Неотступный кошмар памяти

Неотступный кошмар 

О чудовищной жестокости войны современному человеку можно понять из разных источников: это постоянные сегодняшние новости из телевизора, периодической печати, интернета. Иногда закрадывается мысль –мы это видим и слышим так часто, что, кажется, привыкаем к этой жестокости, как к повседневности и спокойно жмём плечами – что делать, такова жизнь. Стоп! Смерть, да ещё насильственная!… становится обыденностью? Вот по этому поводу и будет этот рассказ.
После окончания Великой Отечественной войны Победа была достойной наградой всему нашему народу. Закончились тяжелейшие муки людей и на фронте и в тылу. Теперь, как бы трудно не приходилось бороться с неурожаями и голодом, восстанавливать довоенный уровень производства и жизни в полуразрушенных городах и деревнях, это была мирная жизнь. И потому, хотелось быстрее забыть о грохоте и взрывах, пожарищах «во весь горизонт», о смертях и ранах. Но даже при огромном желании, удавалось это не всем.
Этого человека я видел всего несколько раз, когда начинал работать в Берёзовской средней школе после окончания института: мужчина возраста моих родителей, необщительный, чаще с опушенной головой, мало обращающий внимания на встречных прохожих. Таких обычно характеризуют, как «нелюдимый». Он, конечно же, не входил и в сферу моего общения – он рабочий совхоза, я – учитель из другого села. Тем более что, его дети давно окончили школу. Через три года мне пришлось перейти работать в школу в своём селе. И уже позднее, спустя несколько лет после его ухода из жизни я узнал историю этого человека.
Молодой солдат волею обстоятельств, попадает в фашистский плен. Кто хоть немного знаком с историей ведения той войны, знает о массовом характере пленения наших солдат в её первые дни: повлияли фактор неожиданности, нехватка вооружения, ошибки руководства и т. д. и т. п. Плен – это не мгновенная смерть, потому есть надежда выжить. Хотя, в боевых инструкциях красноармейцев не двусмысленно указывалось – последний патрон – для себя! А значит, фашистский плен для красноармейцев категорично не входил в расчёты нашего военного руководства. Плен был равносилен предательству. Но, вопреки всему, пленные были и в огромном количестве. Наш земляк оказался одним из них.
Не будем повторяться, какая неопределённость ждала пленных впереди, далеко не всем повезло даже дойти до концентрационного лагеря – лагеря смерти! А наш земляк (жаль, я так и не узнал его личные данные) смог пройти все муки ада и вернуться после окончания войны в родное село. Но это был уже другой человек. Известно, не каждый фронтовик мог перед своими друзьями или просто земляками, тем более перед детьми, рассказывать о событиях войны, проходивших на их глазах. Но, такое случалось, когда собирались «за компанию» на гулянках, или отметить удачный рабочий день. Алкоголь развязывал языки. Большинству фронтовиков было что вспомнить – риск на каждом шагу, а бывало и шагу не успеешь сделать, гибель то слева, то справа…
А что мог вспомнить солдат, отбывавший это время за колючей проволокой в полосатой робе? Но деревенские мужики настырные, и хотя наш бывший военнопленный был тоже непростого характера, всё же, как-то не удержался, рассказал… Бывшие фронтовики, немало увидевшие и познавшие, после этого откровения долго не могли продолжить разговор, проглотили языки.
Огромный лагерь был забит, как мешок «под завязку»: военнопленные, гражданские разных национальностей. Смертность была огромной – вытаскивали умерших из барака и горы смердящих трупов росли ежедневно. Руководство лагеря упростило задачу «утилизации выбывших заключённых» введением крематория – великой Германии нужны были на поля удобрения. Обслуживающий печи персонал набирали из числа заключенных, «подошедших по состоянию здоровья». Наш земляк попал  в это число.
Работа заключалась в загрузке в печь топлива и трупов (бывших вчера людей). Если не умещались в проём печи –дробить мертвые тела кувалдой…  Дым сладковато-шашлычный вперемежку с запахом гниющих трупов стелился над зоной лагеря, но, первые дни надо было выжить не от него –от нервного шока. Хотелось закрыть глаза, упасть и ничего этого не видеть. Но надо было не попасть в эту печь самому, а значит – терпеть… крушить кувалдой то, что осталось от соплеменников  и кидать в печь… А спустя годы, отбыв срок заключения уже в своём лагере, стараться не увидеть в очередной раз во сне этот кошмар. Только страшные воспоминания были неотвязными. Пытайся не пытайся – не забудешь!
Мужики, бывшие фронтовики, смотрели на рассказчика исподлобья, но с сожалением. Зачем они заставили человека рвать его, да как оказалось, и свои души? Как он выжил, они услышали. Но лучше б даже они, пережившие ужас военных будней, но постепенно отступавший от них, не знали этого.
Говорят: история повторяется. Неужели и такое может повториться?