Реквием по исчезнувшей цивилизации

К нам в Аю приехали цыгане. Это было в начале семидесятых. Не помню куда они устроились на работу, но знаю, что часть из них работала на перегоне скота из Монголии в Бийск. Не каждый русский отважится на такую длительную командировку. Сидишь ведь не в конторе, едешь не в автобусе, а верхом на коне, через весь Алтай. А ответственность за отару овец какая?! Ты должен доставить на мясокомбинат живого веса не меньше, чем тебе вручили на монгольской границе. Если будет привес, оплатят дополнительно.

Работа на все сто процентов соответствовала их мечте о нормальной цыганской жизни. Природа сказочная. Конь стоит у кибитки под седлом. Овцы и козы бродят по поляне. Ручей шумит, костёр горит, суп кипит, шашлык готов и вино молдавское ещё не кончилось. Всё это не надо выпрашивать ни у кого никакими гаданиями, не надо выменивать на базаре, всё это заработано честным нелёгким трудом.

Неудивительно, что знаменитый на весь Союз артист Николай Алексеевич Сличенко гостил в тех цыганских кибитках и побывал на Алтае обыкновенным чабаном. Завидую, честно сказать. Это тебе не турпоход по протоптанным тропам.

Потом скот стали перевозить на камазах и цыгане уехали из Аи. Через годы наши бывшие земляки приехали в Аю с концертом. На сцену вышел с гитарой сам Василий Васильев. Запел: «…спрячь за забором девчонку, я выкраду вместе с забором…» Дядя Саша в кинобудке включил свой аппарат и за сценой на огромном экране возник Яшка-Цыган из «Неуловимых мстителей». Такого Ая ещё не видела. На экране киношный Яшка-Цыган стоит на скале, живой Яшка-Цыган стоит на сцене с гитарой и поёт. Киношный Яшка прыгает со скалы в море. Скрылся в морской пучине. Брызги во весь экран. Настоящий Яшка бьют по струнам последний аккорд. Весь зал взорвался аплодисментами.

В этом зале проходили партийные и комсомольские собрания, районные смотры художественной самодеятельности, ну и конечно, каждый вечер кинофильмы. Мест свободных почти не было. Когда показывали «Печки-лавочки» Шукшина, мой сват и коллега Николай Еремеевич Ощепков закричал на весь зал: «Сват! Смотри! Это мой мотоцикл! Я его в гору три дубля пихал!»

Повезло Ае. В ней жили такие прекрасные цыгане. Повезло цыганам, им довелось жить в Ае рядом с нами. Мы ведь тоже были хорошими, да и природа у нас прекрасная. А клубу нашему не повезло. В 90-е годы котельную закрыли, всю систему отопления разморозили. На руинах котельной вырос березняк. На тех руинах долго висел транспарант «Продаётся участок».

На стадионе беговые дорожки и футбольное поле заросли трын-травой. Трибуны с раздевалкой и душевыми тоже превратились в руины. Ребятня играла там в прятки. Рядом с клубом большая яма. На этом месте совхоз выстроил новый двухэтажный детский сад. Детей туда вселить не успели. Здание продали бизнесменам, на вырученные деньги выплатили зарплату. Потом сдали дойных коров на мясокомбинат. На вырученные деньги выдали зарплату. После этого выручать было уже нечем, и сельчане устроили перед клубом барахолку. Торговали китайскими шмутками. Тапочки, кофточки, серёжки, сапожки. Сейчас на том месте выстроен шикарный супермаркет «Мария Ра».
На стенах клуба сохранились надписи детского письменного творчества: «Валера Ермолин бабник ЧМО. бурда bond пидор“. Окна клуба замуровали кирпичом. Дверь закрыли на вечный замок. В зале пол сгнил, там темно и сыро как в могиле. Вот уже много лет туда никто не заходит.

Действуют лишь фойе и библиотека. На стенах фойе после открытия клуба висели огромные картины с видами сибирской природы. Потом мастера сотворили на этих стенах красивые фрески, отображающие советский образ жизни. Они сохранились до наших дней, как память о нашей прошлой жизни в конце второго тысячелетия. В библиотеке очень много книг, два компьютера. Там чисто и уютно. В библиотеку каждый день приходят ученики, а в фойе сельчане празднуют свои юбилеи. Празднуют рядом с могилой исчезнувшей советской культуры.


Рецензии