52. Последний чикатила современности

Научно-фантастический роман «Кластер». Часть вторая

Источник изображений: images.yandex.ru
Источник: https://xn--80aacco7a1al3a7bs7e.xn--p1ai/
Авторский сайт: Ревущаябочка.РФ


Глава 52. Последний чикатила современности

Хоронили хищного младенца на следующий же день, после того как обнаружили его в новом состоянии сомати. Ни раньше, ни позже. С ним вообще не приходилось скучать ни разу.  Возвращали на тот свет, на его историческую родину. Но тайно. Без белых цветов, зато во всём белом, как несостоявшуюся невесту уркаганов-педофобов. Или такого же примака. В числе причин сугубой тайности погребения - и убояние огласки, опасных разбирательств, в том числе полицейских. Забоялись чего-то пуганые подельники, да и поспешили прикопать общее дельце, в смысле, тельце, да и позабыть поскорее.

Раздобыли у Сандро, прежнего своего хозяина, на его камышовой свалке, телегу с живой лошадью и по-христиански повезли не шустрого теперь супостатика в его последний путь-дороженьку.

Облака как-то подозрительно низко крались над землёй, окутывая собой не только всё более редкие дома за обочинами, но даже верхушки невысоких деревьев, отчего казались туманом, вставшим над Стиксом. На таких особо не покатаешься, ножки вниз не свесишь. Оттяпают в таком безпросветье, не поймёшь кто. Причём, походя, не пойми за что. Ветер словно сбился со всех курсов. Ходил кругами, морщил лужи, даже снизу поддувал. Никак нельзя было понять - кто же сейчас потерялся наконец, то ли звёздный парнишка, слёток дельтапланий, таки выпавший из инопланетного командирского гнезда, и теперь в новой деревянной капсуле выруливающий на свою последнюю взлётку, то ли провожающие его аборигены с туманом на ушах. У всех них заквакал, а потом и полностью завяз родной алфавит в горле. Других букв и звуков то ли не знали, то ли ещё не помнили. Всяк по своему трансформировались по примеру покойничка - до неузнаваемости. У каждого сковородничком отклячивалась нижняя губка, словно у наркоманов расширялись и тягуче пульсировали зрачки, того и гляди станут вертикальными, словно у кошек или каких-нибудь других пришельцев.

Маленькая да скромненькая групповуха бытия как раз тут и заканчивалась позорным иммунодефицитом. Все действующие лица с исполнителями казались ещё более уязвимыми, чем прежде, сильно болезненными и словно бы совсем потерянными в хаосе минут да секунд, врассыпную разбегающихся из под них, бредущих на погост. Их оставили все прежние наважденья и мороки. Даже нежити до них не оказывалось дела, прикидывалась, что с ними незнакома. Кресло командира экипажа в далеком подвале оставленной танковой зыбке опустело. Свинья жизни так и не изменила себе. Как всегда осталась равнодушной и прожорливой тварью. Экипаж несостоявшегося Ноева ковчега фактически позорно капитулировал, сдал лишнюю тварь без пары. Недавнего монолита как и не бывало.

Вокруг скукоживающегося мирка вся штатная нечисть поголовно затихла, словно бы и её заодно потеряли целиком да полностью. Её предводительница всегда юная и прекрасная панночка, периодически под****овывающая на сытных дорогах прежнего бытия, похоже, и вправду вмерла. Даже основательно завонялась, как простая эскортница в кустах. Или просто давно не мылась, как и многие её наперсницы с трасс. Тогда скоро в бомжихи пойдёт записываться, инопланетянчиков рожать кассетным способом. Там, в параллелке, для таких творческих приблуд скоро много всяких вакансий освободится. Глобальное переформатирование ощущалось даже там. Командорского дедушку Вия разобрали на президентские комплектующие, вероятно для нового Трансформера на все оставшиеся времёна и народы. А может и просто нового министра обороны инобытия. Мелкую инфернальную сволочь из подтанцовки от той, прежней командорши панночки пораздали в качестве эскортного секонд-хенда по другим, ближним и дальним спецлабораториям, укомплектовали иные топкие ковчеги готовящегося Судного дня.

Зависли все-все жёсткие диски по всем контурам и всё более жутким скрижалям. Никто не чертил вокруг себя магических кругов, никто ни за что не хотел спасаться. Ещё чего! Никому ни до чего не оставалось дела, в том числе и по понятиям. Само священное сердце Родины, хоть и последним, но всё одно - никому не оказалось нужным, даже даром. В том числе и за амбаром. До какого предела и в самом деле докатилась свинья жизни, до какого сальто-мортале отчаянного и беспробудного совершенства, чтобы такого насвинячить на столь маленькой планетке?!

Бесповоротно загасли сполохи над всеми без исключения горизонтами. Зазиял глухим провалом зенит. Никак не визжал теперь снулый шабаш. Не скулила луна в очереди с химическим номерком во лбу. Ничто не свиристело, не сюрчало, не свистело и даже ни за что не воркотало. Никто не копил силы для контрудара по кому-нибудь за что-нибудь. Не шёл на таран вражеских бомбардировщиков, не косил стаями дроны в облаках. Некому было открыть кингстоны окаянных глазынек, очертить круг, кликнуть «ап», сплюнуть через левое плечо, положить руку на красную корочку, выслушав непотопляемый гимн в шесть утра. Некому да и незачем даже контрольник кому-нибудь в одно место забить. Вокруг же - ни одного реального партбилета в кармане или хотя бы завалявшегося в ширинке! Когда ещё такое бывало?! В воздухе поэтому абсолютно чётко витало нечто совсем уж неживое. Потому что неголодное. Большой космический дельтаплан всё-таки наелся доотвала свежей человечинки, да и отвалил на свою верхотуру переваривать, туда, за Большое Магелланово облако. После чего всё позади мгновенно схлопнулось и позарастало!
Остался тот, кто остался. И там, где остался. Даже в той же, прихваченной последним мгновеньем позе. Скриншот последней картинки в последней фасетке уходящего времени и места.



Когда проехали главный поворот в никуда, когда принялись понемножку сваливать за моросящий туман кресты и прочие надгробья, с поникшими на них цветами и венками, - тогда-то кое-кого из оставшихся сиротинушек всё же прорвало. Но вдруг не эксцентричного доцента, успевшего напугать всех своим мимолётным превращением во всемогущего инопланетянина, а неутомимого сыщика. Сам же Фредди как-то подувял, словно бы иссяк Осипович. Вчера слишком мощно вспыхнул до небес, потом столь же резко погас до подвала, так толком и не разобрав, что же именно с ним произошло. Куда ему было вновь обретать спокойствие и ясность духа, чтобы суметь осмыслить, да подытожить важнейший этап проводимого над ними величайшего из экспериментов. Зато дяденька сыщик Осклизкин, как истинный, в прошлом, профессионал по управлению людьми, при любых обстоятельствах умеющий владеть собою и окружающими, никак не мог пройти мимо последнего кустика в полуподвальной опупее, не поставить итожащей метки под всеми произошедшими с ними накануне совершенно удивительными событиями.

Текст в назидание признанному, но ещё не битому умнику доценту он выдал, хотя и не совсем выверенный до последней запятой, тем не менее потрясший грамотного бомжика до глубины его отчаянно мятущейся души. А тут ещё и это кладбище подсуропило, поддало гари! Ни одна проездка по некрополю никому даром не даётся. Всегда проделывает бреши в обороне ещё живых существ. Иногда пробивает даже самых тупых умников. В том числе тех, кого, казалось бы, уже ничего не может пробить или тем более угробить. Поэтому в народе и говорят: никогда не ходи слишком часто на кладбище, иначе бездна может в ответку всмотреться в тебя. Мол, а чего это ты, милый, зачастил ко мне, соскучился?!


- А теперь, если желаешь, уже не ты, а я раскрою тебе истинную подоплёку последних событий. Хочешь?! Так и знал, родной, что не будешь против. Поэтому может быть даже и поймёшь что-нибудь. Начну в твоём стиле, слегка издалека. Так тебе будет понятнее. Про крыс ты, конечно, слышал, хорошо знаешь и людей, следовательно, должен понимать, что мы слишком тесно связаны между собой, оба вида - и крыс и людей. Чересчур сопряжены, можно сказать, одинаково взяты под микитки. Поэтому над нами и проводится подавляющее большинство мировых научных экспериментов. Именно на потрясающем сходстве людей и крыс, их глубинной связи между собой, как мне кажется, и основывается суть проводимого над нами эксперимента со стороны новых деградантов. Не так-то они просты в своём благодеянии, уверяю тебя. Бесплатным сыр всегда бывал только в мышеловке, а уж теперь-то и подавно. Подо что всё это проделывалось с нами, под выборы?! Нет! Они лишь отмазка. Не так уж и нужна нашему властителю поддержка со стороны каких-то ничтожных людишек. Для чего в действительности нужно было закатать огромные средства в настолько глупую и дорогостоящую ерунду?! Да ещё и элитным домом пожертвовали, засунув под него бомжатник, пусть даже и напичканный средствами психотронного воздействия! Что-то тут не так, тебе не кажется?! На самом ли деле нужна действующей власти столь многозатратная и утомительнейшая трихомундия?! Какой ей прок с неё?! Что она может получить?! Да ни-че-го!!! Ни при каком раскладе! Почему об этом-то никто даже не задумался, как ты полагаешь?! Для чего это всё только что было и ещё ого-го как будет?!

- Попёрла исповедь главной подопытной крысы, я так понимаю? - Доцент Фредди поинтересовался внешне спокойно и как бы слегка равнодушно, хотя внутри себя понемногу стал опять заводиться. - Один ты задумался! Ух, какой! И когда же ты прозрел, о, великий оракул?

- Не задумался и не прозрел. Просто соображаю, как бы тебе лучше врезать, чтобы до тебя дошло. По твоему мнению ты один можешь прозревать по пять раз на дню? Я-то с самого начала смекнул про наличие в манипуляциях с нами какого-то куда более глубокого замысла, чем тот, который мы приписываем своим благодетелям. Уж очень мы все напоминаем группу реально подопытных животных. Словно у гитлеровцев в Освенциме. Давно пора глубже задуматься о сути проводимого над нами мероприятия. Так, причём довольно быстро, я и дошёл до искомого. До нашего Менгеле – «доктора Смерть» - с верхних этажей, который оттуда и курочит нам мозги. В принципе, если только глянуть с холодным вниманьем вокруг, всё это сразу становится понятным. Суть происходящего буквально на поверхности.


Подопытные двуногие существа, слегка подванивая эксклюзивным навозиком, покойненько посиживали на погребальной телеге, запряжённой живой, но явно не экспериментальной лошадью. Их только вчера менты за всё сотворённое внезапно и за всё простили и даже разрешили вернуться назад в свой исконный полуподвальный терминал. Странно, конечно, но именно так всё и обстояло. И тому видимо был пока никому не ведомый резон, вовремя спущенный сверху.
Как бы то ни было, а вернувшиеся к своему обычному состоянию бомжики преспокойненько вздрыгивали, взбалтывали на кочках ногами, были б хвосты, вероятно, помахивали бы и ими. Словно от мух, которых никак не было. Доцент грыз большую и почти сладкую морковку, предусмотрительно подаренную ему сыщиком из его неведомых и всегда невероятно аппетитных запасов. Поэтому он большей частью помалкивал в течение всей внезапно предложенной ему лекции. Да и без морковки он бы воспринимал ситуацию и льющийся из ниоткуда в никуда текст вполне внимательно, почти уважительно, молча, похоже, даже кое-что про себя напряжённо соображал. Делал выводы, понемногу прикидывая кое-что кое-к-чему.

Вернувшись в полное осознание нестандартности текущей ситуации, снова как будто ставший прежним доцент Фредди нисколько не потерял, а ещё прочнее закрепил память о недавнем знаменательном происшествии с необычайными взлётами и падениями его самого и всего экипажа полуподвальной эскадрильи. Даже захотел на всякий случай проверить запомнившееся ноу-хау от инопланетян. Незаметно совершить конкретное «пи-пи» на какую-нибудь из проползающих мимо могилок, или даже «ап» прошептать на всякий случай, а вдруг опять удастся взлететь хоть на немного, да хоть несколько крестов, да сбить. После одной только мысли об этом приём информации от сыщика, пошёл у него ещё интенсивнее. Остальной же народ как всегда в критические моменты своего бытия практически безмолвствовал и ничего не замечал. Ему же хоть в лоб, хоть по лбу. Ступор и безмолвие – так называется то спасительное сомати, к которому грех не прибегнуть, потому что хотя жизнь и коротка, но скучать почти всегда приходится.

Правда, иногда чудилось доценту какое-то бодренькое шевеление во влекомом на телеге гробе. Вроде и крышечка гробовая сама собой чуток подвигалась, туда-сюда, туда-сюда, хотя ещё и светло вокруг было. Впрочем, скорее всего это бомжикам  лишь почудилось - от недавно пережитого совершенно дикого перенапряжения нервов, от которого и сейчас несчастные головы буквально раскалывались. Потрескивали они и от слегка воспалившейся вредной привычки надеяться на лучшее. Однако сороки надежд совсем не к месту и не ко времени растрещались, только с пути сбивали. А ведь надо было ещё довезти кого следовало, ещё и закопать его, да как следует. Какие тут могут быть надежды и на что?! На то, что сами покамест ещё здеся на этом свете побудут?! Только вот зачем?! Какой смысл?!


- Посуди сам, Серёгин. Крысиное сообщество и впрямь слишком напоминает человеческое, а во многом, даже по якобы чисто человеческим преимуществам, и превосходит его. Крысы обмениваются полезной информацией между собой с куда большей эффективностью, чем люди, как бы в назидание им всё теснее сплачивая своё единство. Смотрите, мол, как надо это делать. Учитесь! У нас даже мировых войн между собой не бывает. Только с вами.

Внутри крысиной стаи, как правило, не бывает серьёзных раздоров и конфликтов. При любых обстоятельствах всегда больше всех в безопасности себя ощущают крысиный молодняк, слабаки и старики-крысовины. Неудивительно, что ни один способ борьбы с могучим хвостатым племенем, как правило, не приносил людям желаемого результата. Всё крысиное сообщество всегда исключительно быстро перенастраивалось на любую новую волну, сноровисто начинало «жизнь по новому», буквально с чистого листа, а если надо, то и защищалось на редкость дружно, сплочённо и агрессивно.
Заметь, в точности, как журналистская корпорация, ментовской или номенклатурный корпус у людей. Самые крысоподобные популяции двуногих.
Крысы - сверх-коллективисты. Натуральные большевики или моджахеды животного мира, зоо-ваххабиты. Они же и самый опасный и самый совершенный биологический противник человека. Маленький, но реальный поедатель мира, миро-ед, практически неуязвимый терминатор.

Но даже настолько неуязвимое крысиное сообщество, оказывается, всё-таки можно сокрушить. Его всегда ломали, когда крысы ставили на грань выживания непосредственно самих людей. Проделывали это британские матросы. Хорошо известно, что именно для моряков корабельные грызуны являлись порою самым страшным бедствием на свете. Бывало, что оголодавшие крысы набрасывались на пьяных матросов в отключке и съедали их целиком, включая сапоги и бескозырки, оставляя разве что металлические бляхи от ремней, да медные гвоздики из сапог.
Единственной возможностью совладать со смертельными крысиными гонками по судну, с беспощадным крысиным террором, оставалось попытаться как-то «взорвать» изнутри до предела сплочённое, согласованно действующее крысиное братство. Этот способ моряки нашли и назвали его «крысиный король». Состоял он в следующем. Первоначально отлавливалось несколько десятков неустрашимых зверьков и помещалось в замкнутый, непроницаемый отсек, в подвал, с целью полностью выморить голодом. Крысы стойко держались почти до самого конца, никак не трогая друг друга, даже самых ослабевших. Напоследок нужен был толчок, чтобы взломать круговую оборону братьев-подельников и запустить цепную реакцию братской, внутрисемейной агрессии.

Нужно было, чтобы они люто возненавидели свою собственную жизнь, как бы задались вопросом, а зачем она им собственно нужна - до такой степени страшная и дико невыносимая. То есть, чтобы всё в точности как у нас. Только в таком случае они бы начали убивать себе подобных и себя в итоге. Начали бы самую кровавую и беспощадную из войн – гражданскую, со своими  братьями. Для всего этого им и подбрасывали не свою крысу, лучше сытую, откормленную, хотя можно было и просто незнакомую, но всё-таки именно из их же рода-племени.
Словно бы вкидывали образец роскошной, но недоступной жизни, за которую и стоило бы возненавидеть себе подобного из последних сил. Тебе это ничего не напоминает?.. Да именно так Мишку Меченого, нашенского кагая, предтечу сегодняшнего царя, кое-кто весьма расчётливо подкинул оголодавшей московской элите, всем этим язвенникам-правозащитникам и прочим этническим демократам. Вот тогда крысиная кодла нашей элиты и пришла в неистовое возбуждение. Тогда-то и понеслась душа нашей Родины в ад.

Учуяв чуждый хотя и соплеменный запах изголодавшие и полностью озверевшие крысы необыкновенно разъярялись и наконец-таки убивали его, то есть, себе подобного гада зажравшегося. А, «лизнув крови», полностью теряли контроль над собой, принимались набрасываться и друг на друга, как те же большевики в 37-м или в 91-м годах, да и в третьем десятилетии следующего века. Сначала понемногу, как бы слегка покусывая, затем, по мере опьянения родственной кровью, всё больше и больше, пока не отмыкались по-настоящему бездонные хляби. Тогда «правилом крови» окончательно доламывалось внутреннее табу на убийство себе подобных, всех сородичей. Развязывалась совершенно жуткая крысиная вакханалия. Самое же лучшее уничтожение ведь всегда производится избытком подобного. И всегда своими своих же. И грянул бой на выбивание, по системе «play off». Отсюда она, кстати, потом и в спорт к людям перешла. Не говоря уже о текущей кровавой междоусобице.

Крысовины «мочили» друг друга почём зря и повсюду, в сортирах и вне оных. Прежняя сдержанность и братская родовая сплочённость теперь оборачивались в полную противоположность. Они просто удесятеряли крысиную ярость против своей же « большой нации». Все становились невменяемыми отморозками и жадно дорывались уничтожить собственное же племя. «Как сладостно своих же ненавидеть!». Ещё та специальная военная операция периодически проводилась для оптимизации корабельного населения!
Дальнейший возвратный отсчёт шёл по убывающей, а невменяемость, «отмороженность» сверх-самоубийц - по возрастающей. Их оставалось всё меньше и меньше. Тридцать, двадцать, десять, четыре, и вот под занавес разворачивался смертельный поединок между двумя последними крысиными «чикатилами». Финальный бой за звание чемпиона трюма, но только уж больно жуткого чемпиона.

Победитель, предавший и сожравший всех своих соплеменников - становился воплощённым идеалом убийцы, супервзломщика любых устоев, новым хозяином социума, всего макрорегиона. Вот его-то и стали называть «крысиным королём» - потому что только у него внутри оказывались сломаны буквально все внутривидовые запреты и все до единого механизмы торможения. Этот величайший отморозок теперь был способен только убивать и только разрушать с невиданной изобретательностью и свирепостью. У него даже свой, персональный, страшный запах появлялся, который приводил в жуткий трепет обычных, нормальных крыс и заодно оберегал самого «крысиного короля» даже от косого взгляда.
Даже прикоснуться к нему сородичи были не в состоянии.
Когда такого невероятного отморозка потом вбрасывали в трюм любого судна, какой бы он ни был просторный и широкий, остающимся там обычным крысам сразу же становилось очень и очень тесно. Чувствующие своего супер-Чикатилу на расстоянии соплеменники опрометью неслись прочь и выпрыгивали с палубы в море, предпочитая сразу утонуть, лишь бы не встретиться с «прорабом» крысиной перестройки и нового «вставания с колен», с «королём-убийцей». Даже взгляда его никто не выдерживал. Куда там даже нашему самодержцу! Вскоре «прораб-король», Великий Крысовин, крысиный царь-солнце, по-настоящему правильный пацан, очищал от навоза, от ненужных ему существ - всё судно, всю плавучую страну. Он один заместил всё! «Зачем теперь вам солнце, если я здесь?!»


- Но мы-то ведь особо не голодали? - Ошарашенно, едва вымолвил доцент. - Хреново было, это правда, но не до такой же степени! Мы даже в нечеловеческих условиях, но оставались людьми? Или нет?.. - Вдруг сам засомневался. - Никто никого даже не избил толком, не то чтобы не пришил? И потом, зачем надо сопоставлять людей в данных обстоятельствах именно с крысами, а потом ещё и сводить именно к ним?!

- Технология психического обрушения любого социума под названием «Крысиный король» на самом деле вовсе не уникальна. Она применима к любым живым сообществам на планете. Пауки, закрытые в банке что творят?! То же самое. Вот где жесть, похлеще крысиной или даже человеческой! Хотя человеческую, конечно, никто ещё не переплюнул. Бомжики ещё ничего, только одного гадёныша один из них мечтал угрохать. Так не получилось же?! А, представь, в одну банку или, допустим, герметичный подвал наглухо запирают одних только губернаторов, сенаторов или даже просто сильно грамотных профессоров?! Что тогда-то будет?! Не то что бомжи или крысы, самые ядовитые пауки отдыхать будут на фоне правителей, попавших в такие условия!

При любой герметизации лебенсраума, жизненного пространства все-все, кого ни возьми на этой планете, оказываются самыми лютыми крысами в трюме или пауками в банке. Особенно самые продвинутые. Возьми гитлеровский третий рейх, на какой-то момент почти прорвавшийся за пределы трюма Европы и буквально оказавшийся «крысиным королём» всего человечества. Так что эта технология применима к каким угодно социумам, даже самым большим, наиболее как бы культурным и технологически развитым. Как только в трюме становится тесно и вширь развиваться уже некуда, а внутрь мозгов недостаёт – оно всё и начинается.

- Господин сыщик, твоя подозрительно большая осведомлённость в областях, крайне далёких от сыщицкого ремесла, наталкивает на очень серьёзные подозрения в твой адрес. Кто ты такой на самом деле, признавайся?! Тебя пиндосы завербовали смуту у нас сеять?!
- В подвале?! Здорово! Слушай дальше. Я дело тебе говорю. Люди поодиночке и в сообществах - просто идеальный генетический материал для обрушения всего-всего, чего в них понастроено культурой и иным социальным и индивидуальным житейским опытом. Этот закон управляет историей человеческого вида покруче биогенетического закона Мюллера-Геккеля. Чем сложнее внутренняя структура, тем легче она поддаётся примитивным разрушающим механизмам. Обесчеловечивание – наиболее часто встречающийся феномен само-вивисекции человека, его прижизненной аутопсии. В силу предельно сложной и громоздкой психической структуры люди легче всех живых организмов склонны разрушаться до самого дна, до наиболее природных, практически чистых линий.

Наши благодетели рассчитывали так - нам только «ап» скажи и всё между нами обрушится. Всё само собой и произойдёт. На их взгляд мы до предела выголодали своё в камышах и на свалке. Одичали до исходного состояния первобытных людей, почти выбитых за пределы цивилизации. Потом нас поместили в искусственные, высоко стерильные условия. Подкинули Раздражитель в виде очень напоминающего нас существа, однако в то же время совершенно другого, более продвинутого. Тем более, столь похожего на младенца, то есть, одним своим обликом надёжно цепляющего нас за глубинные, природные инстинкты и тем самым охраняющего его от нас. В то же время такой внедрённый «стиль умиления» становится и вещью обоюдоострой. Такие особи, бывает, могут особенно раздражать или даже бесить, особенно по ночам, когда безумно хочется спать! Любого грохнешь, лишь бы не мешал! Тогда порвутся любые социальные и культурные ограничители. Чем и пользуется всегда бешеная сука эволюции, пожирающая своих же детей. Я всегда говорил, Андрюша Чикатило и есть подлинный герой нашего времени. Да и не нашего тоже.