматных персиков так и просились в рот, а гроздья различного винограда, груш и инжира распространяли свой аромат, возбуждая аппетит у гостей. Выпечка в огромных блюдах испускала аромат ванили и корицы. Здесь была и различная гата и баде-мезе, ореховая халва, пахалва и кята. И, конечно, свадебные булочки –  барашки. Обязательный атрибут свадебного стола.
А армянский шашлык хоровац – из больших кусков баранины и говядины, хаш, толма, хашлама и садж из ягнёнка в таком количестве, что можно было накормить всё население Феодосии. От закусок ломились столы. Здесь и обязательные бастурма, и сунджук. Множество овощных закусок из бадырджан (баклажан) и вкусно приготовленный  разным способом ишхан (форель). 
Вино текло ручьём. Тутовая водка поднимала настроение, а различное домашнее вино увеличивало тосты. Недаром застолье на обручение не уступает свадебному столу.
Потом все гости во главе с женихом, с подарками для невесты, с музыкой, песнями и танцами переместились во двор родителей Ануш, где также столы ломились от яств и вина. Здесь Ованес надел кольцо на палец Ануш, которую подвёл к нему кавор, уважаемый его родственник, и веселье продолжилось.
 
Теперь молодожёны могли видеться друг с другом до венчания и сидеть за одним столом. Вскоре прошло и венчание. Оно также шло по всем незыблемым традициям. Каворы наблюдали за тем, чтобы во время венчания никто не прошёл между новобрачными. Один из них держал над головами молодых скрещенные меч и ножны. Чтобы металл оберегал невесту и жениха от злых духов.  Священник во время церемонии повязал им на руки нарот – специальные шнуры, концы которых покрыты воском. И после того, когда прошла церемония венчания, и священнослужитель снял и развязал восковые шнуры, началось свадебное гуляние.
Через год после венчания, в тысяча восемьсот девяностом году, совсем молоденькая Ануш родила своего первенца Левона.

Крым. Феодосия 1895 - 1903 г. г.

Счастливую жизнь Ованеса и Ануш омрачала сначала болезнь приёмных родителей, а потом их смерть. Новая волна репрессий в Османской Турции  и рассказы многочисленных беженцев, заполонивших город, об издевательствах турок беспокоили Ованеса. Ануш, знавшая историю его рождения, боялась, что их тайна откроется и станет угрозой для его жизни. Она стала уговаривать мужа переехать в Нахичевань-на-Дону. На земли, дарованные Екатериной Великой.
– С родных мест стоит только тронуться, как посыплются беды, – задумчиво отвечал ей Ованес, – да и торговое дело отца, налаженное годами, бросать не хочется.
– Чего ты боишься? Люди рассказывают, как там хорошо живут. Э! Какой ты у меня. Смотри! Сын Левончик растёт как на дрожжах. А  тут ещё люди рассказывали, шнаки какие-то появились. Мальчиков на войну подбивают. Э! Какой ты! – Ануш заплакала.
– Молчи, женщина! С твоих слов плов не сваришь! Шнаки, шнаки! Дашнаки. Дашнакцутюны какие-то. Слышал я. Тоже что, людям не живётся? Вай, вай!   
– Так и я тебе толкую. Соседский Вартан связался с ними. Ой, горе его родителям! Убегает из дома, неделями его нет. А наш Левончик, как привязанный за ним бегает, как Вартан появляется в городе. Глаза есть у тебя? Испортит он нам сына.
– Каково семя, такого и племя. Куда наш Лео от нас денется? Куда ему ещё до них, до этих дашнаков? Малец совсем. Вот подрастёт, приучу его к нашему делу, как когда-то учил меня отец мой, Ашот  Аракелов. Будет мне помощником.
Ованес обнял Ануш.
– Пусть слова твои мёдом станут, и сердце моё успокоится.
Побоялась Ануш рассказать правду мужу, что несколько раз замечала пропажу денег. Умолчала о пропаже кольца золотого подарка родительского. Не стала говорить, что не может справиться со своенравным и склонным к обману и воровству сыном.
– Нет, Ованес! Уезжать нам надо. Неспокойно здесь стало и на душе у меня темно, словно туча сердце обняла. Открой глаза. Послушай добрых людей.
– Вижу я! Вижу. И слышу, о чём люди говорят. Разное рассказывают. И о новой земле, и о дашнаках. Только на чужой земле и лаваш горький, и вода – отрава. А думы всегда о родине.
– Вай! Что твой язык мелет? Как мельница впустую вертится. Какая чужая земля? Времена Екатерины далеко прошли. Давно уже обжились на донских землях наши люди. Слушаешь не то, что надо. Думай, Ованес, головой!
Левон давно мечтал убежать вместе с соседским парнем Вартаном и начать другую, взрослую жизнь. Ему нравились рассказы друга о вольной жизни. О проделанных опасных поручениях, которые выполнял его старший товарищ. Непогодам рослый Левон боялся того, что мать уговорит отца переехать в далёкий, незнакомый, чужой край.
Всё же Ануш с трудом, но уговорила Ованеса на переезд, к которому он отнесся с большой ответственностью. Превратить в золотые Екатериновки деньги с продаж торгового дела и двух домов с подворьем стало для него трудной задачей. А всё потому, что не лежало его сердце покидать любимый город, море, ту счастливую жизнь, которую он провёл в Феодосии. К этому времени и родители Ануш уже ушли в иной мир.
Прошло четыре беспокойных года продаж  сборов, когда наступил тёплый весенний день тысяча девятьсот третьего года. Три подводы, гружённые необходимым добром, вклинились в обоз таких же переселенцев из разных мест Крыма в поисках лучшей доли в городе Нахичевани-на-Дону, что раскинулся на берегу славного Дона.
Золотые Екатериновки Ованес разделил на три части. Основная часть вместе с золотыми украшениями и тайной шкатулкой с алмазом и алмазными серьгами, обрамлёнными бриллиантами,  Ованес спрятал в своей подводе так, что об этом кладе не знала ни Ануш, ни тем более Лео. Серебряная утварь и вторая часть золота была спрятана в подводе, в которой ехала Ануш. Третья, небольшая часть Екатериновок он спрятал в третьей подводе, в которой ехал Левон, которому было неполных четырнадцать лет.
Дорога была трудной, местами опасной. Не раз на стоянках на обоз нападали разбойники. Но всё обходилось миром. Получив мзду, они оставляли обоз в покое. Остановившись на ночлег недалеко от города Азова, утром Ованес обнаружил, что Лео пропал вместе со спрятанным золотом. Горько плакала и причитала Ануш. Ованес долго угрюмо молчал. Наняв возницу, он подошёл к всё ещё плачущей Ануш.
– Плачь, мать, плачь. Мы потеряли не золото. Мы потеряли сына.
Закончился тяжелый трёхмесячный поход в Нахичевани, где их встретили члены армянской общины и разместили всех до определения мест на постоянное поселение.
 
Посёлок Монастырский 1904 г.

Ованес решил строиться в поселке Монастырском, который находился при церкви Сурб –Хач, выстроенной ещё первыми переселенцами. Хотя эти земли и были приписаны к Нахичевани, но находились в семи километрах от неё. Здесь всё нравилось Ованесу. И величественный храм, возвышающийся на холме. Родники с чистейшей ключевой водой. Вокруг Сурб-Хача были дачи нахичеванцев и разбит большой Армянский сад.
Ему была выделена земля под жилой и торговый дом с подворьем. Работа и хлопоты по созданию своего дела, не моги успокоить душу, которую терзали мысли о сыне. Как он мечтал о нём, заботился. Думал, что его сын, его Левон, будет таким, как и он, Ованес. Уважающим и любящим сыном, подмогой ему и Ануш в старости.
А Ануш корила себя за то, что уговорила мужа на дальний переезд.
– Остались бы на своём месте, так может, и Левончик мой, мальчик мой, был бы с нами.
Тревога за сына, вина за то, что Ованес «света белого не видит» от работы и хлопот не уменьшилась. Ованес очень хотел, чтобы Ануш родила ему сына. Но она боялась, что если родится мальчик, то боль её сердца за любимого Лео притупится. Ануш каждый день молилась о возвращении сына. И совсем не мечтала о ещё одном ребёнке. Но Бог внял молитвам Ованеса.
Летом девятьсот пятого года он привёз Ануш в новый двухэтажный дом, первый этаж которого занимал магазин. Там вскоре у них родилась дочка, которую Ованес назвал в честь своей бедной матери Зумрут.
Дела Ованеса шли хорошо.  Он не только приумножил торговлю, но по силам помогал  посёлку и Храму. Люди уважали Ованеса за его добрый нрав. Только в душе его сидела занозой тоска по пропавшему сыну. Часто, посещая величественный храм Сурб-Хач, он молился о благополучии сына. Молил Всевышнего о его возвращении. Спускаясь из Храма по восьмидесяти восьми ступенчатой лестнице, Ованес присаживался на одной из каменных её скамеек и думал о сыне, о том, жив ли он и почему так поступил с ними. И слёзы, которые он старался всегда скрыть от жены, непроизвольно капали из его глаз. И только лепет маленькой Зумрут мог на некоторое время наполнить его сердце радостью. Ованес старался всё делать, чтобы его любимые Ануш и Зумрут были счастливы. Он заказывал своим женщинам дорогие украшения. Купил дорогой жемчуг, чтобы расшить для дочери пояс невесты.
– У моей Зумрут будет самый дорогой и красивый пояс, в середине которого будет сверкать изумруд, принадлежащий моей матери.
– А изумрудные серьги твоей мамы будут украшать головку нашей девочки в день её свадьбы, – мечтала счастливая Ануш.
Годы шли. Всё было в жизни семьи Аракеловых. С трудом Ануш и Ованес перенесли тяжёлую болезнь своей дочери. Смерть от чёрной оспы, которой заболела пятилетняя Зумрут, отступила, когда Ованес, помня рассказ приёмной матери о своём выздоровлении, который поведал ей приёмный отец перед смертью, стал прикладывать
изумруд к оспинкам на теле малышки.
Кто может точно сказать, что больше помогло в выздоровлении? Невероятная вера в силу камня или большая любовь к своему ребёнку. Болезнь отступила,
оставив на её лице свои отметины. Горе ушло, подорвав от сильных переживаний сердце Ованеса. Наступили спокойные, счастливые дни. Ованес трудился, не оставляя надежды на то, что Лео всё-таки вернётся в семью и будет ему помощником. Часто, когда сердце в очередной раз от боли разрывалось на части, он просил Всевышнего вразумить сына, где бы он ни был, и вернуть его на радость  дорогой Ануш и его спокойствия.
– Как я оставлю одну Ануш и Зумрут? Дочь хоть  и учится в гимназии, но моё дело требует мужских рук. Вернись, сынок, дай мне хоть перед смертью посмотреть на тебя и передать тебе всё, что я сумел построить. Не дай матери и сестре остаться один на один с горем после моей кончины.
В тысяча девятьсот тринадцатом году умер Ованес. Как увядающий цветок, сникла Ануш. Слёзы от горя не молодят женщин. Поседела её голова, а болезни одна за другой заставляли её реже вставать с постели. Через три года до Левона долетели молитвы матери, и он появился в Монастырском. Ануш не могла нарадоваться сыну. Ожил дом Аракеловых. Но радость была не долгой. Через два месяца своего пребывания в родительском доме, суровый на вид, всегда хмурый Лео, освоившись на новом месте, забрал все ключи от кладовых и магазинов, забрав все драгоценности матери и сестры.
Ануш была согласна на всё, лишь бы Лео занялся делом своего отца. Но однажды холодным февральским утром Лео  приказал снарядить телегу и отправить на ней мать и Зумрут в Ростов. Ануш не могла поверить такому коварству.
– Сынок, за что ты с нами так поступаешь? На улице февраль, мороз, шквальный ветер.
Но Леон не слушал просьб матери. Не трогали его сердце ни её рыдания, ни слёзы младшей сестры. Он приказал им собрать в небольшие узлы необходимые вещи и убираться вон из теперь его усадьбы. Перед отправкой матери и сестры он сам проверил все вещи, собранные ими и, не найдя ничего ценного, приказал вознице убираться вон из посёлка.
Дорога до Нахичевани-на-Дону была тяжёлой. От колкого снега и холодного ветра не спасали ни одежды на бедных женщинах, ни тулуп возницы. Знакомые приютили на время заболевшую тяжёлой пневмонией Ануш и Зумрут.  Хорошо, что Ануш удалось втайне не только от Лео, но даже и от Зумрут спрятать на себе и вывезти свадебный пояс дочери. Пояс был необыкновенно красив. Посередине россыпи дорогого жемчуга красовался большой зелёный изумруд. Подарок Бехмет-паши, матери её любимого мужа.
Жемчужины, которые помогли Ануш встать на ноги после тяжёлой болезни, таяли на глазах. Потратив несколько последних драгоценных жемчужин на приобретение маленького домика для Зумрут, матери и дочери пришлось наниматься на любую работу. Было удачей, когда их приглашали богатые  и не очень состоятельные армянские семьи для приготовления национальных блюд на свадьбы или семейные торжества. Зумрут в этом добилась совершенства. Особенно ей удавались восточные сладости. Сваренная ею халва таяла во рту. А различные печенья и выпечка вызывала восторг у гостей.
Но однажды болезнь вернулась к Ануш. Обида и боль за сына разорвала сердце матери. Перед своей кончиной она только и успела сказать Зумрут, где спрятан драгоценный камень и взяла с неё слово до поры прятать его от чужих глаз.
– Ты должна мне дать обещание спрятать этот камень, дабы избежать соблазна у слабых людей похитить его у тебя. Так завещал твой отец. Время подскажет, когда и кому и на какие нужды нужно будет его отдать. Продать тебе этот камень будет равносильно твоей смерти. Сейчас настали тяжёлые времена. Люди бедны, обездолены и обозлены. Не надо разжигать в их сердцах желание овладеть богатством, которое может погубить и их.

ПОЛНОСТЬЮ КНИГА будет опубликована в "Одноклассниках" в группе "Опусы и рассказы" на моей странице #ИГорбачева_опусыИрассказы    13 мая с 10 до 11:00.