Ты единственная, любовь моя. Люблю тебя сильней 26

Глава 26.

– Анечка, любимая, мы провели целую жизнь в разлуке, и как ты сказала, нам надо вновь узнавать друг друга. Но нам не надо узнавать друг друга, мне так точно не надо узнавать тебя, ты такая, как и была, и я решил…

– Мы уже говорили об этом, любимый. Помнишь? Разговаривали, как ты пришёл в себя.

– Я помню, любимая помню, но.... вдруг тебе понадобиться меня снова узнавать.... в общем, я решил для себя, что буду  бороться за свою любовь, и если ты меня вдруг сейчас прогонишь, а я не уйду. Анечка. Не уйду, останусь здесь, оттолкнёшь, а я каждую секунду буду возвращаться к тебе, обнимать тебя вновь и вновь, пока ты не простишь меня за долгую разлуку, за всё, что тебе пришлось вытерпеть одной, без меня.

Он прижал её к себе сильнее.

– Что ты Андрюша, любимый. Как я могу тебя прогнать? Теперь я без тебя умру, если повторится снова разлука. Нет, нет, не прогоню. Тихо сказала Аня и положила голову ему на грудь. Но вот одно, прости меня, любимый, но тебе выскажу. Ты был в то лето три недели, и ты....
Аня замолчала, сглатывая обиду, которая вдруг ни с того ни сего, пришла ей из глубины, подавила, но потом всё же подумала, пусть выйдет из меня всё, чтобы полностью ушло из меня или из нас любое недопонимание.
И продолжила говорить.

– Ты меня обманывал всё время. Я тебе доверяла.
Эмоция подскочила к горлу, Аня и отодвинулась от него и ударила его кулачком в грудь. Ей вдруг захотелось закричать, но крик вырвался шепотом. И она глухо прошептала, так глухо, как будто у неё не осталось сил.
Ты обманывал меня, а я тебе верила.

–  Нет, Анечка, я не обманывал тебя. Нет, нет.
–  Да, да, да. Говорила Аня и шлёпала ладонью в его широкую грудь, не сильно, но ей самой становилось больно, оттого что она била ему в грудь, но она в каком-то упрямстве продолжала, но была сломлена его объятиями. он крепко её прижал к себе.

– Анечка, милая моя, любимая. Я не мог быть сразу с тобой честен в том, кто я.
Шептал он ей, прижимая её к своей груди и целуя её в голову, вдохнул аромат волос ещё и ещё, чувствуя уже головокружение, он убрал своё лицо от её волос, чуть отслонил её от себя и посмотрел ей в глаза, продолжил.
– Такая у меня работа… служба....

– Ненавижу твою работу.
– Служба, Анечка. Служба Родине, служба Роду. Но со службой всё уже покончено.

Он прижал её снова к себе, а она обняла его торс и они долго стояли молча в объятиях. Андрей чувствовал, как по телу Ани пробегала дрожь. Он стал гладить её по голове, зарывая свои пальцы в её волосы, постепенно Аня успокоилась и чуть ещё оставалась молчаливой, затем вздохнула и заговорила уже с нотками радости.

–  Ох, Андрюша, прости, на самом деле я тебя давно простила, не знаю, откуда это пришло. Откуда обида выползла.
–  Не волнуйся, любимая. И это хорошо, надо было выйти и этому. Да, я признаю, тебе я ничего не сказал, кто я. Мне так не хотелось тебя печалить раньше времени. Но я всё рассказал Михаилу Ивановичу.

–  Мне папа рассказал это только совсем недавно, когда ты уже появился. Он прилетел в тот момент, когда тебя реанимировали. И всё же мне очень повезло, что мы встретились в том сквере, а потом ты приехал ко мне, сначала я отчего-то так испугалась. Совершенно посторонний человек приехал ко мне, но я так боялась признаться даже самой себе, что влюбилась в тебя. И это, наверное, было так заметно. Я себя не контролировала, Лена за руку меня утащила, говорила, я была ошалевшая.
Андрей тихо рассмеялся, произнёс.

–  Прогуляемся по саду?
–  Давай погуляем, тебе свежий воздух необходим.
Они пошли по тропинке вглубь сада, а ему вспомнился тот ошеломляющий и удивлённый и по-детски наивный взгляд Анечки и ответил.

–  Да, было такое, ты стояла там, в сквере такая удивлённая, вертела в пальчиках листик, но мне это так нравилось. А аромат, какой ты издавала? Ууум! Ягодка малинка,  и сейчас такой аромат, что у меня голова кружится. А тогда, если бы не служба, я бы за тобой в тот же миг поехал, но служба есть служба. Анечка, ягодка малинка моя.

–  Ой, выдумал же, ягодка малинка. Рассмеялась Аня. А ты знал, что я тогда по времени этого мира считалась не совершеннолетней?

–  Знал, милая Анечка, знал, но какое это имело значение для нас. Ты была вполне взрослая, полностью сформированная и выглядела старше, разве только взгляд твой был по-детски мечтающим. Но к чему всё это, если мы истинные друг другу. Если бы ты не была готовой к нашему слиянию, мне бы тебя даже не показали. Прости меня, родная, но я должен был соединиться с тобой, чтобы наполниться такой вот любовью и обречь твою силу в помощь. Она мне была необходима. Чтобы могли с тобой общаться ментально, нам обоим нужна была привязка. Ты помнишь, что ты моя берегиня?

–  Конечно, помню, Андрюша, помню. Если бы ты знал, как я плакала, когда мне сказали, что ты погиб, и винила себя.
–  Я знал это, говорил тебе, но ты не слышала меня, или не воспринимала. Очень мало мы были с тобой вместе, что бы ты полностью меня познала, и слышала мои мысли. Поэтому старался вытянуть тебя в мир энергий и сказать тебе.

–  Вересаев мне говорил, что ты всё знаешь? Откуда? Можешь сказать? Тоже из мира энергий?

–  Не только, я умею видеть на расстоянии и даже слышать, смотреть в будущее, и много мог то, чего не могут люди и даже не обычные. Я родился таким, и у меня было кому направить на развитие себя, входить в сознание. Мой отец, он занимался со мной с рождения, когда бывал дома. Ты тоже такая, только твои способности стали развиваться позже, после нашего слияния. Но ты меня не могла ещё слышать. И мне пришлось вытягивать тебя в мир энергий. И получилось.

–  Да, получилось, Лена думала, что я с ума схожу. Она первое время так боялась, когда я начинала говорить о мире энергий. Да и потом временами на неё страх находил, как почувствует во мне, что-нибудь новое. А что разлука была длинною в целую жизнь, так это пустяки. Я тебя ждала. Ждала постоянно. Я знала всегда, что ты самый лучший мужчина на всём белом свете, и во всей вселенной, мой любимый. И главное ты вернулся.

– Мне остаётся только развести руками. Засмеялся он. По правде говоря, не таким манером я хотел вернуться к тебе, а в полном здравии, и намного раньше. Предполагалось с полгода пробуду, не получилось. Потом думал, ладно, год, два, но всё так завертелось, что совсем не рад был, что согласился. Хотя, кто бы спрашивал меня. Надо и послали. Всё в этом мире не случайно и всегда происходит вовремя или не вовремя, но приходит для нас. Для тех с чистым сердцем, как ты. Поэтому так мы и оказались рядом, и в тот раз и вот сейчас. Другого быть и не должно.

– Почему мир жесток?
– Не думай об этом любимая, Мир не жесток, он такой, какой есть. Он нейтральный. Народ его воспринимает каждый по-своему. Кто, как думает о нём, таким он ему и показывается. А для нас? Для нас всё просто. Чему человек уделяет больше времени, тем он и становится, мы уделили миру и народу всю прожитую жизнь, и нам теперь даётся возможность жить дальше для себя.

– Для себя? Это как? Полностью только для себя? Что-то не вериться. А долг?
– Долг? А мы его с лихвой исполнили. И нас это в данный момент не касается, родная моя, будем жить с тобой и нашими детьми, мне ведь надо насладиться общением с ними. Но вначале познакомиться с ними. Как они воспримут?

– Хорошо воспримут, Андрюша, хорошо, с радостью. Я-то своих детей знаю, ты не волнуйся. Они всегда мечтали, а вдруг папа жив и вернётся. Такое было в детстве, Андрюша с Иришей даже сказки о тебе сочиняли, и я чувствовала они тебя тоже ждали. Возможно мой настрой на ожидание на полусознательном уровне передался им. А может они тоже, как и ты? Видят вглубь будущего. С первых дней младенчества Андрюшенька клал ладошку на крылана у меня на груди. А потом стал пальчиком его обводить. и так каждое кормление было.

– А Ирина? спросил Андрей.
– Ирина тоже, только реже так делала.
– Значит они услышали мой сигнал. Радостно произнёс Андрей. Это было плетение оберега для них. Они сами его плели, с помощью моей энергии и твоей. Позже я видел, мощный оберег был, и Род усилил, им ничего нестрашно. никакой Марк или кто ещё. они всегда были вне досягаемости.

– Мне Вересаев, передал недавно и посылку с оберегами от тебя, но они провидимо им уже не нужны.
– Пусть будут им на память, своим детям передадут. Когда они приедут?

– Папа звонил, что не всё ещё закончилось, там такие перипетии идут. Папа сказал, где-то в верхах что-то происходит, ещё кого называл, организацию какую-то,  я не и спрашивала, только о детях спросила. Папа сказал их нет в стране. А где их Алексей спрятал, не знает.

– Если Алексей взялся за это дело, он его выполнит. Я волнуюсь, как произойдёт наша встреча.
Андрей сжал Аню, в объятиях, вздохнул и продолжил.
Всё пролетело мимо меня, но внуков я обязательно помещу в свою жизнь. И вот получилось так, как получилось и я больше никуда не уйду и не уеду. И так с такой работой я потерял полжизни, не видел и не ощущал явного, не видел рождения детей, не видел, как они растут. Не мог почувствовать вживую их бьющие сердечки, прижатое к себе их тельце. Столько всего мимо прошло. Я любил тебя всегда, и прости меня за те слова, я вынужден был их сказать в той последней встрече. Так от меня требовалось.

– Забудем тот миг, всё в прошлом. Я давно поняла, что любовь да ещё взаимная самое лучшее, что может быть в жизни. Ведь она даёт крылья, а безответная забирает душу. Но моя душа оставалась радостной после того, как осознала, что с нами произошло, после посещения мира энергий. И потом я видела тебя и общалась в мире энергий, хоть поначалу мне было непривычно, поэтому долго не могла осознать, и твоё письмо пришло слишком с большим опозданием. Где разъяснил ты мне о мире энергий, мир предков и это не иллюзия.

– Моя душа, и я сам полностью, чувствовал там тебя, любимая. Где-то там высоко, в нашем мире энергий, в мире предков, наши крылья, наши души объединились.
– Это верно, это так. Да, да, Андрюша и крылья нас вынесли из всех передряг в светлое будущее.
– Сходим на луг? Спросил он.

– Андрюшенька, там ещё вода, река в это время, полноводная и вышла из берегов. Когда я ходила за водой в озеро, мне помогал мой дворянин. А то бы точно плыть мне пришлось. Он мне показывал, куда идти, где наступать. Порой мне казалось, что я иду, как Иисус по воде и не проваливаюсь. Что со мной было, так ещё и не поняла. А мой дворянин ещё ведёрко с водой в зубах тащил.

– Кто? В удивлении спросил Андрей. Дворянин?
– Да, дворянин. Моя собака, Шарик. Это я его так прозвала, дворянином. Он представительный такой, так себя гордо держал, как будто он действительно  князь. Пришёл сам ко мне во двор. Хороший и смышлёный пёс. Понимает всё, как будто он человек. Мы с ним друзья.

– Собака? А откуда она у тебя, Любимая, откуда взялся этот пёс?
– Шарик! Ты, где Шарик? Но собака не появлялась. Ах, мой дворовый дворянин, не откликается, наверное куда-то убежал. Он появился у меня ещё лет пять назад, пришёл и не уходит. Хотела прогнать, не прогнался.  Смотрит на меня, как будто человек, я и оставила.
Прожил у меня наверное с год, а потом исчез, а я уж и привыкла к нему, мне жалко было.

Думала собачники поймали, был тогда бродячих собак отлов.
Но я ему сразу же ошейник купила и надела, на всякий случай, как я думала, с именем и адресом. Искала несколько дней, и приюты объездила и собачников трясла, те отказывались. Говорили не ловили, не трогали. Я даже плакала, как мне его стало жалко, я его полюбила.
И вот осенью появился снова. Я его снова прогоняла, выговаривала ему, изменщиком называла, что бросил меня и изменил мне, но он лёг, на лапы голову положил, а потом поднял и смотрит мне в глаза. Я даже услышала, или мне показалось, но явно в моей голове пронеслось.

«Не уйду. Я тебе ещё пригожусь».
Я тогда удивилась и оставила его, думаю, что мне для него еды, что ли жалко. Он не привередлив, ест все, что есть у меня сготовлено. Чистюля, ни где не гадит, где себе туалет устраивает, так и не нашла. Гуляли всегда вместе, но в основном по лугу носился..

Андрей слушал Аню, и сердце его радостно трепетало.
– Аластер! Произнёс Андрей.
– Что? Андрюша, что ты сказал? Аластер, это что или кто?
– Твоя собака, Аластер. Его зовут Аластер.
– Ты понимаешь язык собак?
– Что его понимать? Я говорю, твоя собака, она и моя собака.
– Конечно, любимый, она наша общая теперь.

– Нет, Анечка, я говорю тебе о том, что это моя собака, в действительности моя собака. Моя собака из прошлого, я её узнал.
– Из какого прошлого? Андрюша?
– Из моего прошлого в этой жизни. Когда-то дядя Георгий подарил щенка Сережке, но собака не признала его, а меня полюбила и слушалась только меня. Серебристый ламбрадор. И вот через столько лет мой пёс оказался у тебя.

– Правда, Андрюша? Ох, ты! Разве такое может быть? А сколько собаки живут? Так долго живут? Ведь когда это было-то.
– Обычно лет до семнадцати доживают, но здесь на много больше. Я и сам теряюсь, но это точно мой пёс. Аластер!

Позвал Андрей и почти тут же появился пёс. Подбежал и потёрся о ногу Андрея, а Андрей положил руку на голову псу, почесал его за ухом,  а тот лизнул ему руку.

– Андрюша, это действительно так?
– Да, он меня спас от тех бандитов, которых прислал Марк, если бы не он, я бы не смог им противостоять. И Аластер помог мне переместиться в твой гараж.
– Удивительно Андрюша. Неужели это та собака? Но столько лет? Даже пусть так, она ведь должна быть дряхлой.

– Да, на человеческий возраст перевести, так ей лет так, сто пятьдесят.
– Сколько? Сто пятьдесят, но…. Как? Такое может быть?
Аня застыла в изумлении.

– Однажды, это ещё до встречи с тобой, я с собакой побывал в мире предков. Он не должен быть там, но увязался за мной.  Позже часто со мной ходил по мирам. И потом сколько раз было, он появлялся, когда были безвыходные положения у меня, появлялся, больше сказать мелькал возле меня в разных странах. И у меня только одна гипотеза, он, как бы переродился. Повидимо Борей его призвал, чтобы его омолодить и позже прислал назад. Я думал, мне он мерещился, но вот здесь он явно мне помог.

– У меня это, Андрюша, вне понимания. Как такое может быть?

– Может, Анечка, может, вот именно с нами такое быть и может. Не забывай, и ты и я, необычные люди, а значит и собака наша тоже необычная. Ты не представляешь, что я испытал, когда он мне помог, и не давал уйти в небытие до твоего появления. Так сходим на луг?

– Сходим, но позже, как просохнет, будем там гулять, как и раньше. Я тебя больше никуда не отпущу.

– А я и сам никуда не собираюсь, я вернулся домой. Анечка, мы и так потратили полжизни в разлуке, не хочу потерять остальное. У нас прекрасные дети и я считаю, что тот отрезок нашей жизни, прошедший в разлуке, прожит не зря. Мы стали сильными. И впереди у нас только счастье.

– И ты, правда, уходишь со своей работы? Спросила Аня.
– Это решение уже принято и давно. Со службой всё закончено. Этому решению  не давал выход последние приключения, уже не имеющие никакого отношения к моей службе. То были проделки Марка, его хозяев, но между приключениями я умудрялся и родине служить. В  настоящий момент и с этим закончено. Марка больше нет, и больше не хочу даже о нём вспоминать, и любые напоминания мне о нём прочно сотру в своей памяти своего сознания.
Последнее, что я помню, это фраза брошенная, а вот кем не знаю. Но фраза так чётко потянула мою потаённую струну толи в голове, толи в самом сердце, и откликнулась болью, у меня зубы сжались. Но я не поверил, любимая. И голос знакомый, а вспомнить, не было мочи, голова гудела, что тебе колокол валдайский. Показалось, что голос Марка, но мне говорили, что он сгинул, а человек очень похожий на него всё ещё мучил меня. Может я ещё не полностью восстановился? Поэтому такие воспоминания? Может это и не Марк был, а другая личность. Но он появился, он был или не он, здесь у меня ещё не полное осознание.

– Пока не утруждай себя воспоминаниями, всё придёт.
– Возможно, Анечка, вполне возможно он жив, но всё позади. Но думаю, теперь уже его нет.
– Марк жив, и здоров.
– Да? Ты уверена? Анечка? Возможно, с последним моим приключением, что-то пошло не так и не всё помнил, но я его уже не чувствую в этом мире.

– Да. Хотя здоров, можно сказать с натяжкой. У него болезнь прогрессирует, а он об этом не знает. И она не излечима с его мыслями с его желаниями, и делами только усугубляется. И сердце его вот, вот остановиться.

– А ты откуда знаешь? Ты с ним разговаривала?
– Да, боже избавь, чтобы я с ним разговаривала. Я его и видела двадцать лет назад. Просто знаю и всё. А ещё по телевизору видела его, там он свои стихи вершил, но они ему не помогли.

– Интересное явление Анечка, ты всех можешь так видеть?

– Тебя точно всего видела. Как нашла тебя в гараже. Ты помнишь себя? Лежащим  в луже крови? Ох и напугалась я тогда, огромный ком грязи и запёкшейся крови.  Видеть всех мне не нужно, а кого приходилось лечить, видела. И мне сразу высвечивалось без всякого запроса весь анамнез и анализы. Лену первое время это шокировало, потом привыкла.
Но ты не Ленка, это она всего боится. У Марка вот, анамнез, диагноз и прогноз ужасен, рецидив развернулся с мощной силой. Весь эпикриз высветился окончательный, то есть посмертный, или, как сказать, патологоанатомический. Вот такая я у тебя стала, не пойми кто.
Рассмеялась Аня.

– Ты чудо, любимая, от тебя очень большая польза людям.

Андрей поцеловал её в темечко, зарывшись лицом в её волосы. Так они стояли какое-то время молча, обнявшись, затем продолжили прогулку, и Андрей продолжил говорить.

– И каждому воздастся по заслугам, и сам же попадётся в яму, что лицемеря рыл её для друга. Подлец получит подлости с лихвой, а лжец и сам обманется не раз. Кто сеет зло,  утонет в злобе той. Жизнь по заслугам каждому воздаст. Значит его тело на последнем издыхании, а душа его давно не его, Марк продал её и очень давно. Поэтому я его уже не чувствую в этом мире.
Тихо произнёс Андрей,  Не хочу больше вспоминать. У нас новая жизнь. И когда всё-таки, дети приедут?

– Двадцать лет ждал, ещё немного подождёшь. Папа сам ещё с ними не разговаривал, Алексей же прячет их, даже из свадебного путешествия увёз их.
– Алексей может, он молодец.
Улыбнулся Андрей, а Аня тихо и радостно засмеялась.
Продолжение следует.....
Таисия-Лиция.
Фото из интернета.