Исповедь сибирского охотника. Глава. 31 Повесть

Глава. 31             Охота на косулю.



На охоте мы терпим и дикий холод, и палящий зной, презираем и сон и негу, укрепляем свои силы, упражняем наше тело, чтобы оно сделалось более гибким, — одним словом, это занятие вреда никому не причиняет, а удовольствие доставляет многим.

Мигель де Сервантес Сааведра – прославленный испанский писатель.




Королева - Ночь окутывала землю тёмным плотным покрывалом. Сонную тишину нарушал лишь тихий шорох ночных зверушек, да редкие перекрикивания засыпающих птиц. В небе загадочно и равнодушно мерцали холодные звёзды, бесстрастно наблюдая за скрытой от дневного светила жизнью. Постепенно наступал предрассветный час.

И как - то приятно шумела под ветерком засохшая осока на болоте - Камышевке, балагурил ручей, а сырой туман уходил к речным долинам ещё сонной Улуйки. Всё в природе было спокойно, как вчера и как сто лет назад...

Сибирская тайга, хоть и была в этих краях богата, не всегда позволяла брать у неё больше, чем нужно, чтоб прокормиться. В середине осени стало совсем тепло, хотя через день - два налетали ревущие ветры и сыпались дожди. Уже отошли грибы, которых в нынешнем году было вдосталь. Утро порадовало охотника танцующим туманом над поверхностью воды сибирской речушки вблизи «Пихтача».

Вероятно, на быстром перекате речушки образовались воздушные потоки разной температуры, что вызвало локальный очаг конденсации в виде облачка тумана, постоянно меняющего свою конфигурацию. Он стоял на береговой косе покрытой мелкой галькой - гладышами хрустально холодной и прозрачной водной артерии.

Может от движения речки или от поднимающегося от воды тумана, казалось, что стоит он где - то высоко - высоко над миром, и было таёжнику так просторно, легко и свободно. Из - за далёкого горизонта просочились первые розовые лучи восходящего солнца. Зверобой всей грудью вдыхал воздух, напоённый ароматом свежести, вливающее новые силы благоухание пихты.

Он не мог, сдерживать прилив волны радости, доставляемую ему жизнью на лоне природы. Взошедшее солнце захватило в тёплые объятия пробуждающую тайгу. Тревожный серый цвет рассвета, сменился оптимизмом ярких цветов осени.

Вдоль речушки тянул лёгкий, ароматный вечный странник - ветерок, а впереди, на сходе земли и синего неба громоздились, далёкие и близкие косогоры девственной тайги. Тишина стояла необычная, и потому ему невольно взгрустнулось...

Над головой охотника светило яркое солнце и листва играла всеми цветами радуги. Кузьма не переставал восхищаться, первозданной красотой сибирской тайги, особенно той её части, которая примыкала к шустрой и порожистой речушке Улуйке, изобилующей течением и перекатами.

Просто некоторые местные жители Александровской округи уже привыкли к этому великолепию и изяществу дикой природы и считали её некой данностью, не заслуживающей внимания. Светлое небо из речной глади смотрело на охотника, затерянного на могучих просторах таёжных дебрей Сибири.

Зверобой спозаранку решил прогуляться с ружьишком по знакомым сердцу местам. Маршрут движения он определил ещё с вечера, через густой Сосняк к Викторову покосу, а затем через Татарку с уклоном на юг через Летнюю дойку к болотистому месту – Камышевке.

Темнее и резче стали тени в просветлевшем лесу. Вдруг стало так тихо, что до слуха Кузьмы донёсся слабый шелест неугомонного вечного странника - ветерка, шёпот какой - то проснувшейся птицы и вздохи уставшей земли...

Солнце всё больше отогревало сибирскую землю.  Бесследно исчезал туман  над чистым ручейком. Яркие брызги света  рассыпались по всем закоулкам перелеска, вспыхивая в еловой хвое  разноцветными  фонариками. Жёлто - золотистый, почти прозрачный листочек ольхи обессилено опустился к ногам охотника.

Кузьма с тоской разглядывал этот резной листок, быть может, впервые поражаясь его бесконечному совершенству и красоте. «Вот так же и мы пролетим птицей по жизни и станем такими же дряхлыми ничтожными !». Он с наслаждением вдыхал осенний, пропитанный запахами хвои и прелой листвы лесной воздух.

Подняв голову и бросив взор в бездонную синеву, зверобой непонятно чему улыбнулся. Кузьма любил это время года как никакое другое. Было в окружающей его завораживающей лесной красоте, какая – то скрытая непостижимая тайна.

Она проявлялась повсюду. В буйстве играющих вокруг красок листьев,  отражающихся в лужах и разносимые ветром по тайге, шаловливым ветерком.

Осень радовала комфортной температурой, приближающейся прохладой, щадящим солнцем. Оно светило ярко, но не изнуряло – одно удовольствие прогуливаться по лесу ясным сентябрьским утром. Художники пишут живые, свежие, яркие осенние картины нет ничего прекраснее буйства тёплых красок природы за окном.

Эти цвета держатся недолго, ведь то, что ярко горит, всегда очень быстро сгорает – но это вовсе не повод расстраиваться. По небу плыли бесконечные караваны птиц на зимовку в тёплые страны. Они бросали грустные взоры на родные места, прощаясь с ними тоскливыми криками. Лес, по которому вальяжно шествовал Кузьма в основном кедровый и сосновый, был светлым и чистым.

Золотистые стволы деревьев стояли далеко друг от друга, отчего солнечные лучи вольготно и свободно проникали сквозь шуршащие где-то в выси иглистые кроны. По мягкой подушке мха и опавшей хвои, посвистывая, вольготно носились нагловато - любопытные бурундуки, мелькая полосатыми спинками.

Шелестя тонкими цепкими коготками по сосновой коре, передвигался желтогрудый клёст с крестообразным смыкающимся клювом, самоуверенно попискивал, поглядывая на человека любопытными глазками. Пройдя через Сосняк, промысловик вышел на пригорок.



Продолжение следует …