Добрынины. Часть 3. Глава 39

Вернувшись домой, женщины нашли Вадима в бешенстве...

     - Явились, садистки?! - грозно рявкнул он, увидев мать и жену. - Сладкая парочка спевшихся ведьм на одну мою голову!!!

     - Мурзик, ты на кого сейчас топнул ножкой? - невозмутимо поинтересовалась мать. - На маму-сволочь?

     - На ту из вас, которая оставила на столе орудие пытки!!!

     - Какое?

     - Стопарь!!!!!

     - Мы лекарство тебе оставили, придурок... - сдерживая смех, отозвалась Елена.

     - Лекарство????? - задохнулся от изумления Добрынин.

     - Конечно... - подтвердила Ляля. - Мы же не живодерши - поняли, что иначе тебе сегодня будет очень плохо и решили помочь - полечить тебя и вынужденно задержаться здесь еще и на понедельник... Ты крепко спал, и мы не стали будить тебя - просто оставили на столе лекарство и записку...

     И, обращаясь к свекрови, расстроенно сказала:

     - Лидочка, что нам сделать с Мурзиком за то, что вместо того, чтобы поблагодарить нас, он облаял? Как Вы думаете, что лучше - под дых или сразу по яйцам? 

     - Я думаю, что с учетом героического поступка... - начала Лидия Михайловна.

     - В чем героизм-то? - не поняла по-взрослому разобидевшаяся на мужа Елена Гурамовна. - В том что он нас еще не выпорол?

     - Нет, деточка... - озорно улыбнулась свекровь. - Героизм Мурзика заключается в том, что он, пребывая в страшных  муках абстиненции и видя стоящий перед собой на столе стопарь с жизненно необходимым лекарством, все-таки удержался от искушения принять его до нашего возвращения... Девяносто девять мужиков из ста выпили бы этот стопарик сразу и пошли бы искать добавку...

     - Я об этом не подумала... - смутилась Елена.

     - Так что, учитывая героизм нашего придурочного страдальца, для начала можно дать ему за вопли и эпитеты в наш адрес по морде... - включилась в игру еле сдерживающая улыбку Лидия Михайловна. - А все остальное - посмотрим, как дела пойдут...

     - Лялечка, я же не знал... - примирительно сказал Вадим.

     - Нужно было записку прочесть... - обиженно сказала Ляля.

     - Чем?

     - Глазами!

     - Они после вчерашнего еще на место не встали... - грустно вздохнул Мурзик.

     - Сколько же вы, придурки, вчера приняли? - поинтересовалась мать.

     - Не считали... - буркнул Добрынин.

     - Да, Лялечка, - снова улыбнулась Лидия Михайловна. - у местного магазина вчера, похоже, была грандиозная выручка...

     - А вот и нет... - ухмыльнулся Вадим. - Я купил только одну бутылку водки нам, шампанское и коньяк вам, ну, и курицу-гриль с селедкой нам с Мишкой на закусь...

     - Морочить голову ты будешь кому-нибудь другому... - заявила мать. - С одной бутылки на двоих ты пришел бы трезвый, как стеклышко...

     - Так у Мишки самогон свой...

     - И сколько же вы приняли к той бутылочке?

     - Баночку... - неуверенно ответил Добрынин. - Или полторы... Точно не помню...

     - Объем баночки не подскажешь? - не унималась Лидия Михайловна.

     - Стандартные банки... - ответил Мурзик. - Трехлитровые...

     - Ох! - задним числом испугалась Ляля. - Как же ты дошел до дома?

     - Честно?

     - Желательно... - ответила девушка.

     - Не помню...

     - Пей уже и приходи в себя, придурок... - велела мужу Ляля. - И заодно Хама Солдафоныча пока определи в чулан. Мне сегодня этот одичавший уже надоел!

     Вадим кивнул, выпил, крякнул и с удовольствием стал закусывать...

     - Ну что - легче стало? - минут через десять поинтересовалась мать.

     - Угу...

     - Тогда разуй уши - нам есть, что тебе рассказать.

     - Вы договорились о крещении?

     - Оно не нужно... - радостно ответила Елена Гурамовна. - Оказывается, меня крестили папа и бабушка Ира тайно от моей  мамаши...

     - Оказывается, твоя бабушка Ира была женщиной не только красивой, но и очень неглупой... - оживился Добрынин.

     - О чем ты? - поинтересовалась Ляля.

     - О том, что бабушка явно хорошо понимала, что, ради твоей пользы, та долбанутая жандарметка в юбке, которая приходится тебе мать-мать-мать-матерью, ни в коем случае не  должна знать некоторые существенные  подробности твоей жизни...

     - Мурзик! - одернула его мать. - О теще нельзя говорить плохо...

     - Почему?

     - Чтобы не обидеть жену.

     - Моя теща - исключение.

     - Все так говорят... - не сдавалась Лидия Михайловна.

     - Лидочка, Мурзик прав. - заворковала Ляля. - Он сказал о моей матери такую правду, на которую мне не придет в голову обижаться... И сказал он очень даже мягко, даже деликатно... Можете мне поверить - я сказала бы гораздо жестче...

     - И все равно, сын, как бы теща ни была тебе несимпатична, нужно стараться быть деликатнее...

     - Моя деликатность распространяется исключительно на умного тестя... - ответил Добрынин.

     - Распространи ее и на тещу... - посоветовала мать.

     - Как?



Продолжение следует...