51. Копи царя Дельтаплана

Научно-фантастический роман «Кластер». Часть вторая

Источник изображений: images.yandex.ru
Источник: https://xn--80aacco7a1al3a7bs7e.xn--p1ai/
Авторский сайт: Ревущаябочка.РФ


Глава 51. Копи царя Дельтаплана

Чем обогатило меня новое свидание с Владимиром Мартиновичем? Не так, чтобы уж очень чем, но всё же нагрёб себе маленько сокровищ. Не сказать, правда, чтобы очень уж интеллектуальных. Но, как говорил наш Лукич, с горчичкой сойдёт.
Конкурент Бормана, о котором мой куратор последнее время предупреждал, пока никак не проявился, не сменил его на посту. Да куда он в принципе денется?! Как только вылупится наш Кластер - так мигом заявится на всё готовенькое, предъявит какие-нибудь права на него. Сам Мартинович на встрече со мной был опять мелочно критичен и весьма по-старчески брюзглив. Наверно печень барахлила. Как всегда в паре с поджелудкой. Даже кураторам не чужды органы внутренних дел. Однако сколько желчи у него на меня накопилось! Никак не изольёт!

- Поистине бессмертная, навязшая на зубах отечественная тема - горе от ума. Всё то же и повсюду – буквально до тошноты. Многия знания - многия печали. Это всегда и про вас, Городецкий, может более, чем про кого-либо другого. У вас, Савва, поистине классическая ситуация именно такого горя от ума. Не устану никогда вам повторять. Это главная особенность нашей национальной особенности. Ещё у русских умников в девятнадцатом веке была такая пословица: «От ума и голодным останешься и без штанов нагуляешься». Имейте в виду, это и вас ждёт. Умничанье вас совсем угробит. Только усугубляет хаос, с которым вы призваны бороться и с которым как будто ещё боретесь! Может, уже для блезиру?!

Пришлось ответить Мартиновичу с самым полным на то достоинством, вежливо, но и честно одновременно. Каждый, кто такое проделывает, отбиваясь от начальства, знает, что это практически невозможно. Но я сделал это! Вежливо и в то же время честно! Даже пятому бокалу шампанского ни за что не удалось их от меня отнять - ни достоинства, ни вежливости с честностью. Без ложной скромности - профи есть профи! Тьфу-тьфу, как бы опять не сглазить!

- Да, я говорлив, к сожалению, это правда. Бывает, что и заносит. Но в этом я весь. Причём, наверняка в своего папу. Есть где-то тут такой умник недобитый. Таких как я у него точно целая куча. Да ещё чуть-чуть сверху. Потому без наследников он никогда не останется. Почему я так о своём замечательном родителе, которого, кстати, и в глаза не видывал?! Точнее, может быть когда-то и видывал, но теперь не хочу! Как вы думаете, почему?! Только Эдипа сюда не плетите. Всё остальное подойдёт. Под рюмочку всё проглочу.
Борман даже поперхнулся, кося лиловым глазом.

- Идите, проспитесь. На такую голову, с такими тараканами - да пить. Вас и трезвого-то выпустить к людям боязно, того и гляди в вытрезвителе окажетесь! Или того хуже, с девкой какой-нибудь подзаборной! Да шучу-шучу! Только с такой вы ещё не были, ха-ха!.. Ладно, идите-идите! Но осторожнее там, со знакомствами всякими. Поразборчивее. Вы мне пока что нужны вот таким, временно живым и пока что умненьким. Не выпотрошенным.
Как-то вновь неуютно стало после такого разговора и такого напутствия. Будто получил очередной руководящий втык от своего императора. Волшебный пендель. И три наряда вне очереди на кухне собственного вивария. «Синеглазку» варить.

Поглядел-поглядел я на своего куратора, протёр глаза. Что-то он не очень стал мне нравиться. Не то чтобы обрыднул или надоел вконец и глаза бы мои его не видели. А как бы понемногу и сам по себе он вдруг стал испаряться из поля моего зрения. Можно сказать, дематериализоваться. Это же до какой степени надо было осточертеть друг другу, чтобы в итоге вот так самопроизвольно выпасть из давно завязшего, а теперь прямо-таки забуксовавшего контакта. Не исключено, что Борман и в самом деле попробовал испариться, размыться в очертаниях, как дым, как утренний туман. Как тот же старик Хоттабыч по творческому псевдониму, а на самом деле отчеству Лукич. Может быть, в действительности ещё и этот старец мне был кем-то подослан, причём далеко не теми, о ком я раньше предполагал и на кого привык верноподданнически надеяться. Что было бы совсем кошмаром, после которого конечно полный абзац наступил. Повсюду и для меня самого в особенности. Ксюху-то в подобном облике я бы, может быть, как-нибудь вытерпел и пережил, но вот Бормана в облике колыхающегося и менторски поучающего исчадия ада… увольте.
Однако потом Борман вроде как вновь материализовался в прежнем своём виде и даже по обыкновению покровительственно потрепал меня по плечу.
- Иди, сынок, отдыхай! Возвращайся к жизни. Глаза, смотрю, крест-накрест сошлись. Утомил я тебя что-то сверх меры. Увлёкся. Больше не буду. Ступай!
Если бы он прямо сейчас взвился вверх и улетел словно птеродактиль какой-нибудь, я бы нисколько не удивился, честное слово. Наверно это-то и поджидало меня впереди. А что?! Теперь я ничему не удивлюсь.


Ночью после долгого перерыва во всё более странных своих сновидениях я сам по себе всё равно взял, да и опять полетел. Как и не было никакого перерыва. Только сам, а не как инструктор. Легко и непринуждённо, аки царь дельтаплан в поисках своего затерянного мира. Над землёй - сеть проводов, гудящих от напряжения. А я, как всегда, лечу высоко-высоко, вижу их и в то же время вроде и не замечаю. Какой-то мужик снизу предупредительно машет мне рукой, даже кричит, остерегая. Аналогично сберечь меня желает для каких-то своих дел, а также делишек. Но я всё равно тяну штурвал на себя, взмываю всё выше и выше, барьер, опять барьер, сноп искр, скрежетание, судороги. Но всё-таки лечу, как никто и никогда. Потом даже горизонт подобострастно мне изогнулся с полотенцем облаков через руку. Чего изволите, Кластер?! Хотите, эту планетку для вас в бараний рог согну?! Солью посыплю с копчика?! Так, на всякий случай. А вот не хотите ли познакомиться с братцами своими, птеродактилями?! В гости к ним слетаете, на побывку. Или в командировку. А вон вдали, за горизонтом ваше сияющее будущее прорезается.

Во сне за позитивом всегда следует мрачная тень, которая обязана вывернуть наизнанку, испохабить и затушить любой лучик надежды на иную жизнь. И тогда заново начинает гнаться за мною моя собственная нейросеть, рисуя один и тот же пейзаж полнейшей безысходности. Подо мной, как и в прошлых вещих видениях, всё тянутся и тянутся эти объекты, как муляжи – длинная эта планета, короткая эта страна, уродская и непроглядная эта жизнь. Куда их дальше-то сгибать или облетать, в одиночку или целой эскадрильей друзей-птеродактилей?! Подо мной - всё более отдаляющаяся, но всё та же вереница людей, ни на что не обращающих внимания и куда-то уныло бредущих. Только некоторые с тусклым и неясным любопытством посматривают вверх, глянув на меня, но не видя, отворачиваются безразлично, старательно переставляя ноги. Эти не хотят даже думать о каком-нибудь полёте. А тот мужик, единственно зрячий, Мартинович, что ли, всё мне машет, всё о чём-то предупредить хочет или показать на что-то, кого-то или куда-то… Но я всё равно опять иду на таран энергетического барьера, инфернальной скорлупы, силового, чикатильского колокола своего мира, всегда закрывавшего меня от неба.

Кажется, с третьего раза - всё-таки прорываю его и тогда, очумелый, забираюсь как можно дальше от земли, от страны, от планеты, прячась в зените, пока великая и суетливая человеческая дорога внизу не превращается в ниточку муравьиную. Пока бесчисленные фигурки глиняных человечков на ней – не схлопываются в точки вздрагивающие, ползущие непонятно куда и зачем. Пока не пропадают совсем.
И видится при этом, ото сна к сну всё настойчивее, что все эти незабываемые полёты в облаках когда-нибудь непременно воплотятся в моё детище, в моего Кластера. Вот только в каком виде он реально появится?! Не отшатнусь ли от него, не завоплю ли в отчаянии и ужасе от своего собственного порождения?!
А ещё кажется, причём на этот раз с железной и безысходной уверенностью, что всё это у меня будет обязательно украдено и я своего детища, такого своего состояния больше не увижу и не смогу ощутить никогда. А стану издалека зубами ляскать от зависти, крича как полоумный: «Это же моё! Отдай! Отдай!». Но, конечно же, никто и никогда мне его не отдаст. Ни те, ни эти. В этом мире никто ничего не отдаёт, особенно доставшегося по наследству. Можно только отнять, вырвать из пасти. Эх, как боженька нас классно запрограммировал! Видимо под себя лепил! Мы же образ его и подобие, сам признавался.
Такое вот меня посещает предвидение. И я точно знаю, что таким оно и будет когда-нибудь, каким себя практически уже накаркало.

Когда ласточкой, абсолютно один, совершенно свободно секу и рассекаю по всем направлениям окружающее пространство - то вдогон приходит ещё одно горестное недоумение.
Почему же я не послушался того мужика, хотя и нелетучего, но единственно зрячего среди всех тех муравьишек внизу?! Почему не смог, пусть бы и на бреющем, под куполом, под скорлупой, под колоколом, но отлететь от тяжкой магнетической трассы движухи «туда-сюда, туда-сюда», не вверх уйти, а хотя бы в сторону?! Туда, где и небо ещё чистое, и где звёздная бесконечность, как положено, манит, а не опустошает всё изнутри. Где всё-таки, очень постаравшись, но можно, подпрыгнув и сделав цирковое «ап», запросто оказаться и посреди космоса, да и умчаться в сторону родимого созвездия. А впрочем.., бог с ним, с мужиком, и с тем что там могло быть, но так и не состоялось. Как произошло, так оно и произошло. Главное - что я всё-таки прорвался, хотя бы только на миг. Пусть пока один. Пусть не в сторону, а резко вверх, в практически безвоздушный космос. Неважно какой ценой, неважно куда -  но я действительно улетел от них и тем обрёл прежде немыслимые богатства несостоявшегося себя! А если бы со мной ещё были друзья птеродактили из прошлых моих сновидений?! Да мы бы всех на своём пути снесли и размели!

Поистине неописуемое наслаждение, когда ты дей-стви-тель-но свободен. Free at last! Когда я такой, на моём лице пропадает даже тень этой гнусной жизни, этой смрадной страны и этой коварной планеты, в которых и для которых столько времени возился, столько старался. В надежде непонятно на что. В результате непонятно что и приходит. Отсюда ещё один запоздалый вывод: надеяться - всегда вредная и опасная привычка. Но так ведь всё всегда приходит поздно! Когда оно уже не надо. Но для чего?! Чтобы лишний раз долбануть по мозгам?! Ой, какой у нас боженька опять же заботливый! Так печётся, так хлопочет, спасу просто нет, всё в дыму от неизбывной любви господней!


Фрейд часто советовал так: лучше упрощать свои сны, делать их ясными и ординарными, чем брать их такими, какие они есть на самом деле. Психоанализ зачастую безопаснее психосинтеза. Остаётся возможность отскочить в сторону. А я, к сожалению, законченный психосинтетик. Утонул в нейросинтезировании опаснейшего оружия на Земле как в болоте, по самые ноздри. Поэтому рвануть оно может лишь вместе со мною. Собственно, творец и не может быть другим, а только вот так, в полном инклюзиве разделяющим судьбу со своим творением. Тем более такой творец, который синтезирует не просто оружие, но Сверхчеловека, высший смысл человеческого бытия, как никто отвечая истинной природе человеческого предназначения - быть машиной по производству смысла событий и собственного существования.

Какую же машину и какого смысла, кого же я на самом деле выпущу в свет, когда всё у меня действительно прорвётся наружу?! Какой суд примет тогда мою грешную душу, найдётся ли такой?! Возможно, я был предуготован для куда более страшной миссии, для познания смысла сущего, а меня использовали для совсем другого. Миссий же вокруг, как собак нерезаных, все штанины оборвали, прохожие ходить боятся. Не секрет, что они поджидают далеко не одного лишь меня или даже мою страну, но и всю мою планету. И в данный момент выносятся из засады на всех нас.
Человечество всю свою историю непрерывно поджидает свою же собственную катастрофическую развязку, потому что всегда чувствует себя инородным телом в структуре вселенной и бытия. Оно чужое на празднике истинной гармонии мира, оно самозванец, страшащийся разоблачения и неминуемой казни за все свои дела. Несть числа пророчествам, откровениям и учениям на этот счёт. И что?! Таки накаркали. Я пришёл и даю вам ту гармонию и смысл.

Урочный час приблизился вплотную. Даже сердце замерло, предчувствуя совсем скорое наступление конца всех времён. Роковая черта истории, словно по гребню несущегося цунами всё же поднялась над всем человеческим горизонтом. Я это совершенно точно ощутил, почувствовал, наверно, действительно как мало кто. Неким внутренним чувством и знанием, но я совершенно отчётливо видел и пронзительно ясно понимал, как именно и почему оно всё сейчас произойдёт. Быстрее, чем этого кто-либо мог бы ожидать. Вот-вот.
Мой вещий сон мне это-то всё и нашептал. Сильно подозреваю – кто именно в нём проявил себя таким пророком. А потом вильнул хвостом и был таков. Улетел назад, к птеродактилям.


К концу моего эксперимента, по мере того, как показывалась и выпрастывалась головка моего чудо-Кластера - дивно непостижимый рык беспрерывно снящегося инобытия становился всё явственнее и явственнее. И во сне и почти что наяву. Стало казаться, что откуда-то начинает осыпаться некий гигантский метагалактический бархан – отовсюду шуршанье и клокочущее свиристенье, какое-то непонятное, утробное сюрчанье нарастали бегом, по экспоненте. Понимаю, нейросеть опять пошла вразнос. Поэтому назревало решение дать команду Пиончикову в очередной раз сгонять вниз, к нашим пацикам. Думаю, последняя пара склянок нейро-озверина всё же переломят зыбкое, никак не заканчивающееся равновесие. И я всё же довершу процесс. Скажу «сим-сим» сказочным чертогам.

У Пиончикова лучше всех получается роль слегка неинтеллигентного жлоба из подставной фейковой фирмы, якобы опекающей главный виварий моей лаборатории. От нашего пент-хауса с двумя последними этажами – да вниз на семь этажей, в сам виварий, без лифта, для молодого сисадмина самое то. Размяться. Мир на всех этажах посмотреть. Себя показать... Чёрт возьми, да он на пару с Лукичом выпивал. Как я мог забыть столь важный момент?! Не исключено, что и этот дружок-пирожок по пути отхлёбывает нашей живой-мёртвой огненной водицы, может быть, тоже метит в триггеры сети, в сверхчеловеки хочет аналогично выбиться. Вот скотина! Даже этот хлыщ собирается возвыситься до небес. Никому нельзя доверять! Ни-ко-му! Хоть самому разноси препараты! Вручную двигай стрелки истории! Наверное, так скоро и придётся делать!

Что же произойдёт, когда скоро всё у меня закончится и не факт, что благополучно?! А в таком случае уткнёмся в предел! Тогда она и понесётся! Последняя душа на тот, последний свет. Остающийся перебежчик, окончательно сравнивающий чаши весов в глобальном противостоянии мира живых и мира мёртвых! Репер начала конца времён.
После него мне самому придётся вплавь через Стикс добираться до места всеобщего назначения. В массе зачётного заплыва исчезающего человечества. А там, в мутной взвеси сорванных с якорей всех проблем и задач мира свежепотопленный иуда Лукич у всех выгребающих наверняка между ног шныряет с трубкой в зубах, набитой табаком из сталинских папирос «Герцеговина флор». И, отфыркиваясь, поминутно выговаривает мантру стародержавного кластеризма: «Ми тут с товарищем Жюковым посоветовались!». Отчего все гребут куда суматошнее и в самый полный невпопад. Да не приведи господь, конечно же!

Когда вновь урывками засыпал - то всё чаще становилось похоже, что это всё-таки началось. Возникало полнейшее ощущение того, как словно бы сверху из-под центральных звёздных скоплений Вселенной на Землю как искрящийся песок - наконец принималась потихоньку сходить гигантская звёздная лавина истинных, нам ещё неведомых событий.
Не как-нибудь сходить, а при самом непосредственном, заглавном моём участии при конце старого света.
Якобы уверенно рулю ею, сижу в командирском кресле и в её изголовье, словно любимый президент за штурвалом стратегического ракетоносца. Как муравьиный лев продолжаю прицельно сшибать с периметра невероятных размеров и всё ширящейся воронки социального Коллайдера - муравьишек и прочих подопытных таракашек с человеческими личиками и прочими потешными незначительными подробностями.

Словно Царь Дельтаплан в свободном парении не устаю озирать бескрайние перспективы своих свершений. Внизу мои девочки-десантницы, Ксюша, Маняша и все-все остальные, кто принципиально не гербалайф, все мои инопланетные хищницы и прочие девочки из одной и той же заглавной фирмы рулящего миром холдинга - вновь очень грамотно рассредоточились по всем местам массового скопления и проезжания дремучих-озабоченных землян, по всем периметрам и окоёмам земных кругов существования. По команде нестареющей, никогда не унывающей и всегда что-то укромно печатающей мамы Клавы продолжили всеобщую зачистку всех этих блеющих земных существ о двух ногах. «Группа захвата номер один. На периметр выдвинулась!». «Группа захвата номер два. Вижу объект. Вижу объект. Опознан. Тормозит. Приступаем!».


Мне самому летать-дельтапланить во сне приходится исключительно оттого, что мой единственный Кластер, которого я несмотря ни на что всё равно доделаю, обязательно примется точно такое же проделывать наяву. Патрулировать и строить по ранжиру планету. Как ещё недавно примерялся тот востроглазенький и остролиценький пацан из экспериментального стенда моей спецлаборатории, там-там, глубоко внизу, в заветном виварическом стенде! Какой феноменальный финт напоследок он провёл с одним из самых перспективных пациков в моём виварии! Думается, он обязательно войдёт в будущие учебники по кластерологии, как одна из самых курьёзных и поучительных страниц пролога всемирного кластерского движения.

Пока едва нарождающийся Кластер немного пугается предстоящих ему родов, даже упирается, пытается перескочить в другое тело, если уже не перескочил, не дай бог. Это милая бестолковость исключительно перспективного существа во всех его обличьях, боковых и магистральных. Я его всё равно долеплю, каким хочу. И в каком пожелаю количестве экземпляров. Потому что и во сне дорабатываю уникальные параметры и характеристики базовой модели. Потому что обязательно закладываю главное - способность к полётам наяву всегда и при каких угодно обстоятельствах. Сквозь любые препятствия!
Сплю, а сам продолжаю и в своей отчаянно беснующейся параллели до-сотворять, моделировать образ, а также проигрывать, трактовать конкретное поведение и судьбу своего грядущего детища. Его гротескные и даже комичные метаморфозы. Дети – они же всегда такие милашки! Сверхчеловек не исключение. Скоро как Наташа Ростова на крестинах первенца буду в радостном умилении бегать среди гостей с обделанными им пелёнками, показывая: «Смотри-ите, он покакал! Ах, какое сокровище!».