Придёт серенький Волчок?

Взрослые истории бабушки Вруши. Придёт серенький Волчок?

– Я что-то не поняла... В женихи неохота, решил сразу в папика трансформироваться? Оборотень! – Шапочка то ли злилась, то ли стебалась.

Трусивший рядом в задумчивости Волк проигнорировал шпильку.
 –Ей вообще не дашь 45, – сказал непонятно для кого - для себя или для Шапки.
 – Какие 45, парниша! Ей 39...
 – Как, она же сама сказала, что коза...
– Да сам ты козёл! Говорю же 39… Несколько лет уже как… И теперь навсегда. Бабушка ей в 39 повидло из яблок молодильных подарила, – нарастила мощь в диалоге девица, а затем добавила с грустью: И мне этих лет дожидаться. Такое правило. А пока все только работой над собой: фейсфитнес, витамины, здоровый сон…

- Даааа…? А я думал ты тоже на сладеньком сидишь, больно уж сопливая на вид, – Волк тоже не удержался под@бнуть, впрочем, тут же вернул серьезный тон. – Слушай, а может, у вас еще какой в кладовых джем припасен. С обратным действием. Ну, чтобы солидности прибавилось. Чтобы седина в бороду…

– Я, так понимаю, бес в ребре уже в наличии. Или в каком там у тебя месте засвербило, – Шапочка подмигнула собеседнику.

***
После ухода гостей шапкина мать и сама присела за стол, налив ароматного чая и выложив на тарелку первого из жаворонков, не дотянувшего до идеала. Привычка съедать брак была у нее давно, но, к чести мастерицы, применялась нечасто, что видно было по точеной фигуре, так смутившей Волчонка.

«Какой смешной мальчишка, такой непосредственный и милый, – подумала про него женщина.
Воспоминание о молодом хищнике, его горящих как угли глазах доставили ей удовольствие. Не сказать, что пресловутые бабочки уже закопошились, намереваясь устроить переворот в душе, но это были точно не материнские чувства.

Подумав несколько секунд, она достала из-под стола банку с этикеткой «Вечная молодость». Зачерпнула содержимое от души, полную столовую ложку, и съела.
Реакция, в том числе и внутренняя, последовала незамедлительно. Волшебное повидло (а это было оно) еще не достигло живота, а дремавшие там бабочки встрепенулись, а потом собрались на военный совет, решая, что атаковать в первую очередь: мозг или ….
Решив, что мозг высоко, выбрали цель ниже. Намного ниже. Старшая при этом достала книжицу и начала читать подругам вслух. Если бы их можно было услышать, то стало бы понятно, что в ход пошла уже знакомая тебе, читатель, монография авторства Red Babs про сказочный секс...

***
Вернувшись домой, Волк отказался от ужина, хотя маменька поставила на стол его любимую запеканку с брокколи. Волчица отказ от пищи сочла опасным симптомом. Под пытками (сто раз повторенным вопросом: «Где был, с кем и что делал» с выкручиванием хвоста) Серый признался, что познакомился с матерью Шапочки.
Новость обрадовала. Ненадолго. Материнское сердце не обманешь. Серая дама учуяла, что запахло жареным, читай – печеным.
Отправив подхватившего любовный вирус отпрыска спать, взрослая женская часть логова тоже собралась на совет. Мать выступила категорически против перспективы отдать мальчика в руки ровеснице, считай на заьаву, для сексуальные утех, а вот бабка проявила лояльность и понимание, припомнив, что и сама в былые годы предпочитала молодых и очень молодых кавалеров, что было взаимовыгодным сотрудничеством. Опыт и молодость вкупе творили поистине чудеса. И пусть подробностей матрона уже не вспомнила, но внутри у неё разлилось приятное тепло, как после рюмочки "Волковки".
Не придя к консенсусу, но избежав все же грызни, отправились спать и волчицы. Каждая по дороге в собственную опочивалью посчитала долгом заглянуть к наследнику. Тот уже посапывал, пуская слюни и подергивая хвостом.
Обычно сдержанная суровая Волчица уронила слезу, подумав, как быстро летит время и отчасти пожалела, что втянула сына в историю со знакомством с семейством этих прикидывающихся бабочками красных паучих.

Бабка сырость разводить не стала, деловито подоткнула одеяльце под серый бочок и засунула под подушку книжку. Да-да, ту самую… От души пожелав внуку познать, что такое сказочный секс. Ну, и любовь, само собой.
Судя по всему, бабочки в сером и красном домах должны были говорить на одном языке.