Часть 2 Глава 2

   Осень дождливая и холодная нагнетала грусть и раздражение из-за отсутствия солнечных дней. Мальчишки слоняясь по двору без дела в тайне мечтали о зиме, где можно было копать в снежных сугробах пещеры, строить снежные крепости и кататься с горок на картонке, лыжах и санках. Переместившись в теплые подъезды с гитарами и сигаретами, они досаждали жильцам жалобными песенками и смехом от новых анекдотов, пока какая ни будь разгневанная жиличка не выгонит их снова на улицу.
   Нужно отдать должное, но на стенах в подъездах никто на стенах «граффити» не рисовал, а если и появлялась чья-то разгневанная надпись, то все знали, что это было в сердцах и за конкретное дело. Существующая в то время среди старших пацанов мода на «приблатнённую» тематику, была с оттенком благородного разгильдяйства. «Джинсой» никто ещё тогда не болел, и даже принесённые кем-то в школу жевательная резинка, вызывала часто лишь рвотный эффект от чрезвычайно длительного жевания. Курить все начинали рано, в основном глядя на старших. Про запретные темы узнавали тоже на улице. Воспитанием детей занимались учителя в школе и улица, так как молодым родителям было вечно некогда и они постоянно работали. Бабушки в то время были строгие и основная задача их была вовремя накормить сорванца, заставить сесть за уроки и вечно грозить, что пожалуется родителям. Наверное сказывался отпечаток минувшей войны и пережитый голод.
    Внезапно отец Генки устроился работать в доме слесарем, и мальчишкам стал доступен вход в подвал, чем они тут же незамедлительно и воспользовались. Дом был четырёх подъездным и подвал повторяя планировку квартир был длинным и темным, выложенным из бетонных блоков с запутанным лабиринтом из множества тупиковых и проходных комнат. Поначалу всем пацанам Генка устраивал испытание на смелость и ориентирование в лабиринте. Он приглашал ничего не подозревающего мальчишку в гости осмотреть подвал, где тускло светили в проходах одинокие и покрытые паутиной тусклые лампочки под потолком, на предмет показать окотившуюся красивыми котятами кошку. Всю дорогу петляя по подвалу он рассказывал какие-нибудь страшилки про вурдалаков и заводил начинавшегося уже дрожать мелкой дрожью гостя в самый дальний от открытого входа в подвал угол. Неожиданно для гостя, по заранее договорённости с Сашкой, свет в подвале через определённое время выключался и Генка в темноте и наступавшей сразу давящей тишине исчезал. Зная наизусть ближайший путь он выбирался из подвали и они вместе с Сашкой считали время, через сколько гость самостоятельно найдет выход. Кто-то пугался и сразу начинал кричать в испуге, кто-то зло и упрямо молча искал выход, но каждый прошедший испытание торжественно был поздравлен с «боевым» крещением одобрительным похлопыванием по плечу.
   Когда все пацаны и даже несколько местных боевых девчонок прошли испытание, все решили оборудовать в подвале комнату для игр в карты и посиделок под гитару оклеив все технические отверстия и сквозные проходы в стенах старыми газетами. Получилась приличная теплая и уютная комната с лампочкой на потолке и трубами горячего водоснабжения и отопления. Воспользовавшись дополнительным ключом от подвала когда Генкин отец отдыхал, мальчишки натаскали в подвальную комнату с ближайшей мусорки старый выкинутый жильцами диван, ковер, стулья и сломанный журнальный столик. Тщательно выметая мусор после каждой посиделки ежедневно назначенный дежурный мог лишить нарушителя права посещать комнату в грязной обуви и поэтому дисциплина и конспирация были на высоте. Никогда не передать то ощущение детской дружбы заключающейся в том чтобы сидеть тесно прижавшись плечами друг к другу вокруг маленького столика на нескольких кирпичах на который тут же вновь приходящими выкладывались из карманов вкусности и сладости, которые по команде с аппетитом дружно уничтожались. Генка во дворе постоянно бегал голодный как волчонок, хотя родители его чуть ли не насильно загоняли обедать, но жизнь его постоянно проходила во дворе, поэтому ребята старались стащить из дома побольше еды для пирушки, а также для выхаживания подрастающих в подвале уличных щенят и котят.
   Жизнь пацанов неспешно текла равномерно своим чередом пока однажды сидя за ужином за столом на родительской кухне Сашка не стал случайным свидетелем странного разговора матери с отцом. Эмоционально рассказывая отцу о посещении прошедшего собрания жильцов, Сашку насторожил рассказ матери о том, что жильцы квартир первого этажа из соседнего подъезда жаловались на доносившиеся с низу голоса и гитарные звуки, и что наверное в подвале нашего дома поселились цыгане и надо срочно устроить облаву на них с милицией.
   Эта новость заставила ребят ненадолго сменить дислокацию дневного времяпровождения и несколько дней в подвал никто из них не спускался, все сидели по домам изредка посещая улицу для обмена информацией. Так же на случай неожиданной облавы и быстрого бегства из подвала, мальчишками со стороны улицы в трёх местах в цоколе дома были аккуратно разобраны и заново уложены без раствора кирпичи закрывавшие слуховые окна. Все соблюдали конспирацию и делали вид, что подвал их совсем не интересует.
   Прошла очередная неделя и осмелев мальчишки решили вновь возобновить посиделки в подвале. Через три дня тщательной конспирации все благополучно забыли об осторожности и весёлые разговоры под гитарный перебор с плаксивыми блатными песнями опять наполнили своды пустых помещений огромного подвала.
   В тот день Сашка пришёл позже всех. Ребята сидя кружком у стола лениво играли в подкидного дурака засаленными бумажными картами. Вынув на общий стол из кармана солидную горсть карамельных конфет, половину пачки печенья и здоровое красное яблоко он растолкав сидящих уселся напротив Генки, который тут-же схватил и впился зубами в яблоко. На возмущённые возгласы присутствующих он виновато извинился и сообщил что с утра ничего не ел. Все тут же забыли его выходку и стали сосредоточенно делить наложенное на столе съедобные лакомства на равные кучки по числу присутствующих. Увлёкшись дележом никто сразу не обратил внимание на двух здоровых мужчин и худого милиционера появившихся неожиданно в проёме подвальной комнаты.
   - Попались голубчики - строгий зычный голос заставил ребят вздрогнуть от неожиданности. Очевидно они воспользовались другим спуском в подвал из дальнего подъезда поэтому сигнализация от пустых консервных банок на спуске в подвал которым пользовались ребята не сработала.
   Первым от внезапной облавы пришёл в себя Генка. Он вскочил и рукой разбил единственную лампочку освещающую комнату. Раздался громкий хлопок, вспышка и наступила темнота.
   - Шухер! Менты! Бежим! - истеричный Генкин голос словно пружиной сорвал сидящих вокруг стола мальчишек.
   Дальше всё напоминало смешное черно-белое кино. Узкий луч света от единственного фонарика милиционера хаотично пытался выхватить силуэты разбегающихся прямо сквозь обклеенные газетами бетонные стены мальчишек. Оставшись посреди пустой комнаты с разорванными газетами на тщательно замаскированных от чужих глаз дверных проёмах, в тёмном подвале с единственным фонариком, опешившие от неожиданности милиционер и двое помощников, громко "матюгаясь" на чём свет стоит, спотыкаясь и звонко ударяясь головами о низко расположенные трубы, не солоно хлебавши ретировались восвояси.
   Разбежавшись в разные стороны участники неудавшихся посиделок благополучно выбрались из подвала и с интересом наблюдали со стороны на результаты проходящей облавы, скромно сидя на скамейке во дворе. На подошедшего к ним милиционера с вопросом не видели ли они сейчас кого-либо подозрительного, ответами ему были самые "честные" и "удивлённые" на свете детские глаза, подкреплявшие отрицание всего подозрительного, дружным мотанием головами.