Часть 1. Глава 1. Полковник Мисько

- Ты – русский солдат! Ты должен гордиться этим! Ты пришёл сюда, чтобы очистить землю от этой нацистской бандеровской нечисти! Кого ты жалеешь? Этих выродков? Их детей? А кто пожалеет нашу страну? Наших детей? Или ты хочешь, чтобы тут были НАТО? И бомбили нашу Россию? Ты этого хочешь? Да? Они же всегда были против России! Они всегда ненавидели нас! Только поэтому эта страна не имеет права на существование! Пройдёт пару десятков лет, и никто даже не вспомнит, что было когда-то на свете это фашистское недогосударство! Непонятное территориальное псевдогосударственное образование под названием «Украина»! На нашей русской земле! Придуманное, между прочим, для них нашим Владимиром Ильичом! Да никакой «Украины» и подавно на свете не было бы, если бы не мы, русские! И они ещё смеют нас за это ненавидеть? Обзывать нас какими-то агрессорами? «Клятыми москалями»? Воевать с нами? За что?? Придуманная нация в придуманной стране! Где они видят в нас агрессию? Где они её в нас нашли? Где? Несчастные конченые русофобы! Только за это их надо всех уничтожить!

Неожиданно полковник Владимир Степанович Мисько осёкся и замолчал. Ему не впервой приходилось срываться на эмоции, но в этот раз ему показалось, что он перегнул палку.

Нет, конечно, он никого уничтожать не собирался, что же он такое говорит. Просто опять эти нервы, нервы… Да, эти «хохлы», из-за которых им, русским, приходится воевать, умеют довести до точки кипения даже его, мирного и всегда спокойного российского военного…

Молодой солдат слушал своего командира молча, опустив вниз голову и разглядывая носки своих армейских ботинок. Он не возражал и не спорил, но не потому, что был согласен, и даже не потому, что было страшно сказать что-то поперёк – ему было просто всё равно, он ждал, когда начальник закончит свою очередную гневную тираду и отпустит его к сослуживцам.

- Ладно, можешь идти, - махнул, наконец, рукой полковник Мисько. – Что-то опять меня занесло…

Солдат тут же послушался его и, отдав честь, моментально исчез.

Полковник остался наедине со своими раздумьями.

Не смотря на довольно молодой ещё для мужчины возраст, он выглядел намного старше своих лет – служба в армии, а особенно эта «спецоперация», хорошенько поистрепала его. Волосы успели поседеть у корней, лицо, на котором уже начали проявлять себя первые морщины, исхудало и казалось преждевременно постаревшим.

"А вот и правда, что мы делаем тут?" -  думал он. Их военная операция немного затянулась… Кто мог подумать, что всё это продлится так долго? Шёл уже шестой месяц, а они не то, чтобы до Киева не дошли, они даже Донбасс освободить до сих пор не могут… И кто знает, сколько ещё всё это будет продолжаться?

Больше всего на свете он ненавидел «хохлов». Все неприятности всегда были из-за них. И специальную военную операцию эту им, русским, тоже пришлось начать только из-за них. Разве у России был какой-то другой выход? Нет! Кто ещё, кроме их, русских, защитил бы несчастный Донбасс? Который звери-укронацисты вот уже целых восемь лет подряд обстреливают всем, чем только можно? Разве такое можно было терпеть?

Все беды, все несчастья на свете только из-за них одних – из-за «хохлов». Пренеприятный, отвратительный и подлый народ с ужасным характером! Мелочный, хитрый, злой, вороватый… И кто их только выдумал таких? А гонору-то в них сколько! И Украина для них «понад усе», и «батько» у них – Бандера… Героев себе каких-то мнимых своих понапридумывали. И как только Россия это всё допустила? Не уследила за страной своей братской меньшей, вот, теперь воевать приходится…

А было бы им там чем гордиться! Кто они такие без них, русских? Без России? Никто и звать их никак! А возомнили себя чёрт знает кем! Только и могут, что подлизываться под своих этих америкосов. Проститутки продажные! Впрочем, продажность – это у них в крови. Ещё одна низкая черта этого подлого народа…

Эх, как оно там говорится? «Дякую Богу, що я не… хохол»!  Именно так он, полковник Владимир Мисько, и сказал бы.
 
Себя он считал русским человеком. Во всяком случае – душой уж точно. Военным он мечтал стать ещё с самого своего детства. Это была настолько ранняя его мечта, что он даже и не помнил, с какого возраста она у него появилась. Свою профессию он считал призванием и ни одной минуты в своей жизни не жалел о своём выборе.

Он перевёл взгляд на свой маленький мобильный телефон с крупными, наполовину стёртыми от грязных пальцев кнопками и узким серым экраном. Телефоны у них было принято иметь только такие – кнопочные, самые простые, без камер и интернета.

Редко когда на войне можно позвонить родному человеку, не подвергнув себя опасности. Но сейчас, временно находясь в безопасном месте, хоть и на короткий миг, это стало возможным.

Взяв телефон в руки, он медленно набрал номер, по которому уже давно не звонил.

После нескольких длинных гудков в трубке прозвучал знакомый женский голос.

- Володя? Гето ти? Синочку?

- Я, мама, - ответил военный, улыбаясь родному голосу. - Как ты там?

Сегодня у его мамы был праздник – ей исполнялось целых восемьдесят два года.

- В мене все добре, синочку, - сказала женщина, - в нас все добре, все хорошо! Як я тебе ждала, як я хвилювалася за тебе! Як ти там, синку?

- У меня тоже всё хорошо, – заверил её полковник. – С Днём Рожденья тебя, мама! Счастья тебе желаю, здоровья крепкого, меня чтобы дождалась и ещё столько же лет прожила!

- Дякую, синку, дякую, - немного растерянно поблагодарила его мать, - а я і забула, шо в мене сьогодні гетий день…

- Вот видишь, а я помню, - сказал полковник. – Жалко, я тебя сейчас обнять не могу… Но ничего, ещё всё будет! Ещё обязательно и увидимся, и обнимемся!

- Ох, синку, коб хутчіше гетий день настав, коли я тебе вже побачу і обийму… - вздохнула женщина. – Ти ж в’явити собі не можеш, як я переживаю за тебе кожен день…

– Не волнуйся за меня, мам! – снова постарался успокоить её полковник. – Мы скоро победим, вот увидишь, слышишь? Ты ещё мной гордиться будешь!

- Ти мні ше шисть місяців назад казав тоє ж саме, -  сказала ему мать как-то грустно. – І нащо ти собі таку роботу вибрав? Мене хоч би пошкодував!

- Пора бы уже привыкнуть за столько лет, - мягко возразил ей полковник. – Я же не виноват, что у меня вот такое призвание…

- Ох, синку, синку, - вздохнула женщина на той стороне телефонной линии. - Може, і правда буду я тобою гордитися… Може, і правда будеш ти в мене гєроєм. Тилько мні головне, коб ти живий і здоровий був. Ось що для мене, для матери твоєї, головне! А все інше – хай буде, як буде…

- А «будэ» всё, мама, очень и очень хорошо! Это тебе не кто-нибудь там, это тебе  я, твой сын, говорю! Ты же веришь мне, мама?

- Вірю, вірю я тобі, синку, звісно, вірю, - сказала женщина, - а як же ж мні, матери, сину свойому не вірити? Конєшно, вірю…

Полковник улыбнулся во второй раз за этот недолгий разговор.

- Ну вот и хорошо, мама, раз ты мне веришь, - сказал он. – Скоро ты меня увидишь, обещаю!

- Ой, хутчіше б мні тебе вже побачити, синку…

- «Побачиш, побачиш» ты ещё меня - опять заверил её полковник. – Обещаю! Ты прости, не могу больше говорить, пора бежать… Пока, мам! Всё будет хорошо, обещаю!

С этими словами он положил трубку.

Продолжение: http://proza.ru/2024/05/16/156