Глава III

 Войдя в комнату, Колин даже улыбнулся, видя происходящее:
 - А, нашему незадачливому гостю уже значительно лучше, как я погляжу. Вот, Ви, твое присутствие рядом с ним обладает поистине лечебными свойствами, надо будет это позже еще изучить.
А закончив шутить, мужчина спросил серьезно:
- Давно уже общаетесь? Когда пришел в себя?
- Да минут пять назад лишь, - ответила Виолетта, - я сделала все как ты сказал, но кажется, у него вообще отшибло память, он даже имя свое вспомнил с трудом.
 Тут она уже обратилась к юноше:
- Вас ведь Эмиль зовут, верно? Вы вспомнили?
- Кажется, но я не уверен точно… как в тумане…
- Понятно, - ответил Колин, - а чувствуете себя в целом как? Слабость еще есть, это понятно, а больше жалоб никаких?
- Вроде бы нет, только… не пойму, а мы сейчас где находимся?
- Это мой дом, - улыбнулся врач, - моя замечательная родственница была категорически против чтобы вас везли как неопознанного пациента в больницу, поскольку к таким там действительно отношение бывает халатным. Вот и уговорила меня пока что устроить вас здесь… Но да ладно, сейчас я еще кое-что с вами проведу, возможно, это многое прояснит.

 Сделав несколько тестов на реакции и определение уровня сознания пациента, Колин вновь нахмурился.
 - Да, странно, что вы даже имя с трудом вспомнили: на моей практике подобный случай был, но там у пациента была черепно-мозговая травма, а у вас подобного нет. И зрачки на свет реагируют более-менее, и вы сейчас вроде бы в адекватном состоянии… А сколько вам лет?
 Эмиль прикрыл глаза, стараясь вспомнить, но по итогу просто покачал головой:
- Не помню.
- Двадцать-двадцать пять, так?
- Возможно, но честно, не помню.
- А где вы живете? Вроде бы вы не из нашего города… Вы проездом здесь?
Юноша только мотал головой, словно стесняясь, что почти ничего о себе не может рассказать. Колин внезапно указал на необычную татуировку на шее Эмиля:
- А вот это что значит? Тоже не помните? Какие-то причудливые буквы вроде «э» и другой, похожей на меч-крест, поросший цветами… очень любопытно.
 Юноша вновь прикрыл глаза стараясь вспомнить, но и в этот раз не вышло.
Виолетта уже хотела попросить врача больше не мучить того расспросами, но Колин был непоколебим.
 - Хорошо, сейчас не вспоминайте, возможно, сможете чуть позже. Но вы же знаете, какой сейчас год?
 К сожалению и тут Эмиль очень растерянно ответил, что не помнит.
- Ну уж в каком мы столетии сейчас живем, знаете? – продолжил Колин.
Юноша думал несколько секунд, а затем произнес:
 - В десятом?
Вот тут уже Виолетта не смогла сдерживать смешок, хотя и понимала, что он неуместен. Колин же оставался серьезен.
- То есть, вы хотите сказать, что сейчас примерно 903 год?
- Не знаю, честно, ничего не знаю…
- Хорошо, а кто открыл Америку и примерно когда?
Эмиль отреагировал на это слово так, будто впервые услышал:
- Америку… А что это?
- Так, понятно, - уже сам сдерживая смех ответил Колин, - видно, тут действительно сложный случай… А сколько будет три плюс два?
Эмиль вновь задумался, хотя врач знал уже, что сами числа юноша хоть как-то помнит. Пришлось подсказать:
 - Смотрите: есть число два, за ним три, потом четыре…
- А, да, вслед за ним пять, я просто не понял что такое плюс…
- Ясно, мы имеем дело со случаем, когда человек забыл программу первого класса школы, печально, - выдохнул Колин, - Вы поймите, - объяснил он Эмилю, который уже опустил голову, чувствуя себя безнадежно глупым – Я это спрашиваю не ради того, чтобы вас унизить или поиздеваться, а чтобы понять, в каких именно сферах у вас провалы в памяти. Вот загадаю теперь детскую загадку: «А, И, Б сидели на трубе. «А» упала, «Б» пропала – что осталось на трубе?»
Эмиль продолжал смотреть на врача с таким видом, что стало ясно, что он вообще не понимает, о чем идет речь. Виолетта наконец вмешалась:
 - Колин, ну пожалуйста, может на сегодня хватит? Или спроси что-то попроще для начала.
- Так я же и так спрашивал то, что знают маленькие дети. Что я ему «загадку сфинкса» должен загадать?
- Сфинкса… - внезапно произнес Эмиль, - это животное с телом льва, хвостом быка, крыльями орла и головой человека…
- Верно, - уже с удивлением ответил Колин, - Ну, сейчас еще есть такая порода кошек, но изначально да, и это мифологическое существо задавало путникам свою загадку. «Кто утром ходит на четырех ногах, в полдень на двух, а вечером на трех?» И вот…
 - Я знаю: это человек. В младенчестве, зрелости и старости.
Теперь уже сам врач окончательно растерялся и запутался.
- Странно… вы не помните то, что дети знают, не начав еще ходить в школу, но помните то, о чем не знают иные взрослые люди… Очень любопытно. (просмотрев Эмилю в лицо) Вот тебе и «Не судите по наружности…
- … но судите судом праведным». Это я тоже знаю. И еще «Возлюби ближнего твоего, как самого себя».
- А вы знаете, откуда это?
- Священный текст, священное писание.
- А откуда вам это известно? Вы это изучали? Вы учились в приходской школе? Или же… Хотя по вашей одежде не скажешь – она висит там на стуле, - вы больше на рок-музыканта похожи.
- На кого?
- Ну кто исполняет рок-музыку. Что? Или вы тоже не знаете, что такое рок?
- Рок – это неумолимая, несчастливая судьба.
- А еще есть такой жанр в музыке? Не слышали? А какую музыку вы любите?
Эмиль вновь покачал головой. Колин решил зайти с другой стороны:
- Нет, честно, если вас, когда вы одеты в ту кожаную куртку спросить про рок-музыку, и вы ответите «не знаю», у обычного человека будет реакция : «Да не гони ты пургу!»
- Простите, что? Человек не в силах же управлять снегопадом и ветром.
Колин вздохнул.
- Да, как тут все запущено, однако… Это идиома, выражение, его не стоит воспринимать буквально. А вы поймете, если к вам обратиться в духе «Салют, братан, дай пять и давай рванем в клуб на тусу!»?
По выражению лица Эмиля стало очевидно, что и этой фразы он не понял.
- Разве я брат того человека…
- Все, все, стоп, - остановил его Колин, - Теперь все ясно. Что такое идиомы и жаргонная речь вы тоже не помните и не можете их отличить от обычных фраз. Но действительно, это уникальный случай: надо будет точно отправить вас на обследование в клинику, где я сам работаю. Но не переживайте, не прямо сейчас: когда вы окончательно придете в себя. А сегодня еще отдохните здесь. Я привез еще лекарств, их не очень много, но они должны вам помочь, возможно, и вспомнить сможете больше. Сейчас я за ними схожу и вернусь, а после приема вы сможете еще поспать. Ви, пойдем со мной.

 Девушка, которая сама была потрясена недавними ответами Эмиля, направилась за Колином. В коридоре врач ей сказал:
- Да, пока мало что понятно: простейшее он не помнит, зато все что как-то связано с религией и мифологией… При этом на ученика духовной семинарии он не похож от слова совсем. Ничего не понимаю… И вообще ты заметила как он удивленно рассматривал комнату, словно впервые очутился в подобном месте. Хотя ничего необычного, как ты сама знаешь, у меня в интерьере нет.
- Может, он жил в семье каких-то фанатиков, которые держали его под замком и не давали читать никаких книг кроме религиозных?
- Ага, но потом он решил взбунтоваться, стал одеваться как рокер, набил тату, и они его выгнали из дома без денег и документов! И он, неприученный к жизни в реальном мире, скитался без еды и сна, пока в итоге не рухнул в истощении там, где ты его и нашла. Ви, это отличный сюжет для какого-то артхаусного кино, но в реальности… Все должно быть проще, но я пока не могу найти ответ.
- И что же ты планируешь?
- Как и говорил: если завтра нашему пациенту станет лучше настолько, чтобы он смог дойти своими ногами до машины – я его отвезу на обследование. Сейчас буду звонить договариваться… улаживать все нюансы. А тебе советую уже идти спать – вынесешь из свободной комнаты все лишнее и располагайся. Я-то могу и в кресле устроиться, да и не придется мне сегодня уже совсем расслабляться – мало ли что? На мне ответственность за жизнь человека все же. Поэтому буду иногда его проведывать. Ну все, ступай. Тебе тоже нужен отдых.
 Виолетта кивнула головой и уже было направилась в комнату, как внезапно посмотрела Колину прямо в глаза и тихо, но с большим чувством сказала:
- Спасибо. Если бы не ты…
- Ну все, все, пока что рано благодарить. Иди. Ждем утро.
Вздохнув, девушка покорно проследовала наводить порядок в комнате, где ей сегодня предстояло заночевать, втайне жалея, что ей не разрешили подежурить возле Эмиля. Впрочем, пережитое волнение действительно ее изрядно вымотало, и сон здесь был лучшим лекарством. Едва устроившись на кровати, Виолетта отправилась в страну грез.