Я сам!

- Эй, малый. ты чего там возишься? Рыбу что  ли удишь, так она здесь не водится!
Вспотевший докрасна парнишка лет пяти не отвечал, но лишь пыхтел, продолжал возить прутиком по луже. Великий для него картуз неумолимо сползал с затылка на нос, что никак не отвлекало его от занятия. Привычным движением мальчонка возвращал головной убор на место, и продолжал свою возню.
- Что, картуз-то братов или отца? - Спросил я, дабы разговорить-таки мальца, но тот по-прежнему безмолвствовал, и мне пришлось подойти поближе, чтобы разобраться самому.

   Посреди широкой лужи, распластав крылья, лежала стрекоза, таких больших я ещё не видывал. А мальчишка тянулся прутиком до насекомого, но всё не выходило никак: и руки были недостаточно длинны, и прутик довольно короток. Впрочем, бОльший можно было бы раздобыть, но его было бы не так просто удержать.
- Зачем она тебе? - Спросил я мальчика.
Сердито глянув на меня, он шмыгнул носом, и снизошёл-таки до ответа:

- Низачем. Её ветром принесло. Она пыталась взлететь, но прилипла. Крылья вон какие, а мне мамка запретила ноги мочить, я вчера только болел.
- Так ты её спасаешь, что ли? - Догадался, наконец, я, но парнишка передумал делиться со мной дольше и продолжил удить стрекозу.
- Давай, я её достану, хочешь? - Предложил я.
- Я сам! - Твёрдо ответил мальчик, и тут меня осенило. Подхватив ребёнка подмышки, так что он даже не успел ничего возразить, я зашёл на середину лужи, прямо к самОй стрекозе.
- Доставай! - Крикнул я весело. - Сам!

   Минутой позже, когда стрекоза обтиралась травой, как купальным полотенцем, мальчишка с ужасом наблюдал за тем, как я выливаю воду из туфель.
- Дяденька... как же так? Вы не простудитесь? А мамка вас не заругает?
- Я тут рядом, недалеко живу, не успею, надеюсь, а что про мамку... Не заругает. Далеко моя мамка. - Мне не хотелось расстраивать складный мир парнишки, в котором были мать, отец и наверняка - даже старший брат.

   Спасённая стрекоза довольно скоро обсохла, поднялась в воздух и пролетела мимо нас без очевидного намерения поблагодарить. Оно получилось как бы само собой. Тень стрекозы долго ещё была видна над дорогой, или нам с парнишкой казалось, что это так.

   Участие в судьбе крылатой козявки сблизило нас. Мне было жаль, что это ненадолго, и он сейчас уйдёт в свою детскую жизнь, полную недетскими волнениями, а я останусь один на один с мокрыми туфлями и простудой, что неминуемо настигнет ближе к полуночи.

   Решив не поддаваться минутной слабости, я протянул руку малышу, как взрослому:
- Ну, давай прощаться. Тебе пора, а то мамка заругает.
- Она зазря не ругается. - Возразил мальчишка и добавил, - А пойдёмте к нам. Мы вдвоём живём, мама у меня хорошая, да и печка уже натоплена, быстрее обсохнете. Пошлите, а?

   Не пойму отчего, но я не дал себе времени подумать и... согласился:
- Побежали тогда скорее. - Поторопил я мальчика.
- Наперегонки?!
- Да хоть взапуски! Как угодно! Я-таки уже довольно сильно продрог.

Соловьи поют только на Родине Рассказы, новеллы и эссе /И. Сержантова. - Саратов: Амирит, 2023. - 128 с.\ISBN 978-5-00207-394-8