2. Простая жизнь

 - Какой подарок ты хочешь на День рождения? – пытала  я Лану, но подруга лишь отшучивалась.
Между нами говоря, сделать женщине подарок очень просто – нам всегда чего-то не хватает. Но в тоже время угодить женщине практически невозможно.
Парфюм  и косметика у каждой строго свои любимые.  Дорогущие духи могут оказаться не с той палитрой ароматов, к которой она привыкла:
- Знаешь, спасибо тебе, конечно.  Духи хорошие, но в них не хватает нежного звучания жёлтого амариллиса и бархатных ноток виргинского кедра...
 Можно подарить отличную тушь для ресниц, а она скажет:
- Я знаю, что это очень дорогая тушь, спасибо, что подарила,  но у меня на неё аллергия, глаза краснеют и вообще, эта тушь для объёма ресниц, а мне надо для удлинения.
Одежду дарить не желательно,  с размером не угадаешь.
- Лана, у тебя ведь сейчас 46 размер?
- Ты, что?! У меня 44!
А потом окажется, что полный 48. Да ещё  фасон не тот, цвет не нравится, а уже всё заказано и оплачено.
Сладости абсолютно точно дарить нельзя!
- Спасибо, но я сладкого не ем! У меня диета!
- Ты же про диету ничего не говорила.
- Я и сама не знала. Сегодня утром решила, что надо похудеть.
Украшения сложно подобрать по цвету, стилю, материалу, …
- С чем я буду это носить?
Бытовая техника, дизайнерские штучки для  интерьера… - всё это возможно, но только по предварительному согласованию с именинницей.
Просто денег дать  в конвертике – как-то формально получается, без души.
Подарю сертификат на приемлемую сумму в какой-нибудь брендовый магазин или билеты куда-нибудь, куда она хотела сходить, но как-то всё не получалось.
Лана что-то говорила про Аквапарк, вот и подарю ей  сертификат в Аквапарк на два лица без ограничения по времени.
- Спасибо,  конечно, но с кем я пойду? - Лана поставила меня в тупик.
- С Кириллом, - твёрдо ответила я.
- Мы поссорились и временно не общаемся, не пойду же я в Аквапарк одна, - капризничала подруга.
- Хочешь, я с тобой пойду, - предложила я.
- Конечно, хочу. Но у меня нет купальника, они все старые, -  Лана надула губы.
- Я тоже буду в старом. А ты возьми лимонный  купальник, он стильный и тебе очень идёт.
- Точно! Я про него совсем забыла, – обрадовалась подруга.

В Лужники решили ехать к 10 ч утра, чтобы не стоять в длинной очереди на горки.
 «Вихрь», «Торнадо», «Морская бездна»… Просто дух захватывало, когда вода стремительно несла нас с 16-метровой высоты. После горок мы погрелись и расслабились в тёплой бурлящей воде джакузи. Потом плавали в термобассейне, часть которого выходит на улицу с видом на Воробьёвы горы.
Но самое приятное место в Аквапарке – это волновой бассейн. Мы плавно покачивались на волнах в ласковой голубой воде и получали столько удовольствия, как будто оказались на Средиземном море. Волны сносили меня то в одну, то в другую сторону, но в бассейне было мало людей,  и я не опасалась, что могу кого-то задеть. Счастливая и расслабленная наслаждалась плавным покачиванием на волнах, время от времени прикрывая от удовольствия глаза.
Вдруг я почувствовала чьё-то лёгкое прикосновение, открыла глаза и увидела мужчину в синей резиновой шапочке.
- Извините, слегка задел Вас, - сказал он.
- Ничего страшного, - ответила я и улыбнулась.
«Почему он в шапочке?» - удивилась я и тут же забыла про него.
Лана предложила чего-нибудь съесть, и мы пошли в мини-кафе на территории Аквапарка. Там была небольшая очередь, все столики заняты. Я попросила подругу купить клубничный коктейль, а сама села за освободившийся столик. От нечего делать стала  разглядывать людей, стоявших в очереди. Мужчина в синей шапочке тоже был там.
Сложно определить его возраст, явно не меньше сорока. Крепкий, коренастый, с небольшим плотным  животом,  на груди густые заросли чёрных волос, ноги ровные, но немного коротковаты. Цвет шапочки подчеркивает яркость синих глаз. Плавки и сланцы того же цвета.
Мужчина взял сэндвич и апельсиновый сок, отошёл от бара и высматривал, куда бы сесть. Наши взгляды встретились, и он направился ко мне.
- Позволите присесть? –  приветливо сказал он.
- Да, пожалуйста, одно место свободно.
Он сел напротив меня и представился:
- Степан, капитан дальнего плавания в отставке.
- Полина, действующий логист, - ответила я в его стиле.
К столику подошла подруга.
- А это Лана, начинающий психолог.
- Очень приятно познакомиться с такими очаровательными девушками, - Степан улыбался.
Рискуя показаться бестактной, я спросила:
- Извините,  а почему Вы в резиновой шапочке, это ведь зона отдыха, а не спортивный бассейн, и, кажется, здесь нет таких правил?  Или я ошибаюсь?
- Вы правы, это не обязательно, - Степан немного смутился, снял шапочку, и я увидела, что скрывалось под ней: пышная копна густых вьющихся волос, причём совершенно седых.
«Ой, похоже, ему лет шестьдесят», - такая мысль меня огорчила. Степан понравился, но разница в 33 года - это слишком!
- Стал терять волосы, - пояснил Степан. - Берегу от вредного воздействия ядовитого хлора.
- Вы прекрасно выглядите, - Лана проявила вежливость.
- Девочки, приглашаю вас завтра в клуб «Гнездо глухаря», там выступает мой друг-гитарист. Придёте?
- Я подумаю, - сказала Лана.
- С удовольствием, - ответила я.
- Тогда позвольте номер Вашего телефона, Полина, - он смотрел на меня как-то по-доброму и очень ласково, захотелось прижаться к нему и сидеть так долго-долго.
- Как же Вы его запишете, если нет ни ручки, ни бумаги? - я прищурилась.
- Запомню, я обучаюсь приёмам мнемотехники, - Степан излучал радость и позитив.
Я продиктовала номер телефона, а минут через 10 Степан безошибочно повторил его. Мы восхитились  памятью Степана, потом попрощались и пошли в душ.
- Он понравился тебе? - спросила Лана, когда мы зашли в раздевалку.
- Очень, - мои щёки раскраснелись от смущения. - У него такое доброе лицо, обаятельная улыбка и глаза, как море.
- Ага, а ещё  он седой как лунь, - ухмыльнулся Лана. - Кстати, кто такой «лунь», ты не знаешь?
- Это хищная птица. У молодых перья коричневые, а у старых серо-белые, как будто седые, - пояснила я.
- Вот то-то: у старых!  Интересно, сколько ему лет? - задумалась Лана.
- Завтра всё про него узнаю, - пообещала я.

Вечером следующего дня мне позвонил Степан.
- Ну, что? Идём?
- Мне кажется, как-то поздно Вы позвонили. До концерта час, а мне ещё  одеваться, причёсываться…
- А концерт отменили. Давай просто погуляем? - он перешёл на "ты". - Какая у тебя станция метро? Буду там через час.
- Римская.
- Хочу тебя предупредить, я никогда не опаздываю и не люблю, когда кто-то опаздывает. Но тебя буду ждать, сколько потребуется.
- Мне это очень приятно, - сказала я, а сама подумала: «Мы ещё толком не знакомы, а он уже правила устанавливает».
К метро мы подошли одновременно в 19 часов. Степан был этим очень доволен.
- Это тебе, - он протянул роскошную белую розу.
В одежде Степан выглядел гораздо презентабельнее, чем без неё. Модный серый джемпер с геометрическим орнаментом успешно скрывал выпуклость живота, а классические синие джинсы визуально удлиняли ноги.
 Он мне очень нравился. Особенно, его  красивое мужественное лицо и добрые глаза. Надёжный, спокойный, уверенный в себе мужчина. Кажется, что он много повидал в жизни, и что ему можно доверить любые тайны.
- Спасибо, какая красивая роза, - я поднесла её к носу и втянула нежный аромат.
- По красоте она не сравнится с тобой, Полина, - уверенно сказал Степан.
- А ты мастер делать комплименты, - засмеялась я.
- Просто ты мне очень нравишься. И хотя это наше первое свидание, я чувствую, что мы будем вместе.  По крайней мере,  я сделаю для этого всё,  что в моих силах, - он пристально смотрел на меня, как будто ждал подтверждения своим словам.
- Ты тоже мне симпатичен, - ответила я.
«Как же это странно,  мы ещё толком не знакомы, а нас уже тянет друг к другу», - думала я, зачарованно глядя на Степана.
- Что ты хочешь знать обо мне? - спросил Степан.
- Всё хочу знать! - я пытливо смотрела на него. - Сколько тебе лет? Женат ли ты? Есть ли дети? И вообще, расскажи мне всё, что ты захочешь.
- Мне 45 лет, - начал Степан.
«Хорошо, что не 60», - с облегчением подумала я.
- Родился в Подольске, - продолжал он. – С раннего детства полюбил море, мы с родителями каждое лето ездили в Анапу.  После школы поступил в мореходку в Питере, а потом в политех имени Петра Великого, ходил по Балтике,  Каспию, Индийскому океану… 
В 20 лет женился. 18 лет жили с женой душа в душу, пока меня из флота не выставили. Оказывается, жену устраивало, что меня по полгода не было, а когда без работы остался, несколько месяцев дома сидел, вот тут-то она и не выдержала. Развелись, я уехал к матери в Подольск, а квартиру ей с сыном оставил. Сыну уже 25 лет, женат, ребёнок у него, 2 годика. Так что я уже дед.
- А во сколько лет ты начал седеть?
- Лет с двадцати пяти.
- А почему так рано?
- Многое повидал, пока по морям ходил.
- Тебе было когда-нибудь страшно?
- Бывало.
- Расскажи, пожалуйста.
- Да, что же тебе рассказать? – задумался Стёпа. - Несколько лет я занимался грузоперевозками на Каспии. Как-то раз случилась поломка на сухогрузе, вода попала в топливную систему. Встали на якорь, сушим фильтр и бак. А жара стоит под 50 градусов. Судно раскалилось, ни сидеть, ни стоять на палубе сил нет.   
Вот ребята и решили охладиться. Спустили на воду шлюпку и стали нырять по очереди. А после и я не выдержал. Солнце на закат пошло, жара спадать стала, а окунуться охота - аж мочи нет. Ну, я и нырнул. Подальше от судна под водой проплыл. Выныриваю, воду с ресниц смахнул, гляжу - а вокруг меня чёрные морды. Окружили толпой и смотрят круглыми глазищами, не мигая. Вот тут-то я испугался. Про всё на свете забыл, кто я, где я, где корабль…
- Ой, как страшно, - я смотрела на Степана «круглыми глазами, не мигая». - Кто же это был? Негры? Сомалийские пираты? Но ты же сказал, это Каспий?
- Так точно, Каспий. А были это, конечно же,  не сомалийские  пираты и даже не негры, а … каспийские  нерпы, - Степан захохотал.
Я тоже засмеялась, история мне очень понравилась.
- Стёпа, это так интересно! Расскажи ещё что-нибудь, пожалуйста, - попросила я.
- Ну, вот ты про пиратов заговорила. Были и пираты. Ходил я на танкере в конце осени по Ормузскому проливу в Индийском океане. В это время года там часто бывают шторма. Команда в полной боевой готовности. Тут на горизонте показалось судно. Флага нет, чёрт его знает, какому государству принадлежит. Несётся на всех парах на нас. Вдруг прямо по курсу - белая рыбацкая шхуна. Она стала сбавлять ход, не давая нам пройти. А мы большие, тяжёлые, неповоротливые, к спешному маневрированию не приспособлены. Я дал один гудок, второй, а там как будто и не слышат. Тут сзади нас появляются четыре моторные лодки, а в них темнокожий народ - человек сорок, и все вооружены.  А у меня команда - всего 27 человек, а из оружия только два табельных пистолета: мой и старпома. Поняли, что дело к захвату идёт. Думаю: взять им у нас нечего, не нефть же из резервуаров выкачивать? Скорее всего, будут выкуп требовать. Сигнализировали на берег и всем, кто рядом. Они залезли на танкер, согнали нас на палубу. Двое команду под прицелом держат, остальные по каютам и трюмам шарят. Выгребли всё, что можно съесть и на себя натянуть. А потом одну из кают ради забавы подожгли и ушли на своё судно. У нас паника началась,  200 тысяч тонн нефти на борту, до экологической катастрофы недалеко. Пожар потушили, а меня после этого на берег списали за несоответствие.
- Но почему? Разве ты сделал что-то не так? – не понимала я.
- Всё так, но капитан обязан любой ценой не допустить возгорания на нефтяном танкере.
- Ты, наверное, тоскуешь по морю? – посочувствовала я.
- Тоскую. Сейчас работаю рулевым на речном прогулочном судне.  А ещё хожу в бассейн, бываю в аквапарке, каждое лето на море летаю,  книги о моряках читаю…  «Грейхаунд», или Добрый пастырь» Форестера читала? 
- Нет, а о чём эта книга?
- Историческая драма, Атлантика, Вторая мировая война. О мужестве капитана, когда от твоих решений зависят жизни людей и сохранность груза. Сильная книга, советую прочитать.
- Спасибо, прочитаю.
Внутри меня всколыхнулась волна нежности, захотелось приласкать Степана, и я провела рукой по его седым волосам. Он перехватил мою руку и прижался губами к ладони. Посмотрев друг на друга, мы поняли, что теперь будем вместе.

Месяц активных встреч подтвердил наши чувства:  вдвоём нам было хорошо, спокойно, легко и просто.
 Степан оказался любителем футбола и пива, но ни  одному из клубов не отдавал предпочтения. Ему нравилась сама игра, подкаты, фолы, пенальти…  Мы приходили на стадион и уже там вместе решали за какую команду будем болеть. В свою очередь я приобщала Степана к театрам, выставкам и классической музыке.
- Полинушка, - ласково обращался он ко мне.
- Стёпушка, - отвечала я.
- Так меня никто в жизни не называл, - говорил Степан,  улыбаясь. - А тебя кто-нибудь звал: Полинушка?
- Нет. Ты первый.
- У меня просьба: даже если мы расстанемся, никому не разрешай так звать себя. Пусть это будет только моё - навсегда!

Степан снял однокомнатную квартиру в Москве и предложил переехать к нему. Я колебалась месяц, а потом всё-таки согласилась, и он торжественно вручил мне ключи от съёмной квартиры.
Подруги были в недоумении:
- Ты его не знаешь. Он ещё себя покажет. К тому же вместе вы выглядите, как папа с дочкой.
- Но мне хорошо с ним. Он такой нежный и ласковый, ничего не требует от меня, не пытается учить жизни, ни в чём не упрекает, всё мне разрешает, говорит: «Полинушка, жизнь быстро проходит, живи так, как тебе хочется, проще живи».
- Ну, как знаешь, -  подруги махнули на меня рукой.

И вот в пятницу после работы я заехала домой, собрала сумку, вызвала такси и поехала на съёмную квартиру. Я хотела приготовить для нас праздничный ужин, пока Стёпа  был на работе. Конечно, я и раньше бывала в этой  квартире и уже имела представление об аккуратности Стёпушки. Но то, что я увидела в этот раз, повергло меня в состояние шока.
Кругом стояли пивные бутылки, валялись разорванные пакетики из-под снеков, в раковине грязная посуда, полы липкие, везде крошки и объедки …
Как же так? Я неделю назад здесь прибиралась, а сейчас тут такой беспорядок, как будто год никто не убирался. Он ведь знал, что я сегодня приеду. Мне стало неприятно и обидно.
«Вот что мне теперь делать: ужин готовить или уборкой заниматься?» - с раздражением подумала я и позвонила Степану.
Он не ответил, но через две минуты перезвонил:
- Что случилось, Полинушка?
- Стёпушка, я у тебя дома. Тут такой бардак! Что происходит? Ты же знал, что я сегодня приеду. Почему не прибрался? Вот что мне сейчас делать: ужин готовить или квартиру убирать?
- Конечно, ужин готовить! – ответил Степан. – Не загоняйся! Ну, да, небольшой беспорядок, вчера не успел прибраться. Но ничего трагичного в этом не вижу. Это простая жизнь, Полинушка!
- Так вот, что ты подразумеваешь под «простой жизнью», - раздражённо ответила я и повесила трубку. Появилось острое желание уехать домой, но немного подумав, я решила, что, действительно, ничего страшного не произошло, и приступила к уборке. Потом запекла в фольге форель со специями и овощами, открыла белое вино «Шардоне», зажгла свечи и стала ждать Степана.
Вскоре приехал Степан, он был в восторге от чистоты и уюта, но больше всего от ужина и от того, что его ждали и были ему рады.

Теперь моя жизнь превратилась в постоянную уборку. Степан, как ребёнок: бросал вещи, где попало, не мыл посуду, не вытирал стол,  полы мыл строго один раз в неделю, даже, если что-то пролил или рассыпал…

Через несколько дней Степан сообщил, что с пятницы на субботу приедет его флотский друг.
- А где он будет спать? – спросила я. – У нас ведь одна комната.
- А мы спать не будем, посидим на кухне, – Степан радостно улыбался.
- Нужно ли мне что-нибудь приготовить для вас?
- Нет, Полинушка, спасибо. Я сам приготовлю.
- Может, мне уехать домой, чтобы не мешать вам?
- Нет, я хочу вас познакомить, - ответил Степан.
В пятницу вечером приехал друг: низкорослый, худощавый, чрезмерно подвижный и очень весёлый.
- Андрюха! – закричал Степан и обнял друга. - А это моя Полинушка.
Мы обменялись дежурным: «очень приятно», и сели за стол.
Степан поставил на середину стола огромную сковородку, полную жареной картошки со свининой. Разбросал вокруг пакетики с пивными снеками и выставил несколько банок портера. Я привстала, чтобы достать тарелки и бокалы, но Степан остановил меня:
- Никаких тарелок, только вилки. Бокалы тоже не нужны, пить будем из банок.
Мне было всё это непривычно, но Степан, подмигнул и сказал:
- Простая жизнь! Правда, Андрюха?
- Так точно, капитан, - ответил тот.
Они вспоминали, как когда-то вместе ходили по Ледовитому океану, хлопали друг друга по плечу и смеялись.
- А помнишь, Стёпка,  нашего кока-азиата? Камширай, кажется?
- Нет, Калдыбай. У него на шее было родимое пятно. Он ещё говорил, что его имя переводится, как «человек с родинкой».
- Точно! Помнишь,  как он морковь любил, во все блюда её пихал! Сколько раз мы ему говорили: «Хватит, команда стонет, уже жёлтые все ходим от твоей морковки!»
А он улыбается, глаза узкие щурит и только и слышно от него: «Каращё, каращё».
На завтрак: морковная запеканка.
На обед: салат из моркови; суп из моркови; в финале – компот…  морковный!
А на ужин: котлеты, и тоже морковные! Еле выдержали тогда!
- А что других продуктов не было? – спросила я.
- Всё было, только этот стервец умудрялся в каждом  порту наши запасы из камбуза населению продавать.
Иногда Андрей обращался ко мне с каким-либо вопросом, но только я начинала отвечать, он тут же перебивал меня и говорил на другую тему. Степан больше молчал и кивал головой в знак согласия.
Мужчины быстро пьянели, постоянно выбегали в «гальюн», общая беседа превратилась в несвязный монолог Андрея. 
- Вот так и живём, - не понятно к чему,  то и дело вставлял Степан. – Проще надо жить, проще!
Мне стало скучно, и я решила лечь спать.
Войдя в ванную перед сном, обычным движением руки открыла холодную воду, и тут душ сорвался с держателя. Струя ледяной воды обдала меня с головы до ног – кто-то не переключил воду с душа на кран. Раздражённая, а скорее даже злая, насухо вытерла полы и пошла в комнату переодеваться. Надев вместо мокрых тапочек тонкие носочки,  вернулась в ванную, и тут же около унитаза наступила в жёлтую лужу. Стало невыносимо противно.  Во второй раз принялась протирать пол, а потом стирать носочки. Закончив с этим, босая, злобно  сверкая глазами, пошла на кухню, но высказывать возмущение было некому - моряки крепко спали, привалившись друг к другу.
Досада и раздражение сменились усталостью и печалью. Захотелось немедленно оказаться дома, в своей маленькой чистой уютной квартирке. Я собрала вещи и уехала домой.
Однозначно, это конец совместному проживанию! С одной стороны - у нас тёплые человеческие отношения, с другой - перспектива стать "вечной уборщицей".
- Значит, не любила, - язвительно скажет кто-нибудь из знакомых.
- А разве я говорила, что люблю? Мне было хорошо, пока я не переехала к Степану. Можно продолжать общаться так же, как неделю назад, но жить в разных квартирах.

Утром позвонил Стёпа:
- Ты где, Полинушка?
- Дома.
- Почему? Что случилось?
- Ничего.
- Я сейчас приеду к тебе!
- Нет, прошу не надо, я не выдержу превращения своей квартиры в судно, во всех смыслах этого слова.
Мы продолжили встречаться, но уже на нейтральной территории, в основном, это были спа-отели.

Однажды вечером без предупреждения ко мне приехал Степан. Он был одет как-то слишком торжественно: пиджак, белая рубашка и даже галстук. В руках он держал огромный букет белых роз и бутылку «Абрау-Дюрсо».
- Что случилось, Стёпушка? Почему так внезапно?
- Полинушка, у меня к тебе серьёзный разговор.
Мы прошли в комнату. Пока я ставила цветы в вазу, Стёпа открыл шампанское и разлил по бокалам.
- Полинушка, - начал он. – Мы не так давно вместе, но я уже прикипел к тебе всей своей морской душой. Выходи за меня замуж!
От неожиданности я поперхнулась шампанским.
- Стёпушка, ты тоже дорог мне, но, думаю, в большей степени, как друг, а не как муж, извини.
- Но почему?
- Видимо, для меня слишком сложной оказалась твоя «простая жизнь».
Степа вытер рукавом пиджака капельки пота, выступившие на лбу.
- Полинушка, я чувствовал и боялся, что ты так ответишь, но всё же надеялся. Я люблю тебя. Готов ждать, сколько угодно. Ты, пожалуйста, подумай ещё.
- Милый мой, Стёпушка, - у меня защипало в носу  и захотелось плакать от трогательности момента, - я обязательно подумаю ещё, но сейчас я не готова ответить тебе согласием.
- Я понимаю, - опустив голову, проговорил Стёпа. – Завтра утром я уеду в Северодвинск, мне предложили работу капитаном на буксировочном судне и обещали дать служебную квартиру.  Я буду ждать тебя там.
Мне стало очень грустно, слёзы выступили на глазах.
Стёпа был особенно нежен в эту ночь, но мы оба чувствовали, что это наша последняя встреча.

Утром я проводила Стёпу до Ярославского вокзала. Мы стояли около поезда, обнявшись. По моему лицу текли слёзы. Стёпа нежно целовал моё солёное лицо, ласково шепча:
- Полинушка,  Полинушка… Я буду ждать тебя, родная моя…
Когда Стёпа уехал, мне стало очень тоскливо и одиноко. Но ведь ничего же не потеряно! Я же могу бросить свою работу, квартиру, круг общения, развлечения, Москву, …  и уехать к нему на  Белое море – так сказать, всё начать сначала.
Долгие годы мы будем жить в тесной служебной квартирке. Зарплата капитана буксира не слишком высокая, поэтому вряд ли мы сможем купить себе жильё. Я буду искать какую-нибудь работу, а потом у нас родятся дети, и я погрязну в домашней рутине…
Зато буду жить на море, на холодном Белом море. Там семь месяцев в году пасмурно, сыро и дуют сильные ветра…
Наверное, про это место писал Соломон Фогельсон:
«Берег северный — сплошь гранит,
Здесь до осени снег лежит.
Небо часто затянуто серою хмарью…
…Только скалы здесь и вода, да полярные холода...» 

«Полинушка, это простая жизнь, живи так, как тебе хочется», - вспоминала я слова Стёпы.
Он несколько раз звонил из Северодвинска, звал к себе, а потом женился и переехал в Анадырь.
А  я всё ещё вспоминаю своего Капитана Стёпушку…