Две судьбы Глава 9

                Первое впечатление от одесского ж.д. вокзала у прибывшей московской мед.бригады: вышли из поезда Москва – Одесса утром.  Если учесть, что вагон их был в хвосте, полки боковые, вагон мотало туда-сюда, то настроение было ниже плинтуса, и вокзал им совсем не понравился.

 Народу было не протолкнуться, видимо уже многие знали, что Советский  Союз рухнул, и более расторопные постарались купить билеты и убраться вовремя. Носильщики с тачками носились по пирону с трудом пробираясь между людьми с ручной кладью. Выбравшись на открытое пространство москвичи, с облегчением вздохнули.

 Очень хотелось, есть, поэтому приехавшая с хирургом Соколовым и нейрохирургом Капустиным, Соня Лазарева решила посетить привокзальную торговлю. Шла она бойко у первого пути, у выхода в город. Предлагалось все: от минералки, до коржиков с пирожками и булочками. Все не то, хотелось чего ни - будь мясного. Она бегом отправилась в сторону ларьков, но и там скоропортящихся продуктов не держали, все походное, те же коржики, те же булочки.

 Вернувшись, купила пирожки с картошкой и капустой, две бутылки минералки и направилась к месту, где ее ждали хирурги. Пакет Соня положила в сумку, ее наперевес за спину, вдруг сумка легкой стала, обернулась, а пакета нет, исчез. Покрутила головой в разные стороны, снуют люди, а кто стащил, неизвестно. Пришлось возвращаться и снова покупать у той же тетки пирожки. Расстроенная случившемся, пришла к врачам.

- Что так долго, Соня? - спросил ее Соколов. - Вас только за смертью посылать, думаю, что наступит с такими темпами бессмертие. Соня промолчала, не хотелось рассказывать, как у нее украли пакет.
- Предполагаю, у Сони украли кошелек, - сказал нейро-хирург. - Ах, Одесса, ты все та же, как и много лет в мою юность. Приехали с  мамой на отдых, вышли из вагона, пока мама получала у проводника билет, бац, а чемодан исчез, так мы с ней вынуждены были деньги данные отцом на отдых, потратить на необходимые принадлежности: полотенца, тапочки зубные щетки и так далее. Как вижу, ничего не поменялось.

- Кошелек со мной, пирожки из сумки украли. Хирурги дружно смеялись. Перекусив, решили искать оперативников, ведь должны же они где-то встречать?!
Их ждали на выходе из вокзала в город. Первым к врачам подошел Сергеев, взяв под локоть Соколова, отвел в сторонку и спросил: Врач из Москвы?
- А как догадались?
- Да бледнолицые вы какие-то, и худые, здесь загорелые и упитанные, одним словом – отдыхающие.
- Так у нас же зима, а здесь тепло и солнечно, - ответил Соколов.
После того, как он кивнул головой своим, они подошли к Сергееву, подошел и Горский.
 
- Но наконец, встретились, теперь не будем светиться, давайте отправимся на поиски Козырева, - предложил Сергеев. – Мы до сих пор не знаем, что с ним и где он находиться. Могу предположить, что он под присмотром одесской милиции. Сергеев рассказал врачам, как и что, произошло с Козыревым, о гибели оперативника Ремезова и, вора Новак Тимофея.

- Тогда давайте разделимся, предложил Соколов, - будем искать его по больницам, а когда найдем, решим, как мы его будем вытаскивать. Все необходимое для оперативного вмешательства мы привезли с собой, с нами и хирургическая медицинская сестра, Софья Лазарева.

- Хочу внести свое предложение, - сказала она, - нам нельзя всем появляться не только в больницах, но и около них. Раз вы говорите, что могут его охранять, пойду я. Буду спрашивать, нельзя ли устроиться на работу медицинской сестрой, думаю, что до отдела кадров я сеже доберусь. То есть, попаду в здание больницы, а дальше буду действовать по обстоятельствам. Медицинские сестры везде одинаковые, на выручку придут. Скажу, ищу дядю, у него проблемы с памятью, но и так далее.

- Хорошо, твое Соня предложение принимается, - сказал Сергеев. Из общего количества больниц выбрали две: Городскую клиническую больницу номер один, и городскую больницу номер одиннадцать.

- Городская клиническая номер один, насколько я припоминаю, - сказал нейрохирург, - это бывшая еврейская больница. Хорошие врачи в ней работали, отец рассказывал, а потом эмигрировали за границу. Не приняли Советской власти.
 
- Вот с «бунтарки» и начнем, - предложил Сергеев. – Иди Соня, а вдруг повезет с первого раза.

Соня, взяв сумку, направилась к остановке автобуса, где было написано: клиническая больница номер один. Все остались ждать ее возвращения.
Соня вышла на конечной остановке, прошла два квартала и оказалась у ворот городской клинической больницы. Здание старинной постройки, красивой архитектуры, но время неумолимо видимо его старило, видны были везде обрушенные на стенах кирпичи. Фундамент требовал ремонта. Соня направилась к центральному входу приемного отделения. Вошла в здание, медперсонал сновал туда-сюда, ни на кого, не обращая внимания, все были заняты своими делами. Она подошла к стойке, спросила, не подскажут ли ей, где находится отдел кадров, ей нужно устроиться на работу.

- А вам таки надо не в кадры идти, а к главному врачу, он занимается приемом на работу, - пояснила ей дежурная медсестра на посту.
- Как к нему пройти? - спросила  Соня.
- У него кабинет крайний слева, - ответила медсестра. Простите, а вы кто? Медсестра из терапии?

- Нет, я медсестра из хирургии.
- Тогда место для вас  найдут, там долго не задерживаются медсестры, заведующий, и ночью не спит, приезжает их контролировать. Вот привезли какого-то без документов, приняли без него, медсестры сразу поставили капельницу, осмотрел его хирург, приказал везти в операционную, так заведующий на всех орал, таки желудок было его видно.

- Но и что же с больным, его все-таки прооперировали?
- Та шо вы такое говорите, с нашим заведующим хирургией каши не сваришь, вся вода выкипит, и каша  пригорит. Да еще масла в огонь милиция подлила, говорят, если даже и умрет, одним тунеядцем, меньше станет. А по нему не видно, что - ли, он не тунеядец.

- Но ладно, заговорилась я тут с вами, - а мне все-таки надо пройти к главному врачу, - сказала Соня, -  и, так, между прочим, спросила, где лежит тунеядец.
- Так я вам скажу, в шестой палате он, там его охраняет милиционер. Все в голову не возьмут, аж мозги кипят, но зачем тунеядцу охрана, это же не работник горисполкома или другая какая шишка.

Соня не ответила, пошла по коридору, читая таблички на дверях. Все это были процедурные кабинеты и ординаторская, значит палаты во второй половине больницы, то есть, надо повернуть по коридору за угол и смотреть номера палат. Оглянулась, на нее в след никто не смотрел, дошла до конца коридора, повернула за угол, и увидела, что у одной из палат сидит милиционер. Она вернулась к кабинету главного врача, постояла, затем пошла, искать, где у них сестра хозяйка. Нашла ее комнату. Вошла и сказала, что ее родственнику было плохо, и он испачкал пол, необходимо вымыть палату.

- Но и где же я тебе возьму сейчас няню, когда она придет только вечером.
- Давайте я сама вымою, вы мне дайте ведро, швабру и тряпку.
- Хорошо, - обрадовалась сестра – хозяйка. – Бери, только вот возьми халат, надень, без халата в палату не ногой.

Соня взяла все моющее снаряжение нянечки и направилась к палате номер  шесть. Милиционер оглядел ее с ног до головы, заглянул в ведро, где была налита вода, и пропустил в палату. Козырев лежал один, рядом стояла капельница, но она почему-то не была подключена.

- Все ясно, - сказала себе Соня, - решили его устранить таким способом. Подошла к окну, попробовала шпингалет, он поддался с первого раза, открыла и оставила не защелкнутым. Посмотрела на Козырева, в лице ни кровинки, на груди кровавые бинты, либо кровоточит, либо не делали давно перевязку. Соня прикоснулась к плечу, Козырев открыл глаза.

- Я пришла вам помочь, врачи приехали к вам из Москвы, мы вытащим вас отсюда. Сейчас я вам сделаю обезболивающий укол, вам станет легче. Вечером за вами придут оперативники, ждите. Козырев молчал, у него не было сил разговаривать, но он все понял, о чем ему говорила Соня.


ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ