Роликовый бум

      Как-то на день рождения девушке из нашей «маленькой такой компании» подарили роликовые коньки.
      Надел их на кроссовки и покатился в два раза быстрее, чем самый спешащий пешеход.

      Наша компания немедленно приобрела подобную вещь себе - благо это был не дефицит.

      И через некоторое время каждый, услышав характерный шуршащий звук от движения роликов по полу или по асфальту, знал, что это мы решили отправиться на занятия или на прогулку.

      Сначала с непривычки гудели и болели ноги, но каждодневная любовь к роликам вскоре избавила нас от этой помехи.

      Мы увлеклись этим, в то время неординарным, способом передвижения по многолюдным асфальтовым улицам города.
      Прохожие принимали нас за студентов-суперспортсменов и, улыбаясь и качая головами, расчищали дорогу.
      Одни из уважения, другие из-за боязни столкновения, а третьи останавливались просто шокированные, я бы сказал, раскованными и свободными (во всех смыслах) пируэтами наших подружек (юбчонки, закрученные страстными и импульсивными молодыми телами, премило завернувшись, отнюдь не спешили выполнить свою функцию прикрывания трусиков на элегантных попках наших сотоварищиц).

      Несколько мазков ножками-кисточками - и наши улыбающиеся прелестницы феерической нереальностью расплывались в живом коридоре весенне-летней пешеходной толпы, оставляя после себя - как роковая комета светлый шлейф - чувство предметного разговора между «давно влюблёнными», давно «женатыми», давно «молодыми» и, тем паче, между бабушками и дедушками.

      Мы гораздо больше любили кататься по улицам, чем, скажем, прибывать этим весьма эффектным способом на лекции.

      При въезде студентов в аудиторию все преподаватели считали своим долгом отметить нашу оригинальность.
      Например, физик говорил: «усильте трение между колёсиками и полом или измените траекторию».
      Историк вещал митинговой скороговоркой: «Любое нововведение (понимай - нововьезжание) требует соответствующего манифеста и капитала».
      Наша любящая математику математичка говорила просто: «Катились бы вы все… (тут она делала многозначительную паузу) … на свободные места».
      Философ отнюдь не по-философски, но с присущим философам юмором отрезал: «Ну вот и остальные докатились, можно начинать…»

      Вкатывание на лекцию вызвало непонимание некоторых преподавателей - тех, которые думают, что умный человек не должен играть в карты, флиртовать с девочками и ходить по городу в трусах-шортах (хотя, если задуматься, сами-то без трусов не ходят!)

      Это непонимание было было изложено на бумаге и скреплено подписями.
      Бумага была представлена декану.
      Декан отреагировал на сигнал лишением стипендии на месяц.
 
      Вопиющая несправедливость обязала меня (я был старостой группы) отправиться к декану.

      В костюме-тройке (тогда было модно), в галстуке под цвет носков и в тон рубашке, с белоснежным платочком, едва выглядывающим из нагрудного кармана пиджака, я открыл дверь в кабинет декана и собрался плавно и степенно подъехать на интеллигентную дистанцию к столу декана.
      Колёсико правого ролика, не выдержав напряжённости ответственного момента, подвело меня в самую решающую секунду.
      Предатель-ролик вдруг выкатился вперёд меня и, как мышка от кота, схоронился где-то под столом декана.
      Декан в это время выдерживал начальственную паузу.

      Предательство завершилось удачно.
      Я, едва переступив порог, едучи вперёд и почувствовав потерю колеса, компенсировал её полным откидом на спину.
      Взмахнув ногами как каратист с очень чёрным поясом, спиной сильно (посредством двери, на которую пришлась моя спина) ударил следующего за мной посетителя по лбу (судя по звуку).
      Затем беспомощно растянулся наполовину в кабинете.

      Скорее стеснение перед необычайными обстоятельствами, чем шок от боли, заставило меня повременить со вставанием.

      Декан остро и с хитринкой глянул мне в глаза и сладко промолвил: «Ни учиться, ни ездить не умеете, товарищ студент».

      Лежащий я (и сейчас не знаю почему) спросил: «А Вы-то умеете?»

      Как-то быстро декан вдруг начал вставать из-за своего стола и тут, о Боже, сделал ногами так же, как и я (это в его-то возрасте!), причём поддав снизу по столу так, что подпрыгнуло сантиметров на десять всё, что было на столе, а ручки и бумажки по краям аж ссыпались на пол.

      Потом, аналогично мне, но зеркально наоборот, рухнул на пол, по необъяснимой причине миновав стул на котором сидел.

      «Я тоже не умею», - ровным и спокойным голосом сказал декан, шевеля из-под стола малорельефными скороходовскими подошвами народных ботинок.

      Ролик, дважды предатель (на него-то и наступила декановская нога), выкатился из-под стола прямо ко мне.

      Зажав в руке злополучное колесо, я ретировался вон, оставив всякие надежды на стипендиционные милости.

      Группа, послушав красочные рассказы очевидцев (а их было немало - через открытую-то дверь), согласилась с невозможностью получения стипендии - роликовая судьба!

      Посмеялись, намазали мне спину йодом, починили мои ролики.

      А через неделю… все получили «стипу»!

Но на двери декана, пока не прошёл роликовый бум, висело строгое объявление:

           ПЕРЕД ВХОДОМ РОЛИКИ СНИМАТЬ!!!